5 книг для тёплых летних вечеров

Ловите классную подборку книг на выходные! Летние тёплые вечера - идеальное время для чтения 😍

*нажав на название книги, вы сможете прочитать ознакомительную часть, а также узнать мнение читателей о той или иной книге :)

Тоннель

Несколько сотен человек внезапно оказываются запертыми под Москвой-рекой. Причина неизвестна, спасение не приходит, и спустя считаные часы всем начинает казаться, что мира за пределами тоннеля не осталось. Важно только то, что внутри.

Машины ползли по тоннелю плотно, в три ряда, как фарш через мясорубку. За четверть часа продвинулись вперед метров на триста, не больше, а потом встали глухо. Радио уже минут десять предсмертно булькало и хрипело, сквозь помехи почти нельзя было разобрать ни слов, ни музыки, но вместо того чтобы выключить приемник, Саша выкрутила громкость вверх.

Телефон потерял сеть и тут же начал разряжаться – 22 процента, 14 и, наконец, 8. Шнурок лежал в рюкзаке, но, чтобы воткнуться в зарядку на приборной панели, пришлось бы наклониться вперед и попросить, выслушать еще один терпилин недовольный вздох. Вздохов этих Ася и так за два дня наслушалась достаточно.

– Нет, это невозможно, полчаса уже стоим, – сказала Саша. Голос у нее был напряженный.
Митя открыл глаза. Пробка действительно не сдвинулась ни на шаг, духота стояла невыносимая, голова болела еще сильнее.
– Может, выйти посмотреть, что там? – спросила Ася. – Вон, все выходят.

Каменные человечки

Кристина Прюсик – антрополог-криминалист, главный судмедэксперт ФБР на Среднем Западе. Она специалист по необычным убийствам, чья интуиция простирается далеко за пределы профессионального поля. Изучая тело жертвы, Кристина может создать полноценный профиль убийцы. Фактически она – профайлер, хотя официально таковым не является. Вот почему ее поставили во главе расследования, которое станет самым опасным из тех, где ей приходилось участвовать… Этот маньяк, несомненно, имеет собственный почерк. Он всегда убивает девушек у воды. Он полностью изымает их внутренние органы, а потом уносит с места преступления с какой-то целью. И еще он, судя по всему, обладает уникальной особенностью психики: не может совершить убийство без предварительной погони. Но самая жуткая деталь – втиснутые в горла жертв амулеты в виде вырезанных из камня человеческих фигурок…

Прибавив шагу, он заметил мелькнувшее через два ряда яркое платье. Несколько минут он шел за ней, выжидая, пока она уйдет подальше от края поля. Сладковатый запах созревающего урожая затягивал все глубже. Жужжание перелетающих от кисти к кисти пчел сливалось в громкий, непрерывно давящий гул. По коже прошел зуд, как будто его накрыл муравьиный рой. Монотонное пчелиное жужжание ввинчивалось прямо в череп. Дыхание сбилось, он припал на колено, и в глазах померкло.

– Эй! Тебе бутылочки сбивать надо, а не других посетителей. – Он улыбнулся и провел ладонью по коротко подстриженным волосам.
Мисси отступила на шаг.
– Извини, – пробормотала она. – Не посмотрела, куда иду.
– Пустяки. Ты кого предпочитаешь: бульдогов или обезьянок? Такой приз неплохо смотрелся бы на полке у тебя в спальне. – Незнакомец наклонился. – Я заплачу. – Он протянул карни пятидолларовую купюру, и тот достал из кармашка для мелочи четыре доллара сдачи.
– Извини, – обратилась к нему Мисси и покраснела. – Ты со мной разговариваешь?

Склон был крутой, и Мисси, чтобы не упасть, приходилось хвататься за деревца и кустики. Далеко внизу, между деревьями, блеснула вода.
Маневрируя с ловкостью слаломистки в смешанной дубово-буковой роще, она скатилась к песчаному руслу частично высохшего ручья. Чуть дальше виднелись застывшие лужи. Мисси притаилась за могучим поваленным платаном и замерла в волнительном ожидании.

Четвертое крыло

Двадцатилетняя Вайолет Сорренгейл готовилась стать писцом и спокойно жить среди книг и пыльных документов. Но ее мать – прославленный генерал, и она не потерпит слабости ни в каком виде. Поэтому Вайолет вынуждена присоединиться к сотням молодых людей, стремящихся стать элитой Наварры – всадниками на драконах. Однако из военной академии Басгиат есть только два выхода: окончить ее или умереть. Смерть ходит по пятам за каждым кадетом, потому что драконы не выбирают слабаков. Они их сжигают. Сами кадеты тоже будут убивать, чтобы повысить свои шансы на успех. Некоторые готовы прикончить Вайолет только за то, что она дочь своей матери. Например, Ксейден Риорсон – сильный и безжалостный командир крыла в квадранте всадников.

