Ростов был занят могучей кучкой дроздовцев без особого сопротивления, красные очистили город, опасаясь, что следом за неизвестно откуда взявшимися белыми ещё идут и германские войска. У страха, как говорится, глаза велики, - германцы никуда пока не шли. О том, как проходила пасхальная ночь в городе, дают прекрасное представление воспоминания белых о Ростовском бое - командира 2 роты Л.И.Андреевского и командира броневика С.Л.Нилова. Эти (ранее никому неизвестные) воспоминания я обнаружил в 2024г. и идентифицировал их авторов (рукописные бумаги не подписаны) в ГА РФ в числе других бумаг, вывезенных в 1945г. в Москву из Праги. Оба офицера написали их в порядке подготовке материалов по истории дроздовской дивизии. И мы теперь видим их глазами драматические подробности пребывания в Ростове дроздовцев.
Итак, несмотря на то, что красные оставили Ростов и кавалерийский дивизион вошёл в посёлок Темерник, Дроздовский опасался сразу вводить все свои (малые) силы в большой город. К вокзалу им сначала был послан один взвод 2-ой роты. (Максимум человек 40)!
Предыдущий очерк см. Военная быль. Захват Ростова дроздовцами. Пасха 1918
Андреевский: “Я от наших кавалеристов узнал, что вокзал занят 4 взводом 1-ого эскадрона и что после выставления сторожевого охранения, конный дивизион расположился на ночевку в западной части Темерника. После этого я со взводом тронулся дальше в направлении к вокзалу. По дороге нам пришлось проходить мимо церкви, к которой с зажженными свечами и белыми узелками куличей направлялись жители Темерника. Поравнявшись с нами, жители приветствовали взвод словами: “Христоc воскресе! ” – некоторые же интересовались, кто мы такие?
Вечер и Ночь с 21 апреля/4 мая на 22 апреля/5 мая 1918
По прибытии на вокзал, в зал 1-ого класса, я нашёл наших кавалеристов. [И выставил охранение.] Т. [моя] охрана вокзала была недостаточна и состояла только из выставленного караула: 1-ый (левофланговый) у переезда жел.дороги к Темернику (для обеспечения нашего тыла), 2-ой был выдвинут в направлении к городу у моста через безымянную речку, невдалеке от последней трамвайной остановки. И 3-й караул, самый дальний к Эксайскому (Батайскому - О.Д.) подъемному железнодорожному мосту. Начальнику этого караула я приказал: связками ручных гранат подорвать рельсы моста, а затем, если можно будет, то и разъединить самый мост, что им всё и было исполнено.
Оставшиеся люди взвода были распределены в дозоры, которые направлялись для связи с выставленными полевыми караулами, одновременно выполняли подвижную охрану территории вокзала. Т.к. после выставления охраны у меня свободных людей от наряда оставалось не более 8-6 человек, не считая кавалеристов, то мной сейчас же было послано донесение полк. Дроздовскому с просьбой о присылке мне всей моей роты. После отдачи всем необходимых распоряжений, я разговорился с нашими конниками, от которых и узнал все подробности взятия вокзала и смерти доблестного полковника Войналовича, который первый с двумя офицерами ворвался на перрон вокзала и при поднявшейся панике был из окна застрелен каким-то красноармейцем. Когда я прибыл на вокзал, тело п. Войналовича ещё находилось в одной из комнат вокзала на втором этаже.” ( о гибели Войналовича см. здесь)
Броневик капитана Нилова не принимал участие в штурме города. Нилов: “Мост через р. Темерник был испорчен и было уже совершенно темно, когда удалось его поправить. С двумя офицерами я пошел на разведку – в поселке возле ж.д. рамп объяснили дорогу и предложили куличей.. И мы вспомнили, что сегодня Страстная суббота. На станции Нахичевань (вдалеке – О.Д.) блестели огни неприятельских бронепоездов, когда броневик тихо перелезал через переезд.. На Таганрогском и Садовой было пустынно и темно. (Так.образом, Нилов утверждает, что он после переезда жел.дор. по главной дороге Чалтырь -Ростов выехал на Таганрогский проспект, а на Б.Садовой улице свернул направо к вокзалу. См. схему выше - О.Д.) Отдельные прохожие испуганно шарахались в сторону от несшегося по спуску автомобиля. Но вокзал был освещён…Остальные части отряда продолжали оставаться на западной окраине Темерника и лишь в 23 часа им было приказано спуститься к Цветоводству Рамм, где и стать на ночлег. Туда же были стянуты и все обозы.
Цветоводство Рамм находилось в глубокой лощине на берегу р. Темерник и на запад имели только один, чрезвычайно крутой выезд. Было ли предусмотрительно загонять в эту ловушку отряд и не лучше ли ему было разместиться на окраине Олимпиадовки, показало будущее. Конно-горная батарея продолжала оставаться на прежней позиции и по временам, всю ночь стреляла по железнодорожному мосту. На станции осталось много эшелонов с лошадьми, обмундированием и всевозможными товарами, награбленными большевиками; было также несколько платформ с орудиями и пулеметами. У южного края вокзала, на платформе лежал тр..п полк. Войналовича. Большевики не преминули надр..гаться над ним: они совершенно разд..ли его и на лицо положили д(..) хлую собаку (Возможно, Нилов узнал эти подробности уже от кавалеристов, которые отнесли тело на второй этаж вокзала. См. выше – О.Д.). Такое издевательство над убитым не могло не озлобить добровольцев. Все взятые в плен красногвардейцы были расстреляны на средней платформе. Офицеры справляли тризну по любимому вождю”.
