В назначенный день свадьба состоялась. Молодые, как было положено, расписались в сельском Совете, гости повеселились в доме жениха, затем всем скопом с песнями и пляской перебрались в дом невесты.
Приданое Татьяна Матвеевна собрала на удивление всем богатое. Как она умудрилась это сделать по тем временам, было удивительным. Подушки и перина пуховые, матрас ватный, одеяла стёганые, да притом покрытые атласом. Занавески и свесы выбитые, да вышитые (спасибо младшей сестрице постаралась), половики широкие в немалом количестве… Любопытные односельчанки с завистью перебирала и ощупывали всё это (долго ещё подружки невесты возили в своём «приданом» её вещи), цокали языками восторгаясь, разглаживали руками, мечтательно закатывая глаза.
Однако случилось неожиданное для жениха, после гулянья невеста осталась в доме матери, а мужа отправила домой, сказавшись уставшей. В чём была истинная причина такого поворота со стороны Лиды он так и не понял. Молодая жена просто грустно улыбнувшись, отправила огорошенного человека домой, заперев за ним дверь. Ведь согласилась она выйти за него замуж совершенно без принуждения и до свадьбы, хоть и хранила невинность, но Михаил чувствовал, что он ей нравится и проводит с ним она время с радостью и казалась совершенно счастливой.
А причиной этому стал банальный страх, весь день кумушки кто только мог дотянуться до её красивых ушек, нашёптывали кто с намёком, кто прямолинейно, что не примет её свекровь, как положено… Не может та забыть как её дядька усугубил и без того нелёгкую жизнь Аннушки и её семейства.
Так и жили молодожёны – Лида в доме матери, а Михаил в своей избе со своей матерью. Придёт вечером в гости к тёще, посидит, поговорит о том о сём, да уходит восвояси.
В один из таких вечеров предложила жена мужу перебраться на жительство в тёщин дом, тот аж поперхнулся от неожиданного предложения.
– Ну придумала, так придумала, Лидуся! – воскликнул молодой муж, – вот в «примаки» я точно не собирался! Как тебе в голову пришло такое мне предложить? К тому же маманя скоро в свой дом переберётся, а мы останемся пока в старом, но я думаю это не надолго. Как только соберусь с силами, возьмусь за строительство своего нового дома, – говорил Михаил с неким укором глядя в дорогие сердцу глаза.
– А что тут предосудительного-то! – в тон ему отозвалась жена. – Вот и поживём здесь до того момента… Мамка не против…
– Нет, Лида! Это для меня не приемлемо! – поднялся с табуретки, направился к выходу. – Не знаю почему ты боишься жить в моём доме, но думаю, что маманя тебя обижать точно не собирается.
Время шло, а в жизни молодой семьи ничего не менялось. В один из дней пришёл Михаил в дом к тёще с подарками. Для неё принёс отрез дорогой материи по тем временам невиданное дело, где он его взял, раскрылось много позже. Для жены и её младшей сестры сладости.
– Спасибо, Татьяна Матвеевна, за доброту твою, за привет, за угощение. Спасибо за то, что терпели меня во время длительного ежедневного пребывания в вашем доме. Теперь сообщаю вам, что не буду больше стеснять вас своим присутствием, потому как думаю нет нужды мне больше вас беспокоить. Коли жёнушка моя не желает перебираться в мой дом, то и сохранять нашу несостоявшуюся семью, я считаю, нет надобности.
– Миша, как же?.. – вспыхнуло румянцем лицо Лиды, – ты отказываешься от меня…
– Вот уж нет! Пожалуй, это ты отказываешься от меня! Решай! Всё в твоих руках! Разводимся или будем жить счастливо...
– Дочка, и правда зачем позоришь мужа своего! Я -то думала, что у вас это по договорённости, а тут вон оно как!
Расплакалась молодуха, рассказала о своих страхах, да слухах, что до неё доходили и заверила мужа своего молодого, что дороже его для её сердца нет никого, только страх гложет душу.
– Ох, глупышка ты моя! Что сразу-то не призналась! Столько месяцев мучился я в неведении! Маманя моя хоть человек ещё с тем характером, но невинного человека зря не обидит… – обнял Михаил жену свою молодую, затем в глаза заглянул с нежной улыбкой, – так и есть глупышка, столько дней счастья у себя украла. Домой-то, пойдёшь?
