За работу взялись быстро и с жаром. К середине декабря, общими усилиями, унылый «долгострой» приобрёл цветущий вид. Комендантом назначили Захарова. Петренко-Старший вступил на должность ЗАВХОЗа. Каждому нашлась работа, а местные аборигены наконец, вздохнули с облегчением.
Мамасвета с жаром и рвением готовила классы – под учёбу отвели административные помещения на первом этаже. Небольшие, светлые комнатки наскоро утеплялись. Журба с Ивановым притащили парты и ворох новеньких учебников.
- Нечего ребятам в планшеты пялиться, - назидательно прогудел «великан». – Зрение испортят. Пусть уж лучше по старинке…
Мамасвета закивала – белёсые кудряшки, собранные в высокую причёску, яростно затрепыхались. Во взоре горела решимость – изменить жизнь к лучшему, вернуться к привычному. И никто, даже здравый смысл, не могли ей помешать.
Её муж, дядя Гоша по началу пытался спорить с женой, взывая к её рациональности, но та была непреклонна.
Хозяйственная, хорошо организованная дама быстро взяла людей в оборот, и к двадцатым числам в коридорах общежития заискрили новогодние гирлянды. Унылые бетонные стены перекрасили, в комнатах поклеили свежие обои. В холл водрузили пушистую ёлку. Предприимчивый полковник где-то раздобыл искусственную красавицу, метра в три высотой, и теперь детвора крутилась вокруг, развешивая украшения.
- Людям нужен праздник, - вздохнула Мамасвета. – Мы столько пережили… Особенно малыши. Хватит отказывать себе в насущном! Нужно учиться радоваться. Заново! – Решительно кивнула мадам Петренко. На глаза её навернулись слёзы, и Захаров понимающе сжал руку свахи.
Жизнь кипела. Близились праздники. Степанов «ожил» и громогласно раздавал указания, потягивая дёгтеобразный эспрессо. Столько бодрости в майоре не плескалось с времён ПВР.
Радость омрачало лишь отсутствие Вадика. Ситуация злила «чекиста» и расстраивала меня. Чумакова упорно не отпускали. Официальные бумаги от НИИ пестрели закорючками:
- В связи с угрозой биологического заражения… бла-бла-бла… - Зло пробормотал майор, пропуская внушительный пласт канцелярита, - …и высокой контагиозностью нового штамма, главой ЦКЗ принято решение, оставить Чумакова Вадима Евгеньевича под надзором медиков до 31-го декабря, включительно. – Степанов скомкал бумагу и мастерски зашвырнул её в урну. Хрусткий шарик глухо стукнул о стену, и обречённо сполз в ведро.
Я вздохнула:
- И что теперь делать? Они что, взяли его в заложники?
- Не официально, - Степанов проморгался и болезненно наморщил лоб. Пальцы упали на тонкую переносицу и хорошенько промяли её. – Как я устал бодаться со Светой… Ты бы знала. У неё на всё один ответ – «безопасность превыше всего». Что там ей поёт Крылов, не понимаю… Но могу предположить, что ему нужно больше времени на изучение Чумакова. Слишком интересный экземпляр…
- В конце концов, они не смогут удерживать его бесконечно! – Возмутилась я.
- Ты думаешь? – Округлил глаза Степанов. – И кто его только сдал – не понимаю…
Возбуждённый Гарик ворвался в кабинет внезапно, с силой захлопнул дверь и устало осел на потёртый диван:
- Это феноменально! - Горячо зашептал он. – Небольшая мутация в Б-Лимфоцитах полностью подавляет вирус!.. К тому же, у нас в НИИ обнаружилась ещё пара иммуноустойчивых. Все они когда-то перенесли инфекционный мононуклеоз, предположу, что в достаточно зрелом возрасте. Теперь их иммунный ответ более активен. К тому же, реплики вируса Эбштейн-Барра в крови, что после болезни всю жизнь сохраняются в организме в не актином состоянии, пагубно влияют на размножение «Трояна».
- Как и предполагал Сергеич… - Покусал губу майор.
