Перед отпуском дни тянутся особенно медленно, ибо надо работать, а работается мне тяжело и со скрипом... в общем, два дня в целом осталось продержаться. Когда писала вот эту вот статью про славный город Ангарск:
...то вспомнила, что мы раз туда ездили большой компанией моих друзей (сейчас я уже не столь самоуверенно возрасте чтобы разномастные компании куда-то централизованно возить), и моя подруга тогда подрабатывала фотографом (кто в юности им не был? - хмыкнул бы Уинстон Черчилль и ещё бы парочку крылатых фраз бы присовокупил!).
в дневник хорошее пишу лишь
чтоб в старости беспамятной
читать и думать улыбаясь
что жизнь красиво прожила
© dyrilka
В минуты душевной невзгоды я перечитываю собственный дневник за предыдущие годы, тыкая наугад... И всегда были трудные времена (хороших - всегда лишь проблески, это всем понятно), но какая же бодрость была в благословенном возрасте где-то до двадцати семи (видимо, возраст, когда мозгов большую партию уже подвозят) - и даже забываешь, каково оно было...
Ну да я не о том даже, а о том, что на канале почти все фото мои, а вот сейчас будет редкая статья без моих фотографий. Тут несколько мгновений летнего Ангарска, которые мне лично показались уместными и не потерявшими актуальности, ибо летние каникулы в каком-то смысле вечны (и без нас):
Многоуважаемый шкаф (шифоньер), выселенный на балкон:
И скучающий дружок, наблюдающий за нашей молодостью (в юности всегда разговариваешь так, словно это должно быть слышно всем в радиусе улицы примерно):
Потом мы осели предсказуемо в "Старой квартире", чтобы выпить что-то вроде "Зря вы ботик потопили!" или "Свободе Анджеле Дэвис", "Секрет Фиделя" и тому подобные кофейные напитки... и там уже фотографии с лицами, а мы понимаем, что в наш век медийность скорее зло, чем благо, поэтому... на этом всё, но я помню, что иногда дело не в количестве снимков, а в качестве и общем настроении:
Ну вот и умер еще один человек, любивший меня. И вроде бы сердце в крови,
но выйдешь из дома за хлебом, а там — длинноногие дети,
и что им за дело до нашей счастливой любви?
И вдруг догадаешься ты, что жизнь вообще не про это.
Не про то, что кто-то умер, а кто-то нет,
не про то, что кто-то жив, а кто-то скудеет,
а про то, что всех заливает небесный свет,
никого особенно не жалеет.
— Ибо вся наша жизнь — это только погоня за счастьем,
но счастья так много, что нам его не унести.
Выйдешь за хлебом — а жизнь пронеслась: «Это лето, Настя.
Сердце мое разрывается на куски».
Дмитрий Воденников
