Глава 27.
УАЗик развернуло поперек дороги. Максим схватился за поручень на дверке.
- Ты что творишь? - спросил он Виктора. - Лихач да? Так мы с тобой в канаве скоро окажемся. За дорогой следи, а не языком мели.
- Гололёд на дороге. Занесло, - переключая скорость, ответил Виктор.
- Может быть, я за руль сяду? - предложил Максим.
- Ещё чего? Сиди, где сидишь. Скоро приедем, - обнадежил водитель.
Вот уже показался дорожный указатель с названием городка. Максим облегчённо выдохнул.
- Илья Сергеевич, машина из города вернулась, а вашей мамы там нет. Не привёз ее Виктор.
- А где он? Где Максим?
- Они в столовой, Илья Сергеевич. Витя боится, похоже, докладывать. Я его спросила, почему не привезли вашу маму, а он пробормотал, что-то невразумительное. Позвать?
- Да, пожалуйста. Позовите, Вероника Захаровна.
В кабинет с опущенной головой, комкая старенькую кроличью шапку, вошёл водитель Виктор.
- Что случилось, Витя? Что с мамой? Почему она не приехала?
Виктор сбивчиво, не поднимая глаз, начал рассказывать, как он довел бабушку до гипертонического криза.
- Илья Сергеевич, ей богу, если бы вы меня предупредили, что нельзя вашей маме ничего говорить о пожаре, я бы скорее язык себе откусил, а не сказал ничего. Врач со скорой ей укол сделал. Я сидел там, пока давление не снизилось. Но ваша сестра ей ехать не разрешила. Вот ящик с гостиницами передала. Он в машине.
- Эх, Витя, Витя! Зарезал ты меня без ножа! Иди позови Максима. Чем он меня порадует? А сам поезжай ко мне домой, отвези ящик с продуктами туда. Лара с Мишаней должны быть дома. Я им позвоню, чтобы встретили.
Зашёл Максим. Он рассказал о том, что узнал в ожоговом центре, как чувствует себя пострадавшая Елена Ивановна, о том, что она ни на кого зла не держит.
- Ну, хоть одна хорошая новость на сегодня. Можете идти домой, Максим.
- Я, Илья Сергеевич, хочу поехать в город, побыть подольше с Еленой на Новый год, если не возражаете.
- Конечно, поезжайте, - разрешил директор.
"Как же быть? Что там с мамой? Опять надо тестя просить, чтобы разузнал. Придется нам самим налаживать быт. Ничего, прорвёмся! Лара с Мишей уже большие".
- Максим, стой! Зайдем ко мне, - остановила инструктора Галина Николаевна и завела в свой кабинет. - Расскажи, как съездил.
- Хорошо съездил, Галина Николаевна. У Лены все будет хорошо.
- Ты же понимаешь, как я переживаю. Меня уже затаскали на допросы. Я же ответственная за эту ёлку. Ты не представляешь, что мне приходится выдерживать! Как там наша Снегурочка, не собирается жаловаться на нас?
- Нет, не думаю. Я к ней завтра снова поеду. Только вот Тусю не знаю на кого оставить? Всю голову сломал.
- Кто это за Туся, Максим?
- Собака Лены. Старенькая. Дома у нее живёт.
- Так, давай я ее покормлю и выгуляю! У меня есть собака, я умею с ними обращаться. Елене скажи, чтобы не волновалась за свою собачку, Галина Николаевна, мол, за ней присматривает. Да, и возьми у председателя профкома новогодний подарок для нее.
- Галина Николаевна! Вы моя спасительница! Спасибо!
- Да ну, не благодари. Будешь уходить, за мной зайди. Вместе пойдем с Тусей знакомиться.
Максим кинулся в профком за подарком.
Тем временем у Ильи в кабинете обосновался важный следователь прокуратуры в синем нарядном мундире.
- Илья Сергеевич, что вы можете рассказать о подготовке к празднику. Кто отвечал за исправность электрической гирлянды? - следователь Игорь Петрович сидел напротив и в сотый раз задавал одни и те же вопросы. Надеялся, наверное, что Илья собьется и станет давать противоречивые показания.
- Гирлянда фабричного производства, не самодельная. Куплена в этом году. Можно проверить по накладным.
- Гирлянду эту проверяли на исправность?
- Конечно. Она же не сразу закоротила. Почему, не знаю. Я не пожарный и не электрик.
- А вата на ёлке, это как? Это же чистый хлопок, его потушить крайне сложно.
- Тут мы виноваты. Но так делали испокон веков. Теперь, я думаю, никто вату не будет использовать в виде снега, помня наш печальный случай. Кто мог предвидеть такое?
- На то вы и руководитель, чтобы предвидеть. А не смогли, придется ответить.
- Я понимаю, Игорь Петрович. Готов нести ответственность.
