Экс-министр иностранных дел Австрии Карин Кнайсль бошльшинству россиян известна как "та самая" австрийская женщина-политик, на свадьбу к которой ездил Владимир Путин. Уже год фрау Кнайсль живет в России, за это время она успела создать при СПбГУ научный центр G.O.R.K.I., обзавелись домом в рязанской деревне, выпускает в свет новую книгу.
В эксклюзивном интервью ИА «Регнум» Карин Кнайсль поделилась мыслями о том, можно ли навести мосты между Россией и Западом, что ждет Иран после гибели президента, и рассказала о чем ее новая книга «Реквием по Европе».
О русофобии
- Как ваша новая жизнь в России?
- Прежде всего, я никогда не думала о том, что перееду жить в Россию. Я жила и работала в своей стране, была патриотом своей страны и представить не могла, что однажды меня вынудят ее покинуть. Я находилась под постоянными атаками, обвинениями в шпионаже, измене родине. Меня стали оскорблять на улицах, и в итоге я потеряла все, что у меня было. Мне пришлось спасаться бегством четыре года назад с двумя чемоданами и двумя собаками. Сначала во Францию. Когда же меня заставили покинуть и эту страну, я испытала шок. Затем был Ливан, где мне довелось какое-то время делить кров вместе с сирийскими беженцами. И вот год назад я начала жизнь с нуля в России.
Недавно я получила несколько коробок с моими вещами из Австрии. А также приобрела дом в деревне, чтобы иметь возможность пожить уединенной жизнью.
Сейчас вышла в свет моя новая книга «Реквием по Европе». Есть много причин, по которым Европа, к сожалению, теперь пребывает в плохом состоянии. Я не говорю о ЕС, я говорю о европейских законах и свободах, которые там главенствовали. Но, к сожалению, это закончилось. Для меня это большая утрата того, чем Европа когда-то была.
- Мои друзья из Прибалтики рассказывают, как обывателей пугают страшилками о России и отговаривают от туристических поездок в нашу страну. Люди голодают, могут позволить купить себе пол-кочана капусты, пустые полки не только в магазинах, но даже в музеях. Якобы в Петербурге уже смотреть нечего - все шедевры распроданы на Запад и остались одни копии... Возможно ли донести до людей альтернативную точку зрения с учетом блокировки российских СМИ?
- Это касается не только СМИ, эта проблема гораздо глубже. Я описала это в своей выходящей книге. Это очень старый антагонизм между Востоком и Западом. Отталкивающий образ России появился не два-три года назад - он берет свое начало со времен холодной войны. И изменить такое восприятие очень сложно. К сожалению, это глубоко укоренилось не только в СМИ, но и в мышлении людей. Полагаю, что в ближайшем будущем ничего не изменится, и для этого есть много причин. Как отмечал политолог Дмитрий Тренин, должны прийти новые поколения и появиться новые виды партнерства, и я разделяю эту точку зрения.
Некоторые полагали, что все изменится с выборами. Нет, выборы сильно ничего не меняют. Как я и говорила о выборах в Европарламент ранее, то, что мы видим (особенно во Франции и Германии) – это раздробленный политический ландшафт. Выборы фрагментарные, при отсутствии значимой поддержки избирателей.
У нас очень глубоко укорененная русофобия. Я не русская, но меня саму «забанили», и я хорошо понимаю чувства русских.
О наведении мостов
- В Петербурге отметил свое 80-летие известный немецкий дирижер Юстус Франц, который также, так или иначе, подвергся обструкции за свои дружеские связи с Россией. Валерий Гергиев, поздравляя его со сцены Мариинки, отметил, что главный язык на сегодня между нашими странами - это язык музыки. Возможно ли навести какие-либо еще мосты между Россией и Европой?
- Тема с языком музыки звучала еще при композиторе Йозефе Гайдне в XIX веке. Когда он покинул Австрию в 60-летнем возрасте и переехал в Лондон на работу дирижером и композитором, ему сказали: вы же не говорите на английском. Он ответил: мой язык понимает весь мир. Когда вы музыкант, это другая ситуация. А мой инструмент - это язык. Я владею несколькими языками, теперь изучаю русский.
В данный момент мы не говорим о наведении мостов. Дискурс в Европе таковой: Россия должна потерпеть поражение. Ей нельзя дать победить. Как в таких обстоятельствах возводить мосты?