- Варина лимфатическая система работает столь убойно, что кровь ей подобных запросто может сработать, как лекарство. Я провёл некоторые эксперименты… Конечно, это ещё не вакцина. И всё же дело существенно продвинулось за эти пару недель…
- Что же тебя останавливает? Бери Сергеича, их с Ольгой наработки и «арбайтн», - оскалился Степанов.
Гарик скуксился:
- Невозможно продвинуться вперёд в одиночку, не используя всех мощностей нашей лаборатории. Вы же знаете, что Света отлучила меня от основных исследований. - Возмутился Изотов. – Она контролирует мои запросы. Просит отчётность за реагенты. Я ощущаю себя под колпаком…
- Аааа, ложечки нашлись а осадочек остался?.. – Благодушно рассмеялся «чекист». – Кто спёр наработки, а теперь рыдает? А? – Он погрозил пальцем раздосадованному вирусологу.
- Света – классный специалист, и сразу же догадается, с чем я работаю. – Насупился Гарик. – Если только вы не сумеете достать для меня кое-какие препараты и оборудование… в обход НИИ.
- Говно - вопрос, - поспешил с ответом майор. – У Иванова есть свои завязки на «кордоне», пронесём всё в лучшем виде. Пиши список.
***
Вечер ознаменовался радостными переживаниями – Петренко-младшего отпустили из лазарета. Врач строго наказал – не перегружать себя заботами. Разумеется, тот не послушал. Первым делом примчался к майору – узнать последние новости.
Прихрамывая, он опирался на трость. Рядом топталась Валя – она не отходила от мужа с самой выписки.
По такому случаю устроили праздник – наскоро накрыли стол и просидели почти до утра. Ночь прошла быстро и беспокойно – я снова не выспалась. Впрочем, это не ново.
***
Постепенно, выжившие занялись переездом. Мне тоже предстояло покинуть насиженную жёрдочку. Перемены пугали.
Справедливости ради, многие ужасы «прошлой жизни» отошли на второй план, уступая под напором апокалипсиса. Я перестала чураться людей. Мне нравилось беседовать с Журбой. А желчный юмор Степанова стабильно поднимал настроение.
- Не переживай, - напутствовал майор. – Поселим тебя рядом с Пашей. Он за тобой присмотрит. К тому же, в «офицерских апартаментах» дежурит дополнительная охрана. Странные дела творятся в НИИ. Лучше перебдеть. Вчера у крематория патрульные задержали Гарика. Тщательно осмотрели и отпустили за неимением каких-то зацепок. Но Крылов осторожен. Иванов уже и посрать без доклада не ходит. Света прибрала к рукам местное отделение «Росгвардии» - за подачки и медицинскую помощь. У людей тоже есть семьи. Их можно понять… Однако такая власть делает наше положение более шатким… Мы не знаем, что на уме у Крылова, и в какую игру он втянул Свету. Но за неделю мы не перекинулись и словом…
- Страдаешь? – Подначила я Степанова. – Осознал свои промахи?
Тот по привычке отхлебнул кофе, и бросил мою сумку к порогу.
- Не густо у тебя с вещами. – Ушёл он от ответа.
Я уже придумала ответную колкость, но внезапно в дверь постучали.
- Варвара Захаровна? Можно Вас на пару слов? Наедине. – Вкрадчивый голос заставил меня вздрогнуть.
На пороге появился Крылов, во плоти. Челюсть майора сжалась, и он с силой отставил чашку из тонкого фарфора. Та жалобно звякнула. Иванов застыл, как гранитное изваяние. Журба открыл рот от удивления.
- Чем обязаны? – Степанов честно постарался проявить вежливость, но вышло не убедительно.
- Не вижу смысла прятаться, - заупрямилась я. – Говорите тут. У меня нет секретов от товарищей…
Крылов вздохнул и без приглашения устроился в любимом кресле майора. Расправил полы пиджака, выдерживая паузу:
- До меня дошли слухи, что в Электростальском ПВР проживало двое иммноустойчивых. Вы и некий Моисеенко. Он пережил несколько укусов и остался в добром здравии. Это правда?
