Зимнее утро едва занималось. В первых проблесках зари всего лишь в сотне-другой метров разведчики уже видели передний край своей обороны. И в тот момент, когда смертельно уставшим бойцам показалось, что все опасности позади, на них обрушился шквальный огонь гитлеровцев. Рядом с «Георгием», как звали Хорхе в отряде, упал тяжело раненный испанец Леовихильдо Лопес. Стремясь спасти товарища, вынести его из-под губительного огня, Хорхе даже не заметил, как сам был ранен в руку и в ногу.
Хорхе Виво Лаурент, кубинец по происхождению, а ныне гражданин Мексики, с первых дней Великой Отечественной войны пошёл сражаться против фашистских полчищ, вероломно напавших на нашу Родину.
Сын кубинского коммуниста Виво Эското, который во времена реакционной диктатуры Мачадо подвергался жестоким преследованиям, Хорхе вместе со своим младшим братом Альдо в начале 30-х годов был отправлен в Советский Союз. Сперва братья воспитывались в Иванове в интернациональной школе-интернате имени В. Д. Стасовой, затем были переведены в детский дом в Москву. Война застала их уже в Ленинграде, где Хорхе учился в медицинском, а Альдо в мореходном училище.
— В то воскресенье — 22 июня — у нас был спортивный праздник. В самый разгар футбольного матча вдруг включили радиотрансляцию, и диктор на весь стадион объявил, что будет передано важное правительственное сообщение, — рассказывает Хорхе Виво. — «Война» — это страшное слово, прозвучавшее по радио, не столько потрясло нас, сколько вызвало чувство жаркой ненависти к агрессору, жажду немедленно ринуться в бой против захватчиков.
Хорхе Виво замолкает. Нервным движением достаёт сигарету, закуривает, делает подряд несколько затяжек. Потом, извинившись за возникшую паузу, поясняет, что при каждом воспоминания о тех днях он волнуется, будто переживает всё заново.
— Так вот, желание попасть на фронт было так велико, что почти все футболисты, на ходу сменив спортивную форму, со стадиона отправились прямо в райвоенкомат. Для «надёжности» мой друг Леовихильдо Лопес и я сразу в три места подали заявления о призыве и армию. Из двух призывных пунктов примерно через неделю пришёл ответ...
В первых числах июля 1941 года Хорхе Виво, которому ещё не исполнилось 19 лет, был включён в формировавшийся в Ленинграде партизанский отряд специального назначения. Его брат 17-летний Альдо «подправил» дату рождения в паспорте, и, став на пару лет старше, вскоре тоже ушёл добровольцем на фронт; он сражался с фашистами под Невской Дубровкой и геройски погиб осенью 1941 года.
В отряде, в котором воевал Хорхе Виво, было немного бойцов. Отряд для выполнения разведывательно-диверсионных заданий совершал рейды в тыл врага.
С тех пор забылись названия посёлков и деревень, где действовали разведчики, с трудом припоминаются даты. Зато многие боевые эпизоды память бывшего участника сражений под Ленинградом восстанавливает в мельчайших деталях. Ведь каждое задание — разведывательное или диверсионное — требовало большого мужества, отваги, максимального напряжения физических и духовных сил.
— Группами мы проникали в тыл врага, — рассказывает Хорхе Виво. — Нередко эти рейды совершались на глубину в десятки километров и продолжались по нескольку дней.
Мой собеседник вспоминает о проведённых отрядом операциях, о взрывах мостов, складов с оружием и амуницией. О себе он говорит скупо, явно скромничая. Пришлось долго выспрашивать, чтобы узнать, что лично он участвовал во взрывах пяти вражеских складов оружия, в нескольких разведрейдах.
— Помимо меня, — поясняет он, как бы оправдываясь, — в отряде были ещё иностранцы. Такие же, как и я, воспитанники интернационального детского дома. Мы были самыми молодыми, и другие бойцы, постарше, всячески оберегали нас, старались держать «подальше от опасности».
Мало кто из бойцов отряда остался в живых. Хотя раны Хорхе оказались не тяжёлыми, всё же после лечения в военно-полевом госпитале его по распоряжению командования откомандировали в Ленинград. Там он пережил страшные месяцы первой блокадной зимы 1941—1942 годов, а затем по слабому апрельскому льду Ладожского озера, по знаменитой «Дороге жизни» его переправили на Большую землю.
Потом были Краснодар, Армавир, Сухуми, Самарканд, Тбилиси... Куда только не бросала его судьба в те грозные военные годы. И всюду он не жалея сил трудился во имя победы: в пригородном совхозе прицепщиком на тракторе, в колхозе помощником комбайнёра...
— Мы работали, испытывая глубокое чувство патриотического долга, — говорит Хорхе Виво, — в Советском Союзе нас приняли как сыновей, создали хорошие условия для жизни. А ведь то были трудные годы становления Советского государства.
Он тепло вспоминает детский дом в Иванове, друзей, с которыми бок о бок жил и учился.
Почти 40 лет прошло с той поры, как Хорхе Виво уехал из Советского Союза в Мексику, где жил его отец, ставший к этому времени известным географом, заслуженным профессором национального автономного университета. Сам он вот уже около трёх десятилетий работает инженером-геологом в ПЕМЕКСЕ — национальной нефтяной компании.
Сейчас Хорхе Виво готовится к поездке в Москву. Как ветеран Великой Отечественной войны он получил приглашение участвовать в праздновании Дня Победы.
Н. ОГНЕВ (1985)
★ ★ ★
В 1985 году Хорхе и Альдо Виво (посмертно) награждены орденом Великой Отечественной войны I степени, а кубинские власти наградили Альдо Виво орденом Че Гевары 1-й степени, высшей наградой Республики Куба.
Имя Альдо Виво увековечено на братском захоронении в районе деревни Невская Дубровка.