Елизавета никогда не жалела о том, что променяла семью на науку. И то, как променяла? Это люди так говорили! Она же была уверена — то и другое можно прекрасно сочетать, просто дело всей жизни должно быть чуточку на первом месте. Потому что семья, если ты сделаешь шажок в сторону, отпустишь, так сказать, поводья, она от тебя никуда не денется, а вот наука… Только посмей быть недостаточно прилежным ее учеником и верным адептом, вот только посмей! Вмиг окажешься на задворках!
Нет, Елизавета никогда не жалела о том, что ее призвание было для нее на первом месте… Не жалела буквально до того, когда внезапная, тяжелая болезнь не перевернула весь ее мир с ног на голову… И теперь размышляла о том, а может быть, в том, что родные так дурно с ней обращаются, виновата она сама? Может быть, нужно было давать больше любви? Хотя… Она ведь любила! Как умела… И неужели все, что теперь с ней происходит, она действительно так уж заслужила?!
Елизавета Петровна Волкова родилась в семье особого сорта, в которой на какое ее поколение, на какую ветвь не глянь — все сплошь будут интеллигентные люди, сливки, так сказать, общества! Во всяком случае, так было аж с конца восемнадцатого века и до двадцатых годов двадцатого века… А потом, в связи с известными историческими событиями, многое, конечно, переменилась… Семья поредела. Семью разбросало по свету!
Потом, правда, годам к шестидесятым, вроде бы многое восстановилось в фамилии Волковых, включая — солидное положение в обществе, накопление всяких благ… А все равно — Елизавета помнила слова дедушки, который говорил, что раньше, намного раньше, все было иначе! Нынешняя же молодежь — вот, взять хоть сверстников самой Елизаветы, были уже не те… В том смысле, что не хотела эта молодежь слушаться старших и продолжать фамильное дело! Придумывали всякого…
— Нет, вы поглядите! — возмущался некогда дедушка Елизаветы — Егор. — Как можно стать каким-то там поваром, когда я говорил — будет археологом, может, Вавилон древний заново откроешь! И нет… Нет, никаким там тортом на мой юбилей этот прохвост меня не подкупит! Вот так строго отзывался Егор о своем сыне — дяде Елизавете. Но потом, кстати, все-таки милостиво простил и даже признался, что в жизни такого вкусного торта, как тот, что приготовил его сын, не ел!
Но все-таки… Все—таки настали те времена, когда в семье Волковых прежними великими делами занималось уже совсем немного человек. Только вот Елизавета же пошла, как говорил Егор, полностью в их породу! Потому что с детства знала — быть ей историком! И направление выбрала непростое — Раннее Средневековье в Европе, в северных ее областях, с особым уклоном в народную культуру, мифологию, сказания той эпохи…
Елизавета как сейчас помнила тот день — вот несется она по тропинке их дачи, бежит мимо высоких сосен, к кирпичному дому, который издали если поглядеть — похож на замок сказочный — так искусно в нем сложена крыша с декоративными башенками.
Дачу эту, кстати, не удержали родственники — кому она по наследству перешла в девяностых, и каким-то чужим людям продали, а те вообще ее снесли — хотели свое строить, да видно, с деньгами не рассчитали и потом нам этом месте вообще какой-то маленький деревянный домик появился, а на месте, где был роскошный цветник некогда — теплицы поставили и выращивать стали на продажу овощи.
— Дедуля! — кричит Елизавета и бросается просто на шею старику. — Я последний экзамен сдала! Все, закончила учиться!
Егор же смеется и хотя ему уже много-много лет, кажется — что все сто, но обнимает внучку крепко и оторвав от земли, кружит легко, будто ей годков пять. И смеется в ответ.
— Вот и умница! Наша порода! Будет теперь кому золото княжны Пелагеи передать!
Ох, уж это золото княжны Пелагеи! Главное богатство фамильное Волковых. Говорили, что когда то это его хватило бы на целый сундук — были это тяжелые браслеты, многие кольца, ожерелья, обручи на головы, зажимы для кос, броши, пряжки для обуви драгоценные… Но, волею Судьбы порой неблагосклонной, к семидесятым годам двадцатого века, когда Елизавета юная только-только выпустилась из ВУЗа, от этого осталась лишь малая часть.
Однако, точно знала Лиза — это самое большое сокровище в их семье, а она — его главная наследница!
И золото это, кстати, не предназначалось для того, чтобы его надевать и шататься в нем где-то, нет, ни за что! Ему полагалось всегда, вечность, должно быть, храниться в многоярусной шкатулке, эдаком причудливом деревянном ларце, на бархатных ложах. Согласно семейной традиции, что-нибудь из этого великолепия можно было надеть лишь раз и только одному человеку — старшей дочери или жене старшего сына в день их свадьбы. И только. А остальное время — извольте держать фамильное богатство, как положено, потому что это не какие-то вам побрякушки!
