Всё утро Богданов проглядывал на часы. Он заметил, что у него были совсем ледяные руки, потому что сильно волновался. Он стучал ладонью по столу, вскакивал с места, заглядывал в окно на служебный двор, он ждал Нелли Рахманину. "Неужели сорвётся? - думал он. - Неужели передумала идти ко мне на беседу?" Майор специально не начинал планёрку с сотрудниками своей розыскной группы, он ждал: во первых - прихода девушки, а во вторых полковника Родионова, который задерживался у начальства. Неделя только начиналась, впереди предстояли суровые и хлопотливые будни, везде во всех отделах шли оперативки и полковник был на одной таковой в Краевом Управлении вместе с прокурорскими следователями. Он вошёл в свой кабинет и застал там Богданова с очень озабоченным видом.
- Мои ребята уже устали ждать и заглядывать в открытые двери, - произнёс майор. - Мы сегодня соберёмся или нет?
- Ты что такой дёрганный?! - спросил полковник и грузно опустился на стул, протерев рукой взмокшую покрасневшую от жары шею и его квадратная фигура с расстёгнутым кителем, заняла своё привычное положение за столом.
- Нелли Рахманина не пришла утром, как обещала, сейчас уже одиннадцать, а её всё нет, - произнёс он с озабоченным видом. - Я начинаю волноваться.
- Правильно, что начинаешь... А ты ещё разве ничего не знаешь?
- Нет, а что?! - Богданов приподнялся на стуле и его сразу бросило в жар.
- О, весь город уже знает, а вся прокуратура только и говорит об этом уже с утра, теперь разговоров будет на неделю, не меньше, - Родионов отсморкался.
- Что, убита?! - Богданов вскочил на ноги.
- Нет, охолони, сядь! - полковник указал рукой на стул и майор повиновался. - На помолвке с Русланом Бероевым вчера вечером эта девушка сошла с ума в присутствии многих гостей. Так что свидетелей там уйма и сегодня... вся прокуратура желает Бероеву терпения, а ей скорейшего выздоровления. Понятно теперь, что все эти её разговоры с Магдой, насчёт карточного проигрыша, лишь плод её больного воображения. Так что, оставим бедняжку в покое, - Родионов снова достал платок и вытер им лицо.
- От чего это произошло? - майор упавшим голосом спросил полковника.
- Ну, я не врач... Отчего такое происходит? От нервов, обычно. Бероев всем рассказывает, что она уже давно была неуравновешенной, что он за ней замечал странности с самых первых дней знакомства, и теперь очень досадует на её родных, что обманули и не предупредили его заранее о её болезни, которая, как он полагает, уже у девушки была. А ведь и правда, даже в средние века давали разводное письмо, если в семье один из супругов был невменяем.
- Господи! Что же там могло случиться с ней? - Богданов вскочил со стула и подошёл к вешалке. - Я не останусь на планёрке, поеду в 23 детский сад, поговорю с Мансуровой, она наверняка знает подробности.
- Зачем тебе? - повернулся к нему на стуле Родионов. - А, впрочем, поступай как знаешь... Будто у нас тут дел с тобой мало? Ну, ладно, зови своих архаровцев!
Богданов вышел в коридор и собрал там вокруг себя свою группу, ожидавшую приезда начальства. Курившие у открытых окон молодые сотрудники, сразу прошли по вызову в кабинет и стали занимать места за длинным столом.
Магда, как и положено, с семи утра вместе с воспитателем старшей группы была на месте и теперь, пока дети были на улице, мыла полы в комнате для занятий и в спальне. Она бросила тряпку в ведро и подняла голову на голос Богданова, женщина уже понимала цель его визита. Она села за детский столик с почерневшим лицом и майор понял, что случилась настоящая трагедия. Он встал рядом с ней, голос его пропал, а её дрожащие руки выдавали сильнейшее волнение, какое испытывала сейчас эта скорбящая женщина.
- Вот она беда, никогда не приходит она, - начала первой Магда. - Сперва мужа потеряла, потом любимую свою воспитанницу.
- Где она сейчас, дома? - спросил майор, прислонившись спиной к подоконнику.
- Нет, увезли в психушку, простите - в специальную больницу!.. Не понимаю! - женщина захватила концы фартука, прислонила к глазам подол.
- Расскажите, как всё было вчера с самого начала, - попросил майор.
