Наташину свекровь Раису Максимовну Грузнову многие недолюбливали и называли за глаза «президентшей». Та всегда считала, что знает лучше других, что и как надо делать, раздавала свои советы и стремилась руководить. Вопреки расхожему представлению об отношениях свекрови и невестки, Наталья как-то сразу нашла с Раисой Максимовной общий язык. Матери у девушки не было, и мама мужа самоотверженно заняла её место. Не избалованная родительским вниманием невестка с благодарностью приняла опеку и заботу свекрови, тем более что их объединяло главное: обе они любили Николая, единственного сына Раисы Максимовны.
Николай с супругой и их дочерью Катей проживали в четырехкомнатной квартире свекрови, доставшейся Раисе Максимовне от её покойного мужа. Свекровь звала невестку «дочкой», а вот невестка так и не научилась звать её «мамой». Видимо, потеряв маму в шестнадцать лет, она не готова была принять новую.
Один из, казалось бы, обычных субботних дней в семье Грузновых начинался с совершенно обычных для них ритуалов. Никто и не думал тогда, что эта суббота запомнится всем до конца жизни.
Наташа, ты упаковала рассаду в жёлтые пакеты? – послышался голос свекрови с кухни.
- Конечно, Раиса Максимовна, рассада в коридоре у двери. Всё, как Вы сказали.
- Коленька, будь аккуратнее при погрузке саженцев в багажник – эти помидоры прошли три пикировки, не хочу их повредить.
- Мама, всё будет сделано в идеале, - покорно ответил любимый мужчина всех Грузновых, делая жене знаки, чтобы та поторапливалась.
- Я сяду впереди. Наташа, ты же не против сесть с Катей на заднее сидение?
- Конечно, не против, - ответила невестка, недоумевая, зачем её каждый раз спрашивают одно и то же, если на дачу Раиса Максимовна всегда ездит на переднем сиденье рядом с сыном.
Семейный участок был лучшей дачей на улице Ручейковой: тут были и баня, и мангальная зона, и добротный дом, и даже песочница для Кати.
Подъехав к дому, Николай аккуратно припарковался возле газона с ирисами и стал выгружать рассаду. Катя радостно побежала к песочнице, а Наталья понесла сумки с продуктами на веранду, намереваясь сделать первую в этом году окрошку.
- Умница, дочка, - похвалила её Раиса Максимовна, застав за нарезкой колбасы и картофеля, - сейчас перекусим и начнем сажать. Коленька уже вскапывает грядку.
В окно Наталья заметила, как мимо их участка проехала небольшая малолитражка ядовито-желтого цвета.
- Людка, приехала, - проговорила свекровь, отодвигая штору.
- Кто это?
- Клавдии Петровны дочка, раз в год её тут наблюдаю – совсем матери не помогает, профурсетка. А наш, скажу по секрету, Колька цветочки ей в детстве дарил, но та быстро его отбрила. Оно и хорошо: нам такая работница ни к чему. Пусть карьеру свою любимую строит.
- Она занимает высокую должность?
- В «Пятерочке» начальником какого-то отдела работает.
- Окрошку делаем на квасе или сыворотке? – спросила Наталья, посчитав, что тема разговора ей не нравится.
- Наташа, конечно, на сыворотке! Квас нам после бани сгодится, - ответила свекровь и отправилась к сыну.
Посадка помидоров заняла у семьи не более часа. Погода стояла жаркая, поэтому полив саженцам требовался обильный. Свекровь взяла шланг и пошла подключать воду. Каково же было её удивление, когда вода побежала из шланга маленькой струйкой. Раиса Максимовна была озадачена сим фактом, и, как опытный следопыт, пошла искать причину отсутствия воды, продвигаясь по шлангу, как Тесей по нити Ариадны.
На удивление шланг был цел, поэтому семейный Шерлок Холмс стал исследовать трубу. Происходящее на даче заинтересовало даже шестилетнюю Катю. Девочка начала охотно искать прорыв, прокол или что там ещё могло помешать бабушкиным помидорам.
Исследование трубы вывело Раису Максимовну за пределы участка, но на этом этапе Николай бросил увлекательное занятие, сославшись на то, что очень проголодался. Он выказал уверенность, что в раскрытии нашего дачного дела его мама легко справится и без него.
- Конечно, сынок, идите с Наташей. Она тебе окрошки нальет. Чай стоит на третьей полке сверху – его надо заварить, а старую заварку выкинуть.
Разгоряченная Раиса Максимовна вошла в дом, когда Николай доедал вторую тарелку окрошки, а его жена заваривала чай.