- Может быть, существуют какие-то здравомыслящие силы, готовые вступить с нами в диалог?
- Если говорить о здравомыслящих политических силах, то я таких не знаю. Есть готовые к диалогу люди, но они не представители властей. Какая из столиц ЕС сегодня могла бы быть единомышленником? Я пока таких не вижу. После военного периода будет правовой и тогда можно будет начинать небольшие инициативы: спортивные, обмен студентами. А так должно смениться более чем одно поколение...
О будущем Палестины и Ирана
- Часть вашей жизни связана с Ближним Востоком. В детстве вы жили в Иордании, где ваш отец был личным пилотом короля, затем сами работали в этом регионе журналистом-международником. В нынешней ситуации каковы, на ваш взгляд, перспективы создания государства Палестина?
- В 1993 году был начат переговорный процесс, базирующийся на Соглашениях «Осло». Нынешняя же ситуация апокалиптична для Палестины. Мы видим тотальное разрушение, масштабные атаки, волны конфискаций и депортаций. Я сама жила в Иерусалиме пару лет в 1980-х. Сегодня, к сожалению, там все совершенно иначе. В условиях тотальной конфронтации никто больше не говорит о создании двух государств для двух народов. Соглашения «Осло» больше нереалистичны в данных обстоятельствах. Сейчас мы от этого далеки.
- Каким вам видится будущее Ирана после гибели президента Раиси в авиакатастрофе?
- Прежде всего, хотела бы выразить искренние соболезнования семьям погибших и всему иранскому народу. Иран - вторая старейшая нация после Китая. Он проходил через столько трудных периодов в своей истории. Это уязвимый момент, но я не вижу больших угроз стабильности действующего режима. Вице-президент выполняет обязанности главы государства. Главную власть в принятии решений осуществляет корпус стражей исламской революции. Через 50 дней там пройдут выборы. Власти смогут двигаться прежним курсом.
- Это могла быть операция израильских и американских спецслужб или все-таки несчастный случай, как об этом заявил Тегеран?
- Я не буду спекулировать на эту тему.
О преимуществах российской иммиграционной системы
- В сфере ваших профессиональных интересов также темы миграции и демографии. Ранее вы отмечали, что четверо из десяти жителей Вены уже не австрийцы. Ситуация продолжает ухудшаться?
- Я как министр иностранных дел выступала с критическими заявлениями насчет тотального притока мигрантов без всякого контроля. Ситуация имеет демографическую динамику, поскольку мы видим огромные волны семейных воссоединений. Я говорила еще в 2015-2016 годах о том, что 80% из приезжающих - молодые люди 20 лет, и это надо умножать на шесть, потому что они тянули за собой супругов, родителей и остальных. Миллион человек прибыл в Германию, 400 тысяч - в Австрию, а, возможно, и больше. Корректной статистики нет, они не регистрируются. Школы наводнены детьми, фактически не говорящими на немецком.
- Как и у нас...
- Да, но я не знаю хорошо вашу ситуацию. Согласно статистике, 10% населения России - это мигранты. В Австрии мы говорим о 25%, а в Вене - это 34%. Плюс у вас правильная и серьезная иммиграционная система. Люди регистрируются, у них есть документы. Мне, к счастью, помогали, иначе сама бы я не справилась. Здесь проходишь через множество различных ступеней, а в Австрии такого нет.
- Как оцениваете недавнюю массовую акцию в немецком Гамбурге с требованием установить «всемирный халифат» и реакцию властей, не увидевших здесь ничего противозаконного?
- Это происходит уже не в первый раз. Это была санкционированная демонстрация с требованием «всемирного халифата». Главный вопрос: как ее можно было разрешить? Я предупреждала о том, что роль религии ставят выше роли Конституции, и это становится проблемой, а меня за это критиковали...
Справка ИА «Регнум»
Карин Кнайсль родилась 18 января 1965 года в Вене. Доктор права, дипломат, журналист.
В 2017-2019 годах - министр иностранных дел Австрии. В 2018 году пригласила на свою свадьбу Владимира Путина.
В 2023 году основала в Петербурге центр G.O.R.K.I. («Геополитическая обсерватория по ключевым проблемам развития России») при СПбГУ. Переехала в Россию с двумя собаками-боксерами Уинстоном и Джеки.
Владеет восемью языками, активно изучает русский, читает «Войну и мир» в оригинале.
