Он приметил ее давно. И он сразу понял, что она — необыкновенная девушка! Совсем не похожа на тех, которые бывали у него прежде… И уж точно совсем не такая, как эти обыкновенные девицы!
Тогда стоял пасмурный, холодный день, когда казалось — весь Чикаго погрузился в уныние. Он зашел в кофейню — взять по специальному предложению латте и сэндвич, потому что он привык экономить. Да, пожалуй, это была его вторая проблема после отсутствия женского внимания — нехватка денег! Как же он в молодости завидовал всем этим богатеньким бездельникам, золотым тупоголовым парням и девчонкам, которые не ценили того, что имели и сорили деньгами! Он в отличии от них знал цену каждому центу! Он вырос в простой рабочей семье. Отец, правда, под конец стал совсем много пить и поднимал руку на домашних слишком уж часто, чаще, чем они все этого заслуживали. А Джим уже в шесть лет понимал, кстати, что отец его лупит не просто там, а за дело, охаживает ремнем с тяжелой металлической бляхой не по злому умыслу, а потому, что хочет, чтобы он вырос порядочным человеком! Джим уже в восемь лет перестал заступаться за мать, когда отец налетал на нее с кулаками, потому что понимал — отец делает это не просто так, мать тоже наверняка виновата!
Джим никогда не был отличником, но кое—как сумел получить стипендию и отправился в колледж. Он быстро понял, кем хочет стать — учителем! Чтобы вбивать в головы юнцов знания и истины об этой жизни и окружающем мире! И пятнадцать лет работы пролетели как один день… Правда, на работе порой случались неприятности. Среди учеников попадались неженки, разводившие сопли, они жаловались и Джиму выговаривали за его якобы совсем не педагогические методы. Ха! Да что они понимали?! Джим был убежден — он никогда зазря никого не наказал! И вообще — он был еще слишком мягок…
А потом, когда ему было уже хорошо за тридцать, волею случая его пригласили работать в одну закрытую школу. Созданную как раз для перевоспитания трудных подростков. И Джим возликовал — наконец—то его талантам нашлось применение, наконец то он мог делать все, что посчитает нужным! Ну… Почти все… Потому что были, конечно, правила… А он был не настолько безумцем, чтобы их нарушать и нарываться на неприятности с законом, совсем нет! Но… Пусть он со временем дослужился до кресла директора, выше которого был только совет попечителей — которым принадлежала эта школа и еще несколько, разбросанных в наиболее… лояльных к этому штатах Америки, но Джим однажды понял — ему этого мало!
А потом… Случился его первый раз. Волнительный и незабываемый. Просто однажды Джим на дороге подобрал девчонку, разговорились и она похвалилась тем, что вот, родители запрещали, а она все равно сбежала из дому, чтобы попасть на концерт любимой рок—группы! Внутри Джима вспыхнуло темное пламя — он понял, что этой молоденькой дурочке необходимо преподать урок! И оглядываясь позже назад, он сперва ужасался — как же он зашел так далеко?! Но потом он понял — нет, он не зашел слишком далеко… Просто некоторые уроки для плохих девочек должны быть именно вот такими! Их уже не исправить. Не перевоспитать! Но… Это его долг! Долг как педагога — преподать им последний урок! Осознание собственной великой миссии в этом мире помогло быстро избавиться от страха быть схваченным, разоблаченным полицией. Но как в тот первый раз Джим уже не спешил. Теперь он выбирал свою жертву заранее — присматривался, узнавал про нее все и только потом уже… приступал к воспитательному процессу.
И вот, теперь на его пути встретилась она — Екатерина! Она так улыбнулась тепло, передавая ему заказ, что он сперва подумал, что вот — какая чистая, славная девочка! Молодая женщина в расцветете своего великолепия… Но… Потом, когда он уже отошел от прилавка кафе, он вдруг услышал как она говорит по телефону. Блудница! Она говорила с парнем и собиралась к нему на уик—энд! А ведь колечка на пальце Джим не приметил! Ему стало так плохо, будто ударили в солнечное сплетение — это было оглушительное, горькое разочарование… Впрочем, Джим понимал, что таких вот безнравственных девок — их полный мир! И он бы мог, в принципе, забыть об этой блондиночке, на бейдже которой было написано игривое имя «Кэти», но что—то не давало ему покоя.
