В последнее время жизнь Ирине казалась совершенно безрадостной. Однообразные серые дни тянулись друг за другом тоскливой лентой. Словно душа умерла, а хозяйку забыла на этом свете.
Ира ходила, как в тумане. Всё делала скорее, по привычке, как робот: готовила еду, убирала, возилась по хозяйству.
Не радовали даже забавные выходки маленького сына, Мишеньки.
А он тянул к маме свои пухлые ручонки, не понимая, что с ней. А Ира укладывала сынишку спать, а сама, снова и снова, как бусинки, перебирала свои воспоминания, в которых всегда был её любимый Коля.
***
Впервые она увидела его у церкви. Весь день шёл дождь. Он то успокаивался, то вновь набирал силу, и казалось, что хляби небесные пришли навсегда.
Молодой мужчина сидел на низком табурете под самодельным целлофановым навесом и играл на гитаре. И столько в его музыке было отчаяния, мольбы о помощи и сожаления, что Ира бросила в картонную коробку пару сотен рублей.
Человек, не прекращая играть, в знак благодарности кивнул.
Целый день Ира не могла забыть этот тоскливый взгляд его серых глаз.
На следующий день после работы ноги сами понесли её к храму. Знакомый гитарист стоял всё на том же месте. “Здравствуйте!” — тихо сказала Ира и положила всё в ту же коробку несколько купюр. «Спасибо, сударыня», — ответил глубоким бархатным голосом. Ира внимательно посмотрела ему в лицо.
На бомжа не похож. Одет бедно, но аккуратно. Сквозь густую щетину проступают изящные черты лица.
—А хотите кофе? — Ира сама не знает, как так получилось. Эти слова словно вырвались на волю откуда-то из глубины души.
Мужчина поднял на неё глаза. В его взгляде смешалось всё: удивление, радость, надежда.
—Очень хочу! Сто лет уже не пил кофе! — признался он.
Обхватив руками горячую чашку, чтобы поскорее согреться, Николай неторопливо рассказал свою невесёлую историю.
—Я – сирота, всю свою жизнь, начиная с семи лет, провёл в интернате. До недавнего времени жил в посёлке недалеко от города. Мамина сестра, тётка Наталья мне наследство оставила. Перебивался всё случайными заработками. Но жить можно было. А однажды пошёл с друзьями на пикник, вернулся, а дома-то уже и нет. Ничего не осталось: ни документов, ни денег, ни вещей. Осталась вот только гитара – с ней тогда ходил на пикник. Прокрутился в посёлке: жить негде, работы нет, друзья сами небогато живут, ничем не могут помочь. Вот и решил перебраться в город.
—А где же вы живёте — спросила полным сочувствия голосом Ира.
— В подвале живу. Вы не беспокойтесь, там тепло, чисто и даже кран с водой есть, где уборщица воду набирает.
У Иры сердце сжалось от жалости. Вечером рассказала о новом знакомом маме.
Анна Ивановна, такая же жалостливая женщина, как дочь предложила: — а ты пригласи Колю в гости.
А потом, после короткого раздумья добавила:
— У нас летняя кухня большая, если он такой, как ты рассказываешь, пусть зимует. И нам в хозяйстве мужские руки не помешают.
Ира жила с мамой на окраине города в старом, можно даже сказать ветхом домишке, которому уже давно требовался ремонт.
Но мужских рук в доме ее было, к своим 30-ти годам Ира была еще не замужем. Да и денег, для того, чтобы нанять строительную бригаду, тоже.
Коля поселился в летней кухне. И изо всех сил старался помочь женщинам, приютившим его. И очень скоро Коля стал членом их семьи.
С первых дней мужчина принялся помогать по хозяйству. У него были, что называется, золотые руки. Коля не сидел без дела ни минуты: он и ремонт в комнатах сделал, и забор починил, и крышу подлатал.
Был он спокоен и рассудителен. Ира однажды поняла, что влюбилась. Решила, что ей нужен в жизни именно такой мужчина как Коля. Чтобы как за каменной стеной, надёжный, верный.
