—Ты куда-то шла? Вот и чеши!
—Фу, как грубо! А ведь вы у нас главный поборник нравственности и правопорядка. Никогда не забуду, как вы мне «выносили мозг» все прошлое лето.
—Не учи меня жить! Я человек пожилой.
_____________
—Мария Гавриловна! Да неужели! Вот кто, оказывается, тот самый «дятел», который стену все выходные долбил. И каждый вечер всю прошлую неделю тоже! – Кира была крайне удивлена, когда увидела, как из квартиры соседки снизу выходит молодой мужчина с перфоратором.
—Ты куда-то шла? Вот и чеши!
—Фу, как грубо! А ведь вы у нас главный поборник нравственности и правопорядка. Никогда не забуду, как вы мне «выносили мозг» все прошлое лето.
—Не учи меня жить! Я человек пожилой. У меня обстоятельства, а ты вон какая кобылица здоровая. Кстати, возьми-ка мешочек с мусором, все равно мимо скачешь, выбрось заодно. Мне самой сложно.
Кира не верила собственным ушам. У соседки явно напрочь отсутствовал стыд, совесть и прочие ненужные ей атрибуты нормального человека.
Кира с содроганием вспоминала прошлое лето. Не только потому, что ее квартира в это время напоминала бомбоубежище, так как Кира затеяла масштабный ремонт. Главной проблемой была соседка снизу. Несравненная Мария Гавриловна, гроза всего подъезда, без ведома которой в подъезде ничего не происходило.
Кира переехала в этот дом почти два года назад и больше года планировала ремонт в своей квартире. Ей хотелось поменять абсолютно все, сделать квартиру такой, как она мечтала. Для этого девушка даже взяла отпуск за свой счет на тот случай, если ремонт затянется, ведь ей хотелось контролировать весь процесс.
Уже на этапе освобождения квартиры от старой мебели и вещей хозяйки, соседка заподозрила неладное.
—Кира, ну-ка, зайди ко мне! – Скомандовала дамочка, увидев, Киру, крадущуюся мимо ее двери с мусорным мешком.
—Мария Гавриловна, добрый день. Дело в том, что я спешу и у меня совсем…
—Немедленно! – Послышался голос из квартиры, после чего девушка покорно поплелась за старушкой.
—Ты чего удумала? Не ремонт ли собралась делать? Предупреждаю сразу - брось эту затею! Я не позволю шуметь у меня над головой. Я человек пожилой, больной, мне противопоказан стресс. А твой ежедневный шум меня в могилу сведет. У меня чуткий сон, а без дневного отдыха я не смогу. Сразу говорю – максимум, что позволю – обои переклеишь тихонько и все.
—Мария Гавриловна, при всем уважении – квартира моя, ремонт я буду делать за свой счет, соблюдая время, указанное в законе о тишине. Если вам что-то не нравится, это не моя забота. Моей квартире необходим ремонт. Могу предложить вам на время самых шумных работ уходить из дома на прогулку.
Надо сказать, Кира была человеком крайне впечатлительным и переживательным. За год жизни в доме она успела узнать всех соседей, поэтому обошла все квартиры, где были маленькие дети, узнала, в какое время у них тихий час. Так удалось выбрать оптимальное время для проведения наиболее шумных работ. Единственным человеком, который не согласился на переговоры, была Мария Гавриловна. Все предложенные Кирой часы ей не подходили. У нее были сериалы, дневной сон, прослушивание музыки и еще куча «очень важных дел», выполнению которых помешал бы шум из квартиры сверху.
Строители торопили с началом работ, а Мария Гавриловна тянула время и постоянно требовала не начинать ремонт. В итоге, Кира сдалась и дала отмашку строителям. С того же дня в адрес всевозможных инстанций города полетели многочисленные жалобы на девушку. Почти каждый день к Кире приходил участковый, который и сам не рад был порученной ему обязанности. Однако, беседу о соблюдении часов тишины проводил.
—И куда ж ты направился? Я тебя зачем вызвала? Арестуй ее! Она мне жить мешает своим шумом. Она нарушает закон! – Визгливый голос соседки, которая поймала участкового у своей двери, слышала даже Кира в своей квартире.
—Гражданка, я отреагировал на ваш сигнал. Собственница квартиры соблюдает время, указанное в законе о тишине. О возможном наказании при нарушении закона, она предупреждена. Арестовать я ее не могу, у меня нет на то оснований. Успокойтесь, пожалуйста. Говорить разбушевавшемуся человеку, чтоб он успокоился – то же самое, что тушить пожар бензином.
После таких слов следовал получасовой скандал, который прекращался только угрозой полицейского арестовать саму старушку.
Спустя неделю после начала ремонта в полиции перестали на каждый звонок реагировать отправкой участкового. Марию Гавриловну предупредили об ответственности за ложный вызов. С тех пор женщина начала свою личную войну.
Первым делом соседка решила ежедневно устраивать Кире «публичную казнь». Старушка останавливала Киру в магазине или около дома и начинала стыдить за то, что девушка своими выходками портит жизнь пожилому человеку. То, что Кира делает ремонт, не указывалось, соседка выстраивала обвинительную речь так, чтоб окружающие решили, будто у Киры в квартире притон.
