Когда вернулись в школу, Тамары не было. До самого рассвета все пели и танцевали, за час до рассвета ушли за город, с пригорка встретили восход солнца, после восхода почти все разошлись по домам.
- Жди меня после обеда, приду во втором часу,- сказала Галина и ушла отсыпаться.
- Куда пойдём? - спросила Галина, увидев Владимира у калитки.
- Пойдём, там увидишь. Собирались, как она поняла на речку, в лес ведь с удочками не ходят. Вверх по речке был посёлок подхоза, между подхозом и городком была широкая долина. Река перекатами и заводями текла к горам, изрезав долину с южной стороны. Из года в год вода подтачивала эти горы, не было больших весенних разливов, берега заросли тальниками, местами образовались песчаные косы, на одном таком участке был даже образован городской пляж. Они пошли по правому берегу вверх по течению, примерно на середине расстояния между городком и подхозом, Владимир перевёл подругу по широкому перекату на другой берег и скоро они оказались между речкой и горой на небольшом песчаном пляжике. Тальники выше и ниже этого микропляжа близко подходили к горе, и он был скрыт от любых глаз. Метра на три в высоту гора представляла собой скальное обнажение, выше на горе, над полосой ковыльника, росли берёзы, скат был такой крутой, что по нему нельзя было спуститься или подняться без специального снаряжения. На песке хорошо было загорать, а спрятаться от солнца можно было в густых зарослях тальника.
- Ну и как? - спросил Владимир.
- Даже лучше, чем у тебя дома,- похвалила Галина и прошептала,- только что-то сильно стыдно. Наверное, из-за того, что очень светло.
- Ты, Гала, раздевайся и загорай, а я схожу, переметы закину. Может быть, на уху наловлю рыбки, - сказал он и забрав снасти ушёл вниз, скрывшись в тальниках.
Галка сняла кофточку и юбку, на ней остался купальный костюм, расстелила на белом песке тонкое покрывало и легла на живот, разглядывая густые заросли. Тут же над ней зажужжали оводы, и один больно ужалил её, ужалил так, что на месте укуса показалась кровь.
- Володя!
- Что, Гала, случилось?
- Овод укусил.
- А ты помажься, сорви ветку и гоняй, - прокричал он, но пришёл, достал пузырёк с жидкостью и стал натирать её тело.
- Володя, я закрою глаза, а ты сам всё делай,- попросила она и легла на спину....
- Вот и всё, Володя, вот и сделал из меня девушки, бабу. Иди, искупайся.
- Больно было?- поинтересовался Владимир
- Скорее неприятно. Но как говорят испытавшие это люди, через день - другой нам можно будет повторить всё это.
- А кто это? Что за знающие люди?
- Например, моя подруга Ирка, осенью она рожать будет, из-за этого ей на экзаменах было плохо.
Когда они с ней перешли речку и пошли домой, Галина медленно сказала:
- Вот, Володя, мы и обвенчались, стали мужем и женой.
- Может быть, Галя, в Иркутске зарегистрируемся?
- Посмотрим,- ответила она,- хоть регистрация - это простая формальность, а не индульгенция от развода. Я думаю, что у нас это всё очень серьезно, и ты от меня после всего этого отказываться не будешь. Так?
- Конечно!
Вернулись домой они до захода солнца, мать была дома и сразу же рассказала сыну последнюю новость:
- Прошлый год, сын, помнишь, заpезaли Кислякова?
- Конечно помню.
Об этом случае долго ходили разговоры, а дело было, по разговорам так: 6 ноября в столовой собралась компания орсовцев с жёнами, мужьями и просто знакомыми. Уже в потёмках завязалась драка, когда женщины и более трезвые мужики растащили дерущихся, то оказалось, что один лежит окровавленный. Следствие зашло в тупик. Долгое время многих, участвующих в вечеринке брали, держали, но через некоторое время выпускали.