- Я пришла к ним по приглашению матери Нелли, на веранде собирались пить чай... Тут Нелька в меня вцепилась и сказала, что знает убийцу моего мужа. Я опешила сперва, а она стала требовать ваш номер телефона, да так настойчиво требовала, что я сразу дала ей. Она убежала звонить в будку, потому что из дома не хотела. Пришла весёлая... Но я заметила, она ещё, как только я вошла к ним, была какая-то шальная. Нет, она нормальная девочка, вы не подумайте нехорошее, никогда у неё не было никаких приступов и видений. Просто в этот день она была будто не в себе... И слова её странно прозвучали про Марата!.. Потом приехал её жених Руслан, они ушли к ней в комнату вместе, а через час спустились вниз и стали нам помогать прибираться в доме.
- Вечером было много гостей? - поинтересовался майор.
- Много. Все знакомые или родственники по матери. Друзей художника было много, кто-то из прокуратуры, родные Руслана, Щебекин с семьёй... Нелька играла на рояле, пела, танцевала вместе с женихом, а потом стала кричать. Вдруг ей показалось, что в комнате есть люди одетые в чёрное. А дальше был какой-то кошмар, - и Мансурова в подробностях поведала майору о происшествии в доме Рахманина. - Я звонила рано утром в больницу, мне сказали что никого к ней не пустят сегодня, не прошёл ещё кризис... Да, я забыла сказать, что Нелли гнала меня из города после того, как вам позвонила.
- Как это, гнала?
- Она говорила, что могут и меня убить после Марата, как свидетеля. Но свидетеля, чего, что я могу знать такого опасного? Она не сказала. Опасалась, что я тут останусь, говорила, что нужно срочно уезжать из города к родне. Но, видно, уже помешалась на чём-то, бедная девочка, потому как понятно мне стало в этот вечер, её такое состояние. Я не пошла с утра, как думала, писать заявление об уходе, ещё поработаю тут, спишусь с братом, а потом и поеду в Ростов... Мне надо узнать наверняка, что у девочки всё хорошо и, что она выздоравливает. А без этого, я уехать не могу, совесть замучает... Не понимаю, как такое могло произойти? Неужели из-за этого проклятого экзамена она перенервничала? Ей не удавалось сдать экзамен по музыке на выпуск, она сдавала его вторично, но весьма успешно. Удалось ей это нелегко и виной всему, я считаю это её жених. Он какой-то, простите, скользкий.
- Что это значит? - насторожился Богданов.
- Это сугубо моё мнение, как женщины, не подумайте ничего превратно... Он с самого начала понравился всей семье и Нелли влюбилась без оглядки, а он, уехал в Москву по делам и даже ни разу с ней не связался оттуда. Она переживала, не спала ночами и потом завалила свой экзамен. Быть может у них там ещё что-то было, но я не знаю... И всё же думаю, что причиной всех расстройств стал именно Руслан. Поговорите с ним, он же ваш коллега и должен рассказать о ней побольше.
- Да, вы правы, я так и сделаю! - майор внимательно посмотрел на женщину. - А вот уехать вам всё же придётся. Нелли правильно посоветовала... Держите со мной связь и я вам буду рассказывать о её состоянии, обещаю, что как только ей станет лучше, то сразу вам позвоню в Ростов.
- Вы, что-то мне не договариваете, - Магда вытерла руки о фартук и поднялась. - С моим отъездом, это так серьёзно?
- Боюсь, что - да!.. Я вам пока ничего толком не могу сказать, но слова Нелли были чистой правдой, вас в покое не оставят, как жену Марата. Ведь, если его убили так жестоко, то значит он представлял угрозу для неизвестных нам людей, которых сам знал очень хорошо, а вы - его жена. Мало вероятно, что вас так просто оставят в покое. Если нужно, я помогу с билетом и отъездом...
- Нет-нет, не уговаривайте. Ловите своих бандитов, а я буду ждать, когда Нелли вернётся домой. Я не могу так уехать, не могу, понимаете?! - она вытерла слёзы с глаз, пообещала майору позвонить, как только вспомнит ещё что-то важное и вышла из группы домывать полы в коридоре.
Прокурор Травников находился в кабинете у своего зама и поддерживал его, как мог.
- Я очень сочувствую вам, мой друг, такая у вас красивая невеста и такое горе свалилось и, на вас, и на всю её родню... Я без преувеличения сокрушён не меньше вашего. А скажите, что-нибудь предшествовало её болезни?