Любимого дедушки Егора не стало, когда Елизавете исполнилось двадцать семь лет. Она долго по нему убивалась… Потому что… Ну, с родителями отношения были хорошими, но только с дедулей среди всей-всей немногочисленной роди Волковых была она по-настоящему близка. Родители, кстати, потом стали неожиданно теми людьми, которые хотели золото продать! Видите ли, хотели купить стенку чешского производства в зал, гарнитур кухонный немецкий, а еще машину! Родители говорили, что дедушки не стало и следовательно, нету смысла следовать замшелым традициям мещанским!
Но Елизавета встала, что называется, как насмерть! Она заявила, что если они тронут хоть что из набора, то она им больше не дочь будет! Родители были маленько в шоке. Мама плакала и говорила, что вырастила эгоистку, шмотницу и вообще ненормальную. Отец строго смотрел, холодно и говорил, что не ожидал такого от собственной дочери.
Елизавете было и совестно и… Нет! Победила жажда сохранить память о дедушке и о семейном наследии. Елизавета с детства обожала слушать легенду о том, как в семье появилось это золото и после сей памятной ссоры с родителями, она шкатулку с ним забрала к себе. И всю жизнь хранила при себе в надежном месте.
После окончания ВУЗа, Лиза устроилась работать помощницей одного историка — Дмитрия Васильевича, дедушкиного знакомого. Потом, набравшись опыта и признания, так сказать, в узких кругах, стала сама преподавать в ВУЗе. И была известна как строгий, безжалостный к своим студентам педагог!
Замуж Елизавета не стремилась… Ей вообще мало была интересна вся эта романтическая суета. Но… Все-таки молодость взяла свое и в тридцать два года она вышла замуж за Николая. Дедушка Егор, кстати, этот бы союз вряд ли одобрил… Потому что Николай вообще не имел никакого отношения к интеллигенции и был потомственным рабочим. Но зато он понимал Лизу во всем, уважал ее выбор и прожили они душа в душу ровно двадцать лет… Пока не случилось несчастье — Николай погиб на работе. Просто леса строительные однажды обрушились…
А на дворе, тем временем, были уже девяностые. Елизавета осталась практически одна с дочерью Ксенией на руках. Пока муж был жив, она не то, что дочку не видела, но могла продолжать заниматься своей наукой — за ребенком присматривала няня. Теперь же денег на это банально не было — ведь Елизавета осталась единственным кормильцем маленькой своей семьи. И всяческой родни, чтобы помогали, сильно не было… То есть, были родственники, знакомые еще, но… По сути, отдалилась она от них за годы, по сути, никто не был готов взваливать на свои плечи заботы о чужой семье. Да еще Елизавету многие считали чудной, едва ли не сумасшедшей и ставили ей в упрек то, что слишком уж, как-то болезненно увлечена своей историей, слишком уж свысока относится ко всем людям более, так сказать — обыденных профессией. В общем, Елизавета, потеряв мужа, сполна ощутила одиночество.
Но потом, погоревав, она взяла себя в руки… Некогда было раскисать! Нужно было еще книгу о походах викингов по Шелковому Пути писать… Исхитрившись сэкономить и добыть средства, Елизавета опять наняла няню и вернулась к своему ремеслу.
Дочка подрастала… И слишком поздно Елизавета заметила и осознала, как же далека она от собственного ребенка! Открытие это пришло внезапно, буквально в один день, накануне школьного выпускного Ксении. Тогда Елизавета сказала ей, чтобы была осторожна нам этом празднике, не пила там всякого и вообще пораньше домой…
— Раньше нужно было меня воспитывать! — огрызнулась дочка. — Тебя вечно рядом не было! Тоже мне, мамочка… Да что ты вообще обо мне знаешь?! Все, мне вот восемнадцать через месяц исполнится и все, уезжаю!
— Куда уезжаешь? — потрясенно спросила Елизавета.
— Да куда угодно! Лишь бы подальше отсюда! — сказала Ксения и ушла, хлопнув дверью. А на прощание еще бросила, что вон она для своих детей такой отвратительной матерью никогда не будет!
Очень странно себя тогда чувствовала Лиза. Она и сердилась, и обижалась на дочь… Она была возмущена неблагодарностью — ведь сыта, обута и одета не хуже других! На море ездить каждый год отдыхать? Обязательно! С репетиторами заниматься, чтобы перспективы через образование получить? Непременно! В общем… Чего не хватало? Неужели того, что мать с ней до четырнадцати лет в куклы не играла? Что за бред вообще с этой девчонкой творится?!
