На следующий день Эдуард, как и обещал, приехал в клинику к Максу, привез документы на собаку. И паспорт, и родословную, и прочие бумажки, в том числе и официальный отказ от собаки, заверенный нотариально (это уже Эдуард так подстраховался на всякий случай). Так что новым владельцам, кои, как говорил Максим, уже нашлись, оставалось только внести свои данные и зарегистрировать всё это в клубе, за которым числился пес. Чтобы уже всё было правильно.
И так совпало, что именно в этот момент приехали и новые потенциальные хозяева пса. Супружеская пара. Лет примерно по пятьдесят каждому. Или чуть больше. Хотя…, мужчине, скорее, пятьдесят с небольшим, а вот женщине пятидесяти еще нет. Наверно. По крайней мере именно так подумал Эдуард, когда Максим их представлял друг другу.
Здравствуйте, дорогие, любимые подписчики и читатели канала «ДиНа»!
Рассказ «Так не бывает» — это 53 часть рассказа про «дичь» по имении Эдик.
Начало здесь:
Предыдущая часть здесь:
Эдуард знакомился, жал руку мужчине, целовал — женщине, а сам и не догадывался, что приезд потенциальных хозяев пса в клинику отнюдь не случайное совпадение, что это Максим так постарался, по наводке Томасины, правда — знал же, во сколько Эдуард приедет, вот и новых хозяев пригласил на это же время.
— Знаете, мы про этого щенка и не думали, и не в курсе были…
— Щенка?
— Ну конечно же, ему ведь года еще нет, для немецкой овчарки — это щенок. Подросток. Так вот… На чем я остановился? А! — мы про него и не знали, и не думали. Нас Юстас к нему привел. Юстас — это наша собака. Тоже немецкая овчарка. Юстас Виконт фон Грихэм. Десять лет ему. На днях пришли с ним на профилактический осмотр к Максиму, да, да, мы только к Максиму Юрьевичу ходим. Посмотрели нас, все хорошо, в общем, возрастные изменения есть, конечно, но, в целом — все хорошо. Я уже на кассе расплачиваюсь, смотрю — Юстаса нет. Всё рядом был, а тут делся куда-то.
Хорошо, Максим его увидел — этот балбес мохнатый в стационар пробрался и «завис» около своего собрата. Стоит около клетки с этим щенком, что-то ему говорит, фыркает, тот в ответ — тявкает, подскуливает. Общаются, в общем. Максим Юрьевич и рассказал историю этого щенка. Сходили потом погуляли вместе, у Максима как раз время свободное было. Так эти и во время прогулки общались, неразлучная парочка прямо. Еле я Юстаса тогда домой увел, уходить не хотел. Мда…
А на следующий день, представляете, буквально силком меня в клинику потащил, мы живем недалеко. Вот, он и привел. Подумали мы с женой, подумали, посовещались и решили взять этого щенка себе. Сил, слава богу, хватает, справимся. Да и я в основном дома работаю, так что под приглядом будет.
Юстас? — да нет, конечно, он дома бы и не остался. Какое там, дома. В машине сидит, ждет. Сейчас вот с документами закончим, да возьмем его, и уже вместе с ним за щенком пойдем. На Юстаса хотите посмотреть? — так давайте. Вы же в этом тоже, можно сказать, заинтересованное лицо, мне Максим рассказал.
Эдуард начал было возражать, что это не он, это брат, да его особо слушать не стали:
— Не прибедняйтесь, Эдуард, документы ведь вы привезли, отказа владельцев от собаки вы добились, да и лечение в клинике вы оплачивали, так что… Впрочем, пойдемте к Юстасу, он уже заждался.
Не успел Иннокентий Олегович открыть дверь автомобиля, Юстас тут же вышел, вопросительно взглянул на хозяина, понял, что еще рано, и устроился на асфальте, чтобы ждать.
— Шикарный…
— Да, он у нас красавец и умница. Редкого ума пес. Порой думаю, был бы он человеком, так Эйнштейном, не меньше. Все понимает, жаль говорить не может.
Эдуард смотрел на Юстаса и понимал, что перед ним необыкновенное животное. Как только немецкая овчарка повернулась к нему, Эдуард уже не мог оторвать взгляда от этой умной и сильной собаки. Её поразительно проницательные глаза, словно заглядывающие в саму душу, говорили об уме и мудрости, накопленной за годы жизни.
В каждом движении Юстаса ощущалось величие и благородство. Эдуард восхищался тем, как легко и уверенно этот пес двигался. Вроде бы минимум движений, но понятно, что под охраной, защитой и контролем все, кто находится рядом. Эдуард был уверен, что Юстас не только способен чувствовать эмоции и намерения людей вокруг, но и понимает буквально каждое слово.
И хотя рядом находились еще два человека — Иннокентий Олегович и Любовь Сергеевна, Эдуарду казалось, что в это мгновение между ним и Юстасом возникла особая связь, будто бы они уже давно знакомы и понимают друг друга без слов. С каждой секундой растущее восхищение перед этим прекрасным псом лишь укрепляло его уверенность в правильности решения Максима отдать спасенного щенка этим людям — в доме, где живет такой мудрый, благородный, добрый и душевный Юстас, щенка точно не обидят.
— Ну что, дружище, давай знакомиться, — Эдуард присел перед псом и протянул тому руку, — Меня зовут Эдуард. А тебя — Юстас, мне уже сказали.
Пес вложил свою лапу в руку человека, и в голове Эдуарда прозвучало: «Хм, очень приятно. То, что тебя зовут Эдуард тоже знаю, сказали, не глухой же».