- Я замечал, что она всегда была немного странной особой, но тут сказалось то, что она творческий человек, на рояле играет и живёт в семье художника, потому и не придавал значения её чудачествам, - отвечал Руслан Бероев. - Я благодарен вам за участие.
- Да, очень, очень сожалею!.. - повторил прокурор.
- Но вот я теперь думаю, что сожалеть надо было, если бы мы с ней расписались, а она потом... ну вы понимаете. Хорошо, что так всё открылось ещё до свадьбы, которая теперь по понятным причинам, не может состояться.
- Вы любите её? - Травников сел напротив Бероева и сложил руки на столе.
- Какое это теперь имеет значение?
- Не понимаю... Вы, что же, даже не поедете к ней в больницу и не поможете её родителям, хотя бы морально? Так сильна обида на них?
- Почему же, поеду! Возможно, что даже сегодня. Надо же узнать всю правду у врача насчёт её состояния. Потому, я должен что-то сообщить домой своим родителям, они ждут приглашения на свадьбу, - Бероев прикрыл веки рукой. - И потом, что обо мне подумают коллеги и сотрудники, если я вдруг сразу от неё откажусь. Это вам я могу сказать с полной уверенностью, что не могу теперь на ней жениться по известной причине.
- А, если это не столь серьёзно, Руслан? Ну, бывает же такой срыв, нервы и всё такое! Вы не спешите, мой вам совет. Она девушка из приличной семьи и никогда прежде не слышали о её недуге. К тому же сам Щебекин, ваш дядюшка, заинтересован породниться с художником Рахманиным, которого знают даже в Москве. Хорошие связи, прекрасный дом! Что ещё нужно для счастья?!
- Не знаю... Я не хочу обманывать себя и её, чувствую, что в отношениях уже появилась трещина, а значит не нужно их продолжать. Я сегодня всё узнаю у врачей подробно и тогда приму окончательное решение.
- Вы говорите это с точки зрения прагматичного человека, а ведь вы совсем молоды. Откуда такой лаконизм во мнениях, такая упругость взглядов?
- То есть вы хотите сказать, что в мои годы плохо быть практичным?
- Им трудно быть даже в мои годы. Я иногда думаю, что ведь не из-за практичности все мужчины нашего рода Травниковых служат в правоохранительных органах. Вот и младший брат теперь тоже пошёл работать в Новороссийске в уголовный розыск на должность помощника следователя. Не практичность движет человеком, его развитием, а совесть и его долг гражданина. Вы не согласны? - прокурор буравил глазами своего зама.
- Вам легко говорить, когда вы не были в моей шкуре. А я был уже женат и понимаю, какая это ответственность! В первую очередь за жизнь и счастье женщины, которая с тобой связала свою судьбу. А если я не уверен, что могу ей помочь, сам запутаюсь в своих мыслях и поступках, много не понимая в её семье. Ведь сперва я не хотел иметь дело с Рахманиными, вы знаете, что пошёл к ним в дом по заданию с проверкой. А теперь мне кажется... Нет-нет! - он осёкся продолжать разговор, потому как был неуверен в том, что уже предполагал.
- Ладно, о личном поговорили, а теперь перейдём к нашим тараканам... Как движутся дела у полковника и майора? - Травников поправил рукой очки.
- Там пока глухо. Есть одна зацепка, это военный след в деле пропавшего Саблина, зека из соседнего села Коровино, что рядом со Столбовым. Там одно совпадение будоражит ум полковника - это одинаковая по цвету "Победа", которая фигурирует в двух делах. Значит, считает майор, эти дела как-то связаны, больше нет никаких улик.
- Да, я это помню, так что там за след?
- Пришёл документ на мой запрос из военного архива - Саблин ведь был в штрафбате, так вот... Мне ответили, что он бежал с передовой и присоединился где-то под Карпатами к отряду бандеровцев. Но и от них потом тоже бежал, потому и оказался помилован после войны. Он помнит многих из них и знает в лицо, на допросе в 1945 году следователь давал ему карточки на опознание и он указал в точности на Кузьменко и его подручного. Узнал их по фото. Потом на многих членов банды, с его показаний, был составлен словесный портрет. Вот я и думаю, не могли его найти спустя много лет товарищи этого Кузьменко, которого объявили в международный розыск? Председатель колхоза в котором работал Саблин говорит, что тот боялся постоянно посторонних людей. Всегда сторонился лишних знакомств. Это не спроста. Видимо, он уже подозревал за собой слежку. И вдруг его увозят в соседнее село ночью в пустой дом, видно для какого-то разговора на синей "Победе", после чего он уж исчезает бесследно. А спустя два года - этот дикий случай в Столбовом и опять синяя "Победа". Совпадение, а если нет?!
