Александр Новиков поделился на досуге: «Что обычно происходит после доведения приказов в подразделении морских пехотинцев? Правильно, происходит генеральная пьянка.
Нет, не загул с распеванием декадентских романсов, как в фильмах про разложившихся белогвардейцев, а организованное мероприятие! Всё красиво: не просто бухаем, а решаем организационные вопросы…
Ну и само собой имеют место разговоры за жизнь и воспитательные беседы с личным составом. Среди личного состава, конечно же, присутствовал наш замполит Лёха, фантастический балбес и человек в морской пехоте совершенно случайный.
В военной специальности он не разбирался от слова «вообще» и служил постоянным источником проблем. И вот среди общего гула разговоров мы слышим, как наш ротный режет Лёхе правду-матку:
– Алексей, ёп тыть, я, как тебя в форме МП и с нашивкой ДШБ вижу, я сразу плачу. Что о нас люди подумают? Я про гражданских не говорю, пох на них! Но у нас же в городе и морские скотики всякие, и спецназёры Усурийские, а тут ты шароёбишься, весь такой красивый – в форме и в нашивках, демаскируя свою случайную принадлежность к нашему славному подразделению!
Тут Лёха оскорбился… Из ноздрей его забило пламя, он вскочил и, забив копытом, задвинул пламенную речь о том, что после его (Лёхи) дружественного визита в Чечню там будет лично его (Лёхи) персональное кладбище. По каковому кладбищу будут ходить маршрутные автобусы, так как пешком там будет передвигаться затруднительно из-за его грандиозных размеров.
Представить вечно косячащего Лёшу, который без приключений не мог съездить даже на самые обычные стрельбы, в качестве истребителя духов было сложно. Да что там сложно, скажем прямо - невозможно, даже под воздействием спиртных паров.
Поэтому от такой наглости все просто потеряли дар речи. Но только на одну секунду. На второй секунде все начали орать, перебивая друг друга и приводя железные аргументы, почему Лёшиным мечтам и планам никогда не сбыться, и попутно рассказывая, каковы шансы Лёши вернуться из Чечни живым и полным комплектом.
Некоторые, так же как и я, заголялись, показывали дырки в шкуре и убеждали, что получать такие не предусмотренные природой отверстия в организме - очень больно и неприятно. Но Алексей сказал, что это всё фигня, а дурака пуля любит. Ну и ладно, хозяин – барин.
Через три дня проходил Строевой Смотр. Именно так – «Смотр» с большой буквы «С». Сначала Смотр проводится в отделении, затем во взводе, после чего в роте, ну и заключительный - в батальоне.
Смотр проводят удивительные люди – особый подвид военных, выведенный путем жёсткой селекции и нелегальных генетических экспериментов в коридорах Минобороны и Генштаба.
Ну так вот, стоим, значит, мы в строю, все красивые, как лейб-гвардейские гренадеры, и во все глаза любуемся на проверяющих из "Арбатского военного округа". Рядом ротный, тоже, конечно, глаз оторвать не может, не нарадуется никак:
– Поручик, а чё у него за планка, что-то я такую не помню?
–Так это ж медаль "За всё на свете".
– Да-а-а? Не знал. А следующая, красивенькая такая?
–А это центрально-аппаратская. Самонаграждение, называется "Спасибо мне, что я есть у тебя". Это, типа, от Министерства обороны.
– Поручик, а объясните мне, отчего эти... э-м-м... господа ходят все как один с такими значительными лицами?
– На них, товарищ командир, запечатлен неподъемный груз ответственности и высших знаний, недоступных простым смертным.
– Это каких, к примеру?
– А вы попробуйте в штабе по коврам строевым печатать так, чтобы стёкла звенели. На плацу-то, по асфальту, легко, а в министерстве?
И вот подходит этот "ужас НАТО" к бойцу и видит, что на гранатном подсумке – о ужас! - не пришита бирка. Бирка - это такой прямоугольничек из фанеры, на котором написаны фамилия и звание бойца. Бирка, вещь не то чтобы абсолютно бесполезная...
Какой-то смысл в ней, наверное, есть, но за свою карьеру я не припоминаю ни одного случая, чтобы кто-то погиб или чтобы боевая задача была не выполнена вот именно из-за отсутствия бирки.
Но так-то бирки, конечно, положено иметь, и желательно побольше. Если взять всю фанеру, которую я на бирки перепилил, то я мог бы из неё аэроплан построить, честное слово.
И вот как только проверяющий обнаруживает это чудовищное нарушение, то мы тут же, естественно, слышим вопли самца-павиана, насилуемого носорогом.
В этих криках примерно в равных пропорциях смешаны возмущение, боль и ярость:
– А-а-а-а!!! ЧТОЗАЗВИЗДЕЦ!!! ПОДРЫВ ВСЕГО НА СВЕТЕ!!!
Хотя, казалось бы, просто подойдите к бойцу, схватите его подсумок и спросите:
– Это чей? Твой или Бориса Моисеева?
Я почему-то уверен, что даже самый тупой боец сможет угадать правильный ответ. А вот Борис Моисеев, наоборот, наверняка и понятия не имеет, как выглядит гранатный подсумок.
Тем временем смотр продолжается, и эти идейные сподвижники Элтона Джона и Сергея Пенкина раз за разом находят кучу замечаний. К апофеозу этого мероприятия - финальному строевому смотру, все уже похожи на верблюдов, которые как раз собрались пересечь пустыню от края до края в один приём.
На нас навьючено очень много красивых, интересных и полезных вещей, которые нужно обязательно привезти с собой на войну, после чего их нужно как можно быстрее выкинуть. Потому что выполнить в таком виде никакую боевую задачу нельзя, а всё, что можно сделать - красиво умереть за Родину.
Например, Саша Матросов очень классный из каждого получится - пробка в амбразуре будет такая, что танком не выдернешь. Слышал я байку, что у Пентагона есть Секретный План на Самый Крайний Случай: объявить русским войну, а самим не нападать, и ждать, пока мы сами себя изведем Строевыми Смотрами…»
P.S. Полностью рассказы товарища Новикова подписываемся и читаем здесь: https://dzen.ru/a/Zmq4XYV0FjKtWqN-