Глаза «чекиста» округлились. Я с ужасом посмотрела на него. Язык онемел и прилип к нёбу, как прошлогодняя ириска.
- Чего же Вы молчите? – Улыбнулся Крылов. – Это давно не секрет. Вы можете помочь нам с исследованиями. По доброй воле. – Уточнил он.
- Или? – Прищурился майор. Рука его вцепилась в обивку дивана, будто тот уползал из под задницы, как механический бык.
- Никаких «или», - расхохотался Крылов. – Я считаю, в этом ваш долг перед будущими поколениями.
- Не припомню, чтобы кому-то задолжала. – Нахмурилась я.
- Ах, как с Вами трудно, - вздохнул ученый. – Гражданский долг… Ответственность перед человечеством. Ну, Вы понимаете. Я зашёл переговорить с Вами лично, хотя мог отправить любого помощника. Это знак доверия. Жду Вас завтра, натощак, в своей лаборатории. – Улыбнулся он. – Возражения не принимаются.
- Вот как?.. – Растерялась я. – Но Вы не можете меня принудить.
- Это режимный объект, - пожал плечами Крылов. – НИИ принимает беженцев на своей территории добровольно. Кому не нравится, тот может уйти восвояси, в любой момент. Но если Вы останетесь, то будьте любезны – соблюдать внутренний распорядок и подчиняться распоряжением директора.
Мужчина аккуратно вынул из внутреннего кармана бумагу, и положил её на стол.
Майор «пробежался» по тексту, и на щеках проступили розовые пятна:
- Сначала Чумаков, теперь Варя? Кого вы ещё возьмёте в заложники?
- Не говорите глупости… Что за паранойя? – В глазах Крылова разгорелся недобрый огонёк. – Капитан на карантине. У Варвары Захаровны возьмут кровь и отпустят на все четыре стороны. Ну, может, я задам ей парочку вопросов, чисто медицинского характера. И, если Варвара Захаровна захочет, мы выпьем кофе. Впрочем, я не жду, что Вы будете мне доверять, - подмигнул он мне. – Кто-то основательно задурил Вам голову… Жаль…
- Как Вы узнали про Варю? – Отчеканил майор.
- Ох, Вы даже не скрываете, что водили НИИ за нос больше месяца? – Рассмеялся учёный. – Прелестная семейка… Вы и Света – это нечто…
- Не лезьте не в своё дело, - побледнел «чекист». Он глубоко вдохнул, унимая ярость. На миг мне показалось, что майор вот-вот вскочит на ноги и надаёт по шее язвительному собеседнику…
- Мы с вами в одной лодке, - улыбнулся Крылов. Рука его аккуратно поглаживала шейный платок. - Напомню, что Вы здесь по милости госпожи директора. А значит, обязаны помогать. Ах, да, ещё Вы давали присягу. А уж с Вашими отцами-командирами «Химтраст» на короткой ноге. Если что, Вас быстренько призовут к ответу. За сим, откланяюсь, - Величаво кивнул учёный и вышел вон.
- Вот же… - Лицо Степанова стало багровым и сравнялось по цвету с обивкой дивана. Таким майора я не видела ни разу.
Журба на цыпочках подошёл к двери и провернул «шишечку» замка. Прильнул щекой к толстой древесине. Прислушался:
- Ушёл…
- И как это понимать? - Ноги подкосило, я с шумом обвалилась на диван. Разбуженный Альф кинулся меня обнюхивать.
- Откуда он узнал? Хорёк сдал? – Майор устроился рядом и погладил кота против шерсти. Альф взбунтовался и попытался ободрать Степанова. Тот мастерски увернулся от возмездия.
- Не мог. Он тоже не доверяет Крылову, - нахмурилась я. – Тот отлучил его от «дела всей жизни»… Изотов из принципа не пойдёт к нему на поклон.
- Ой, ли? – Сморщился Журба. – А если тот насулит ему с три короба?
- Чумаков? Может, они его там запытали? – Вздохнул «чекист».
- Хватит говорить фигню! – Вызверилась я. – Ясно как день: тот, кто сдал Вадика, слил инфу и про нас с Моисеенко.