- Так вот, сын, зарезал тогда друг Жучи, который вообще никакого отношения к гулянке не имел. Он работает дежурным электриком на шахте и в тот вечер шёл на дежурство, а до этого он сделал ножик, наточил и нёс его на работу доделать ручку. На пути повстречался с дерущимися мужиками и решил испытать свой ножик. Проходя мимо, ткнул в бок первого подвернувшего мужика, и спокойно ушёл на работу. После он похвастался этим перед своими дружками, тогда его боялись, а теперь на следствии выдали.
- Кто это тебе, мама, всё рассказал? Уж не сам ли следователь?
- У нас Лидка работает, а она дружит с милиционером, от него и узнала, но об этом уже весь город говорит. Ещё говорят, что Борис участвовал в ограблении мехового цеха. Видела мать Бориса, она от горя почернела.
На следующий день Галка неожиданно со своей матерью улетела на самолете в область: - Решили меня одеть родители, так что, Володя, дня три-четыре будем с тобой в разлуке.
Без Галки было скучно, грустно и непривычно, к подружке он привык уже больше чем к матери, друзей своих растерял, даже Васька Бондарь заходил к нему всё реже и реже. Школьные товарищи кто уехал, кто собирался, всем было не до него, и лишь одна Тамара искренне обрадовалась ему при случайной встрече, сообщив, что через два дня она уезжает поступать в финансово - экономический институт.
- Еду в Грузию, где много фруктов, много тепла, вина и мужчин - красавцев.
- За грузина замуж захотела?
- Если меня здесь не хотели замечать свои, то может быть заметят и оценят там, - пошутила она со вздохом.
При встрече у Владимира ёкнуло и защемило в груди, он некоторое время стоял и разглядывал девушку, она засмущалась.
- Сравниваешь? - спросила Тамара, расплетая и заплетая конец своей роскошной косы. Тамара хорошо загорела от чего на плечах ее проступили крупные веснушки.
- Пойдем Володя, пройдем до магазина. Я слыхала, что ты едешь в Иркутск?
- Да.
- А Галка тоже туда?
- Да,- вновь односложно ответил он.
- Везёт же людям.
- Каким людям и в чём?
- Со знакомыми едет, парня не надо искать.
- Кто виноват?
Тамара не ответила, и некоторое время они шли молча. Было жарко, на небе ни облачка, листва тополей обвисла, обвисли и листья подсолнухов в огородах. Машины пылили, и пыль почти не рассеивалась. Они пересекли главную улицу, и пошли по параллельной, удлинив путь.
- У тебя, Володя, с Галкой всё серьёзно?
- Думаю, что серьёзно.
Тамара молчала до самого магазина, а после магазина, по дороге домой, говорили о своих тревогах по поступлению в институты. Тамара боялась всех дисциплин, а Владимир сказал: - Если напишу сочинение и сдам инглиш, то проблем с поступлением не будет, а если нет, то …
- Куда, если не сдашь?
- Пойду поработаю, а в октябре заберут во солдаты, Тома. Буду служить и буду пробовать поступать после армии.
- Не боишься?
- Чего?
- Галка может и не дождаться тебя.
- Я что-то об этом не думал,- улыбнулся и добавил,- говорит, что любит, я ей верю.
- А я вот, Володя, что - то в её любовь к тебе не верю.
Тамара замолчала, а Владимир больше не стал её ни о чём спрашивать, понимая, что если она его всё же любила, то ей сейчас тяжело, а помочь он ей уже ничем не мог. Он считал себя мужиком серьёзным, считал себя мужем Галины и изменять жене не хотел даже в мыслях.
У дома Владимира Тамара остановилась и сказала на прощание: - До свиданья, Володя, бог даст, увидимся, желаю тебе всего хорошего, даже счастья с Галкой, хочу, чтобы ты был с ней счастлив.
Сказала и пошла, не оглядываясь. Он постоял, и только когда Тамара завернула в ближайший переулок, пошёл к себе домой. Встреча с Тамарой взволновала его, появилось чувство жалости к девушке, которая, если бы пришла тогда на свидание, могла быть на месте Галки. И, кто знает, может быть у них с Тамарой, всё было бы иначе. Может быть, любовь у них с Тамарой была бы не такой обнажённой, как с Галкой. Его тогда тянуло к Тамаре даже без поцелуев.