- Да, надо проработать эту линию. Пусть майор и полковник не бросают розыски по этому эпизоду, подключают всех, кого только возможно. А дело Юли Красковой? Вроде там подозревали отца, или опять облом?
- Ещё не проработаны версии у следствия, но с отцом не получается.
- Дайте мне бумаги присланные из архива на Саблина, я сам посмотрю, - прокурор протянул руку за бумагами через стол и Бероев их ему предоставил.
Нелли очнулась после двенадцати часов дня. Её обкололи сильнодействующими средствами и теперь девушка была как сонная муха, но всё же поднялась с постели и не поняла где находится. Она слонялась по пустой одиночной палате, силясь вспомнить то, что было вчера вечером. Она помнила какой-то блеск в глазах, а дальше всё покрывалось туманом: ни своих действий, ни красные рога, растущие из головы Руслана, она не помнила совершенно. Но где она? Что это за решётки на окнах? Девушка подскочила к запертой двери и постучала, ей не открыли, тогда она постучала сильнее, а вскоре начала барабанить по стене, окрашенной в салатовый цвет. Снова тишина. Нелли подбежала к окну и открыла створки, уперевшись руками в тугие решётки. Она закричала и стала с силой трясти их, зовя на помощь.
- Меня похитили, помогите! - кричала она. - Скорее, сюда! Мама!.. - её руки дёргали железные перекладины, а в голове был рой нехороших мыслей.
И тут громко щёлкнул замок, дверь распахнулась, на пороге стояли врач и медсестра. Они быстро прошли в палату и подошли к Нелли с двух сторон.
- Вас никто не похищал, милочка, - начал молодой доктор в белом халате и шапочке. - Вас привезли сюда в состоянии шока. Вы ничего не помните?
Нелли со страхом смотрела вокруг и мотала отрицательно головой.
- Вы в самом деле ничего не помните или прикидываетесь? - переспросила у неё медсестра средних лет.
- Нет... ничего не помню!.. Где моя мама, отец, Руслан? - она снова готова была сорваться на крик, но её успокоили тем, что мать вот-вот должна появиться.
И правда, не прошло и часа, как Нонна Николаевна стояла в приёмном отделении и разговаривала с лечащим врачом, в смену которого и привезли ночью её безумную дочь.
- Мы ничего не понимаем доктор, такое с ней впервые, - глядя на врача тревожными глазами, говорила Рахманина. - Что с ней, вы уже знаете?
- Всё всегда бывает впервые, - ответил он неуверенно и попросил женщину пройти в палату к дочери.
- Когда я смогу её увезти домой? - спросила Нонна Николаевна.
- С этим не стоит спешить. Мы понаблюдаем её несколько дней и, если прогрессии не будет и приступ не повторится, тогда увезёте, а пока... Идите за мной, она звала вас, и похоже, ничего не помнит из вчерашнего. Это странно и непонятно, по всем признакам у неё были галлюцинации, но отчего? Может быть вам, как матери, она скажет причину такого нервного расстройства? Ведь я понял так, что была помолвка. Может быть ссора с женихом на неё так повлияла? Спросите вашу дочь.
Когда вошли в палату женщина накинула на себя белый халат и протянула руки к своей дочери:
- Нелли, бедная девочка моя! Что с тобой случилось, голубушка? Что такое? Легче тебе сейчас? - женщина обняла дочку, притянула её к себе, крепко обняв и поглаживая по голове.
- Мама, поедем домой!.. Ведь мы поедем сейчас домой, правда? Что ты молчишь?! Ты приехала сюда за мной? Где я, мама?
- Ты в специальной больнице, тебя сюда отвезли ночью врачи. Ты была без сознания, Нелли, у тебя произошёл нервный срыв и врачи опасаются тебя отпускать домой. Но это всё очень скоро пройдёт, детка. Скажи своей матери, что у тебя произошло? Может, что-то было с Русланом? Вы поссорились?
- Нет-нет, ничего не было, нет... Я не понимаю! Ничего не понимаю!.. Где Руслан? Он знает где я? Он придёт и заберёт меня отсюда, да?