Когда слова и моральное давление не оказали должного воздействия, бабка перешла в более серьезную атаку. Она разлила по машине Киры липкий сироп, а сверху высыпала килограмм пшена. Утром Кира с трудом узнало в этой ободранной, покрытой толстым слоем птичьего помета развалюхе свою «ласточку». Никаких доказательств, что это сделала соседка, у Киры не было. Поэтому оставалось только ждать, когда бабка перебесится.
За конфликтом Киры и Марии Гавриловны с интересом наблюдал весь подъезд. Некоторые даже делали ставки, кто первый не выдержит: Кира забросит ремонт на половине дороги или Мария Гавриловна перестанет жаловаться и угрожать. То, что бабка сделала с машиной Киры, некоторые расценили как удар ниже пояса, поэтому тихонько советовали девушке заявить на соседку в полицию.
—Кир, ты же видишь, это уже ни в какие рамки! Напиши на нее заявление! Или пригрози написать, пусть хотя бы частично ремонт оплатит.
—У меня нет доказательств. Никто не видел, как и когда она это сделала. Все мои обвинения будут строиться на догадках. А их, как известно, к делу не пришьешь!
—Ты слишком добрая! Давно пора эту вредную бабульку проучить!
—Так проучите сами. Я уже устала с ней конфликтовать.
Кире действительно не хватало сил на все. Контроль за ходом ремонта, покупка материалов, да еще и постоянные претензии соседки отнимали все сил. К вечеру девушка чувствовала себя, как выжаты лимон. А ведь она была в отпуске и на работу должна была вернуться бодрой, отдохнувшей и полной сил. К счастью, ремонтные работы шли довольно быстро. Вскоре строители закончили самые шумные и перешли к отделке. К сожалению, именно на этот период выпала самая сильная жара. Постоянно находиться в квартире мужчинам было невыносимо, открывать окна или включать вентилятор тоже было нельзя, чтоб не отвалились обои. Поэтому на каждый перекур ребята выходили на лестничную площадку, где их встречала Мария Гавриловна с новой порцией жалоб, угроз и оскорблений.
Надо было отдать должное нервной системе рабочих. Они стойко выдерживали «наезды» бабки, выслушивали их молча, словно нашкодившие школьники.
Окончанию ремонта Кира радовалась так, как ничему в жизни не радовалась. Оставшиеся мелочи она решила доделать сама, а для уборки вызвать клининговую компанию, так как до выхода на работу оставалась пара дней, а девушке хотелось взять хотя бы пару дней отдыха.
Мария Гавриловна, видимо, тоже поняла, куда собралась Кира. В дверной глазок она увидела, что девушка тихо пробирается мимо ее двери с большой сумкой.
К тому моменту, когда Кира вернулась домой, ее входная дверь была испачкана странным составом, напоминающим смесь желтка и золы, на отмывание которого девушка потратила половину ночи.
И вот, прошел год. Год, в течение которого соседка постоянно припоминала девушке прошлогодние «издевательства», желала, чтоб обои отвалились, ламинат вздулся, а вся электрика перегорела из-за скачка напряжения. Так как Кира выбрала тактику не обращать внимания на колкости соседки, вскоре Марии Гавриловне надоело задевать девушку.
И вот однажды Кира резко проснулась ночью от шума, который раздавался в квартире внизу. На часах было половина одиннадцатого. Девушка специально легла спать пораньше, так как завтра предстояло сдавать важный отчет. Шум и стук из квартиры снизу создавал впечатление будто квартиру кто-то громит.
—Так вам и надо, Мария Гавриловна! – Буркнула Кира и попыталась снова заснуть. Но совесть не позволяла. А вдруг соседка в беде.
Спустившись вниз, Кира постучала в дверь квартиры. Никто не ответил, хотя Кира хорошо слышала, как кто-то шаркающей походкой подошел к двери. Не дождавшись ответа, девушка вернулась домой.
Следующим вечером, но чуть пораньше, шум повторился. Кира пыталась несколько раз достучаться до соседки, но та упорно не отвечала.
И вот, на выходных Кира поняла, что за шум исходил из квартиры соседки. Мария Гавриловна тоже затеяла ремонт! А так как нанимать бригаду строителей – это бесполезные расходы, женщина привлекла к работе своего внука, который мог помогать бабушке только вечером после работы и в выходные дни.
—Мария Гавриловна! А как же закон о тишине? А как же возможность для всех жителей подъезда отдохнуть? Я что-то не припомню, чтоб вы ко мне приходили и спрашивали, в какое время я спать ложусь?
—Я не обязана с тобой советоваться по своим делам. И не обязана бегать за всеми, чтоб свою личную квартиру ремонтировать. Ты с мое поживи, прежде, чем жизни учить.
—Так я вас и не учу. Но долбить стены перфоратором все выходные и каждый вечер – это уже за гранью добра и зла.
—Я жизнь прожила, имею право хоть ночью делать ремонт. А тут нет никто, чтоб замечания делать, не доросла еще.
Кире хотелось многое высказать старушке, но она решила не испытывать свою нервную систему на прочность. Остальные соседи оказались менее терпеливыми, на соседку написали заявление и запретили шуметь в вечернее время.
Старушка перессорилась со всеми жителями подъезда, отстаивая свое право на ремонт, однако ее внук вынужден был подчиниться требованиям участкового под угрозой штрафа.
Конец.
© Copyright: Ольга Брюс
Приглашаю вас почитать вместе с нами книгу "Кости"- телеграмм, а также прочесть другие рассказы вконтакте.
Благодарю за лайки, репосты и подписку на канал. 💖