- Вот не зря я сказала, что эта Людка – профурсетка!
- Мам, - одернул её сын.
- Погоди, ты же не знаешь, о чем я. Эта мадам поставила свой драндулет прямо на стыке трубы, по которой подается вода. Можешь себе представить? Труба лопнула, а вода сейчас льётся в ров, потому и напора нет.
- Сейчас я пойду, подтяну болты, - ответил сын, направляясь к ящику с инструментами.
В этот самый момент, когда Николай готов был выйти, дверь распахнулась и на пороге появилась молодая женщина в кепке со стразами и длиннющими нарощенными ресницами. Я сразу поняла, что это и есть та самая Люда и отошла в дальний угол в предвкушении скандала.
- Вам что, жить надоело? Вы почему пнули мою машину?! Я за неё ещё кредит не отдала!
- Машину-то ты свою бережешь, а почему трубу нашу не бережешь?
- Не заметила я вашу трубу, можете понять?
- А почему не вышла, когда я тебя звала? Я что, маленькая что ли, стоять на улице и голосить?
- Я в наушниках была, чего тут непонятного?
- Ресницами глаза завесила, наушники в уши воткнула: не вижу – не слышу. Тьфу, глаза б мои тебя не видели! – ответила всегда эмоциональная свекровь.
- Коль, что эта твоя маман себе позволяет? Ты-то чего молчишь? – вспыхнула гостья.
Надо сказать, что во время спора между двумя этими разгоряченными женщинами Николай не вставил ни единого слова, что очень удивило Наташу, ведь тот в подобных случаях всегда вступался за мать.
- Да, Коленька, а ты почему молчишь? – удивленно спросила Раиса Максимовна.
- Людмила, выйдите лучше из нашего дома, я сейчас починю трубу и всё успокоится, - наконец-то вставил своё слово единственный в доме мужчина.
Он попытался взять соседку за локоть и повернуть к двери, но дама резко выдернула свою руку, остановилась и, глядя ему в глаза бросила:
- Людмила?! А ещё вчера была «Людочка». Больше, чтоб духу твоего в моем доме не было! Подкаблучник!
Люда молниеносно направилась к двери, а Грузновы замерли в немой сцене. Первой опомнилась Раиса Максимовна:
- А когда это ты был в её доме?
Было заметно, что Николай растерян и думает, что бы ответить. Наталья присела на стул и внимательно смотрела на мужа снизу вверх.
- Мы встретились как-то в супермаркете. Ты же знаешь, мам, что в детстве мы с Людой дружили. Мы поболтали, я предложил донести сумки. Обычная история. Не надо на меня так смотреть.
Следующие три недели Николай находился в подавленном состоянии: плохо ел, перестал играть с дочкой, часто вставал по ночам и всегда переворачивал телефон, когда жена заходила в одну с ним комнату. Раиса Максимовна спрашивала про работу и дела, но человек – не шланг, причины прорыва найти не так просто. Наташа догадывалась, но гнала от себя эти мысли. Спросить напрямую она боялась – ведь честный ответ мужа поставит её перед выбором, а она этого выбора боялась. Она надеялась, что всё само рассосется. Не рассосалось.
Однажды Наташа пришла с работы и застала мужа с собранным чемоданом:
- Я ухожу, Наташ. Я безмерно тебя ценю и уважаю, но ничего с собой сделать не могу. Тянет… Чертовщина какая-то. Тянет и всё.
После этого Наташа узнала, что Николай действительно встретил свою подругу детства в «Пятерочке», но не предложил помочь с сумками, а просто согласился на предложение зайти на чашечку кофе и поболтать. Потом был второй визит, третий. Это длилось около года.
- Только не надо устраивать сцену, прошу тебя, Наташ. Я совершенно этого не достоин. Я мразь, я скотина. Хочешь, ударь меня, только не плачь…
Наташа и не собиралась плакать. Внутри всё как-то окаменело и всё, и она совсем не понимала, как надо реагировать. Она просто сказала:
- Она так похожа на твою маму. Я тебя понимаю. Счастья тебе.
С того дня прошло уже три года. Николай взял в жёны Людмилу и у них уже рос сын, названный в честь покойного деда Михаилом. Раиса Максимовна простила новую невестку и даже привила ей любовь к огородничеству. Теперь на их улице было две образцовых дачи и две командирши.
Наташа съехала от свекрови и жила вместе с дочкой в съемной квартире. Впускать кого-то ещё в свою жизнь она пока ещё опасалась. Зато она могла вставать в любое время, хранить чай на столе и делать окрошку с квасом.