Новое исследование расширяет наше понимание того, как мозг реагирует на эмоционально заряженные объекты и сцены. Работа ученых опубликована в журнале Nature Communications.
Уже давно представляет интерес то, как мозг позволяет нам тонко реагировать на эмоционально заряженные ситуации и стимулы. Однако мало что известно о том, как мозг хранит схемы или нейронные представления для поддержки тонкого поведенческого выбора, который мы делаем в ответ на эмоциональные естественные стимулы.
Нейронаучные исследования мотивированного поведения часто фокусируются на простых подходах или поведении избегания, например, нажимании рычага в поисках еды или смене места, чтобы избежать шока. Но, сталкиваясь с естественными эмоциональными стимулами, люди не просто выбирают между «подходом» или «избегать».
Скорее, они выбирают из сложного диапазона подходящих реакций. Так, например, наша реакция «избегать» в отношении большого медведя (покинуть территорию как можно скорее) отличается от нашей реакции «избегать» в отношении слабого, больного животного (не подходи слишком близко). Точно так же наша реакция «приближения» на положительные стимулы потенциального партнера отличается от нашей реакции «приближения» к милому ребенку.
Исследование показывает, что затылочно-височная кора настроена не только на различные категории стимулов, но также разбивает эти категории на основе их эмоциональных характеристик таким образом, что это хорошо подходит для выбора между альтернативными моделями поведения.
Профессор Соня Бишоп добавила, что эти результаты расширяют наши знания о том, как человеческий мозг представляет эмоциональные естественные стимулы. Кроме того, используемая парадигма не предполагает сложной задачи, что делает этот подход пригодным в будущем, например, для дальнейшего понимания того, как люди с рядом неврологических и психиатрических заболеваний по-разному обрабатывают эмоциональные естественные стимулы.
Исследование проводилось под руководством нейробиолога Тринити-колледжа в Дублине профессора Сони Бишоп и исследователя Google Сами Абдель-Гаффара, когда он был доктором философии.