– Пойду… – неуверенным голосом отозвалась Лида. – Коли матушка примет, то пойду… – так же неуверенно продолжила она.
– И всё же что-то тебя не пускает?
Снова густой румянец окрасил красивое лицо.
– Обвенчаемся… может сначала…
– Если в том причина! Обвенчаемся! – с облегчением выдохнул молодой человек. – Завтра же поговорю с отцом Михаилом!
Наутро едва рассвело, пришла в дом сватьи сама Аннушка. Похоже рассказал сын матери истинную причину своей «неудачи», той и захотелось самой поговорить с невесткой. Помнила она начало своей замужней жизни, правда страх тогда был у неё совсем другой и всё зависело только от неё самой, и мучения сына похоже теперь тоже зависят от неё. Пора положить этому конец.
– Доброго дня, сватья! Здравствуй и ты, невестушка! – переступив порог, произнесла Аннушка.
– Здравствуй, матушка, – с растерянностью глядя на свекровь, отозвалась Лида, – проходи к столу…
– Спасибо за приглашение, – проходя мимо хозяев, поблагодарила ранняя гостья, разместилась на предложенном стуле. – Не буду я ходить рядом, да около. Поговорить пришла с тобой Лида, – она окинула взглядом ладную фигурку молоденькой жены Михаила. – Давно надо было всё прояснить, только не хотелось мне лезть в дела сына, сам уже взрослый, думала сам и разберётся.
Глубоко вздохнув, продолжила:
– Не буду отпираться… когда прибыла… Когда домой вернулась… Злость была неимоверная у меня… На всех! На родню вашу… Люди расспрашивали… Каюсь! Всякое говорила… – было заметно, что женщина произносила слова с большим трудом. Разве же когда-нибудь забудется всё то, что довелось ей пережить, перетерпеть за те страшные годы. Глаза её блестели от влаги. – Когда Миша сказал, что сватать пойдём тебя, дочка, тогда тоже я сказала ему… Но позже поняла, как он тебя… Как ты дорога ему… Обещаю, что не обижу тебя. То, что я пришла к вам он не знает. Ушёл на работу, на ферму позвали… быки разломали загон… Хочется мне чтобы он был счастлив. А оно, счастье это, без тебя не возможно. Да я и рада, что тебя Бог в жёны ему послал. Никогда я не слышала чтобы кто-то говорил о тебе нелицеприятное… вы будете счастливы… И жить со мной придётся недолго. Минька бы давно дом наш довёл до новоселья, только вот отрывают его постоянно. То в колхоз срочно надо, до зовут на другую стройку… Но немного там осталось! Печь с подтопком сложить, да так по мелочи… А Стёпкину половину и позже можно завершить, – речь Аннушки получалась немного нескладной, но зато искренней. – Он сказал, что венчаться хочешь. Как я рада этому! Жить с Богом надо! Тогда всё и уладится у вас, – женщина посмотрела в глаза Лидии, в них стояли слёзы. Она поднялась со стула, протянула руки к невестке, та с радостью кинулась ей в объятия. Аннушка поцеловала молодую в макушку. – Не считай меня врагом своим, дочка. Сыну счастья хочу, потому принимаю тебя всем сердцем…
Все три женщины плакали.
– Матушка, как быть-то теперь? – всхлипывая, спросила Лида с волнением глядя на свекровь, – стыдно-то как!
– Ничего, родная, в жизни чего только не бывает, – сквозь слёзы улыбнулась Аннушка. – У самой-то у меня ещё чудеснее было… Но было так давно! А вот не забывается! Вот что, голубушка моя, венчаться заберём тебя из мамкиного дома. Будто так и есть! А что раньше было, словно того и не было!
– Возможно ли?.. – всё ещё всхлипывая, спросила Лида, вглядываясь в глаза свекрови.
– Всё в наших руках! Все мы с горячими характерами, но отходчивы! Так что обещаю, жить будем не скучно!
– Мудрая ты, Аннушка, женщина! – вытирая мокрое от слёз лицо, воскликнула хозяйка дома.
