Плавное течение истории о маленьком дофине Людовике, которую рассказывает нам большой друг нашего канала, переводчик, историк и писатель Зои Лионидас, привело нас к открытому противостоянию орлеанцев и сторонников Жана Бургундского. Послушаем же, что случилось дальше:
Итак, столица оказалась полностью блокирована «арманьяками», причем с высоты Монмартра, на котором разбил свой лагерь Карл Орлеанский, можно было даже невозбранно заглядывать за стены, а по необходимости, и вести обстрел. Впрочем, стрелять по Парижу никто не собирался; попытка захватить силой столь мощную крепость потребовала бы много крови, зато у Парижа, как известно, была своя ахиллесова пята: без постоянного подвоза продовольствия, столица просто не смогла бы существовать. Посему, план Арманьяка был прост: держать столицу в плотном кольце, пока парижане сами не откроют ему ворота, и затем занять место бургундца, а если тот в свою очередь попытается осадить Париж, отбросить его силами всей своей немалой армии.
В этом блестящем плане был только один неустранимый изъян: расчет на то, что Жан Бесстрашный либо слишком поздно узнает о происходящем, либо замешкается в пути, набирая войско и обеспечивая таковое припасами и оружием. О подходе английского вспомогательного отряда Арманьяк не знал, и это сыграло с ним, в конечном итоге, злую шутку. Конечно же, бургундец ни на один день не выпускал из вида столицу, более того, в Париже у него оставались вернейшие сторонники, которых, движимые своей дворянской спесью «арманьяки» совершенно выпустили из виду.
Это были мясники, богатейший из цехов, который несмотря на все деньги и недвижимое имущество, у прочих сословий, вплоть до последнего нищего, был презираем. Забой животных, сдирание с них шкур – вся грязь и жестокость, неизбежно связанная с этим процессом, отталкивала почтенных парижан, и посему, несмотря на все свои богатства, мясники не имели в городе ни малейшей власти и влияния, а шансы для представителя этого цеха победить на выборах в городское самоуправление равнялись нулю. Зато в распоряжении трех семейств, заправлявших всей мясной торговлей в Париже – Ле Гуа, Сент-Йонн и Тибер, находились не только очень немалые деньги, но и целая армия подмастерьев – молодых, крепких, не боящихся крови, короче, эдаких «чернорубашечников» XV века, которых умный политикан мог в любой момент превратить в ударную силу, само собой, к выгоде себя любимого.
Пожалуй, одни из первых странную дружбу между герцогом Бургундским и мясниками заметил Жан Жювеналь-старший, отец хрониста, занимавший далеко не последний пост в городском управлении. Подобные, откровенно неравные отношения, не на шутку его встревожили, и во многом понимая, к чему идет дело, Жан Жювеналь добился аудиенции у герцога Бургундского. Конечно же, прямо сказать о своих опасениях было невозможно, и Жювеналь завел речь издалека, предлагая герцогу список из богатых горожан, готовых в любой момент ссудить его деньгами. Впрочем, бургундец тотчас же понял, к чему идет дело, и бесцеремонно посоветовал «сеньору Жювеналю» не лезть не в свое дело, обмолвившись напоследок, что «мясники еще пригодятся».
Посему, «дружба» между бургундцем и мясниками все крепла, и дело дошло до того, что спесивый герцог тайно отправлял старшинам мясного цеха в качестве подарка бочонки дорогого бонского вина, которое мог позволить себе не каждый дворянин, а еще позднее, скандализируя почтенных граждан, присутствовал на похоронах одного из мясников Ле Гуа, убитых во время очередной стычки с орлеанцами.
Но, следует заметить, что в данный конкретный момент дальновидность пошла бургундцу на пользу: мясники через свои разветвленные связи, держали с ним постоянный контакт, и в обе стороны без перерыва циркулировали письма. Посему, Томасу ле Гуа ничего не стоило опровергнуть ложь «арманьяков», будто Жан Бургундский разбит и пустился в бега, предъявив собравшемуся на Гревской площади народу подлинное письмо бургундца, в котором тот заверял, что скорейшим маршем идет на помощь.
А между тем, кольцо сжималось, и голод уже давал о себе знать, и когда Жан Бесстрашный во главе наемного войска и английского отряда, наконец подошел к воротам года, стоило ли удивляться, что его встречали как освободителя? Навстречу тестю выехал дофин, который, по свидетельству бургундских хроник, прилюдно его обнял и препроводил в город, тогда как орлеанцы так и не решились напасть на того, кого защищает сам наследник престола. Конфликт опять оставался в подвешенном состоянии – до очередного шага одной из сторон…
Ну а что было дальше, мы, по обычаю, узнаем из следующей части истории, так что подписывайтесь на мой канал, чтобы не пропустить что-то интересное. Те же, кто лишь недавно к нам присоединился, смогут найти начало рассказа (а также другие интересные истории о героях XV века) здесь:
