Разговор о самооценке, ее природе и задачах, которые субъект осуществляет при определенном отношении к самому себе.
— Мне бы хотелось больше узнать о природе самооценки. Я знаю, что самооценка может быть заниженной, а может быть завышенной. Но не совсем ясно, зачем она нужна. Почему одни люди переоценивают себя, а другие, будучи людьми достойными и талантливыми, способны смешивать себя с грязью?
— Полагаю, здесь нужно начать с наиболее общих положений и двигаться к чему-то более конкретному. Чем является самооценка?
— Вероятно, самооценка – это психический процесс.
— Существует ли психический процесс сам по себе?
— Сомнительно. Я думаю, что психический процесс – это что-то, что происходит с человеком.
— Верно, психический процесс – это в самом общем смысле движение, или действие, которое выполняет субъект. Как мы знаем, нет движения вне вещей: если есть движение, значит есть и то, что движется. В этом смысле мы можем говорить, что нет никакого психического процесса вне субъекта.
— Можно ли сказать в таком случае, что психический процесс – это работа, которую осуществляет субъект?
— Так и есть. Но чем психическая работа отличается от механической работы? Например, чем отличается движение камня от мысли, которую думает человек, если субстратом этой мысли является нейронная активность мозга?
— Допускаю, что разница в природе человека и камня: человек – органическое существо, а камень – неживая сущность.
— В общих чертах – да. Но дело в том, что движение камня не имеет самоорганизующего принципа. Камень движется не по внутренним причинам, а от полученного импульса. Камень – реактивен, человек – активен. Но чем является внутренняя причина движения?
— Мотивом?
— Верно. Иными словами, если живая сущность осуществляет некоторую работу, то она это делает с определенной целью. Она желает получить некоторый результат, совершая эту работу. Это и отличает психическое от не-психического. Но что лежит в основе всего психического вообще? Без чего не может быть ни одного психического процесса?
— Предметность?
— Или, другими словами, интенциональность.
— Что значит «интенциональность»?
— То же, что направленность. Психическое всегда направленно на что-то. И это позволяет психическому быть организованным.
— Что нам всё это дает в применении к самооценке?
— Это дает нам возможность понять общее ядро того явления, которое мы исследуем и определяем. Итак, самооценка – это целенаправленная психическая работа субъекта. Что является в таком случае ее объектом?
— Сам субъект.
— В таком случае мы можем сделать уточнение: самооценка – это психическая работа субъекта, направленная на самого себя.
— Это очевидно следует из названия, разве нет?
— Поэтому на достигнутом мы не останавливаемся. Проблема в том, что самооценку часто определяют по ее семантике – содержимому. Но нередко в стороне остается ее прагматика – назначение. Мы смогли выяснить, что самооценка – это психическая работа, и что объектом этой работы является сам субъект. Но в чем эта работа выражается?
— В оценивании себя?
— А что есть оценивание себя?
— В общем и целом, это, конечно же, отношение к себе.
— Верно, самооценка отражает именно то отношение субъекта к самому себе, которое он испытывает. В таком случае мы приходим к тому, что самооценка – это психическое отношение субъекта, направленное на самого себя. Чем самооценка в таком случае отличается от отношения к другому человеку?
— Объектом. Ведь самооценка отражает отношения с самим собой, а оценка другому отражает отношение к нему, не к себе.
— А что является источником этого отношения?
— Убеждение?
— Нет, ведь убеждение будет производным. Источником всегда будет влечение, желание, мотив. Мы чего-то хотим. И у нашего желания есть объект. И к этому объекту у нас есть определенное или не очень отношение. Вот этот человек – хороший, он пригоден для моего желания любить другого. А вот этот человек – плохой, он негоден для моего желания любить его. В таком случае самооценка является влечением, которое субъект испытывает к самому себе.
— Это похоже на нарциссизм.
— В классическом психоанализе нарциссизм есть направленность влечения на самого себя. Не более того. И в этом смысле всякий человек нарциссичен в той или иной степени, ведь всякий человек относится к себе определенным образом.
— Хорошо, мы выяснили, что самооценка – это влечение, которое субъект испытывает к самому себе. Но в чём его смысл?
— Это определяется тем влечением, которое он испытывает. Влечение как общее понятие подразделяется в психоанализе на две большие категории: либидо и деструдо.
— Что такое либидо?
— Либидо – это общее стремление субъекта создавать и сохранять связь с объектом.
— А что такое деструдо?
— Противоположность либидо. Деструдо – это общее стремление субъекта разрушать и не допускать связь с объектом.
— В таком случае выходит, что самооценка может быть либидинальной, а может быть деструктивной?
— Да, проще говоря, самооценка – это либо выражение либидо, либо выражение деструдо. То есть субъект либо испытывает любовь к себе (или части себя), либо субъект испытывает ненависть к себе (или части себя). В каждом из этих случаев он испытывает влечение, объектом этого влечения является он сам и при этом он пытается достигнуть цели этого влечения.
— Является ли это патологичным?
— Это не совсем корректный вопрос.
— Почему же?
— Потому, что дело упирается в цель. Человек может испытывать либидинальное влечение к себе с целью поддерживать себя в определенной целостности и обладать какими-то качествами, которые помогут ему лучше взаимодействовать с окружающим миром: с физическими объектам и психическими субъектами. При этом он может испытывать к себе и деструктивное влечение с целью подавления или отсечения каких-то недопустимых проявлений. Например, умеренная критичность к себе, что-то вроде умения сказать себе: «Так, ну тут ты уже херни наговорил». Однако либидинальное влечение к себе может перерастать в особую одержимость самим собой. Так же и деструктивое влечение к себе может перерастать в буквальную угрозу самому себе.