- Нужно бы созвать планёрку. – Погладил подбородок майор. Он медленно встал с дивна и проследовал к окну. – Ввести в курс дела Петренко. Он лучше знает Чумакова и его личный состав… Тогда и решим, как действовать дальше.
***
Подмерзшие синички притаились на жёрдочке в кормушке. Мелкий, как гречка, колкий снег припорошил подоконник. Зима брала своё – стекло украсили морозные разводы. Обледенелые ветви берёзы ритмично бряцали, прогибаясь под резким шквалом.
Не прошло и часа, как в кабинет набились все, включая Веника.
Журба бросил дела, и теперь возвышался над майором, с удивлением слушая его истерику.
Иванов хранил спокойствие, но выглядел весьма озабоченным. Петренко покусывал губу. Сергеич с Серым устроились на диване и напряженно следили за хаотичными передвижениями командира. Полковник возвышался в старинном мягком кресле… и курил, вопреки всем зарокам.
Я – самозабвенно унывала. Сердце чуяло неладное…
- Не время ли – рвать когти, раз такое дело? – Прогудел «омоновец».
- А Вадик? – Напомнила я.
- Не хотел говорить, но ситуацию осложняет ещё один нюанс… - Заскрипел зубами майор. - Светлана Паална в положении.
- От кого? – Красноречиво и хором изумились мы с Веником.
- А у вас много вариантов? - Невесело усмехнулся Степанов.
- Варианты есть всегда, Вы меня, конечно, извините… - прокряхтел сосед.
- Я тебе сейчас по губам дам, - вздохнул «чекист», - чтоб не злословил про Светлану Паалну. Это моя привилегия.
- Ну, правильно… Где не помог примирительный секс, там обязательно нужен новый ребёнок, - горько усмехнулась я. - Он, как суперклей, сплавит нашу большую и дружную семью в единое целое, будто ничего и не ломалась.
- Люблю твой сарказм, Варя… Сутками готов слушать, как мастерски ты иронизируешь, - оскалился майор, вызывая у меня смутное дребезжание под ложечкой. - Но не сейчас.
- Никто не выскажется про господина Крылова? - Надломленный, виноватый тенор Веника нарушил гробовую тишину, и Степанов закашлялся от возмущения.
- Мда… наш пострел везде поспел… - задумчиво пробормотала я.
- Ты про Крылова? – Возмутился «чекист». - Не надо, Варя… и без тебя тошно. Ребёнок мой, могу тебя заверить…
- Нет, это я про тебя… - Поправив непокорную порядку на лбу, я уставилась на Степанова.
- Так. Замяли тему. - Насупился он, оглядывая присутствующих, тяжелым, как гранитная плита, взглядом. - Я не обязан обсуждать с вами подробности своей личной жизни.
- Справедливости ради, Вы сами начали, - округлил глаза Журба.
- Просто внес ясность, чтобы не было потом вопросов. Ни у кого из вас. - Глаза майора наткнулись на меня, и грубые, широкие скулы мгновенно украсили розовые пятна - будто свёклой натёрли.
Я покачала головой:
- Как ты теперь намерен всё это разгребать?
- Впервые в жизни, не знаю, - честно признался Степанов. – И Свету бросить не могу, и чувствую, как мы влипаем в какую-то скверную историю…
- Эх, вот не хотел сюда ехать, - махнул рукой Сергеич. – Ну, что теперь…
- Как дела, Дима? – Перевёл тему майор. – Сколькие из «твоих» нас поддержит, если начнётся заварушка?
- Человек двадцать-тридцать… - Протянул Иванов. – Плюс несколько мелких командиров.
- Мало, - нахмурился Степанов. – У Крылова тут целая рота личного состава. Да и на «Ковчег» с тремя калеками не пойдёшь…
- А как же присяга? – Пискнула я.
- Я присягал Родине и людям, а не Крылову. – Вспыхнул «чекист». Тонкие ноздри затрепетали, придавая профилю хищных черт.