Елизавета надеялась, что Ксения успокоиться, попросит прощения и они заживут нормально дальше… Она рассчитывала так же, что Ксения перестанет дурить и пойдет на нормальную специальность и станет, как и положено в их семье, историком, к примеру или, может, культурологии себя посвятит? Еще Елизавета одобрила бы такие профессии, как скульптор там, архитектор, реставратор...
Но дочка опять неприятно удивила. Тем, что решила поступить на бухгалтера. Тем, что исполнила угрозу и уехала из дома — в соседний город, где и поселилась в общежитии. Елизавета сперва обижалась страшно, а потом… Ну, попыталась наладить контакт. Слала дочке деньги — ведь известно же, что студенты постоянно в них нуждаются! И потихоньку, как будто стали чуть лучше общаться… Но все равно Ксения давала понять — она решила жить сама по себе и безо всякого уважения чуть ли не плевать хотела на семейное наследие!
— Да кто же наше дело продолжит? — спрашивала Елизавета.
— Какое наше дело? — со злой усмешкой привычно отвечала Ксения. — Тоже мне, сочинили династию! Жили поколениями в своем мирке, всех кругом презирали и что, кому лучше этим сделали? Ты в курсе, что тебя чокнутой считают, как и твоего деда Егора?
— Он и твой прадед…
— Да мне все равно! Что он в жизни видел? Пыльные свои книги и черепки глиняные? Всякие бредни городил!
Вот так Елизавета осталась одна… Вдруг не стало рядом родных людей. Была, правда, работа. Предназначение, призвание! И она честно пыталась уйти в нее с головой. Тем более, что обнаружились неожиданно, по прошествии стольких лет, дневники дедушки Егора. Дело было в том, что их передали от его старинного друга — который умер и наследники его, разбирая вещи, решили такой вот антиквариат не выбрасывать, а передать тому человеку, которому они когда-то принадлежали.
Елизавета очень этому удивилась — потому что не понимала, с чего бы дедушке ее хранить свои дневники у постороннего человека, пусть и друга, коллеги? Но, забрала себе. Как память… Заглянула в них, естественно…
В основном там было всякое действительно дневниковое — про погоду, мелочи жизни… Были там и забавные истории о том, как ленивые студенты пытаются шпаргалки пронести или еще как-то схитрить на экзаменах, были воспоминания о путешествиях, которые совершил в своей жизни Егор, были еще какие-то сказки записаны там… Елизавета, у которой на момент возвращения в семью дневников было очень много своих дел, времени на все это особо не нашлось и она убрала их подальше.
А время летело тем временем… Дочка, окончив учебу и не думала возвращаться! Решила осесть в том городе чужом. И там же встретила мужчину. На свадьбу мать позвала… Елизавета съездила и вернулась в слезах — потому что Ксения умудрилась выбрать какого-попало человека! Видите ли, он был бизнесменом новоиспеченным! А как по мнению Елизаветы — так на бандита был похож! Да к тому же — старше Ксюши на двадцать лет почти. Да к тому же — разведенный, с ребенком от прошлых отношений — сына его звали Илья. В общем… Едва ли такому браку можно было порадоваться! Елизавета даже надеялась, что дочка образумится и разведется. Но… Этого не случилось. А вот детей она родила — сначала девочку, которую назвала Машей, а потом сына — Семена.
— Может быть, лучше бы вам в наш город переехать? — однажды в разговоре по телефону предложила Елизавета дочери. — Все бы поближе к родне… Я бы и с внуками помогла!
— А что, мама, ты уже на пенсию вышла? — спросила Ксения. — Может, ты и работу свою бросить готова, чтобы внукам себя посвятить?
— О чем ты? — не поняла Лиза. — Просто я думала…
— А ты не думай! — рассмеялась Ксения. — Какой мне смысл возле тебя жить? Чтобы ты детям моим головы тем же бредом забивала? Думаешь, я не знаю, что помощи от тебя не дождешься? Ты родную дочь не могла нормально вырастить, какие уж тебе внуки!
Однако, самой Судьбе было угодно распорядиться так, что Елизавета все-таки сблизилась с семьей своей дочери. Правда, вышло это совсем не так, как она хотела…
Просто однажды Ксения позвонила и неожиданно жалобным, просящим голосом спросила, а можно ли приехать в город вместе с сыном мужа от первого брака? Дело было в том, что у мальчика обнаружили какое-то редкое заболевание и в том, маленьком городке, где жила Ксения, просто не было нужных специалистов.
— Ну, приезжайте, конечно! Все приезжайте! — обрадовалась Елизавета.
То есть, она обрадовалась тому, что дочка приедет с ее родными внуками. А появление того… чужого ребенка, ее совсем не радовало!
Ксения приехала. Заняла свою комнату в трехкомнатной большой квартире, где Волковы жили уже сколько десятилетий…
Интересно ваше мнение, а лучшее поощрение — лайк и подписка))