Всем утра доброго, дня отменного, вечера уютного, ночи покойной, ave, salute или как вам угодно!
Давние подписчики канала знают, что "РУССКiЙ РЕЗОНЕРЪ" никогда не отличался строгим академизмом в изложении фактов. Не то, чтобы я этим прямо горжусь-горжусь... просто, как мне кажется, гораздо интересней щедро набросать на холст брызги любопытных эпизодов, да отрывки из мемуаров, да отклики современников, а картина-то сама собою и сложится. Не нужно оглуплять читателя, за сухой справкой он и сам может сходить куда нужно. Поразмышлять вместе с вами, порассуждать - вот, на мой взгляд, занятие, достойное и вашего времени, да и моего, чего уж...
Сегодняшний герой давненько уж заброшенного цикла "Размышленiя у параднаго... портрета" - фигура настолько яркая, что я, признаться, долго не решался подступиться к ней: слишком богатая биография, слишком много взлётов и падений, чересчур много должностей и постов, великое множество войн и битв... Этак начнёшь всё описывать, так и в четыре части, пожалуй, не уложишься. Впервые я основательно столкнулся с графом Петром Александровичем Толстым, когда набрасывал портрет его племянника - Фёдора Ивановича "Американца" Толстого (кто желает освежить в памяти эту двухчастёвую публикацию - это здесь, по-моему вышло весьма недурно, во всяком случае, я поминаю эту работу с удовольствием). Чтобы не переписывать заново себя же, просто процитирую (прошу простить за нескромность, это сугубо в целях экономии собственного времени, за которое, кажется, готов приплачивать, да некому):
Как вообще подпоручик лейб-гвардии Преображенского полка (т.е. человек априори сухопутный, к тому же страдающий морскою болезнью) попал в кругосветную экспедицию под руководством Крузенштерна? А через того самого "влиятельного родственника" - графа Петра Александровича Толстого, тогдашнего военного столичного генерал-губернатора. Изначально идти в плавание должен был двоюродный брат Фёдора Ивановича, но не смог, сама идея же такого путешествия настолько захватила нашего героя, что он стал хлопотать о назначении... не без посредства "руки" сверху
Бегло пробежавшись тогда по биографии "дядюшки", я только вздохнул - да, были люди в наше время... Но легендарный "Американец" (и мой личный любимчик с той поры) - ещё далеко не весь перечень энциклопедических и ярких имён, идущих в самом запутаннейшей и многонаселённой человеческой крестословице, напрямую связанной с графом. Молодые бесшабашные друзья-смельчаки Воронцов и Бенкендорф, Беннигсен, Суворов, декабристы... Кстати, если просто так, безо всякой привязке к эпохе, выписать "П.А.Толстой", в 99 процентах читатель выберет "первого" знаменитого "П.А." - Петра Андреевича, хитроумнейшего сподвижника Петра, закончившего таки дни свои темницею... К нашему сегодняшнему "П.А.", который "Александрович", определение "хитроумнейший" не пристало вовсе!
Впрочем, покаюсь - слукавил. В 1795 году славный боевой полковник с самыми серьёзными "перспективами", награждённый за храбрость по представлению самого Суворова к Святым "Георгием" 3 класса, потомок чудно перевязавшихся меж собой фамилий Измайловых, Голицыных и Салтыковых, выгодно женится на "долговязой, тощей, не светской, неуклюжей, не умной" Марии Алексеевне Голициной, в дальнейшем - одной из тех "московских тётушек", от чего мнения и одного слова зависели в Белокаменной репутация и положение едва не всякого. Да-да, «Ах, боже мой! Что станет говорить княгиня Марья Алексеевна?..» Но давайте тут же и оправдаем нашего героя: он никогда не скопидомничал, к свалившемуся на него матримониальному богатству относился с лёгкостью повесы, а в Петербурге - как раз в годы своего военного губернаторства - многим запомнился тем, что раздавал деньги всем нуждающимся, в том числе и солдатам, коих привечал особо. Щедрость Толстого была столь велика, что к 1805 году, когда граф вновь был призван в действующую армию, оказался принуждён заложить бриллианты супруги. "Плёвое дело!" - презрительно бросил он тогда... Любимое выражение. Памятна осталась и другая его фраза, приведённая в заглавии сегодняшнего портрета - "Россия, это, брат, мать наша!" Да что там - получив в 1795 году назначение в Псковский драгунский полк, граф был, кажется, одним из немногих командиров в отечественной истории, поправлявших расстроенные финансовые дела его собственными средствами: обычно полковые начальники сами кормились из армейской кассы. Можно вспомнить лишь несколько подобных примеров: ополченский полк Дмитриева-Мамонова и М.С.Воронцова, оплатившего полтора миллиона офицерских долгов после пребывания Русского экспедиционного корпуса в побеждённой Франции.
Фигура графа Петра Александровича, должен заметить, оставляет после знакомства с нею какое-то удивительно благоприятное впечатление. Человек не самого великого ума, но великой храбрости, ни разу не дипломат, но честный рубака, способный терпеть-терпеть, да и выложить от души всё, что накипело в груди, чистокровный русак, не выносящей малейшей кривды и придворных интриг... После Тильзитского мира он входил в настолько открытую оппозицию к Александру, что тому пришлось долго уговаривать графа ехать посланником во Францию. Толстого?.. Посланником к Бонапарту?.. Выбор Государя тогда поразил многих. Как может быть посланником во Франции человек, органически не выносящий французов, выступавший против многих решений Александра Павловича (и уж точно - против мира), и имевший наглость отказаться от ордена Почётного Легиона, который Наполеон прямо-таки насильно пытался ему вручить. Вы только представьте себе подобный диалог:
- Виноват, не заслужил!
- Ну, заслужите впредь...
- Не надеюсь!..
Наполеон, весьма недовольный генералом, отходит прочь, все окружающие "зело фраппированы" - мягко выражаясь...
Сколь мало мы знаем о Петре Александровиче (а жаль!), столь же мало осведомлены о славном боевом прошлом Александра Христофоровича Бенкендорфа, благодаря суровости и монохромности советской историографии, навеки заклеймённому "жандармом" и "душителем свободы" (боже, какая безмерная однобокость!) После нескольколетней экспедиции по всей (не фигура речи - воспримите буквально!) России Магнуса Спренгпортена (где последний более ленился, да женился, а поручик Бенкендорф объездил за него все уголки Империи), нескольких славных кавказских дел, где подружился накрепко с таким же удальцом Михаилом Воронцовым, Бенкендорф неотлучно был при Толстом на всех сложнейших, включая страшное сражение при Прейсиш-Эйлау, участках первых наполеоновских войн - до Тильзита, после которого, придерживаясь точки зрения своего шефа, сам вынужденно попал в "оппозиционеры", причисляясь при дворе "хромой уткой", покровительствуемой вдовствующей императрицей. Вот вам и "интриган" А.Х.! Обаяние Толстого, его прямодушие и непреклонность в убеждениях, полагаю, сыграли не самую последнюю роль в формировании личности Бенкендорфа. Отправившись вместе с графом в Париж, 25-летний полковник настолько увлёкся тогдашней театральной примой m-lle Жорж, что понаделал великое количество долгов и стал весьма откровенно пренебрегать служебными обязанностями - к великому неудовольствию Толстого. Надо отдать должное Наполеону - он обхаживал русского посланника как мог, задействовав весь арсенал своего величия и даже театральных способностей - вплоть до отшвыривания шляпы на землю с напыщенной фразою: "Теперь к вам обращается не император, один дивизионный генерал ведёт разговор с другим дивизионным генералом". Удивительный посланник был непреклонен: он - всего лишь солдат, и он видит, что Франция на самом деле готовится к новой войне. Увы - при дворе Александра его не слышали, им были недовольны, а "недипломатическая" прямота его раздражала Государя. Недоволен был и Наполеон - план его по приближению и приручению русской дипломатии не срабатывал. "Вы не дипломат!" - отчаявшись, бросил он однажды Толстому Наконец, в 1808 году Толстого отзывают - хотя сам он ставил Александру перед своим назначением условие - "отставка по первому требованию". "Первых требований" было уже множество, но царь предпочитал игнорировать запросы своего посланника. Тайно вывезя при посредничестве Бенкендорфа любимицу Наполеона m-lle Жорж на родину, Толстой использовал любовные таланты своего подчинённого и в шпионаже: ведь последний - помимо самой Жорж - сумел обольстить и жену шефа личной полиции Императора Савари, и любовницу военного министра Бертье. Так что копилочка сведений самого высокого уровня была наполнена доверху. Но его опять не услышали... В чём же был "фокус" с престранным назначением Толстого? Какие цели преследовал Александр I, посылая в Париж человека, решительно настроенного прямо противоположно целям обоих императоров? Странно было бы предполагать в прямодушном графе возможность к перемене собственных убеждений. Как знать... Но уже то, что после возвращения в Россию долгое время Толстой серьёзных постов не занимал, свидетельствует об утрате царского доверия. Правота "посттильзитских" взглядов графа, правда, понемногу и дозированно вознаграждалась императором после кампании 1812-1814 гг.: его производят в генералы от инфантерии, а на излёте царствования Александра Павловича Толстой становится членом Государственного совета и Комитета министров.
Молодой государь Николай Павлович опыт и искренний непафосный патриотизм Толстого ценил весьма высоко: после декабрьских событий 1825 года П.А. от Сената назначается в Верховный уголовный суд, где возглавляет Разрядную комиссию "для установления разных степеней виновности подсудимых". Сколь можно судить о его деятельности там - "ястребом" Толстой не был, но и в либерализм не заигрывался, что и, признаемся, тяжеловато себе представить от старого вояки, уж точно не могущего даже понять столь кощунственное злоумышление как бунт против своего государя. Генералу, любившему внушать подчинённым ""Россия, это, брат, мать наша", наверное, горько было видеть вчерашних сослуживцев, боевых офицеров, заехавших в заблужденьях своих куда-то не туда... Он знал многих по Москве: будучи большим знатоком сельского хозяйства и садоводства, Толстой был вице-президентом Императорского Московского общества сельского хозяйства. Идея его создания родилась в его доме в Леонтьевском переулке: там собирались всё более солидные люди, офицеры в значительных чинах, проводя время в беседах о необходимости развития земледелия и новациях в нём как в основе благосостояния империи. В то же время собственные адъютанты Толстого, состоящие в декабристских "союзах", обсуждали совсем иные темы: в их планы, кстати, входил и арест генерала - для них он был слишком популярной, а значит и опасной фигурой... "Слуга царю, отец солдатам".
Скончался Пётр Александрович в 1844 году. Т.к. год его рождения неизвестен и варьируется между 1761-м и даже 1770-м, можно лишь заметить, что в любом случае возраст старого воина был вполне по тем временам солидный. Секретарь Общества сельского хозяйства, в котором Толстой до последнего дня трудился самым деятельным образом, вспоминал о нём:
"... Не задерживайтесь, граф, в деревне, - сказал я ему, - уже время позднее, осеннее, да и нам без вас скучно". - "Нет, брат, я скоро возвращусь, а там начнем и наши заседания". Провожая, он взял меня за руку и с сердечной добротою сказал: "Прощай, брат Степан Алексеевич, до свидания". Можете себе представить, как поразило меня случайно долетевшее на другой день известие, что граф Петр Александрович скончался; я не верил слуху, пошел в дом графа и нашел его на столе спокойно сомкнувшего глаза навеки..."
А по свидетельству Модеста Андреевича Корфа, более всего покойный любил... цветы - "единственную вещь в мире, которую он не считал "плевым делом".
Предыдущие публикации цикла "Размышленiя у параднаго... портрета" можно прочесть в каталоге "РУССКiЙ РЕЗОНЕРЪ" LIVE
С признательностью за прочтение, мира, душевного равновесия и здоровья нам всем, и, как говаривал один бывший юрисконсульт, «держитесь там», искренне Ваш – Русскiй РезонёрЪ