Ну что может быть хуже больничной палаты, когда на улице лето, в окошко проглядывает солнышко, на синем небе ни облачка, а тебе туда нельзя. Вернее, в парк нельзя, постельный режим. А вот на небо…. Только попадешь ли туда, вот в чем вопрос.
Любовь Михайловна лежала на высокой, чуть жестковатой койке и пристально вглядывалась в лицо врача, рассматривающего ее снимки. Пыталась угадать его настроение и даже о чем он думает. Но лицо было непроницаемым. Наконец он посмотрел на нее и сказал:
- Ну что ж, не вижу больших причин для беспокойства.
- Значит, операция отменяется? – с надеждой в голосе спросила женщина.
- Нет, совсем наоборот. Результаты показали, что никаких противопоказаний нет и есть надежда на благоприятный исход. Все в наших руках, уважаемая Любовь Михайловна.
Он слегка сжал ее руку и поспешно вышел из палаты. И в этом жесте, и в этой поспешности она усмотрела что-то неестественное. Было такое чувство, что этот врач старается успокоить ее, а самому неудобно ей в глаза смотреть. И зачем юлить? Сказал бы правду, как есть. Что надежды мало, крепитесь, но мы сделаем все возможное.
С этими мыслями Любовь Михайловна отвернулась от окна, закрыла глаза и почувствовала, что они повлажнели. Да, в последнее время она стала слишком подозрительной. Но и в словах мужа и дочери тоже слышалась фальшь. Уж слишком радостно они говорили об этой «пустяковой операции», стараясь при этом посмеиваться, делая вид, что волноваться-то вообще не о чем! Зубы заговаривали.
Все это казалось ей наигранным. К тому же она замечала пару раз, как муж и дочь ведут разговоры с врачом в коридоре. При этом лица у всех серьезные, лбы нахмурены. И все это подсказывало ей, что положение вещей серьезное, которое от нее скрывают.
Да и самочувствие лучше не становится. Ей даже казалось, что хуже: ни сил нет, ни настроения, не говоря уж об этих болевых спазмах.
«Как же это несправедливо! Почему жизнь такая короткая? А все эти их «Все будет хорошо, ты только не волнуйся» - плохая игра, чтобы не дать мне понять, насколько все серьезно», - думала несчастная женщина, а слезы непроизвольно текли по щекам.
К вечеру немного успокоилась и стала размышлять. Как быстро пролетело время! И она неслась по жизни, думала, что все впереди! Сначала дочь растили, подросла, стали дом строить. А как же? Возможность есть, почему бы и нет? Все, как у людей. На работе не последний человек, старший экономист, а начинала с простого бухгалтера. Пришлось институт заочно окончить.
Она всегда добивалась поставленной цели, к чему-то стремилась, не останавливалась на достигнутом! Но как только достигала одну цель, тут же появлялась другая.
Люба так ясно вспомнила себя молоденькой девчонкой, только окончившей бухгалтерские курсы. Работу как раз искала и познакомилась с симпатичным пареньком Витькой, недавно вернувшимся из армии. Быстро у них все сложилось, замуж тут же позвал.
А она уже поставила себе цель: выйти за него. Вдвоем-то легче жизнь начинать. Так и вышло. И какое же это было прекрасное время, полное надежд, планов на будущее! Жить переехала в их большую трехкомнатную квартиру.
Со свекровью ладила, а свекор вообще тихий мужчина был, спокойный. От него лишнего слова не услышишь. А когда дочка родилась через год, он вдруг сам предложил разменяться. Разъехались в две однокомнатные.
Пока Маришка росла, им было не тесно. А перед самой школой задумались: надо бы попросторнее жилье! Да и Люба в институте училась заочно, порой допоздна засиживалась за своими контрольными.
Тогда и вложились в строительство дома всем миром. Родители с обеих сторон помогли, да и они с мужем, кое-что скопили. И кредит им в помощь под строительство. Сдюжили! Небольшой дом, но с отдельной спальней. И дочке в просторном зале свой угол отгородили двумя шкафами.
Она после школы в институт поступила, а Любовь Михайловна свое уже отучилась на тот момент, экономистом стала. Зарплату повысили. Муж тоже не отставал, через год после нее диплом инженера холодильных установок получил. Работал на мясокомбинате, зарплата хорошая.
Как только за дом с кредитом расплатились, так новый пришлось брать – машина нужна. Родители состарились, а у них дачный участок, за ним нужен присмотр. Потом Марину учили. Студентка. И обуть, и одеть нужно, чтобы выглядела не хуже, чем другие. Симпатичная девушка, жених появился.
Так и шло время, как песок сквозь пальцы. Люба и не заметила, как появились первые седые волоски. Тело из сбитого и стройного превратилось в немногое рыхлое, стало непослушным. Одышка появилась. Работа-то сидячая. Ну а на тумбочке неизменный флакончик с корвалолом. Без него не уснуть.
Незаметно менялись интересы, ценности, взгляды на жизнь. Куда-то исчезали старые друзья, появлялись новые знакомые, приятели. Все это Любовь Михайловна прокрутила в своей голове, будто фильм про себя просмотрела. И вот теперь она здесь, возможно, у последней черты…
В палате сгустились сумерки. А в виски бил назойливый вопрос: и зачем все это, для чего? Куда неслась, к чему стремилась? К этой казенной кровати? Ей хотелось выбраться из сгущающейся темноты, хотелось к свету, к новой жизни!
Вдруг на тумбочке задребезжал телефон. В трубке раздался наигранно-радостный голос дочери, потом мужа, тоже фальшиво-оживленный. О чем-то спрашивали ее, что-то рассказывали.
Отделавшись дежурными «да» и «нет» Люба быстро попрощалась и отключила телефон.Сердце сжималось от тоски. Как они будут без нее? И почему она должна оставить их?
Ведь она и сама не нажилась, не надышалась! А все эти разговоры: "не волнуйся, дорогая, ты поправишься" успокоения не приносили.
Женщине из соседней палаты, наверное, тоже так же говорили, но ее уже нет, жизнь оборвалась. Страх, отчаяние, обида сдавили грудь тугим обручем. Ведь она еще не нажилась, не надышалась! Ну хоть бы еще один шанс! Один единственный!
Она бы всю свою жизнь построила по-другому. Собрала бы мужа с дочкой, уехали бы все на море, на целый месяц! Нет, на два! И пусть она горит синим пламенем эта работа, и эта дача! Разве это главное в жизни!
Только бы один единственный шанс!
С этими мыслями Любовь Михайловна и заснула глубокой ночью, уставшая морально от своих тяжелых переживаний.
Оперировал ее профессор, очень хороший и опытный хирург. Исход операции был успешным, и все ее страхи и опасения остались позади. Более того, оказались просто надуманными. У страха ведь глаза велики!
Дочь и муж всегда были рядом и вот наконец забрали ее домой. Выписали Любовь Михайловну теплым летним днем. Дали список необходимых рекомендаций и пожелали скорейшего восстановления.
Марина с Виктором вели ее к машине, Любовь Михайловна держала в руках цветы и расспрашивала, все ли дома хорошо. Ей так хотелось оказаться в родных стенах! И уже сидя на диване, с удовольствием оглядываясь вокруг она сказала:
- Ну все! Сейчас поправлюсь и надо ремонтом заняться! Окна на пластик поменять, полы отциклевать, переклеить обои.
Муж с дочерью переглянулись, но промолчали. Уж если мама что решила, то ее не переубедить!
А море? Море подождет. Есть ведь дела поважнее!