- Проштрафишься ты - нас всех выгонят, ты же слышал, - покачала я головой. – Если у тебя завалялся план «Б», то не тяни. Введи нас в курс дела.
- Света не даст Крылову - выгнать людей, - Заверил Журба. – Характер у неё, конечно, «гэ»… Но она не бесчувственная. Так, манипулирует нами, как может.
- А Ланка ещё что-то здесь решает? – Улыбнулся Степанов.
***
Следующую ночь я промаялась без сна. А утром поплелась в лабораторию, и неожиданно застала там Гарика. Он стоял на проходной, в длинной очереди коллег.
Заметив меня издалека, Изотов прикинулся слепым. И я не стала приставать к нему с расспросами.
Милая, пухленькая лаборантка взяла у меня кровь, а после сопроводила в кабинет Крылова.
Помещение поражало своим великолепием. Никаких допотопных книжных шкафов. Свежий ремонт в стиле «хайтек», суперсовременное оборудование. Хозяин уютно устроился за одним из микроскопов. Кабинет больше походил на мини-лабораторию, чем на пристанище бюрократа.
- Я вас ждал, - заверил меня учёный, и лицо его украсила искренняя улыбка. – Присаживайтесь. Беседа будет долгой. Но прежде я попрошу вас подписать вот эту бумагу. – Он указал глазами на стол.
«Договор о неразглашении…» - Прочла я, и сердце моё рухнуло в пятки.
- Нет-нет, - замотала я головой, что есть мощи, уже осознавая, к чему клонит Крылов.
- А у Вас нет выбора. – Вздохнул учёный. – Да не пугайте Вы себя. Это чистая формальность.
- Я не буду обманывать друзей, - щёки мои запылали, и собеседник снисходительно улыбнулся.
- Степанов – мелкая сошка. Майоришка. Да ещё и с дурным характером. Он здесь ничего не решает. Подумайте хорошенько, Варя, с кем выгоднее «дружить». Мои намерения чисты. А Ваше прямое, добровольное содействие – поможет человечеству выжить.
- А что, если Вы прогадали, и мне наплевать на человечество? – Сморщилась я. – Откровенность за откровенность – кто Вам рассказал о нас с Моисеенко?
- Вы сами спросили, - усмехнулся Крылов. – Потом не плачьте. Чумаков...
- Он бы меня не сдал! – Заупрямилась я. – Не верю.
- Его мозг работает на особой частоте. Скажем так, он просто не в силах скрыть от меня свои тайны… Я, как и Чумаков, иногда могу читать мысли – находиться в общем пространстве «роя», если Вы понимаете, о чём я… Некросообщество работает как единый организм. Там нет секретов, ужимок и прочей человеческой шелухи. Некротики не лгут. А нам с Вадимом Евгеньевичем повезло к этому приобщиться. Чумакова укусил зомби первой волны – я же сам ввёл себе вирус.
- Вы – сумасшедший, - от откровений Крылова меня кинуло в жар. – Ваши опыты угробят нас всех.
- Варя! Неужели, Вы ещё ничего не поняли? Та «тихая» буквально вскрыла «особые» таланты Чумакова. Он – мутант. Хотя, его гуманная личность ещё сохранна, последующие мутации могут сделать с ним всё, что угодно. Будущее за такими, как мы. За вами, за капитаном. Наш организм подстраивается под реалии окружающего мира. Подпишите бумагу, и Вы станете не просто подопытной, а соратником. Даю слово, Вам ничего не угрожает.
Я с ужасом отстранилась к порогу, и Крылов захохотал:
- Заперто. Но Вы не в плену. Мне важно, чтобы нашему разговору никто не помешал. Честно. – Он скрестил пальцы, и поднял их над головой. Приметный черный перстень сверкнул в свете ламп. - Ваша очередь откровенничать: Вы любите Вадима? Хотите растить с ним детей в мире без болезней и воин?
- Как это относится к разговору? – Тряхнула я головой. Тотальное непонимание сковало по рукам и ногам. Я не могла двинуться от ужаса и просто стояла у двери, как приклеенная.
