Начало здесь:
Нужно ли говорить, что мои дорогие родственники отругали на чём свет стоит и меня, и моих родителей, и нашу самонадеянность.
"Вы с твоими родителями не верите в наши возможности" - так мне было сказано.
Меня накормили, напоили и спать уложили. Да-да, я не поехала этим вечером в Адлер за своими вещами. Что уж там подумала квартирная хозяйка, я не знаю, но, по-моему, ей было глубоко фиолетово.
На следующее утро мы с дядюшкой съездили туда на его машине и забрали мой чемодан. Что касается дальнейшего отдыха, решено было так.
Дядина семья втроём жила в коммунальной квартире, в одной комнате. Бонусом к ней была только широченная лоджия, там поперёк вставал двухспальный диван. Там всегда спал глава семьи, козырное место. В Сочи вообще принято было так строить. У моей родни такая лоджия была во всех местах проживания. Могло не быть умывальника, как в двухэтажном бараке на Бытхе, но лоджия - была везде. С соседями там был какой-то неконтакт, поэтому во всех местах общего пользования царила мерзость запустения. Зачем тётке это было надо, я не знаю, это её дело. Уже и спросить-то не у кого. Поэтому было решено, что меня попытаются пристроить на турбазу, которая находилась неподалёку от Морвокзала, повыше в гору, может быть на улице Войкова.
Это же было время, когда хорошо жили те, у кого всё было "схвачено", как принято было говорить.
Дядя работал в аэропорту в Адлере, не знаю, какой пост он там занимал. А его жена Виктория была заведующей каким-то элитным детским садиком, куда везли детей разные важные люди со всего города. Соответственно, у тётушки связи были ого-го какие.
Поэтому на следующий день куда-то позвонили, с кем-то поговорили, и ещё через день с утра мы с Альбертом отправились на турбазу заселяться. Это была какая-то очень долгая и нудная история, но всё закончилось благополучно.
Меня поселили в главном корпусе турбазы, в огромной комнате человек на шесть, как минимум. Может быть больше, уже не помню. И, собственно, с этого момента отдых начался. Какой-то поход там был педусмотрен, как на любой турбазе, но я в нём не участвовала. Каждое утро я ходила на пляж, наверное, с кем-то из соседок, не отложилось в памяти. С кем-то я должна же была общаться, но у меня навсегда осталось ощущение страшной одинокости в этом большом курортном городе, переполненном отдыхающими людьми.
Я тогда ходила тонкая, звонкая, томная и загадочная. Живя два года с Иркой, я научилась варить себе кофе в турке. (Самое смешное, что, научив этому меня, сама она кофе не пьёт). Начитавшись Голсуорси, вырабатывала в себе аристократические замашки (ну или казавшиеся мне таковыми). Причём, играя во все эти игры дома, я же совершенно не имела возможности заниматься этим в поездке. Ну не было в то время кофеен на каждом шагу, и до аристократки мне было, как до неба, утончённости не хватало никогда. Нашла неподалёку от турбазы магазин чешской бижутерии "Яна" и накупила себе разных бус и клипсов.
Очень это тогда было модно и популярно. Очереди стояли, когда что-то интересненькое выбрасывали. Соседи по столику в столовой турбазы решили, что я балерина, слишком мало я ела. А дядька вообще пришёл в дикий восторг от моей тогдашней худобы. Вся их семья была более чем упитанной. Тётка хорошо и много готовила, а мужчины с удовольствием всё это поедали.
Пляж для купания я выбрала платный. Был тогда такой в Сочи, слева от Морвокзала. Там же везде галька, загорали все на деревянных лежаках, которые можно было взять в аренду здесь же на пляже в специальных сарайчиках.
Уходя, лежак нужно было сдать обратно. Не помню, возвращали какие-то деньги при этом или нет. А на платном пляже платить нужно было за вход. Лежаки были разложены рядами, как сейчас пластиковые на современных пляжах. Только тогда они были скреплены между собой, и повернуть их было нельзя. Ну и никаких зонтиков, конечно. Я приходила утром на пляж, занимала лежак, ложилась, а солнце ходило вокруг меня. Можно было сходить на обед, оставив лежак за собой. Было очень удобно. Фотографий я не нашла.
Периодически ходила на рынок, покупала персики.
Другие фрукты меня не привлекали. Цены там всегда были такие же, как у нас в Ленинграде.
Умудрилась за время отдыха ещё раз подстричься, что-то меня перестала вдруг удовлетворять моя причёска. На территории турбазы нашлась парикмахерская, и я поспешила ею воспользоваться.
Вот чем я занималась вечерами, убейте меня, не помню. Говорю же, у меня от этого отпуска осталось воспоминание острого ощущения одиночества. Хотя я с кем-то там знакомилась, да и родственники были, в общем, под боком.
Конец отдыха скрылся где-то в тумане памяти. Не помню вообще. И желания ещё раз где-то когда-то отдохнуть одной никогда не возникало в моей голове. Всё же я не одиночка от слова совсем. Я люблю побыть одна, но с условием, что в любой момент это одиночество можно прекратить.
И на этом я с вами прощаюсь.
Заходите, если что, будет интересно!