Потребовалось несколько дней, чтобы узнать и понять, в чем дело — он вспомнил, что родители одной из воспитанниц показывали ему свои семейные фотографии и там была запечатлена эта самая Кэти! Потом Джим сложил одно с другим и понял — да это же сестра той непослушной девки по имени Марина! Он слышал, дура пропала без вести. Но был к этому абсолютно непричастен! И даже порой сожалел об этом… Но зато теперь у него появилась новая цель и он принялся планировать и терпеливо ждать удобного момента… И вот, этот момент настал!
Небо затянули низкие, серые тучи. Джим слегка пошатывался, неся свою ношу — со спиной были проблемы, да и возраст давал о себе знать — в его роду все мужчины старели рано. Выдохнув от напряжения, он наконец—то опустил ее на травяную подстилку. Потом скинул рюкзак и присев рядом, расстегнул его и принялся выгружать все необходимое… В этой части лес был совсем глух. Никаких тебе туристических троп, потому что совсем близко — заповедные территории. И Джиму было по душе привозить глупых девок сюда!
Екатерина тихонько застонала и пошевелилась… Голова болела, во рту стоял мерзкий привкус и казалось, все тело затекло, как после долгого сна… Картинка перед глазами была смазанной, нечеткой, но — как резанула по сознанию, когда она разглядела мужика, склонившегося над ней…
— Кто… Что… Что вы делаете… Нет… Пожалуйста… — слова высыпались изо рта слабым потоком.
Она еще не знала точно, что происходит, но понимала — это что—то очень, очень нехорошее! Она попробовала встать, но не смогла — ноги и руки были опутаны пластиковыми стяжками. Повезло еще, подумала она, что руки связаны спереди, а не сзади — иначе совсем бы походила на жука, опрокинутого на спинку мерзким хищником…
— Ты сестра Марины, — не спросил, а просто констатировал факт Джим.
— Марина… — мысли в голове Екатерины носились быстро и путано, но кое—что она понимала слишком хорошо.
— Нет. Я ее не убивал и не знаю, кто это сделал, — сказал Джим, прежде чем с губ девушки сорвался крик. — Полагаю, мне нужно представиться? — он улыбнулся, снял очки и убрал их в карман. Без них, конечно, все видно хуже, но в них Джим всегда чувствовал себя малость ущербным — с тех самых пор, как в старших классах один крутой пацан прозвал его Четырехглазым, а за просьбу не оскорблять, еще и прополоскал голову Джима в унитазе под хохот одноклассников.
— Я директор той школы, в которой училась твоя сестра. Мне доверили… Такой дивный цветок! Какой же потенциал был у этой девочки! Но она пошла по плохому пути… И ты, старшая сестра ее, такая же… — он грустно улыбнулся. — Но, знаешь, в чем мой секрет?
— Пожалуйста, сэр, — Екатерина не знала, как вести себя с маньяками. Кто о таком вообще будет заранее задумываться?! Но почему—то ей казалось, что мольбы его не проймут. — Отпустите меня… Я никому ничего не скажу!
— Мой секрет в том, что я не только талантливый педагог, но и автор собственной методики, — с этими словами Джим покрутил в руках что—то острое и блестящее.
Горло Кати перехватило удушливой тошнотой, потому что она… Ну, не нужно было быть знатоком криминальных историй, чтобы предположить, что это что—то острое и блестящее псих собирается применить к тебе, беспомощной и зареванной, распластанной на лесной подстилке где—то в глуши!
А Джим, между тем, в красках, живописно рассказывал о том, в чем же заключается суть его методики. А Катя, тем временем, перестала плакать — потому что была поглощена чистым, каким—то первобытным ужасом. Просто она поняла — перед ней нечто, имеющее мало с человеческим существом. И она здесь, в этом уголке леса возле скалы, очертания верхушки которой напоминают морду гризли, далеко не первая. Они здесь… Они — другие девушки. Давно мертвы. И спрятаны неглубоко. И она… По словам Джима, до того, как она присоединиться к ним, оставалось чуть меньше суток. Которые, Катя понимала с ужасом, обещали быть… мучительно бесконечными для нее.
Когда Мэтт начал приходить в чувства, он обнаружил две вещи. Во—первых, у хрупкой, миниатюрной Кэти оказалось многовато сил — так его оглушить, пусть и помощью лампы, а он явно терял свои навыки самообороны, а ведь был отличником в полицейской академии! Вторым же было склонившееся над ним обеспокоенное лицо брата.
— Что случилось?
— Кэти нашла твой… тайник, — сказал Мэтт, умудрившись подавить бранное прилагательное. — А я говорил, что с ним проблем не оберешься, если однажды кто—то узнает!
