Часть 7
Часть 7
Хотела было Бранислава переехать, чтобы быть поближе к Арсюше, но дочь не позволила:
— Нет, мать, не нравится мне это. Тесно, шумно, душно. Ты лучше в гости иногда приезжай, а то сама знаешь, совместное проживание до добра не доведет. Да и Захару это не понравится.
— Да где же тесно? – удивилась Бранислава, - Вон у вас какие хоромы, места всем хватит.
— Все, мать, не начинай сначала! Не жить нам вместе и точка.
Подросший Арсений не раз уговаривал Маню отпустить его к бабушке, но кроме вспышек агрессии, ничего не добивался:
— Вот будет тебе восемнадцать, катись ко всем чертям, щенок! А пока мне решать! Дома будешь жить, поганец, дома! Мамочке надо чтобы ты здесь был, рядом!
Отчего упиралась Мария, в чьей душе не имелось ни капли любви, оставалось загадкой.
Арсений всегда провожал бабушку на вокзал, выезжали загодя, чтобы подольше побыть вдвоем. Облюбовали кафе недалеко от Белорусской, в нем жарили вкуснейшие чебуреки, ароматные, золотистые, сочные. Сидели, ели чебуреки, неспешно пили чай, разговаривали и вздыхали. А потом долго стояли на платформе, обнявшись, не в силах проститься.
Однажды Бранислава не выдержала, решилась и подговорила Арсения поехать с ней:
— Уедем, милок, а там, глядишь, смирится мамка твоя.
Арсений радостно кивнул и заулыбался, расцвел, побежали перед глазами картины мирной жизни рядом с Браниславой. Мальчику так хотелось тепла, что он, не раздумывая ни секунды, рванул бы куда угодно, лишь бы знать точно – он нужен, его любят и принимают.
Ничего не вышло, Машка не поленилась, кинулась в вдогонку подобно ведьме из сказок. Водила Мария неплохо, но за руль садилась редко, поскольку пила. Захар же, предпочитал передвигаться на служебном автомобиле, оставляя свой в гараже. В тот день, Мария никак не могла завестись, машина будто сознательно не желала участвовать в погоне. Машенька злилась, чертыхалась, поносила «груду железа» на чем свет стоит и своего добилась. Летела она так, словно черти за ней гнались, и настигла-таки беглецов в Полоцке, при пересадке.
— Че, матушка, дорогая моя, шибко умной себя считаешь? – брызжа слюной, орала Мария на весь вокзал, - отделаться от меня решили?! Не выйдет! Не позволю!
Бранислава бессильно расплакалась и прижала к себе темноволосую голову внука.
— Не плачь, ба, она нас не оставит, ничего не поделаешь. Ты лучше приезжай почаще, - совсем по-взрослому сказал десятилетний Арсюша.
— Я совсем перестала узнавать тебя, доча, - произнесла печально Бранислава, - ты сама не своя. Че делаешь? О чем думаешь? Куда катишься?
Маша не ответила, сверкнув глазами, схватила Арсения за шкирку и грубо поволокла к машине.
Отъехав несколько километров от города, Мария остановилась на лесной дороге, не говоря ни слова, вытащила Арсения на дорогу, толкнула и принялась лупить что есть силы. Она била его руками и ногами, таскала за волосы и царапала лицо ногтями. Наконец выдохлась, устала.
— Еще раз попробуешь удрать, забью на хрен! – прерывисто дыша, предупредила Машенька, - и бабке своей полоумной скажи, не то ноги ее в нашем доме не будет! Сука!
Всю оставшуюся дорогу Арсений лежал на заднем сиденье, скрутившись в плотный комок, и жалея только о том, что не захватил с собой плеер.
Мария слушала авто-радио так, громко, что закладывало уши.
После той памятной поездки Арсений бежать не пытался, старался приноровиться к переменчивой материнской натуре, учился скрывать свои чувства, помалкивать, да наматывать на ус.
— Манечка, родная, давай родим еще одного малыша? – попросил как-то Захар. Арсений тогда был совсем еще маленьким. Ожидая ответа Захар замер, перестал дышать.
— Давай, родим, - неожиданно легко согласилась Мария.
Предохраняться перестали в тот же вечер. Выплескивая семя в лоно любимой, Захар представлял себе, как вскоре узнает о том, что станет отцом. Он воображал себе девочку, похожую на Марию, или же мальчика, похожего на него. В любом случае, это будет его, родной ребенок, а это совершенно другое дело. Быть может тогда, познав радость истинного отцовства, он не будет так переживать из-за того, что рядом живет «Аркадий».
Надежда Ровицкая