Целый день мои мозги были заняты этой непонятной историей. Ну потому что по сути то она меня не касалась, но было очень интересно кто кого разводит, и чем все это закончится. Ну и целый день я рассматривала варианты развития событий. Даже Людке я ничего не успела сказать об этом утром, потому что у нее были какие то дела, а вечером она вернулась настолько поздно, что в гости за мной уже пришла Александра Алексеевна. Она почему то подумала, что я обиделась и больше не приду. Ну а узнав, что я жду Люду, успокоилась и удалилась восвояси. А Людок опять осталась без новостей. Ладно, завтра. Я ведь ещё никуда не уезжаю.
Дверь у Сереги была закрыта, значит ускакал в госпиталь, выяснять, как ему дальше жить. Ну это его личное дело. И нам тоже очень интересно, очень надеемся, что введёт нас в курс всего происходящего. Ему же надо с кем то поделиться и с кем то посоветоваться, а кроме нас у него никого нет. Ночная злость на Синицына у меня уже прошла, и меня теперь эта история не бесила, а веселила. Мне почему то казалось что в этой истории очень много подводных камней. Ну вот на мой взгляд во всем этом было много несовпадушек. По крайней мере у меня ко всем участникам этой истории было множество вопросов. Потому что история была очень загадочная.
Сначала мы с Александрой Алексеевной решили сесть на крыльце, но это выглядело бы сильно подозрительным. Поэтому мы на ночь глядя, решили помыть окна на веранде. Ну а что? И польза и маскировка. Ну и мы немедля приступили к реализации плана. И мы не только помыли окна, мы ещё до блеска вымыли саму веранду и крыльцо. Все блестело, сверкало. Жаль, что в темноте эту чистоту было не особо видно. Но Синицын так и не появился. Конечно мы понимали, что он может приехать обратно в любое время, он же на мотоцикле, но ждать устали. Да и подвыдохолись слегка, шлифуя бесконечное количество стекол. В итоге, мы решили выпить по рюмочке, закусить и лечь спать. Сколько можно то?
Синицын пришел сам, когда мы уже отужинали и стелились. За окном стояла глубокая ночь. Как и в прошлый раз, он постучал в дверь, и дёрнул ее на себя. Здравствуйте, это я пришел. Но он зашёл молча и так же молча сел у двери. Александра Алексеевна посмотрела на его, и на его состояние минут пять, а потом достала графин с наливочкой и рюмку и поставила на стол. А Серёга налил, и выпил, налил и выпил, налил и выпил. Три раза. Она после этого поставила перед ним тарелку с закуской. Он опять налил и опять выпил. Она села напротив него. Никто не произнес не слова. А я просто стояла в дверях, оперевшись на косяк, и наблюдала за всем этим. Пантомима какая то, и совершенно ничего не понять.
- Что, Сережа, все так плохо что ли? Нина твоя умирает? Состояние ухудшилось?
- Нет, Александра Алексеевна, состояние у нее стабильно тяжёлое без изменений. Только у меня теперь к ней много вопросов.
- А откуда они взялись, эти вопросы? Ты все таки решил женится?
- Нет, просто мне кажется, что она не только моя Нина. А проявляет желание быть моей. Ну а я, как порядочный почти что женился.
- Ну что усложнять то все , Сережа? Не женился же! И слава богу!
- Так я же чуть не умер за эти дни! Вон Галю задолбал своими страданиями. Прости меня, Гал, ну очень плохо было.
- Все прошло, прости девочку, ей тоже не легко. Да какой нелегко, на ней то тяжесть невероятная лежит. Кто может пережить такое?
- Александра Алексеевна, к лику святых то ее не причисляйте! Надо же какая героиня! А кто ее гнал в этот Афганистан? Она же не я, в учебку и в Кабул. Она же вольнонаемная! Зачем женщине военные действия с риском смерти? Ну ладно, посмотрела, попробовала, и можно на родину. Я так и сделал. Потому что дождался дембеля! Девки, вы не представляете! Я богу молился, чтобы дожить до этого дембеля! Потому что там смерть за тобой ходит! В любую минуту убить могут. Или на мине подорвешься, или в засаду попадешь, или мальчонка какой нибудь в спину стрельнет. А охота умирать в двадцать лет? Ведь я ещё ничего в жизни не видел! Когда приказ был подписан я же за Ниной побежал! Я же хотел чтобы она тоже полетела сюда. А она не полетела. Какая то причина была? Наверное. На кого обижаться то? Ведь это она сама себе западню устроила! Или Я не правильно думаю? Мне жалко ее, Александра Алексеевна! Но это не я ей шею сломал. Она сама это выбрала. Поэтому что то не хочется мне её не любить, не жалеть.
Ведь гляньте, что случилось то! Все таки подорвалась на мине. Но мина доброй была, а камень, на который ее взрывной волной отбросило, бы злым. Ударилась она, и все, никогда больше прежней не будет. И сразу после этого она меня полюбила. Ой, прикоснись ко мне, Сережа! Ой, Серёженька, как я по тебе соскучилась! Ой , хочу тебя. Правильно Галя сказала, нечем ей хотеть. Хоть как я ее окучивай, хоть сам, хоть подручными средствами, она же не чувствует ничего! Она мне две недели врала, а я от ее кровати не отходил, душу и сердце на куски рвал! Почему , если она любила, она не улетела со мной вместе с этой войны? Да не нужен я ей был! Поразвлекались, отвлеклись от войны, она у меня первая женщина была, я к ней прирос!
- Сережа, а ты что разошелся то? Так горишь, аж искры из ушей летят?
- Обидно, Александра Алексеевна. Я хочу ее из болота вытащить, а она наоборот меня в это болото тянет. Ведь понимает же, что если я женюсь на ней, то моей то жизни кранты!
- Ты опять у нее сегодня был?
- Зашёл, посмотреть. Очень интересно.
- И что?
- Ничего. Ее планы не изменились. Опять руки ко мне тянет, просит на ночь остаться.
- Тебе жалко что ли?
- Ну ведь четыре раза достаточно, чтобы забеременеть? А она даже не спросила нужен ли мне этот ребенок! Я заберу этот напиток? Пошел я. Сил моих нет.
Серёга прижал к себе графин, резко встал и вышел. Дверь хлопнула, а мы остались смотреть друг на друга
Поддержать канал 2202208070220844