— Но какова вероятность, что кто—то вообще будет шарить по задней стенке чужого шкафа? — буркнул Бен, помогая брату сесть — он переложил его бесчувственное тело на диван в гостиной и протягивая ему пакет с замороженной брокколи. — Надо бы тебя в больницу…
— Подождет, — отмахнулся Мэтт, с тихим шипением прикладывая ледяной пакет к пострадавшему месту. — Она сбежала явно думая, что мы парочка психопатов — маньяк и покрывающий его шериф! Она может наделать шуму… Она, кстати, уже обращалась в полицию Чикаго.
— Что?! — Бен округлил глаза. — Когда? Почему ты мне не сказал?!
— Я сам только сегодня утром узнал. Птичка, знаешь ли, напела… Вообще, они же там почти никто не в курсе твоей истории…
— А как отнеслись к ней?
— Решили, что брошенная подруга мстит бойфренду и только. Но факт… Теперь не удивляйся, если к тебе начнут присматриваться…
— Не говори чуши! — фыркнул Бен, поднимаясь с дивана.
Растрепав обеими рукам волосы на голове — уже порядком, кстати, отросшие в копну угольно—черных кудрей, он принялся нервно мерить шагами комнату.
— Нужно ее найти! И поговорить… Рассказать ей правду!
— Согласен. Впервые согласен, — со вздохом ответил Мэтт.
...Все началось когда Бен еще был шестнадцатилетним подростком. В глубинке Айдахо, откуда он был родом, развлечений было не густо и поэтому родные Бена опасались, что однажды парень с его тягой к приключениям вляпается в неприятности…
И так, в принципе и случилось! В один погожий вечерок Бен вызвался объехать угодья, принадлежавшие его семье — они держали скот и вот, нужно было постоянно приглядывать за тем, как и где он пасется, да не нарушают ли границы угодий койоты или еще кто…
Когда Бен заметил чужака, то он сперва хотел, как и положено — мчаться домой, предупредить родителей, да хоть бы наемных работников — это были крепкие ребята, настоящие ковбои в самом крутом смысле этого слова! Но что—то не позволило ему сразу осуществить задуманное — какое—то смутное чувство…
Он приблизился к чужаку и понял — тот был ранен! Бен заговорил с ним… И был в шоке от услышанного! Оказалось, этот парень, представившийся Томом, должен был стать важным свидетелем в деле против торговцев не одобряемыми веществами, но на машину копов, в которой его перевозили, было совершено нападение… Том сказал, что видимо, у этих злодеев есть осведомители среди местных властей… Том боялся не дожить до суда, который должен был состояться через три дня в одном городке, до которого было далековато…
И тогда Бен принял смелое, но одновременно — безрассудное решение, он решил, что станет проводником для Тома! Дело было в том, что Бен год назад потерял дедушку. А пока старик был жив, то научил его как ориентироваться в местности, выживать в дикой природе и вообще много чему… Старик говорил, что среди его собственных предков были охотники за головами и другие лихие ребята, от которых он и перенял те знания, которым не учат в современных университетах и даже во всяких этих ваших полицейских академиях!
Том сильно сомневался, что пацан зеленый сгодится на роль сопровождающего… Но что ему еще было делать — он очень боялся, что от него избавятся! И Бен ушел из дома. Вообще, он соврал, что к другу — тот якобы сломал ногу и девушка бросила и отказ из колледжа пришел, в общем, надо бы поддержать. Этой ложью он выиграл ровно сутки форы, а там его, естественно, хватились. Родители были в шоке! Тем более, что местные жители распространяли новости об убитых полицейских… На поиски Бена отправились рейнджеры, волонтеры… Даже вертолет прислали, а также собак—ищеек! Но… Бена и его спутника никто не мог найти!
А потом они сами объявились в том городке и прямо в день суда — Бен проводил ценного свидетеля буквально до зала заседаний. И естественно, это получилась очень громкая история! Бену сильно досталось. Родители были в ярости! Но нашлись у парня заступники — шериф его родного городка, который к этому времени вычислил, кто из его подчиненных работал также на плохих парней.
— Тебе нужно в ФБР или ЦРУ, парень, — сказал старый шериф и по—взрослому пожал Бену руку. — Не ругайте его сильно, — сказал шериф его родителям. — Он сделал то, на что не у всякого копа хватит духу! Подумать только… Подлатал Тома, провел дикими местами, путая следы… Ты далеко пойдешь!
Сам Бен, кстати, стеснялся и вовсе не хотел громкой славы. Он отказался от любых интервью, не участвовал в шоу… И мало—помалу от него отстали. А потом он перебрался поближе к брату.
А потом…