- Придёт, он уже звонил нам сегодня и вечером после работы сюда заедет, но только... Нелли он не сможет тебя забрать, пока врачи не будут уверены в твоём здоровье, - женщина продолжала успокоительно гладить Нелли по голове.
- Но я здорова, мама!.. Я совершенно здорова! Ты что не видишь?
- Нет, пока не вижу, - Нонна Николаевна подняла голову дочери и заглянула ей в лицо. - Ты вся словно в лихорадке была вчера, а сейчас у тебя опять безумно горят глаза. Я боюсь за тебя, Нелли! Ну скажи, скажи мне, что произошло? Так легче будет понять врачам твоё состояние и назначить правильное лечение.
- Я здорова, мама! Меня не надо лечить, я не сумасшедшая... Эти решётки на окнах... Я в психушке?! - Нелли поднялась и подскочила обратно к окну.
Девушка заглянула сквозь решётку во двор, закрыла руками лицо и зарыдала.
После ухода матери Нелли не отходила от окна, она ждала Руслана.
Старший следователь прокуратуры и заместитель Травникова явился уже на закате дня, переговорил сперва с врачом, а потом с его разрешения прошёл в палату. Нелли сидела на постели с опущенной головой, но сразу встрепенулась, как только увидела своего любимого мужчину. Она кинулась к нему в объятия, прижалась к груди, уткнувшись носом в его элегантный костюм:
- Руслан! - подняла она к нему свою разлохмаченную голову. - Что произошло, я не понимаю и ничего не помню. Мне говорят о каком-то шоке, но я ничего... Что ты молчишь? Ты знаешь, что со мной?
- Врач говорит, что это психоз, но он до конца не уверен. Диагноз тебе ещё не поставлен. Нелли, ты в самом деле ничего не помнишь?
- Вот и ты за своё! - она осмотрелась по палате. - Ты приехал за мной? Я соберусь сейчас, только я не вижу свои вещи! - она стала смотреть под подушкой, под кроватью, но ничего не нашла и быстро успокоилась. - И ладно, так уедем. Ведь ты увезёшь меня из этого страшного места, Руслан?
- Нелли, - он собрался с мыслями и, обняв её за плечи, сел на железную койку. - Посиди рядом со мной, успокойся... Я конечно могу забрать тебя сейчас же, но я не уверен, что твой приступ не повториться, вот и врач тоже говорит...
- Что, ты меня боишься?! Я, по-твоему, сумасшедшая? Да, и ты так считаешь? - Нелли отстранилась от него и посмотрела ему в глаза. - Руслан? Ты же знаешь меня, я никогда никому не причиню и не причиняла зла, я просто не могу этого сделать. И то что со мной произошло, я полагаю, это криминал. Сегодня утром я должна была встретиться с майором Богдановым. Кому-то стало про это известно и меня нейтрализовали ядом... Да-да, мне подсыпали за столом отраву. Я теперь в этом полностью уверена. Со мной начались какие-то непонятки, когда я выпила шампанское. Я сразу почувствовал себя плохо, а потом всё закружилось и перед глазами поплыли яркие круги... и всё, вспышка света и я ничего не помню. Что ты так иронично смотришь на меня? Ты мне не веришь, Руслан? Почему ты опять молчишь?
- Давай говорить на чистоту, Нелли, - Бероев поднялся с койки и встал у окна. - Ты больна, а родители твои скрывали от меня этот факт... Вот опять ты несёшь какой-то бред, про яды и прочее... А ещё просишь тебя забрать домой! Куда домой, Нелли к кому?
- Конечно к тебе, ведь у нас через две недели будет свадьба! - глаза девушки наполнились слезами.
- О какой свадьбе теперь может идти речь, когда тебе нужно как следует подлечиться, - Бероев был безжалостен с ней. - Не нужно пока говорить об этом, ни к чему. Вот, всё как-то успокоиться, устроится... и тогда!..
- Я прошу, я умоляю тебя, Руслан, забери меня отсюда! Спаси!.. Если мама не может, забери ты! Отвези меня в лес, в поле, куда угодно, если боишься быть со мной под одной крышей или, чтобы я тебя не скомпрометировала, ненароком. Прошу только об одном забери меня отсюда, иначе я знаю, будет беда, меня тут заколят препаратами которые мне не нужны, потому что я совершенно здорова, и уверена в этом, - Нелли с полными глазами слёз опустилась на колени и вцепилась Бероеву в ноги. - Прошу тебя, если ты меня ещё любишь, отвези куда-нибудь подальше отсюда. Мы с Магдой уедем к её родственникам и будем жить вдвоём, а тебя я не стану больше беспокоить, если ты этого так боишься. Руслан! Ведь ты потом всю жизнь будешь об этом жалеть, что не спас меня сегодня. Ты пойми, врачи ошибаются в отношении меня...
