…Аппарат издавал мерное пиканье. Стерильная палата, неподвижное тело, обвитое огромным количеством трубок и приглушенный свет огромной лампы на потолке.
- Жалко девчонку, - на посту, оперевшись на стойку, стоял врач –реаниматолог, - Даже если выживет, будет лежать остаток жизни…- он тяжело вздохнул, - Нашли родственников?
- Нет, Игорь Николаевич, никого не нашли. Там пропуск лежал в её сумочке, следователь побеседовал с её коллегой. Оказывается она сирота. Нет у неё никого. Да и жила она одна. Ни родных, ни подруг, ни молодого человека…- ответила медсестра, сидевшая за стойкой.
- Странно как-то, в 27 лет и совершенна одна…- задумчиво сказал врач и направился в ординаторскую.
В то время Марина не могла успокоиться. Не сказать, чтобы они с Леной были близки, но девушка ей откровенно нравилась – она была простой и прямолинейной. С ней было легко, если только все шло по совести. Не случайно Лена взбунтовалась, когда начались подтасовки в тех или иных материалах. По сути, Марина испугалась за себя, слишком уж странным было стечение обстоятельств – ругань с директрисой и, вдруг, эта страшная авария. А у Марины, на минуточку, была семья – муж и двое малышей дет.садовского возраста.
Элеонора заглянула в кабинет и негромко сказала:
- Я попрошу Вас зайти ко мне, Марина Анатольевна…
Женщина вся внутренне сжалась, поднялась на ватных ногах и пошла за начальством в её кабинет…
- Марина Анатольевна, - начала Эльвира, - Я очень соболезную произошедшему с Еленой, но…- она замялась и Марина подняла на неё взгляд – косметика не скрывала красных глаз! Эльвира была зареванной, так же, как и Марина! - Марина, то, что мы повздорили, не означает, что я ей желала чего-то подобного, нет… - Она не сдержалась и заплакала в голос.
Марина топталась перед её столом и не знала как себя вести. «Черт, как все погано! Зачем она мне это говорит?»
- Почему Вы мне говорите об этом? – хмуро спросила она.
- Потому, что Вы можете бог-весть, что обо мне подумать! Но я не виновата ни в чем! Разве что, не много резко разговаривала с Леной… Но это же не повод бросаться под машину!- похоже тушь не выдержала такого «напора» и Эльвира, зарыдав еще громче, побежала к раковине, что была установлена у неё в кабинете, за стеллажами.
Марина еще немного постояла и двинулась к выходу.
- Подожди, Марина, не уходи, - всхлипывая, сказала Эльвира, - Я – сейчас…
Она вышла из-за стеллажа умытая и совершенно на себя прежнюю не похожая. Марина удивленно смотрела на неё:
« Она совсем девчонка! Надо же было себя так косметикой уродовать?».
- Марина, понимаешь, тех копеек, которые мне платят за исправления в некоторых документах – не хватит даже на комплексный обед. Да и ни кому эти исправления, уже, не принесут вреда. Я сначала проверяю сама, а потом, уже… - поежившись от взгляда Марины, она продолжила: - Я обещаю – больше подобного не повторится! Шли бы они все – лесом… Марина, я совсем недавно на этой должности, понимаю, что что-то сейчас должна предпринять, а что – не знаю! Пожалуйста, подскажи, как я могу Лене помочь?
В данный момент – холеная и высокомерная директриса выглядела как провинившаяся девчонка. Марине, вдруг, стало её жаль.
- Я схожу после работы в больницу и поговорю с врачом. Если что-то нужно – я скажу…
Марина вышла из кабинета подавленная. Нет, конечно, не причастна Эльвира к аварии, но и это не успокаивает – жалко Лену, очень – жалко…
- Проснулась? Ну, вот и ладно. Пойдем, покормлю тебя, пока малец спит. – услышала Лена, едва успела свесить ноги с лежанки.
Произошедшее с новой силой «навалилось» на неё! Она потерла виски, глаза – ничего не изменилось…
- Я думала, что все это дурной сон, а нет- все реально…- сказала она чуть слышно.
- Ай?- переспросил старик, выглядывая из-за печки.
Лена вышла из закутка и прищурилась – в избе было такое изобилие дневного света, что резало глаза.
- К столу давай, вот – кашка свежая, да молочко парное…- приговаривал дед, суетясь вокруг девушки.
- А можно умыться, где ни - будь? – спросила она, рассматривая свои грязные руки.
- Эть – дурень старый! Пойдем, девка, пойдем, покажу, где водица есть…
Девушка с опаской вышла за дверь избы.
- Не пужайся, нет ни кого. Все тихо. Да и не вспомнят они сегодня дорогу сюда. Уж я постарался…- довольно крякнул дед.
Вода в кадушке была холодной, но Лена с остервенением терла кожу лица и рук – так, словно хотела отмыться от чего-то жутко противного.
- Не старайся так, - протянул ей старик грубый полотенец, - Я вам сегодня печь натоплю – вот там и попаритесь с робятёнком…
Девушка ела и украдкой рассматривала старика – древний он какой-то, но глаза шустрые и лучистые, возраст в них , ну никак, не отражался.
- Не хочешь мне рассказать, что с тобой приключилось? – наконец спросил он.
- Хочу, дедушка! – неожиданно- с готовностью, ответила она, - Если не расскажу – буду думать, что сошла с ума…
И она начала свой рассказ с того самого момента как помнила себя, еще там – в детском доме. Как была одинока всегда – и в детстве , и в юности , и в молодости своей. Как жила тихо и размеренно – ничего не достигая, ни к чему не стремясь. И дошла до того момента, как ощутила сильный удар. Тут она замолкла, и слезы побежали по щекам.
