Игорь повел дочь по врачам, получив целый список рекомендаций и лекарственных средств, отправился в аптеку, а потом был долгий разговор с Викой. Игорь пытался донести до дочери, что тактика – «назло маме, уши отморожу», очень глупая и ничего, кроме проблем не принесет.
Продолжение рассказа "Людмила"
Глава 23
- Кому ты и что доказала своим поведением? – вопрошал он. – Дома всегда есть нормальная еда, ну… за редким исключением, - ради справедливости заметил Игорь. – Но даже когда в холодильники нет супа и второго, там можно что-то найти: йогурт, молоко, кефир, фрукты, колбасу на крайней случай, а не это все… - он вздохнул. – Я думал, у нас нормальные отношения, но ты подвела меня.
- И что теперь?! Отправишь обратно к маме? – провокационно спросила Вика. Игорь покачал головой. Конечно, первое желание было именно таким. Решать проблемы очень не хотелось. Но потом Игорь справился с эмоциями. Расписываться перед бывшей женой в своей несостоятельности как отца очень не хотелось. Да и показывать свою слабость Ольге тоже. Сейчас получалось, что он не может справиться со своим ребенком. Не может и просто отсылает её. Так нельзя и Игорь это понимал.
- Если ты хочешь уехать, я не стану тебе запрещать, но гнать тебя я никуда не собираюсь. Единственное, что ты должна понять – жить теперь придется по нашим с Ольгой правилам. Питаться ты будешь по рациону, рекомендованному врачом, принимать лекарства и никаких чипсов, и прочей гадости, - Вика закатила глаза, но спорить не стала, думая о том, что этот всего лишь громкие слова отца, пройдет пару дней и он обо всем забудет. Но Игорь в этот раз был последователен.
По утрам Игорь внимательно следил за тем, чтобы дочь позавтракала. Если раньше Вика могла отказаться от первого приема пищи, бросив:
- В гимназии поем, - там на самом деле отлично кормили, и Игорь никогда не переживал, то теперь на её слова Игорь не обращал внимания.
- Если захочешь, поешь. А сейчас садись и завтракай при мне…
- Ну, папа… - возмущалась Вика, но ложку брала.
Отношения Виктории и Ольги после инцидента наладились. Ольга извинилась перед девочкой, сказав:
- Ты меня прости, я не должна была так на тебе срываться, просто тяжелый день. Да и меня воспитывали иначе. Я с десяти лет была дома хозяйкой. Мама работала сменами, отец вахтой, а мы с братом целыми днями одни, есть хочется, да и маму жалко. Она приходила со смены еле живая, а ей еще и к плите надо. Я хотела ей помочь, рано научилась готовить, убирать, мы еще с братом и к больной бабушке бегали, еду таскали, пыль у неё гоняли… В общем, не злись, не должна я была так кричать, но все-таки видеть в тебе больше самостоятельности, хотелось бы. Умирать от голода при набитом холодильнике – по меньшей мере странно.
Инцидент, вроде бы, был исчерпан, но осадочек остался. Идеальный, в глазах Виктории, образ Ольги треснул.
Людмиле о проблемах со здоровьем дочки никто не рассказал.
- Если мама узнает, как ты питалась и до чего себя довела, то заберет тебя без разговоров и меня сравняет с землей, - проговорил Игорь, глядя на дочь. – Поэтому держи язык за зубами и не расстраивай мать или же… пакуй чемодан.
Паковать чемодан Вика не собиралась, при всех возникших шероховатостях в общении с отцом и Ольгой, жить с ними было куда свободней и вольготней, чем с мамой. Да и друзьями Вика уже успела обзавестись. Не сразу, но получилось. Теперь по старым подругам и школе девочка не скучала.
Людмила жила в счастливом неведении. Она продолжала ежедневно звонить дочке, узнавать о её жизни, но Люде показывали только ту картинку, которую хотели. Истинного положения вещей женщина не знала, но, возможно, это и к лучшему. Если бы Люда узнала правду, то к ней вновь вернулась бы гиперопека, тревожность и раздражительность. Она начала бы осаждать бывшего мужа, высказывать ему претензии и требовать, чтобы он вернул дочь. Ни к чему хорошему бы это не привело. А так… считая, что у дочки все хорошо, Люда училась дышать полной грудью, училась думать о себе, заниматься своими делами и тем, что нравится именно ей.
© Баранова А.А., 2024