- Ты нуждаешься в специальном лечении, Нелли. Вчера вечером я убедился в этом весьма наглядно. И не надо фантазировать на тему подлых убийц и подсыпанных ядов. Я и так долго терпел твои фантазии и выдумки, - Бероев повернулся к ней, ещё раз окинул свою бывшую невесту стальным взглядом, толкнул дверь рукой и вышел в коридор, оставив Нелли совершенно беспомощной в этом ужасном круговороте печальных событий.
Пока она засыпала, выпив успокоительную таблетку, молодой врач несколько раз заходил к ней в палату. Он сам не понимал с чем конкретно имеет дело, но давать ей сильнодействующее вещество поостерёгся до завтрашнего консилиума опытных врачей. Для Нелли рушился мир, она постоянно видела перед глазами уходившего от неё в неизвестность Руслана, вспоминала, как он стоял в этой палате и с иронией смотрел в её глаза. А в его очах не было грусти или даже растерянности, всё было ясно и чётко - там для неё места больше не осталось, и Нелли почувствовала это своим тонким разумом и женским сердцем, но понять до конца не решалась. Таблетка возымела действие, она вскоре уснула тревожным сном.
Пошли вторые сутки, как молодой врач Никита Песков дежурил в больнице. Он сегодня заменял отпросившуюся коллегу, она потом отработает за него эту смену, когда ему станет нужен выходной день, а пока, он сидел в коридоре за решёткой, которой закрывают в этом заведении блок из восьми палат и читал журнал прибытия, отмечая в нём своих пациентов, которых осматривал сегодня лично. На ходиках, что висели в простенке над столом, было за полночь. Вдруг двор осветился ярким светом фар, у дверей затормозила машина-фургон. Несколько человек с разговорами прошли в приёмный покой.
Нелли уже крепко спала, когда к ней с шумом отворилась дверь. Она сквозь сон услышала спорящие голоса:
- Её нельзя трогать без разрешения главврача... дайте мне позвонить и уточнить, - громко говорил Песков с приехавшими людьми в белых халатах.
- Это моя дочь и я увезу её туда, где по-настоящему могут оказать должную помощь, - услышала она голос отца.
Нелли оторвала голову от подушки и попыталась сбросить сон. Она стала одевать на ноги тапочки, но ворвавшиеся люди в белых халатах не дали ей этого сделать. На неё накинули чёрную широкую рубаху с длинными рукавами, буквально за секунды скрутили её по рукам и ногам, подняли и несмотря на сопротивление врача Пескова, вынесли во двор.
- Этого нельзя делать, поймите! - выкрикивал молодой врач, а подошедшая медсестра всячески пыталась помешать этим незнакомым людям увезти Нелли с собой, но они были непреклонны.
Её отец крутил перед ними направлением, якобы выданным ему в горсовете, так как случай его особый, на лечение дочери в специальной клинике под Новороссийском.
- Ей нужен покой, там условия при которых не пускают посторонних лиц, - уверял он врача, - сказали, что она должна быть в постоянном окружении и присмотре специалистов. А, что тут можете вы? Там хорошие специалисты, контроль, там скорее пойдёт дело. Вот вам направление, всё официально... Мы уезжаем! Отойдите от машины.
Нелли была ещё в некоторой прострации, она пыталась поговорить с отцом, но мешали её путы. Когда авто-фургон завёлся, она крикнула отцу, который сел рядом с водителем в кабину, но он даже не повернулся на её крик. Двое врачей забрались к ней в крытый кузов и достали шприц. Один держал, а другой пытался закатать ей рукав повыше. Нелли сильно закричала и стала биться головой о борт машины, она кричала, кусалась, сопротивлялась до тех пор, пока не почувствовала сильный удар по лицу. Двое навалились на неё и воткнули глубоко шприц с лекарством в левое плечо, от которого она стала сразу проваливаться в бездну, проскальзывая в чёрный туннель.
Фургон летел по тёмной ночной дороге в неизвестность, увозя дочку художника Рахманина в специальное заведение закрытого типа в горно-лесистую местность, подальше от любопытных глаз и майора Богданова.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