– Так я прожила долго! Мудрость-то есть, а вот остального, увы не нажила. Ты-то вон какое приданое дочке собрала, любопытные до сих пор приходят поглазеть, а подружки-то… – рассмеялась гостья, показывая до сих пор ещё белые зубы. (У Михаила так же сохранятся все зубы до поздней старости. За годы жизни потеряет он только один из передних зубов, как и где его он потерял никому не рассказывал. Из Армии приехал с фиксой, которая тоже просуществовала у него очень много лет). – Не волнуйся всё хранится в целости и сохранности! И в сундук твой я даже не заглядывала, ключ спрятала, а то старшая невестка, всё никак не успокоиться, уж больно хочется ей посмотреть, что там утаено. Сундук-то неподъёмный...
Гостья заторопилась к выходу.
– Задержала я тебя, сваха, на работу небось спешишь?
– Нынче я в райцентр еду. Жду, когда подводу подадут. Выбрали народным заседателем в суде, вот несколько раз в году заседаю там. Что-то задерживаются сегодня, не опоздать бы…
– Ну счастливого пути…
– Спасибо, сваха. Приходите вечером к нам. Шура приедет, говорит, что новость у неё есть для нас, письмо прислала.
– Небось замуж позвали! – наконец, радостно воскликнула Лида.
– Бог с тобой! Дайте от твоей свадьбы в себя прийти! – рассмеялась Татьяна, шутливо погрозив дочери пальцем.
– А чего ждать-то? Работа есть, года идут… Жених значит появился!
– Она у нас в лесном селе учителем работает первый год. Может там кто-то нашёлся.
– Вот и славно! – порадовалась за сваху Аннушка. – Дети выросли, теперь только успевай свадьбы играть. У меня вон Стёпка ещё на подходе. Слава Богу, выправился в Армии, возмужал, думаю тоже долго в холостяках не проходит. Миньке что-то пишет, он мне те письма не показывает. Видно какие-то тайны… Ну да ладно дело-то молодое… Хорошей поездки тебе, сваха.
Ещё раз обняла невестку и вышла из избы.
– Маманя, глупая я! А? – глубоко вздохнув, произнесла дочь.
– Что я тебе на это могу сказать… Видно ты у меня ещё не повзрослела… Детства-то у тебя не было. Может виновата в этом я, – Татьяна обняла дочь, – не серчай, дочка, одной тянуть было невмоготу. Вот и получилось как получилось.
– Ничего, маманя… Ничего… Иногда было обидно, когда ты Александру выделяла. Теперь-то я понимаю, что всё правильно делала. Был у неё талант к учёбе, надо его было поддержать. А я вот ленилась. С тем и осталась один класс, второй коридор…
– Ничего, ничего, доченька! Зато у тебя муж вон какой «гренадёр»! С ним не пропадёшь! Думаю, всё у вас хорошо будет! Если первый блин не комом, то и стряпня не удалась, говорила мать, вглядываясь в окно, схватила шаль лежавшую на кровати, накинула торопливо на плечи пальто. – Вот, наконец-то, за мной приехали.
– Маманя, а мне-то что делать? – вопрошала Лида, глядя на спешные сборы матери.
– Да, что? Как и всегда! Скотину обиходь, порядок в доме навести, еду я приготовила. Маньку с работы дождёшься, пересмотрите, что надо ещё в приданое для Александры Семёновны добавить. Вдруг и правда замуж собралась…
Приехавшая дочь и правда сообщила новость о сделанном ей предложении о замужестве. Парень работал лесником, хотя он и из их села, но после учёбы, был направлен на работу в то лесное село.
Мать повздыхала, повздыхала, да принялась готовить новое приданое для старшей дочери. Ударить лицом в грязь и на этот раз она не могла. Где в долг денег взяла, где под честное слово вещи. Так, что приданое получилось не хуже чем у Лиды. Только вот счастье у Александры было не долгим. Что случилось с мужем так и осталось невыясненным. Однажды вернувшись домой обнаружила она его бездыханным лежащим на полу. Рядом разряженная двустволка, в половицах потолка отверстия от выстрелов.
В заключении было указано, что он сам себе судьбу определил.
Через несколько месяцев у неё родилась дочка.
Михаил и Лидия обвенчались, теперь молодая жена вошла в его дом с надеждой на счастье...