Галка пришла к нему в гости через два дня совсем не похожая на школьницу, вместо мелких кудряшек волосы были уложены крупными волнами в строгую прическу, которая делала молодую женщину и строже, и взрослее. Губы были накрашены яркой помадой, ногти рук блестели лаком, как и ногти ног, которые были видны в модняцкие босоножки. А на ней самой было надето очень красивое платье с вырезом на груди, который подчёркивал их пышную форму.
- Ну и как?- спросила она его в ограде.
- Я тебя, Галка, не сразу даже узнал, - ты вроде стала старше и недоступней.
- Старше быть я не хочу, да и недоступной для тебя я не буду, соскучилась! Сил нет больше терпеть. Мать на работе?
- На работе.
- Пойдём к тебе в кладовочку.
- Может быть, в комнату зайдем?
- Нет, в комнате светло, а когда светло, мне стыдно, а в кладовке у вас ещё и запахи разные, которые мне очень нравятся, пахнет там берёзой, мятой, богородской травой и еще какими - то травами, когда закроешь глаза, то кажется, что находишься в поле. Только закройся.
Он быстро закрыл калитку и двери, в узкой и тесной кладовочке Галка сняла платье и осталась в купальнике. В кладовушке пахло травами, грибами и стоял интимный полумрак.
Глаза быстро освоились с полумраком и скоро они видели друг у друга даже небольшие родинки и мелкие веснушки.
- Что смотришь, неопытный муж, раздевай жену.
Время шло к вечеру, и она засобиралась домой.
- Не дай бог, если нас в таком виде свекруха застукает, - я всё же, Володя, пока в её глазах и в глазах своих родителей непорочная девушка, и надо не разочаровать их в этом.
Как говорил Лёха Капустин, сосед Владимира, лет на семь его старше, - каждый постигает тайны семейной жизни лично сам, методом тыка. У кого-то это получалось сразу, у другого со второго или с третьего раза, а у кого-то личная жизнь никак не вязалась. Лёху его подруга не дождалась из армии. Женился он, как сам говорил, по пьянке и жил бы отлично, если бы временами не запивал. Слегка выпив, он мог ответить на все вопросы, касающиеся интимных отношений мужчины и женщины. Любовь как таковую он отвергал, считал, что любви нет, а есть инстинкты.
- Инициатива, Вовка, должна исходить от мужика. С бабой всё проще, а с девчонкой надо поделикатней, поэтапно. Сначала начни целовать, целоваться все любят, а там можно, целуя, и руки распустить. На этом, Вовка, весь мир стоит, смелее, сосед, все когда-то начинали с поцелуев.
Вспоминая нравоучения Лёхи, Владимир находил, что не он был инициатором с Галкой. Всё исходило от неё. После последней встречи с Тамарой, ему неожиданно пришла мысль, - зачем Галка поторопилась? Может быть, чтобы привязать его к себе попрочнее? А зачем? Девка она видная, могла бы и с любым другим так задружить. Видимо, как и ему не терпелось всё поскорее самой испытать и пережить. Если бы она не взяла инициативу в свои руки, то ей бы пришлось долго дожидаться его смелости. Но все же одно ему в Галине не нравилось, она во всём знала чувство меры, могла закончить любое свидание на самом волнующем месте, охладив весь его пыл поговоркой, что очень хорошо, Володя, - это тоже не хорошо, Всё у них было впервые, впечатления самые яркие, поцелуи были самые сладкие, а объятия…. Объятия были так сладостны, что молодой муж ждал очередного свидания, считал мгновения разлуки.
- В Иркутске, Володя, снимем квартиру и тогда намилуемся, а пока Володя, будь благоразумен.
В области она купила книжку на английском языке об интимных отношениях полов, читала и учила своего молодого мужа терминам.
- Как называют твой по-научному, в книге, мне совсем не нравится, фу противные слова. А от трёх наших букв меня просто бесит. Лучше мы будем его звать … толкушкой. А половой акт Володя называется сексом.
За два дня до отъезда мать усадила сына за стол и сказала: - Сын, тебя я вырастила, поставила на ноги, ты уже взрослый. Сказала и замолчала, собираясь с мыслями и, набираясь решимости.
