Много странного и неожиданного было этим днем, начиная с утреннего похода на болота и встречи с кикиморой. Внезапное появление Светобора, когда он степенно вышел из-за березы навстречу мальчику, тоже будоражило ум. Ян был уверен, что бежал очень быстро, и болото осталось далеко позади него. Как же старцу удалось его обогнать? Или он умеет явиться из воздуха везде, где захочет? Сам старец загадку не раскрыл, посчитал неважным.
После они зашли в малинник и повстречали знакомого ведуну малиноеда. Трехглазый увалень явно обрадовался приходу Светобора и шустро достал из-под валежника березовое лукошко, доверху наполненное малиной. Старец обменял малину на узелок с яйцами, который достал из своей походной сумы. Зверь был доволен обменом, одобрительно замычал и даже отвесил неуклюжий поклон Светобору. На что ведун также степенно с достоинством поклонился малиноеду. Удивительная была встреча. Ян наблюдал ее, раскрыв рот и боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть разумного зверя.
— Завтра со мной не пойдешь. По дому хозяйничать будешь, — прервал воспоминания Яна Светобор, — На вот, выпей, — он протянул небольшой глиняный стакан с горько-пахнущей жидкостью, от которой шел горячий пар.
— Что это? — Яну совсем не хотелось пробовать варево. Пахло горечью, отчего рот наполнился слюной.
— Пей! Все целиком! — Строго повторил Светобор, сам пожевал губами и, уже смягчившись, объяснил, — Это для крыльев.
Ян пристально всмотрелся в морщинистое лицо старца, в его дико-зеленые глаза, опутанные паутинами глубоких морщин. Светобор смотрел на Яна без хитрости, открыто. Мальчик решил, что ведун не может врать или зло шутить, хотя он очень много скрывает и еще больше знает. Скривившись от вкуса, вяжущего язык и дерущего горло, он зажмурился и быстро выпил густой отвар. Светобор все это время стоял над ним и наблюдал, а приняв пустой стакан, не зло усмехнулся:
— Две горсти малины кинул, а ты все равно морщишься. Сладкоежка какой!
Ян решил не оправдываться: вкус был натурально отвратительный, и две горсти сладких ягод не сделали напиток приятным. Его больше волновало другое:
— Ты сказал – отвар для крыльев…, — он помедлил, кусая нижнюю губу, — Они снова вырастут?
— Возможно, — уклончиво ответил старец, — Но не обещаю. Может, рецепт еще изменить придется. Может, вообще не получится. Хотя ты живучий, как оказалось. Поэтому, ложись спать и не надумывай раньше времени.
— Хорошо, — согласился Ян. Но в мыслях, конечно, он уже улетел высоко-высоко в лазурное небо.
Утром Ян проснулся, когда старец собирался уходить. Он не стал вставать сразу, только наблюдал за сборами.
— Спи еще, рано, — Светобор заметил шевеления мальчика под шкурой, — Позже спустишься в дупло. Там кукурник: птицы и яйца там. Кукур пшеном покорми, в крайнем туеске лежит на полке возле котла. Яиц сколько хошь бери, ешьте со зверьком своим, голодом не сидите. С дуба лучше не слазь. Здесь поиграйся.
Дав указания, ведун, закинув через голову на плечо суму и подхватив посох, легко спрыгнул на землю. Ян с испугом бросился с кровати на веранду в один прыжок и перегнулся через перекладину из толстой ветки, служившей ограждением. Он подумал, что старик разбился, ведь высота, на которой парил его дом, была со звонницу деревенскую. Но Светобор быстро шел как ни в чем ни бывало к полям. Его фигура становилась все менее отчетливой, пока совсем не скрылась в волнующемся от ветра овсяном море. Мальчик покачал головой, в который раз поражаясь прыткости ведуна, и вернулся в дом.
Солнце только выползало большим полукругом над горизонтом, медленно прогревая землю. В доме было прохладно, пахло травами, сушеными и свежими вперемежку. Ян осмотрелся. Его вещи – короб из листьев лопуха с провизией и книги с очками в узелке из простыни – все еще стояли возле кровати. «Съестное надо бы разобрать, выложить в общак», — подумал Ян и приступил к инвентаризации.
С этим делом Ян справился быстро. Развязав же узелок, он задумался: стоит ли выкладывать свои книги на полку ведуна, оставлять соль и кресало? Это все его личные вещи, половина нужна для выживания, половина – дороги сердцу. Подумав хорошенько, полистав энциклопедию, бережно перевернув страницы дядиных рукописей, примерив очки стремительного летуна, Ян сложил все обратно и завязал узел покрепче. «Нужна будет соль Светобору – поделюсь от души, остальное ценно только для меня», — заключил Ян.