- Напрямую. – Крылов отвлёкся от микроскопа и посмотрел на меня. – Такие, как Степанов, не видят дальше своего носа. Они тормозят прогресс. Между тем, мир скатился в Тартар из-за ему подобных. Тупость и ксенофобия – «уничтожить всё, что на нас не похоже»… Люди, мои же коллеги, побоялись – продвинуться в экспериментах. Они топтались на месте, скрывались, чурались отчаянных мер... И всё вышло из-под контроля.
- Вы не занимаетесь вакциной… - Прошептала я. Губы пересохли и отказывались слушаться. Ноги обмякли. Я ощутила себя ватной куклой.
- Почему же? - Возразил Крылов. - Моё дело – вакцина от смерти, Варя.
- То есть, те террористы, что напали на ПВР, напрямую связаны с Вами? – Воскликнула я и ощутила, как горячая волна сковывает мне глотку. – Погибло столько людей… Как Вы могли, ради чего?
- Вы не понимаете, - покачал головой Крылов. – Всё гораздо сложнее. В двух словах не объяснить. Есть две противоборствующие силы. Одна, как я – движет прогресс, а другая – хочет оставить всё как есть. Ей надобно вернуть мир в исходную форму… Но эволюцию не остановить. Террористы, что напали на ПВР, хотели выкрасть «иммуноустойчивых», уничтожить их и заморозить эксперимент. Я же – напротив, горю своим делом и планирую довести его до логического конца. Зомби – всего лишь побочный продукт эволюции. Лес рубят – щепки летят.
- Но…
- Я не «плохой парень», не «Доктор Зло». Я хочу подарить человечеству вечную жизнь, без болезней, без горя… - Улыбнулся Крылов и подал мне бумагу с ручкой.
- Благими намерениями выстлана дорога в ад… - Съёжилась я. – А что, если я не соглашусь подписывать? Если я Вам нужна, Вы же меня не убьёте? Верно? – Неуверенно прошептала я.
- Ну, конечно, нет! – Всплеснул руками Крылов. – За кого Вы меня держите? Выбирайте, чью сторону принять. Чумаков или Степанов. Я раскрыл свои карты. Решать только Вам. Даю Вам сутки. Если захотите покинуть НИИ, я не стану препятствовать. Образцы крови – вот всё, что мне нужно. К тому же в ЦКЗ тоже обнаружились иммуноустойчивые. Это существенно облегчает задачу.
- Если Степанов захочет увезти людей, Вы отпустите Светлану Павловну? - Робко спросила я.
- Она – ценный член команды. – Уклончиво ответил учёный. – Но если Вы не согласитесь сотрудничать, майору придётся покинуть ЦКЗ, это я гарантирую. Мне революции не нужны, а Степанов уж слишком близко к сердцу воспринимает мои исследования… и личность в целом.
- Вы заигрываете с его женой, - честно призналась я. – Кому это понравится? А чем вам Изотов насолил?
- Он - фанатик. Мне не близок такой подход. – Пожал плечами Крылов. – К тому же он слишком сильно влияет на Светлану Павловну. Его исследования носят очень личный характер – он относится к зомби, как к равным… А они – инструмент.
- Гарик говорит, что «тихая» - разумна. – Заупрямилась я. – У меня нет поводов не верить ему.
- Я бы с радостью продолжил нашу милую перепалку, но, увы, Вы не слышите моих доводов. Ваше окружение задурило Вам голову.
Крылов нажал пару клавиш на «лэптопе», и дверь кабинета с писком открылась.
- Приходите, когда хорошенько всё обдумаете. То, что я вас отпустил – залог чистоты моего намерения. Вы даже можете обсудить моё предложение со Степановым. И да, предполагаю, что он захочет сунуться в «Ковчег». Не советую. Чисто, от души. Так ему и передайте.
- А Вадим… Можно с ним поговорить? – Попытала счастье я.
Но Крылов был непреклонен:
- Только после того, как решите, чью сторону принять.
- Получается, Вадим с Вами? – Не поверила я ушам.
Учёный улыбнулся, вполне открыто и ободряюще.