- Ко мне давно сватается Семён, мужчина, что работает у нас сторожем. Пришёл с войны раненый, жена жить с ним не захотела и ушла. В общем, мы, сын, решили пожениться. Как ты уедешь, он перейдёт ко мне. Ты как, сынок, против или нет? Владимир вздохнул.
- Я даже, мама, не знаю, что и как сказать тебе, но я не против. Тебе одной будет плохо, а вдвоём жить всё же веселее.
Мать заплакала, - спасибо, сынок, и скоро ушла, как понял Владимир, поделиться этим разговором с Семёном.
4
Поехали в Иркутск четверо одноклассников кроме них ехали: Ирина Попова в педагогический институт, Леночка Семкина в финансово - экономический. Иван Ерёмин ехал в горно - металлургический институт, но на горный факультет, ехал он во второй раз, в прошлом году завалил математику, вернулся домой, поработал в токарном цехе РМБ и ещё раз закончил десятый класс в вечерней школе. Имел два аттестата, и отправил документы кроме института ещё и в ангарский техникум на механика, собирался сдавать экзамены в оба учебных заведения. Учиться Иван пошёл на год раньше, чем Владимир, так как родился в августе, а Владимир в ноябре, а в первый класс детей, которым на первое сентября не исполнилось 7 лет, не брали, вот и пришлось Владимиру лишний год ходить в детский садик.
Билеты они достали только в общий вагон и с великим трудом отвоевали две полки в купе, одну среднюю, а одну верхнюю, на которых спали поочерёдно.
Поезд Благовещенск - Иркутск называли "Пятьсот веселый" состоял он весь почти из общих вагонов, и продавали на него билеты всем желающим уехать не далее Иркутска. Билет давал право на поездку и только, даже без элементарных удобств. На некоторых станциях в вагон не могли попасть даже с билетом, в вагоне было тесно, шумно и грязно. Но молодые люди мало обращали на всё это внимание, а вот полки берегли, даже когда трое ели, то двое лежали и, если не спали, то делали вид, что спят. На остановках бегали за кипятком. Иван взял огромный эмалированный чайник, который перед Иркутском кто-то взял и не вернул. Ходили по базарчикам, на которых в то время можно было купить за умеренную плату любую еду. Брали малосольные огурчики и горячую картошку, доедали всё, что наложили родители на дорогу с наказом съесть всё побыстрее. Знаменитый омуль в любом съестном виде пошёл у Байкала. Поезд шел не торопливо и скоро молодые люди привыкли к тому что поезд вдруг мог остановиться в чистом поле, паровоз громко пыхтел, как будто уставал так, что без передышки не смог дальше даже сдвинуться с места. Парни выскакивали из вагона и рвали девушкам цветы, а, если рядом была речка, то успевали выкупаться. Владимир первый раз ехал так далеко, ему было всё интересно.
На одной из бесконечных остановок заметили у речки цыганский табор. Цыгане заторопились к поезду, кто - то побежал бегом, кто - то уже вскочил в вагон. А один цыган посадил на телегу всё свое многочисленное семейство и привёз к поезду. Цыганки сразу же начали предлагать гадание, дети готовы были сплясать за рубль хоть на животе. Цыган, что привёз свою семью, степенно закурил, с ним разговорились.
- Откуда едете?
- Из-под Владивостока, к себе на родину, в Бессарабию.
- Давно едете?
- Сразу же выехали, как узнали, что война закончилась, - ответил цыган, попыхивая толстой самокруткой.
Кто-то вынес гармошку, и цыганята начали лихо отплясывать, цыганки гадали, пассажиры толпились у поезда, и поле, где остановился поезд, походило на шумный воскресный парк.