Через три месяца Коля получил новые документы и...сделал Ире предложение стать его женой.
—Господи, неужели, ты услышал все мои молитвы?! Неужели и для меня найдётся мест под этим огромным солнцем! — мысленно благодарила она всевышнего.
Ира просто светилась от счастья: она любила и была любима! Соседи даже по-доброму завидовали: хоть и долго в девках сидела, зато какого отхватила! И красивый, и трудолюбивый, руки растут из того места, откуда нужно...
Молодые расписались по-тихому. Без каких-либо торжеств. Просто посидели в тесном семейном кругу - вот и весь праздник.
Жили дружно. В любви и согласии. Ира супруга устроила в фирму, где работала сама. На работу и с работы вместе едут...
Ей казалось, что так будет всегда. Но жизнь в очередной раз повернулась к женщине обратной стороной.
Впервые мысль, что Коля может нравиться другим женщинам, промелькнула, когда родился сын.
Мужчина позже возвращался домой. И всегда одни и те же отговорки: то на автобус опоздал, то работой завалили. Ира чувствовала — врёт!
Просто сходила с ума от ревности. Однажды решилась на прямой разговор.
– Скажи мне прямо, кто она, я же всех на фирме знаю, – приставала к мужу.
—Ира, не выдумывай! Нет у меня никого, кроме тебя. Просто времена такие настали... — отнекивался Коля.
И в тот момент женщина сердцем почувствовала: ей изменили. Боль, гнев, обида змейкой заползли в израненную предательством душу.
— Господи, но ведь это несправедливо! Как он мог так поступить со мной? Подобрала ведь его в буквальном смысле на улице! Обогрела, отмыла, в люди вывела, а любимый так её как отблагодарил? Предал! — постоянно терзала себя Ира, не в силах переключиться на что-нибудь другое.
От маминых переживаний стал неспокойным и Миша. Ночью часто просыпался, плакал. Ира брала его на руки и качала, качала, качала. Он, казалось, успокаивался, почувствовав мамино тепло, но стоило его положить в кроватку, как снова начинались капризы.
—Я пойду в другую комнату, на диване посплю. Надо отдохнуть, рано утром на работу, — виновато оправдываясь, брал подушку Коля и шел спать.
С каждым днём пропасть отчуждения и непонимания между супругами становилась все больше.
А однажды Ире позвонили «добрые люди» — Ты за мужем-то приглядывай. Ведь уведёт Жанка. Не стыда ни совести у них нет, никого не стесняются — доносились из трубки слова, каждое из которых ранило прямо в сердце и разрывало душу.
Она помнила эту Жанну — молодая, красивая, стройная, с копной шикарных чёрных волос и сияющими синими глазами.
Ира не находила себе места.
—Что делать? Надо срочно поговорить с разлучницей. Она не может так нагло вторгаться в семью. Что она себе позволяет! Уже через неделю после звонка она попросила Николая посидеть с сыном.
– Мне срочно нужно к врачу на приём.
Отметила про себя, что муж даже не спросил, не беспокоился: “что с тобой?”
Ира в полной решимости ехала на работу.
И надо же! Как по заказу: только перешагнула порог, как встретила её, Жанну. Разлучницу!
Та вздрогнула, удивленно посмотрела и стараясь скрыть свой испуг, защебетала:
– Ирочка, ты уже на работу решила выйти? А как же сынок, на кого его оставишь?
Ира буквально взорвалась и уже не подбирала слова:
– Ах ты же, з**я! За сына моего переживаешь? А чего же ты у него отца отбираешь?
Она размахнулась, изо всей силы влепила разлучнице пощёчину. Казалось, Ира вложила всю ярость в этот хлёсткий удар.
Жанна вся сжалась, даже на какой-то миг остолбенела, а потом схватила сумочку и выскочила за дверь.
А Ира вдогонку сопернице посылала проклятия. Сотрудники, которые с любопытством наблюдали за этой сценой ревности, одобрительно загудели.
Роман Коли и Жанны развивался у всех на виду.