- Это что же получается – я умерла?- она развернулась всем корпусом к старичку,- Дедушка, скажи честно, ведь это не так уж и важно, если меня больше нет…
- Прям таки и – померла!- съязвил он, - А где ты слыхивала, чтобы покойники кашу трескали, да водой плескались? Да еще и слезы ручьем лили? Нет, девка, видно ты чего-то в жизни не доделала, вот и попала сюда, к нам…- она удивленно вскинула брови, - Не в рай, нет, но, кто знает – может судьба тебе ТУТ встретится? – старик насторожился и, довольно резво для своего возраста, скрылся за печкой, - Вот, и малец проснулся, возьми – покорми его, а я пока печь распарю…
Лена приняла из рук старика ребенка и, с удивлением, стала его разглядывать – худенький, крошечный и чумазый до такой степени, что кроме карих глаз и разглядеть ничего не было возможно.
Отправляя ему в рот ложку-за-ложкой кашу, она думала:
«Странный малыш! Ни звука не издал! Разве это свойственно маленьким детям? И что он там делал – один, в этой сырой земляной темнице?»
Вопросов было больше чем ответов. Вскоре «подоспела печь», как выразился старик, и Лена удивилась, поняв, что она теперь должна с ребенком лезть туда, куда ставят горшки для варки.
- Да как это может быть?- воскликнула она. На ум сразу пришли сказки из детства, где баба-Яга пыталась царевича на лопате в печь сунуть.
- Я на дворе посижу, а ты – обиходь мальца и себя тоже, я тут вам чистого припас – не обессудьте - чем богаты…- дед крякнул, по - стариковски и направился к двери.
В печи было тесновато, но сухое тепло приятно обволакивало тело. При свете тусклой свечки – девушка сначала намылась сама, а уж потом – ребенка. Старик угадал с водой, её хватило на двоих, если не считать кое-где следы копоти от печки. Да и как могло быть иначе?..
На лавке, у самой печи лежала белая, длинная женская сорочка и маленькая , совсем, с вышитой горловиной рубаха. Лена, насухо вытерла худенького ребенка и удивилась, поняв, что волосы у него цвета зрелой пшеницы!
- Какой же ты хорошенький, малыш! – прижала она его к себе, вдыхая дымный запах от него, - Как же тебя зовут, кто ты, ребенок?- глядя на ребенка, что-то зашевелилось в груди и сердце сжалось с такой тоской, какую она не испытала еще ни разу.
- Обоя – красивы! – услышала она голос старика, - Глянь - ко, и не признал бы! – смеялся он, протягивая девушке небольшой осколок мутноватого зеркальца.
Лена посмотрела и обмерла! Из осколка на неё смотрело совершенно чужое лицо!
-Дедушка, это не я там! – воскликнула она.
- Ты! Не пужайся! Какая есть – без всяких излишков. Что уж тут…
У Лены по жизни были темно-каштановые волосы, из-за которых, в свое время, она терпела всякие издевательства, а сейчас её волосы отливали перламутром, перемежая в отблесках- русые с белым… И глаза! Карие , не особо выделяющиеся на лице, сменились – ярко- зелеными, огромными…
Ребенок издал какое-то гуканье и протянул свою ладошку к её щеке, на его личике промелькнуло что-то , вроде, улыбки. Девушка перехватила его ручку и прижала к губам.
- Маленький, сколько же ты уже «хлебнул», что даже улыбаться разучился?
Лена пыталась, хотя бы приблизительно определить его возраст – но неимение знаний и опыта, в общении с детьми, никак не давало ей решить эту задачу.
- Годика два ему, дОлжно, - словно читая её мысли, сказал старик, - Да истощен он, стоять может, а вот шаг сделать – нет… Злыдни ненавистные! Как только их небеса терпят! – в сердцах проворчал он.
- Дедушка о ком это ты? – спросила девушка, пытаясь понять – от кого же она бежала.
- Потом, девка! Потом…- он, как-то, быстро засобирался, - Мне нужно отойтить, а ты – отдыхай, да с мальцом нянькайся…- сказал и юркнул за дверь.
Пока старик был рядом, Лена не вдавалась в глубокие размышления, а сейчас – оставшись одна, она задумалась:
«Как такое может быть? Что будет со мной дальше? - на глаза навернулись слезы. Она огляделась и перед глазами мелькнула и исчезла её уютная , маленькая квартирка.- Что я тут делаю?»
Вопрос за вопросом. И чем больше их возникало, тем страшнее становилось. А в избе, между тем, становилось темнее и темнее. Пока темнота не окутала все вокруг, Лена еще раз покормила Егорку, как она решила его называть, и с ним на руках отправилась за печь, где мальчик уснул сразу, едва коснувшись головой соломенной подушки. А девушке не спалось. Она лежала и прислушивалась к звукам – то сова ухнет, то – стрёкот какой-то раздастся, то – писк. А старик все не возвращался. Страх нагнетали еще и огромные деревья, которые качались с характерным стоном. Лена села возле маленького окошка и стала всматриваться в темноту. Так она и сидела до тех пор, пока не поняла, что темень рассеивается, а от земли поднимается дымка тумана.
- Дедушка, миленький, что с тобой случилось? Где же ты? – прошептала она, - Ты не можешь меня обмануть, ты обещал вернуться! …
Бояться уже было не так страшно и Лена, уронив голову на руки, наконец-то, заснула…
Продолжение следует…https://dzen.ru/a/ZnGfNI6CGm41GQc5
1 глава здесь:https://dzen.ru/a/Zm2z36NioHfbl5zC