К Байкалу подъехали на рассвете, а караулить встречу с озером начали задолго до рассвета. Прозрачная байкальская вода оказалась такой же холодной, как в роднике или лесной речке, пробовали на вкус сами и несли воду в вагон тем, кто не мог сам сбегать и зачерпнуть. Пробовали омуль и начали считать туннели, которые начались после станции Слюдянка. Было туннелей много, очень много, один пассажир начал после каждого откладывать по спичке из полного коробка и спичек ему не хватило. Туннели были длинные и короткие, были спаренные и поезд, не успев выйти полностью из одного, скрывался в другом. Поезд шёл, труба коптила, и скоро все пропахли угольным дымом и покрылись сажей. Горы в некоторых местах нависали над железной дорогой, а с другой стороны совсем рядом плескалась прозрачная байкальская вода.
Иван знал Иркутск и поэтому повёл всех сдавать вещи в вокзальную камеру хранения. Сдав вещи, повёл всех на трамвай и посоветовал убрать деньги и документы подальше.
- Тут такие ловкачи, что вмиг повытаскивают. Доехали до пересечения улиц Ленина и Большой, которой название Карла Маркса никак не могло прижиться.
- Вот, Леночка, твой финансово - экономический институт,- показал Иван на огромное здание напротив остановки, а остальных повел за собой по улице Ленина. Дошли до здания иняза и Владимир договорился встретиться с Галиной здесь вечером. Иван, показал Ирине корпус её института, а сами они с Владимиром пошли в приёмную комиссию, которая была расположена в первом корпусе горного института по улице Красная Звезда. Там им сразу же дали направление в общежитие, дали приёмные листки, предупредив, что эти листки будут служить и пропусками во все корпуса института. Иван всё знал, поэтому прежде чем идти в общежитие, они заскочили в иняз и быстро нашли Галку. Ей дали направление в общежитие, на улице Ленина, куда её и проводили. Шли пешком, довели Галку, и дальше, прошли мимо огромной действующей церкви, и дальше пошли по улице Седова до Советской.
- Советских, Володя, тут штук двенадцать, я что-то со счёта сбился, нет у иркутян никакой фантазии, до самого кладбища одни советские.
Иван переговорил с комендантом, как сказал, тет- а- тет и получил два направления в преподавательское общежитие.
- С тебя, Володя, бутылка, пришлось дать на лапу, чтобы нас с тобой не поселили в клоповнике. Клоповники - студенческие общежития. Бараки студенты построили, как говорили, в годы войны сами, строили из досок, засыпали опилками и кое - как накрыли рубероидом. Бараки со временем ветшали, чернели и грузли в землю, с годами в них наплодилось столько клопов, не о говоря о полчищах тараканов, что ночами, когда включали свет, стен не было видно из-за клопов, которые хотели отведать кровушки худосочных студентов, а свежих, полнокровных абитуриентов клопы просто обожали.
На первом же экзамене по литературе письменно, Владимир, получил за сочинение всего три балла, недобрал он два балла, на экзамене по английскому языку и остался за чертой, ниже которой в институт не брали.
- Что делать - то будем, Володя? - в который раз пытала его Галка.
- Пойду, поработаю, а там, на службу, после службы поступать буду,- тоже в который раз говорил Владимир, всё ещё не верил, что он в институт не попал.
- Всё это так, - шептала Галина,- но впереди у нас разлука и не на день, два, а на три года, а это столько дней без тебя, как только представлю, так меня слёзы душат.
О разлуке она говорила так, как будто в разлуке будет она одна, как будто эта разлука касается только ее одну.
Пошел Владимир на завод имени Куйбышева, взяли разнорабочим, дали общежитие, а деньги он уже зарабатывал с ребятами разгружая на пристани речные пароходы. Платили немного, но ему, не избалованному жизнью, эти деньги казались большими. Сила в нем была, Галине он говорил, - а что вместо занятий со штангой с мешками тренируюсь, да еще и зарабатываю. Заводское общежитие, по сравнению со студенческими бараками, в которые он бы не поселил своего Собольку, было царским дворцом.
Взяли его на работу, чтобы отправить на сельхоз работы, а это означало, что они не увидятся с Галкой до самого призыва. Он узнал об этом и сходил в военкомат.
- Товарищ капитан, - обратился Владимир, - в институт не попал, устроился на работу, а вместо работы меня хотят загнать в колхоз, куда повестка о призыве меня в армию может не дойти. А это не устраивать как вас, так и меня. Кроме того у меня, товарищ капитан, есть невеста и я, как мужчина, прощу вас посодействовать мне, чтобы в оставшееся до призыва время мы с невестой смогли оформить наши взаимоотношения и зарегистрировать брак.