Как раз проснулся одногорб, вертясь на постели вокруг себя, старательно почистил черную шерстку с помощью когтей передней лапки и длинного язычка, а после уселся на копчик, вытянув вперед задние лапки и выжидающе уставился на товарища глазками-бусинками.
— Пора позавтракать, малыш, что ты на это скажешь? — улыбнулся зверьку Ян, на что незамедлительно получил одобрительно похрюкивающий ответ, — Тогда пойдем за провизией. Мы сегодня на сухом пайке, яйца будут сырыми, но, думаю, не менее вкусными. Главное — не забыть посолить. Кстати, я тебе придумал имя — Хордик.
На том же необъятном столетнем дубе, что и дом Светобора, со стороны полей, на три ветви ниже укрылось в кудрявой зелени листьев большое дупло, в котором ведун устроил кукурник: жилище целого выводка небольших округлых птиц с черно-белым пестрым оперением — кукур. В родной деревне Глухомани Ян видел таких существ в огороде у соседей. От соседского же мальчишки слышал, что в дикой природе кукуры долго не живут, потому что очень глупые.
Они могут расшибиться об землю, слетев во сне с ветки или захлебнуться в луже, проглотив вместе с водой камень, который застрянет у них в горле. Поэтому человек быстро и без сопротивления одомашнил птицу, посадив ее за ограду — в кукурники — безопасные помещения или клетки, приспособленные для жизни птиц, с местами для кормешки и ночлега. Кукуры в неволе жили смирно и чуть дольше, чем на открытой местности. При этом плодились кукуры постоянно, а вот высиживать яйца, чтобы потомство народилось все-таки на свет, частенько забывали. С утра кукура могла снести яйца и пойти искать зерно или воду и при этом увлекательном занятии абсолютно забывала о материнском долге.
Спустились в дупло. Ян карабкался по щербинистой коре, а зверек висел на спине мальчика, обхватив его всеми пятью лапками. Когда Ян спрыгнул внутрь дупла, кукуры, оживились и побежали прямо на мальчика. Он испуганно попятился и неосмторительно провалился ногой в дыру между сухих веток, служивших полом в кукурнике. Эта оплошность разбалансировала тело Яна, и он в ужасе замахал руками по кругу, пытаясь сохранить равновесие и не вывалиться за край дупла.
Одногорб тревожно взвизгнул, молнией отпрыгнул со спины мальчика на землю и вцепился тремя передними лапками в штанину Яна так, что тот повалился вперед на колени, избежав падения с высоты.
— Фух! Не думал, что кормёжка птиц может быть опасной, — выдохнул мальчик, поднимаясь в полный рост и отряхивая от сучков и птичьих перьев одежду, — Спасибо, Хордик, за подмогу. Ты спас меня!
Одногорб только деловито хрюкнул в ответ и повернулся к пугливо взъерошенным птицам, разбежавшимся по дальним стенкам дупла. Осмотревшись, зверек снова заворчал утробным клокотанием, опасаясь повторного набега.
— Скорее всего, яйца по углам где-то рассованы. Как раз там, где сейчас жмутся птицы, — предположил Ян, — надо их привлечь в центр.
Он сунул руку в карман и высыпал горсть пшена на середину. Кукуры, тут же забыв про испуг, дико гогоча, кинулись на пшено. Одногорб снова ощетинился, встал на задние лапки перед Яном и угрожающе зашипел на птиц. Кукуры на миг притихли, выпучили свои бессмысленные глаза, повертели головами и разом снова вернулись к ликованию по поводу корма.
— Они не опасны, малыш. Посмотри лучше туда, — Ян указал кивком головы на ворох перьев вперемешку с листьями у стенки кукурника. В этой груде мусора лежали аккуратные круглые яйца.
Зверек, увидев любимое лакомство, стал боком пробираться ближе к добыче, обходя ватагу кудахтающих квочек. Увлеченные трапезой, кукуры не обратили внимания на расхитителей гнезд. Ян без помех собрал штук двенадцать яиц, сложив их в пустое лукошко, захваченное из дома. Из карманов штанин он выскреб остатки зерна и сыпанул в центр птицам. Теперь можно было уходить.
Продолжение следует...
#фэнтези#приключения#славянскийфольклор#страшныесказки