Холодная волна ужаса смыла мой разум к чертям-собачьим: «Вадик, ну как же ты мог?»
***
- Он просто играет с тобой, - отчеканил Степанов. – Берёт на «понт». Чумаков не мог переметнуться… Ну, с чего бы, подумай?!
- Если придётся уехать, то как сказать об этом людям? – Почти зарыдала я. – Они только устроились. Близятся праздники. Все расслабились, обрели надежду. И тут опять дорога, неопределённость, страх, мертвецы!
Журба мрачно вздохнул:
- Так согласись. Подпиши бумагу, и мы выбьем ещё немного времени… Ты встретишься с Вадиком, сориентируешься, что да как…
- Крылов не обещал встречи, только намекал, - закусила губу я.
- Эй, не грызи, откусишь, - майор легонько погладил меня по плечу.
- А что, если эксперименты Крылова – это не что-то плохое? – Очнулся Иванов. Он уже минут двадцать, молча, ковырял обивку дивана. – Такой исход вы не рассматривали? Да-да!!! – Предвосхитил он наше возмущение. – Умерших уже не спасти. Вся эта кровь на руках «Крылова и Ко». И всё же… «Вечная жизнь» - звучит заманчиво…
- Это лекарство для богачей, - возразил майор. – Обычным людям ничего не перепало. Только боль и смерть.
- Ну-ка, Дима, проясни - насупился Журба. - Ты хочешь сказать, что если зло нельзя победить, то нужно к нему примкнуть?
- Людям необходимо перевести дух, - ответил «росгвардеец». – Крылову – нужны гарантии безопасности, и что майор – не укусит исподтишка. Свете и сотрудникам НИИ хочется стабильности и продолжить исследования. Если Варя согласится посотрудничать, то все останутся в плюсе. А мы лучше узнаем, кто есть Крылов, и что за организация за ним стоит.
- Ты прав. Тащить выживших, в зиму, чёрти-куда – так себе решение… - Нахмурилась я. – Ну что мы теряем? Подпишем бумажку… И кто нас призовёт к ответу, если всё пойдёт не по плану?..
Внезапно, Степанов расхохотался. И ржал, пока на его глазах не выступили слёзы.
Иванов обеспокоенно рассматривал друга, но никто из нас не решался прекратить его истерику.
Наконец, Журба взял стакан с чаем, и выплеснул на майора:
- Давай, Сергей, приди уже в себя. Хватит, - он тряхнул друга за грудки, и я испугалась, что эта потасовка перейдёт в драку.
На секунду, в глазах Степанова вспыхнула злоба. Кулаки сжались. Но «чекист» замолчал. Аккуратно освободился из медвежьих объятий «омоновца» и проследовал к умывальнику. Стащил сырую футболку через и окатил лицо водой.
Ни разу я не видела майора таким – потерянным, помятым, сломленным. Прямая обычно спина, сгорбилась, и он бросил одежду на пол, рядом с мойкой.
- Накинь чего, простудишься… - Захлопотал Журба.
- Все вон. – Прошептал Степанов. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Глаза глядели бесстрастно, даже опустошённо.
- Что? – Не понял Иванов.
- Оставьте меня одного. – «Чекист» откашлялся, и его голос прозвучал по-будничному твёрдо. – Мне нужно подумать и побалакать с начальством. Тебя, Варвара, это тоже касается.
- Ты же не думаешь, что я тебя обману? – Наморщилась я.
- Побеседуем позже, - отрезал Степанов и открыл дверь.
- Вот, те раз… - Прошептал Журба, пока мы шли по коридору. – Надо бы свистнуть Гарику… А то, не ровен час, рванём из ЦКЗ, а он останется здесь… Не гоже. Такой хорёк – на вес золота.
- Майору нужен тайм-аут. И нам тоже. Предлагаю молчать и ждать дальнейших распоряжений. – Покачал головой Иванов. – Пойду пока к своим, узнаю, что да как… Может они нам задницу прикроют, если Степанов с Крыловым закусятся…
- Надеюсь, майор одумается. – Поёжилась я. – В конце концов, у него всегда есть туз в рукаве.