Андреевский: “К часам 10-11 вокзал начал наполняться жителями города, которые шли туда узнать новости и приветствовать офицеров отряда за освобождение города от большевиков. К этому времени штабс-капитаном Туркулом (фельдфебель 2 роты – О.Д.) был разыскан буфетчик вокзала, которому он отдал распоряжение привести помещение буфета в порядок, а столы накрыть чистыми скатертями. Всё это вокзальными лакеями было сделано очень охотно и с поразительной быстротой. Приходящие жители города скоро начали приносить освященные пасхи, куличи, крашенные яйца и даже домашние настойки, – так что столы, накрытые белоснежными скатертями, начали прямо ломаться от принесённых всяких яств.
Между 12 и 13 часами ночи (т.е.между 24 ч. и 1 ч., непроизвольно ночь превращается в день – О.Д.) на вокзал прибыл шт.-кап. Лебедев с остальными взводами роты, которые согласно моей просьбы выслал п. Дроздовский в моё распоряжение. По прибытии всей роты наши конники отбыли с вокзала в Темерник на присоединение к своему эскадрону. По прибытии на вокзал всей роты, мной сейчас же были усилены полевые караулы, и в первую очередь караулы у Эксайского моста т.к. в этом районе всё время было неспокойно: караул и посылаемые туда дозоры обстреливались из прилегающих к вокзалу каких-то темных многоэтажных зданий (по-видимому, фабричные корпуса), а обнаружить стреляющих большевиков не было никакой возможности.
При чём видимо этими же людьми были в том же районе подожжены составы вагонов. Пожар начал разгораться с большой силой и перебросился на привокзальные пакгаузы и стал угрожать даже главному зданию вокзала. Т.К. железнодорожники не могли своими средствами бороться с пожаров, то после неоднократных вызовов пожарной городской команды начальником станции, последняя к 12 часам ночи прибыла на вокзал и энергично приступила к тушению горящих пакгаузов и к отстаиванию прилегающих к ним построек. К концу ночи пожар был окончательно ликвидирован.” Андреевский расскажет главное о пожаре несколько ниже.- О.Д.
Нилов: “Жители города, узнав о взятии вокзала добровольцами стали ночью ж стекаться к нему. Каждый приносил с собой куличи, яйца и т.п. и здесь же на вокзале устроили разговление. Появились офицеры и учащаяся молодежь, начавшие записываться в отряд. Во 2-м часу ночи я был послан с броневиком в город на разведку. Я дошел до памятника Екатерины II в Нахичевани – всё было тихо и большевиков не удалось обнаружить. В это же самое время большевистский бронепоезд из-за Дона начал обстреливать вокзал и одновременно загорелся пакгауз, зажженный, очевидно, местными большевиками. В пакгаузе был склад патронов, которые начали рваться.
Полковник Дроздовский, боясь, что огонь может быть опасен броневику, приказал отвести его за переезд к церкви.. Церковь была освещена и в ней, под свист пролетавших гранат, славили Воскресшего Христа. По окончании обедни псаломщик потащил меня и моих офицеров разговляться в церковный дом. За длинным столом сидели нищие, калеки-перехожие и прочия братия, стоящая обыкновенно на паперти храма. Мы похристовались с ними и начали смиренно разговляться. Пришел священник и пригласил к себе. Мои офицеры пошли, а я отказался и вернулся на вокзал. Пылал пакгауз, рвались снаряды и на платформе трещали выстрелы. Там всё ещё справляли поминки. А в городе торжественно звучали колокола, звавшие к миру, к тихой радости и напоминавшие, что наступает день любви и всепрощения, день Воскресения Христова. Невольно этот звон будил в душе образы милого прошлого, когда День Воскресения, День жизни люди ещё не сделали Днем Смерти… И мне так захотелось провести этот День где-нибудь в тихом семейном кругу, не слышать выстрелов и не быть вынужденным убивать.. Утомленный, я задремал на скамейке…”
Андреевский: “Приблизительно в 2 ч. ночи пришедший ко мне начальник станции доверительно мне сообщил, что огонь приближается к 11 груженным вагонам пироксилина, и он не знает, что ему делать, мне же советовал с ротой, на всякий случай, очистить вокзал или дать ему людей для откатывания вагонов вручную. В людях я ему отказал, т.к. при загромождённости станции составами поездов это был бы фактически невыполнимый труд. Начальнику же станции я посоветовал найти маневровый паровоз и всё это сделать своими средствами. На это я получил ответ, что все машинисты маневровых паровозов разбежались ещё с начала начавшейся на вокзале стрельбы и что паровозы стоят с потухшими топками.
На это я ему ещё раз возразил, чтобы он сам принимал какие хочет меры, т.к. если придётся взлетать на воздух, то и ему заодно вместе с нами.. Не знаю, подействовали ли мои слова на нач. станции, но в конце концов машинисты были найдены и вагоны паровозом были отведены в более безопасное место. О вагонах с пироксилином я, конечно, никому не говорил, чтобы не поднимать напрасной тревоги. Забыл ещё сказать, что по прибытии шт.-кап. Лебедева со взводами на вокзал, мной кроме усиления полевых караулов и увеличения числа дозоров, в город был отправлен специальный разведывательный взвод для выяснения того, что делается в самом городе. Этот взвод дошёл до самого центра города (кажется, до кафедрального собора) и нигде большевиков в городе не обнаружил.”
Военная История - подборка гражданская война в блоге Друг Истории
Продолжение о бое за Ростов - В огне Войны..следует
Признателен за лайки и подписку) Олег Душин ©, Друг Истории №274, следите за анонсами публикаций - и на Tелеграмм канале Друг Истории