И время замерло. Эдуард смотрел в глаза Юстаса, Юстас — в глаза Эдуарда. Два умных человека разумных существа нашли друг друга, и им было, о чем поговорить. Ведь это крайне редко случается, когда человек и собака могут общаться на равных.
Из беседы с псом Эдуарда вырвал голос Иннокентия Олеговича, тот обращался к нему и к своей жене.
— Эдуард, Любочка, вы не против побыть здесь вместе с Юстасом? — не хочу его тащить в клинику. Мало ли какая инфекция там может быть. А сам сейчас за щенком схожу.
Ни Любовь Сергеевна, ни Эдуард против не были.
— Эдуард, присаживайтесь рядом на лавочку, давайте здесь посидим, подождем, вдруг он там долго. А Юстас рядом будет.
Стоило только двери ветклиники закрыться за Иннокентием Олеговичем, как Юстас сел и все время, пока дверь снова не открылась и из неё не вышел его хозяин со щенком, не сводил с неё своего внимательного взгляда.
Между Эдуардом и Любовь Сергеевной меж тем завязался разговор, сначала ни о чем, общий, о хорошей погоде, о собаках, потом Эдуард смог задать и интересующий его вопрос. Ответ он уже знал, Юстас поделился, но, хотелось услышать ответ и от человека, вдруг пес ошибся, все-таки, каким бы умным он ни был, он — собака.
— Любовь Сергеевна, скажите, а чем ваш муж занимается? — он обмолвился, что дома в основном работает. Журналист, писатель?
— Нет, ну что вы. Хотя…, писателем в какой-то степени его можно назвать. Он — ученый, историк. Востоковед, если точнее. Всякими древностями занимается, эпохи… Ой, тут я боюсь ошибиться, в общем чуть ли не тем, что до нашей эры еще было, занимается. Ну, и нашей эрой тоже. Япония, Китай… Род Сога, Фудзи… Ой, нет, не помню, вы лучше у него сами спросите.
— Фудзивара Накатоми но Каматари…
— Точно! А вы откуда знаете? — тоже историей Японии интересуетесь?
— Да как вам сказать…, читать на эту тему в последнее время много приходится, вот, кое-что и запомнил.
Тут, наконец, открылась дверь ветклиники и из неё вышел Иннокентий Олегович. Рядом на поводке приплясывал от нетерпения щенок.
Собаки обнюхивали друг друга, радовались, а Эдуард дождаться не мог, когда же можно будет самого Иннокентия Олеговича спросить на интересующую его тему.
Выручила Любовь Сергеевна, забрала у мужа поводок и сказала:
— Я подержу, а ты пока с Эдуардом пообщайся, он у тебя спросить что-то хочет, по Японии.
Иннокентию Олеговичу два раза повторять не надо было: волшебное слово, слово – пароль «Япония» привлекло всё его внимание.
— Слушаю вас.
Эдуард взъерошил волосы на голове. «Господи, как же это трудно! Думаешь, представляешь — легко, а как до дела доходит — не знаешь, что и спросить, как и сказать». И тут же в голове раздался голоса Юстаса: «Прямо и спроси, что ходить вокруг да около».
— Иннокентий Олегович, скажите, а вы в древних, очень древних статуэтках Хули-цзин разбираетесь? — вот в таких вот? — и Эдуард показал фото статуэтки на своем смартфоне.
Фотографий было несколько, порядка двух десятков, так что Иннокентий Олегович мог рассмотреть статуэтку во всех ракурсах.
— Боже мой! Это же… Это… Неужели Эрнест смог её найти?..
— Простите, вы сказали: «Эрнест»?
— Ну да, один мой хороший знакомый. Советовался со мной перед своей поездкой как раз по поводу этой статуэтки… А у вас она откуда?
— Похоже, что ваш Эрнест — это мой дядя.
Пришлось Эдуарду вкратце рассказать историю, приключившуюся с его родственником. Нет, сначала он сомневался, думал, говорить или нет, мало ли… Но все сомнения развеял нос Юстаса, ткнувшийся в руку, и слова: «Не дрейфь, зуб даю, и не один, мой хозяин — не мошенник, честный человек, и помочь сможет». После этого из Эдуарда слова и полились потоком.
— Ох, Эрнест, Эрнест, а я ведь его предупреждал…
— Слушайте, раз уж так оказалось, и вы уже в курсе, так, может, тогда к нам поедем? С дядей пообщаетесь…, — Эдуард сказал, и только потом подумал, что не уточнил, может, у людей другие планы…, — Если, конечно, вы не против…
— Нет, мы не против. Вот только собаки…
— О, на этот счет как раз не переживайте: наши дамы, думаю, будут только за.
— Дамы? Вроде не слышал, чтобы Эрнест женился…
— Я это про собак, — пояснял Эдуард, а сам себя ругал, что-то у него сегодня как-то все не ажурно, комом как-то, — Так уж случилось, что у нас собаки — дамы. И они, конечно, будут рады видеть у себя в гостях такого прекрасного джентльмена, как Юстас.
— Ну, если так, тогда поехали. Наш джентльмен, думаю, тоже не против, — Иннокентий Олегович уже направился к своей машине, но, на половине пути обернулся и сказал, — А я-то все удивлялся, что Эрнест мне не звонит, хотел ведь сразу по приезду отзвониться. Теперь — понятно. Поехали.
Эдуард вел машину, а в голове так и звучало рефреном: «Так не бывает…».
Продолжение — «Без Томасины не начинать» — см. ссылку ниже.