- Пострадавшая Елена Ивановна вправе предъявить вам иск за причинение вреда ее здоровью.
- Что ж, и к этому я готов. Но пока она, как будто не заявляла. Ее сегодня навестили в больнице. Она идёт на поправку.
Наконец-то, Игорь Петрович собрал свои бумаги и блокнот, дал расписаться Илье в протоколе и важно выплыл из кабинета.
Придя домой, Илья застал Мишу за расчисткой снега. Сын в расстегнутом ватнике и в старых подшитых валенках деловито сгребал с дорожки рыхлый, только выпавший снег. Снежинки кружились в воздухе, падали на упрямые кудряшки Мишани, выбившиеся из-под шапки, сдвинутой набекрень. Илья наблюдал за сыном, пока тот не заметил, наконец, отца.
- Привет, папа! Мы тебя ждём. Ларка ужин готовит. От бабушки целый ящик разных вкусностей привезли. Я уже попробовал все варенья. И маме возьмём с собой компота или варенья. Мы же пойдем к ней? Ты обещал.
- Конечно, пойдем. Заходи домой. Чистые уже дорожки. Молодчина ты у меня!
Дома у плиты хлопотала Ларочка в мамином фартуке. Она сосредоточенно резала батон и намазывала его маслом. На плите шкворчала, разбрызгивая масло и источая немыслимо аппетитный запах, глазунья. Увидев отца, девочка разулыбалась:
- Папочка! Мой руки! Яичница с ветчиной готова. Бабушка не приехала, зато гостинцев прислала целый ящик. Я мясо в сенях оставила, а банки вот! - она показала на банки с соленьями и вареньями, выстроившиеся вдоль стены под окном.
- Молодец! Настоящая хозяйка! Теперь так и придется нам с вами хозяйничать самим.
- Ничего, пап, справимся! Мы с Мишей уже не маленькие.
- Это точно. Что мы есть себе не приготовим? И печки я научу вас топить. Утром будем топить плиту на кухне, а вечером голландку. Приладимся. Впереди праздничные дни. Я с вами буду. Давайте перекусим и к маме пойдем. А Барсик у тебя что это так усердно облизывается?
- Так я ему мясца дала. Он так просил. Мяукал, как с ума сошел!
Барсик тщательно мыл свою усатую мордочку, аккуратно, но за ушами лапкой не чистил.
- Вот видите, Барсик гостей не намывает, не зовёт. Не приедут к нам гости. Хоть бы маму на Новый год отпустили, пап! Ну, какой без нее праздник? - прижалась к отцу Ларочка.
- Вот вам по подарку от дедушки Мороза! - Илья достал из своего кожаного портфеля два новогодних подарка. - Не успели раздать вчера. Не до них было.
- Какие подарки хорошие, Миш! - рассматривала содержимое пакетов Лара. - Давай один маме отнесем?Нам с тобой хватит одного, правда? Люда из школы принесет. Объедимся. конфетками!
- Давай! Я согласен, - ответил, немного расстроившись, брат. Он рассчитывал на два пакета.
В конце декабря темнеет быстро. По улице, освещенной фонарями и большими украшенными к новому году окнами магазинов, шли мальчик, девочка и их отец. Шли в больницу к матери.
Нина Петровна после укола спала полдня. Ее разбудил разговор соседок по палате:
- Вер, а что это наша королевна весь день спит и спит. Обед проспала. Вон тарелка стоит с куриной ножкой. По блату такой кусище положили. Директорская жена! Нам с тобой по хребтинке досталось. Все остыло давно. Суп санитарка унесла, а курицу оставила.
- Проснется, съест. Что ты переживаешь, Тамара? Сама хочешь?
- Да ну тебя! А следователь-то у нее спрашивал про отношения ее мужа с этой Снегурочкой. На шуры-муры намекал.
- Ну и язык у тебя, Томка, поганый! Вдруг она слышит? И так сердце больное, опять расстроишь ее.
- У нас тут у всех сердце больное. А у этой Нины Петровны с ее гулящим муженьком откуда здоровому сердцу- то взяться?
Нина открыла глаза, посмотрела на соседок:
- А я ведь не сплю. Не стыдно косточки перемывать? Это ты, Тамара? - спросила она у худой как щепка женщины неопределенного возраста.
- Ну, я! А что?
- Да, ничего. За собой получше следи. У такой язвы, скорее всего, совсем нет никакого мужа. Зависть замучила? - отчитала Нина вредную соседку. Вторая, та что Вера, встала и тихо вышла из палаты, чтобы не нагнетать страсти.
- Нина Петровна, там ваши пришли! - объявила санитарочка, заглянув в палату. Следом за ней в двери появились две румяные мордашки Лары и Мишани. Над ними возвышалось обеспокоенное лицо Ильи.