Капитан улыбнулся и пообещал, поэтому Владимир в колхоз не поехал, зато Галка почти весь сентябрь копала картошку. Копали будущие педагоги не далеко от города, и они изредка виделись. Работу Владимир освоил быстро, научился пореже попадаться на глаза начальству. В свободное время изучал город, забирался на самые окраины, куда не ходили даже автобусы. Если ходил в кино и после рассказывал об этом подружке, то Галка злилась:
- Так ты и заведёшь себе прекрасную иркутяночку пока я тружусь на благо дохлого колхоза. Самое смешное, Володя, то, что мы копаем картошку колхозную, а колхозники копают свою.
Галине деньги присылали родители, на мизерную стипендию прожить было нельзя. Владимиру платили зарплату, на кино, на столовую и на развлечения денег хватало.
После возвращения невесты из колхоза кино, театр и просто прогулки вдвоём были у них ежедневно. Как говорил сам Владимир, с культурными мероприятиями у них было всё нормально, а вот с уединением была одна бесконечная проблема.
Полюбили они гулять по Большой, по которой автотранспорт не ходил и толпы молодёжи заполняли улицу. Эта улица была самой оживлённой и многолюдной из всех улиц города. Раза два сходили на танцы в парк Парижской коммуны, но на танцах было не протолкнуться и они чаще всего садились и слушали духовой оркестр, который исполнял классику. Темнело и они искали уголок потемнее. Владимир провожал Галку до общежития и после нескольких поцелуев они расставались до следующего вечера.
Иван Ерёмин сдал экзамены успешно в оба учебных заведения, но в институт не попал только из-за того, что когда шло зачисление, он в это время сдавал последний экзамен в Ангарске, там он теперь и учился, и как сам признался, ожидая призыв в армию, весело проводил время. Владимир встретился с ним в выходной на Большой. Иван сказал, что здесь он бывает часто и, закидав его вопросами, повёл к другу, который жил на квартире.
Друга Ивана Еремина - Юрия, Владимир узнал сразу, да и тот засмеялся, когда Иван их знакомил.
- Вместе штангой занимались,- объяснили они Ивану, учились только в разных школах. Иван сходил за водкой, Владимир пить категорически отказался.
- Что так?
- Иду на свидание, а моя девушка не любит, когда пахнет перегаром.
- Девушка - это святое, - согласился Юрий и они распили бутылку с Иваном вдвоём.
Разговорились и Владимир заметил, что дело к морозам, а они с подружкой не имеют тёплого угла, где бы можно было нацеловаться перед армией.
- Ключ у меня в почтовом ящике, - сказал вдруг Юрий, - я прихожу поздно, то тренировки, то занятия и вы можете у меня проводить вечер в тепле. Уголь и дрова в сарае, топите, влюбляйтесь и мне будет хорошо, буду приходить в натопленную квартиру. До 22-х я здесь не бываю, а тебе уж недолго гулять на гражданке. Хозяину скажу, что вы мои родственники, живете по общежитиям, думаю, поймет, а за бутылку и пищать не будет. Он показал Владимиру, где и что лежит и смеясь посоветовал: - что не ясно будет, пиши.
Первый раз Галка шла с неохотою, но три часа проведённые в тепле подняли её настроение.
- Вот бы нам такую найти, - помечтала она.
- Вернусь и тогда обязательно найдем.
Вдвоём они навели порядок в квартире занятого холостяка. Владимир оставил две бутылки водки и написал, чтобы Юрий выгребал золу и приносил бы воды в светлое время дня.
Назавтра они наши на столе письмо: - «Спасибо за порядок, может быть будете себе и мне варить ужин, а то вечерами питаюсь только чаем».
Вечером они встречались у кинотеатра «Художественный» и шли на квартиру Юрия. Владимир топил печь и грел чайник, когда печка начинала дышать теплом, выключал свет приоткрывал дверцу и в колеблющемся алом свете печурки раздевал Галину.