Когда Ира вернулась домой, то первое, что увидела – собранный чемодан.
–Позвонила, з@р@за, пожаловалась уже! — догадалась женщина.
– Я ухожу. Прости, если сможешь. Люблю другую и ничего не могу с этим поделать. Сыну буду помогать. — почти прошептал Николай.
Он даже в глаза ей не смотрел. Уставился в пол.
Ира молчала. Ни слова не могла произнести. Ей бы зарыдать, остановить его. А она словно оцепенела: молча смотрела, как Коля целует Мишку, идёт к воротам и садится в такси.
***
Волю слезам дала, только когда машина скрылась за поворотом. С тех пор мир для Иры померк. Все дни были одинаково серыми. Так прошло одно лето, другое. Женщину стало не узнать – так осунулась. Казалось, что в этом мире её держит только сын. Мама, как могла, помогала дочери.
— Ты, доченька, поплачь! Может легче станет! А то у тебя слёзы словно в душе где-то, а глаза сухие.
— Не могу, мама. Он ведь не просто ушёл к другой. Он предал меня! Встречался с ней ни от кого не таясь.
А Коля больше не появлялся. Только деньги на сына исправно переводил. Они с Жанной уехали в другой город, откуда та родом была.
***
А как-то приснилась Ире разлучница. Стоит, волосы свои чёрные по плечам распустила. Смотрит на Иру умоляюще, слёзы по щекам льются. И вдруг бросает ей под ноги сверток, с розовым бантом. А потом вдруг появился Коля.
«Прости», – прошептал он, не поднимая глаз. Взял за руку Жанну, и они вместе скрылись в тумане.
Ира очнулась в холодном поту. «И к чему этот сон?» – беспокоилась женщина. Нехорошо стало на душе.
Прошло несколько дней. И однажды ночную тишину разорвал телефонный звонок. Какая-то пожилая женщина громко рыдала в трубку:
— Ира! Я мама Жанны. Моя дочь и ваш муж погибли в аварии. Лилечка, их трёхмесячная дочь чудом выжила.
Ира молчала, пытаясь проглотить ком, подкатывающий к горлу.
– Вы слышите меня, Ира? Знаю, что Жанна перед вами виновата. Но я стара и не в силах растить ребёнка. Сжальтесь и возьмите ее к себе. Это же сестричка вашего сыночка. Вы же до сих пор ещё не развелись с Колей. Вам отдадут ребёнка – плакала в трубку женщина.
Несколько дней Ира ходила сама не своя. С головы не шли слова женщины о маленькой девочке, которую могут забрать в приют.
– Мама, что мне делать?
– Ой доченька, видно, такова твоя судьба. Мы не вечны, а у Мишки будет родная сестра. Справимся.
Ира покачала головой: — Нет, мама! Я не смогу полюбить эту девочку. Я всегда буду думать, что она такая же, как её мать и её отец. А без любви ребёнок зачахнет.
Когда мама Жанны позвонила в очередной раз, с тем же вопросом, Ира ответила:
—Не могу я её взять. И поверьте, для вашей Лилечки очень быстро найдётся приёмная семья. Так что не попадёт она в приют.
—А как же я? Как мне быть? Ведь я её тогда никогда не увижу! Я так надеялась, что буду приезжать к вам...
— Извините, мне своим сыном нужно заниматься! — прервала разговор Ира и отключила аппарат.
Анна Ивановна сидела за столом и испуганно смотрела на дочь.
—Я тебя не узнаю, Ирочка! Почему ты такая жестокая? Что с тобой стало? Ребёнок, ведь, ни в чём не виноват.
—Я не жестокая мама, просто жизнью наученная. А ребёнку, поверь, так будет лучше. Найдутся бездетные, обеспеченные люди. А мне есть кого жалеть и о ком думать.
Ира повернулась к сыну и впервые за всё это время улыбнулась ему, подхватила на руки и закружила по комнате.
— Может, я и гадко сейчас поступаю, но мне почему-то от этого легко! — думала Ира.