Юля сидела в погребе в кромешной темноте и боялась пошевелиться: наверху в доме бандиты убивали её родителей, она слышала крики, выстрелы и звуки падающих тел. Девочка тихо сидела на холодном скользком полу в быстро остывающей лужице собственного страха и ждала, когда всё закончится. Она не могла заставить себя даже пошевелиться, страх ледяными узами сковывал её тело всё глубже и глубже, и в какой-то момент она даже испугалась, что не сможет дышать. Наверху всё стихло как раз в тот момент, когда ледяной холод начал сковывать лёгкие и Юля набрала побольше воздуха в грудь, чтобы не закричать.
В тишине страх стал ослабевать, и ледяные жилки потихоньку стали отступать, они, как щупальца, отпускали озябшее тело и растворялись в темноте. Юля тихонько выдохнула и беззвучно заплакала: тишина угнетала её едва ли не сильнее, чем шум. Через минуту лёд полностью отступил, страх прошёл, но появилась тревога, ожидание страшного, неминуемого, ужасного конца. Юля встала на колени и поползла к выходу, стараясь не задеть ничего по пути.
Она плохо ориентировалась в погребе, страх замкнутого пространства у неё был с рождения, и она избегала глухих, узких и тёмных мест, но в этот раз её страх стал её спасением. Юля тихо ползла, пока не ощутила предплечьями первую ступень лестницы, ведущей в дом. Лестницу мастерил ещё прадед, и отсыревшее дерево не скрипело, запах плесени и земли от ступеней неприятно напоминал о бабушкиных похоронах в дождливом сентябре. Дети тогда сильно промокли, взрослые велели им ждать в небольшом деревянном склепе недалеко от могилы. Там пахло также, как от ступеней, сыростью и плесенью, Юля стояла у входа, вцепившись в косяк, и смотрела в серое небо, она считала птиц и глотала пролетающий мимо свежий воздух, это помогало отвлечься от запаха и гула детских голосов позади, которые напоминали ей звуки преисподней.
Сейчас она ползла на карачках по сырым склизким ступеням, и путь этот ей напоминал ей дорогу в ад, во всяком случае, она её так представляла, как узкий коридор под скалой, по которому нужно ползти, периодически полностью погружаясь в воду, кишащую червями и змеями. Юля неуклюже хваталась за ступень руками и подтягивала на неё колени, медленно, но, верно, она почти достигла верха. На очередной ступени её рука скользнула по тёплой мокрой ступени, и Юля едва не полетела вниз, она успела удержаться другой рукой, вскрикнув от неожиданности. Последние две ступени были тёплыми и мокрыми, солоноватая на вкус жидкость, такой знакомый вкус, Юля несколько мгновений думала, что это, и вдруг ясно поняла: «это кровь!»
Она рывком вскочила, уцепилась за перила, и собрав всю волю и силы, преодолела последние две ступени и толкнула дверь.
Яркий белый свет ударил в глаза, и Юля оглушённо отступила, нога скользнула по мокрой ступени, и Юля полетела в бездну. Она на несколько секунд ослепла и почувствовала боль, ярость и беспомощность, её тело потеряло ориентацию в пространстве, и она ощутила, как падает. Юля хотела закричать, но не могла, лишь вскинула руки, готовясь упасть и ощутить боль, но в эту секунду кто-то подхватил её за руку, потянул к себе и поставил на ноги. Юля услышала знакомый скрип досок под ногами и открыла глаза.
Она стояла в их доме, в гостиной, перед ней, как на трёхмерном фото, застыла вся её семья. Отец и мать ругались, стоя у плиты, мама, взмахнув мухобойкой, готовилась оставить папе очередной сетчатый след посреди лба. Она была в ярости, отец не проследил и сжёг пироги, рядом на полу сидел младший брать и, вытянув окровавленный палец перед собой, запрокинув голову, неистово орал. У его ног валялась кастрюля и пачка оставшихся с Нового года петард. В другом углу подходила к концу баталия, между сёстрами, две взрослые старшие сёстры не выносили друг друга и с детства дрались, ломая мебель и даже выбивая двери — природа наделила их силой, но вот умом не смогла. И сейчас они мутузили друг друга, выдирая волосы и разрывая платья, попутно роняя мебель и друг друга на деревянный пол. За всем этим надменно и апатично наблюдал Захарий, старый как мир, чёрно-белый, пушистый и исключительно мудрый кот. Юля до сих пор не могла догадаться, что он делает в их семье.
Она стояла и смотрела на свой кошмар, постепенно осознавая, что долгие тридцать лет не могла справиться со своим страхом лишь потому, что не была готова встретиться с ним лицом к лицу. Ей стало легче, нелепо, глупо, смешно, но намного легче, она улыбнулась, глядя на семью, и в этот момент услышала откуда-то сзади громкий и чёткий обратный отсчёт.
Юля открыла глаза, она лежала на диване, рядом сидел Андрей Сергеевич и с улыбкой смотрел на неё. В его руках был маятник, чётки и хронограф; это был заключительный сеанс гипноза, и как он обещал, они, наконец, дошли до конца. Юля резко села на кровати, головокружение, присутствующее на первых сеансах, тоже прошло. Она улыбнулась, встала и вопросительно посмотрела на гипнолога. Ей было легко и хорошо.
Я вижу у Вас получилось. На этом я Вас и поздравлю, теперь Вы управляете им, а не он Вами. – устало проговорил он.
Спасибо! Большое спасибо! – Юля подхватила сумку и лёгкой походкой вышла из кабинета, в припрыжку с улыбкой она побежала в кафе, ей жутко хотелось кофе, круасан с шоколадом и вишнёвый чизкейк.
Если вам понравился рассказ, то подпишитесь на наш канал Михаил Романов и поставьте лайк. Ваши лайки комментарии очень помогают писать новые рассказы.
Следующий рассказ: