Было то или не было – не знаю. Напал на Кабарду какой-то хан. Расположился он на берегу быстрой реки Баксан. Кабардинцы видели, как силен враг, и не решались вступать в открытый бой. А хан тоже не спешил нападать первым. Всякие нехорошие мысли начали закрадываться ему в голову. Кто знает, сколько воинов погибнет в бою с храбрыми кабардинцами? А вдруг кабардинцы потом начнут мстить? Позовут союзников и бросятся в погоню, а у хана войско уже устало?
И хан отправил послов кабардинскому князю.
- Наш хан не хочет кровопролития, - передали послы. – Пусть поборются два силача – ваш и наш. Если победит наш силач, кабардинцы должны будут платить хану такую дань, какую он назначит. А если победит ваш силач, хан с войском уйдет к себе.
Князь попросил дать ему три дня сроку, а сам созвал стариков для совета. Долго старики думали, совещались, но, наконец, решили принять предложение хана.
Стали тогда выбирать, кто мог бы вступить в единоборство с ханским силачом, гадать на бараньей лопатке. И увидели, что следует выбрать Кургоко, сына всеми уважаемого Хату.
А про того Кургоко знали, что, вопреки воспитанию отца, вырос он хвастливым и заносчивым. Как выбор мог пасть на такого? Но всё в руках судьбы, поэтому послали за Кургоко.
Явился Кургоко к князю, выслушал, что от него хотят, да как начал хвастать:
- Не страшен мне никакой силач! Я надеюсь только на себя!
- А если не боишься, то через два дня будь готов к бою, - сказал ему князь и отправил к хану своих послов, чтобы известить, что через два дня состоится поединок.
А как дошло это известие до ханского стана, то раздался рёв, который услышала вся Кабарда.
То ревел не зверь, а ханский силач – огромный и страшный богатырь с безобразным лицом. Силы, роста и жестокости ему было дано немеряно, а вот ума природа пожалела. Поэтому силача держали в стане прикованным цепью к столбу, чтобы он своих же воинов не поубивал. А ел он только сырое мясо.
Вот, значит, какого силача приготовил хан для боя с Кургоко.
Княжеские послы обо всём рассказали князю, а к вечеру рассказы дошли и до Кургоко. Перепугался он страшно, пожалел, что похвастался тогда перед князем. Не надеялся Кургоко на свои силы – и так и сказал своему отцу.
Крепко задумался Хату, не знал, что и делать.
Вошла в саклю жена Кургоко. Звали ее Лашин.
- О чем вы задумались? Что за беда у вас случилась?
- Молчи, не спрашивай! – отвечал ей Кургоко. – Если мы думу думаем, то есть на то большая причина.
- Какая же? Может, я помогу вам?
Засмеялся Кургоко:
- Не женского ума дело – речь идет о судьбе нашего народа. Твоё дело детей растить, коров доить, обед готовить.
Обиделась Лашин, ни словечка не сказала мужу, ушла доить корову.
Хату стало неприятно, что сын так с невесткой разговаривает, и он вышел во двор вслед за Лашин. И видит, что одна из коров не даёт себя доить. А расстроенная Лашин ещё больше рассердилась из-за коровы, да как схватила ее под брюхо, и одной рукой через плетень перебросила!
Удивился Хату богатырской силе своей невестки, обрадовался, поскорее вернулся в саклю. Пришла ему в голову мысль – вот кто выручит сына!
- Отец, научи, как мне быть? Завтра поединок. Боюсь, не одолеть мне вражеского богатыря. – сказал Кургоко.
- Не горюй, сын мой, - отвечал ему Хату. – Послушай, что я тебе скажу. Из далекого аула пробрался к нам юный богатырь, которому по силам одолеть ханского богатыря. Завтра утром этот юноша приедет сюда. Он совсем еще юн и очень застенчив, так что ты ни о чем его не расспрашивай – да и лучше не смотри слишком пристально, чтобы он не застеснялся. Но этот юноша нас всех и выручит, так что ты возьмёшь его с собой и сделаешь всё так, как я тебе скажу.
И Хату научил своего сына, как ему следует поступить.
В это время в саклю как раз вошла Лашин, и Хату отослал сына во двор задать коням корма. А когда Кургоко вышел, Хату рассказал невестке, какая случилась беда.
- Только ты поможешь нашему горю и горю всего народа. Ты одна сумеешь победить ханского богатыря.
- Да, - сказала Лашин, - я чувствую, что у меня есть силы. Но я ведь женщина, разве допустят меня на бой?
- А ты надень старую черкеску Кургоко, а шапку надвинь на самые глаза. Когда поедешь на поле боя, ни о чём не говори с Кургоко и никому не открывай, что ты женщина, пока я сам к тебе не подойду.
- Я сделаю так, как ты сказал, - обещала Лашин.
Рано утром проснулся Хату, проснулся Кургоко. Вышли они во двор, а там уже ждет молодой джигит.
Сел Кургоко на коня, на юношу даже не взглянул. Поехали они к назначенному месту поединка. Для поединка двух силачей была выбрана долина, которая крутым обрывом заканчивалось.
А народ уже собрался. Для хана на возвышении ковёр расстелили. Сидит хан, ноги под себя подогнул, трубку курит. Ханский силач народ развлекает: руками деревья ломает, словно прутики.
Слезая с коня, Кургоко громко сказал – так, чтобы все слышали:
- Да разве это богатырь? Даже руки об него марать не хочу, пусть сначала с моим младшим товарищем поборется!
Этим словам его научил отец. Конечно, кабардинцам было неудобно перечить Кургоко после того, как он только что громко перед всеми похвастался, а хан и так не сомневался в победе своего поединщика, а при виде юного джигита совсем обрадовался.
Бойцам дали отмашку сходиться.
Богатырь хана схватил своего противника, но не смог сбить его с ног. Тогда молодой джигит схватил ханского богатыря, приподнял и с силой об землю ударил, а потом потащил к обрыву и сбросил со скалы.
Радостный крик победы раздался в рядах кабардинцев.
А хан был так уверен в своей победе, что не мог и слова вымолвить! И всё же пришлось признавать поражение.
- Да, теперь я вижу, что твои богатыри сильнее моих, - сказал, наконец, хан кабардинскому князю.
Тут из толпы выступил Хату и подошел к победителю:
- Смотрите все, ханского богатыря победила женщина, жена моего сына!
С этими словами Хату снял шапку с головы Лашин, и длинные черные косы упали на ее спину.
Вся толпа, как один человек, задержала дыхание.
- Счастлив народ, у которого такие женщины, - сказал хан. – Но если ваши женщины так сильны, то как же сильны должны быть мужчины? Нет, с таким народом я буду жить в дружбе!
И хан со своим войском ушёл из Кабарды.
А скала, с которой был сброшен богатырь, с тех пор стала называться скалой Лашин.
Мой пересказ кабардинской легенды.
Читайте все истории из подборки "Про Кавказ":
Подписывайтесь также на мой телеграм-канал Искусство, цветы и книги - каждый день вас ждут небольшие, но интереснейшие публикации об искусстве