— При каких условиях это возникает?
— Часто это связано с нарушением объектных отношений, когда влечение не может достигнуть цели с желанным объектом. В таком случае возникает острая фрустрация, то есть неудовольствие. Ненависть к объекту любви, отказывающим в этой любви, может обратиться в собственное Я и далее проявлять себя как постоянные нападки на себя. Можно сказать, что таким образом человек защищает свой любимый объект от собственной ненависти.
— То же применимо и к особой любви к себе?
— Да, чаще всего мы видим простую картину: объект любви во внешней среде недоступен, или, точнее, слишком опасен. В таком случае либидо человека как бы отводится от объекта и оборачивается в собственное Я, которое и становится отныне замещающим объектом любви. Нередко такое может проявляться затем как грандиозность, при которой собственное Я раздувается до фантазийных образов.
— Фантазийных образов?
— Человек не является тем, что заявляет окружающим и самим себе. Он себя как бы выдумывает и влюбляется в эту выдумку. Примерно, как в мифе о Нарциссе, в котором Нарцисс был влюблен в свое отражение в воде.
— В первом случае, получается, мы будем видеть заниженную самооценку?
— Да, если в отношении к себе преобладает деструктивное желание, то содержимое самооценки будет крайне отрицательным.
— А во втором случае, выходит, мы будем видеть завышенную самооценку?
— Верно, если в отношении к себе преобладает либидинальное желание, то содержимое самооценки будет крайне положительным.
— Как понять, когда такая самооценка, положительная или отрицательная, становится неадекватной?
— В обоих случаях самооценка неадекватна, если не соответствует качествам человека. Человек себя либо искусственно сдувает, либо искусственно раздувает. К примеру, человек жестко занижает результаты своей работы, которая действительно хороша и качественна. Или человек заявляет о своих правах и статусе, не имея к тому никаких оснований. Что-то вроде «Я великий писатель» без единого написанного произведения.
— Но разве всё это не является простым набором убеждений?
— С психоаналитической точки зрения, убеждение, представление, установка – всё это частный, элементарный состав влечения. Убеждение не существует само по себе: оно зачем-то нужно и решает какую-то задачу. В этом смысле мы должны мыслить функционально для понимания целостной картины целостного (!) процесса. Убеждение, или представление, отражают именно семантику, то есть содержимое того или иного отношения к самому себе. А вот одним из элементов влечения всегда является цель – то, ради чего и для чего осуществляется та или иная психическая работа. Иными словами, нас интересует не столько содержимое, сколько тот результат, на который это содержимое направлено. Вопрос не сводится только лишь к определению «что?», но нас волнует также два других вопроса: «почему?» и «зачем?».
— Можно это рассмотреть с точки зрения структуры психического аппарата?
— Конечно. Если есть психический процесс, значит есть и участок психического аппарата, на котором этот процесс протекает. Поэтому условно мы можем разделить самооценку на два участка: внешний и внутренний. Внешний участок занят внешним же объектом: его оценкой. Внутренний участок занят внутренним же объектом: его оценкой. И дальше мы видим тот или иной вектор влечения: либидинальный или деструктивный. Что мы видим, если самооценка человека непомерно раздута?
— Завышенное отношение к самому себе? Или набор убеждение, которые не соответствуют реальному положению дел?
— В таком случае мы будем пытаться ломать эти убеждения и искать им опровержения, ковыряясь в семантике, но игнорируя прагматику – назначение. В первую очередь это говорит нам о том, что на участке психического аппарата, отвечающем за влечение к самому себе, находится высокая нагрузка. Скорее всего, этот человек одержим любовью к себе. Скорее всего, ему трудно насытиться этой любовь. И, скорее всего, ему сложно утолить эту любовь к себе. О чём это нам говорит динамически? Это говорит о том, что помимо своей основной нагрузки этот участок получает энергию откуда-то еще. Значит, где-то на другом участке, ассоциативно связанном с ним, происходит вытеснение и оттеснение нагрузки именно сюда. В процессе психоанализа мы можем обнаружить, что, например, в истории развития данного человека было множество предательств. Допустим, его опорные фигуры использовали его как объект своих желаний. И таким образом опыт привязанности к этим фигурам был болезненным и неприятным. Это значит, что его влечение к опорной фигуре было подвергнуто вытеснению и ушло на участок, занятый либидинальным отношением к себе. И чтобы снизить нагрузку на этом участке, он переводит ее в работу: и вот мы уже видим, как человек искусственно раздувает себя. Примечательно при этом, что другие люди в его глазах будут казаться отвратительными. А это уже само по себе будет нам говорить о прагматике такого представления: не дать себе возможность к ним привязаться и искать среди них удовлетворение своего влечения. Если мы будем пытаться просто менять семантику, то есть содержимое, это с большей долей вероятности просто создаст нам сознательную конструкцию: я буду транслировать одно, но испытывать и делать другое.
— Таким образом, выходит, что самооценка – это решение тех целей и задач, которые стоят перед субъектом?
— Верно. Самооценка – это влечение, которое субъект испытывает к самому себе с целью достичь определенного результата. Цель может быть как вполне естественная, то есть ведущая к удовлетворению влечения, но так же может быть невротической, ведущей к сбросу напряжения в той психической группе, которая подверглась вытеснению.
Автор:
Денис Петришин, магистр филологии, психоаналитик, автор блога PsyCase.
Все ресурсы PsyCase:
Boosty: boosty.to/psycase
Dzen: dzen.ru/psycase
Telegram: t.me/psycaseanalytic
YouTube: youtube.com/@psycase