Я подтянула лямки тяжелого холщового рюкзака и медленно зашагала по широкой лестнице. Она вела на верхние этажи крепости, которую я привыкла называть своим домом. Грудь тяжело вздымалась от усталости, а легкие горели к тому моменту, как я добралась до каменного коридора, ведущего к кабинету генерала Сорренгейл. Вот и все, на что я была способна после шести месяцев интенсивных тренировок: с трудом преодолеть шесть лестничных пролетов с тридцатифунтовым рюкзаком на спине.
И это означало, что я в полной жопе.

Всегда любила ночи, когда гроза билась в окна крепости, ярко высвечивая одни книги и погружая в тень другие, в обнимку с которыми я дремала. И сейчас я вспомнила об этом теплом чувстве… пусть даже сегодняшний ливень мог стоить мне жизни.

Кто бы не хотел оседлать дракона? Я, например. В теории-то, конечно, звучало весело. А вот на практике мизерные шансы дожить до конца обучения вызывали у меня раздражение. Легкое раздражение.

Дом лжи

Саймон и Вики Добиас – богатая, благополучная семья из Чикаго. Он – уважаемый преподаватель права, она – защитница жертв домашнего насилия. Спокойная, счастливая семейная жизнь. Но на самом деле все абсолютно не так, как кажется. На поверхности остается лишь то, что они хотят показать людям. И один из них вполне может оказаться убийцей… Когда блестящую светскую львицу Лорен Бетанкур находят повешенной, тайная жизнь четы Добиас выходит на свет. Их бурные романы на стороне… Трастовый фонд Саймона в двадцать один миллион долларов, срок погашения которого вот-вот наступит… Многолетняя обида Вики и ее одержимость местью… Это лишь вершина айсберга, и она будет иметь самые разрушительные последствия. Но хотя и Вики, и Саймон – лжецы, кто именно кого обманывает? К тому же, под этим слоем лицемерия скрывается еще одна ложь. Поистине чудовищная…

Но я и не спокоен – мое самочувствие сейчас вряд ли можно назвать нормальным, вовсе нет. В ушах звенит так, словно где-то далеко заливаются колокольчики, сердце грохочет ТУК-ТУК-ТУК, пульс частит, отзываясь во всех уголках тела тревожной басовой партией, какую не услышишь даже в симфоническом оркестре.

Улицы поселка безлюдны, когда я, Мрачный Жнец с пластиковым пакетом в руке, прохожу мимо деревьев с висящими на них скелетами, мимо могил на ухоженных лужайках перед домами, мимо живых изгородей, подсвеченных оранжевым светом, мимо окон, из которых на меня хмуро взирают привидения.
Маскарадный костюм прячет не только мое лицо, но и фигуру, однако рост в пять футов и одиннадцать дюймов не скроешь, и остается только надеяться, что если меня кто-нибудь увидит, то подумает, что это припозднившийся подросток возвращается после сбора сладостей...

Покончив с этим, кладу телефон себе на колени, рядом с ножом. Вытягиваю вперед руку, внимательно смотрю на нее. Рука не дрожит, ни грамма.
Я вдыхаю полной грудью и киваю. Я сделаю это. Я готов.

Марь

Стэф, авантюрист и коллекционер необычных вещей, покупает на подпольном аукционе старую армейскую флягу. Эта спонтанная покупка становится началом расследования, которое приводит его в глухую деревушку на краю огромного болота. Местные жители до сих пор верят, что на болоте обитают смертельно-опасные твари, а в его темных водах живет древняя рыба Марь. Никто и никогда не остается на болоте после захода солнца. Никто и никогда не открывает двери тем, кто приходит в ночи. Потому что ночь – это время Мари и ее чудовищных порождений. Но для того, чтобы разгадать загадку далекого прошлого, Стэфу нужно стать тем, кто не боится рисковать в настоящем.

Но на нелегальных аукционах царила самая настоящая демократия! Если у тебя есть пригласительный билет, не имеет значения, на какой машине ты приехал. Да хоть на телеге! Да хоть на велосипеде!
Кстати, кто-то как раз на велосипеде и явился: простеньком, с облупленной рамой и трогательной хозяйственной корзинкой, закрепленной на багажнике. Велосипед был пристегнут цепью к торчащей из бетонной плиты арматурной петле.

– Очень приятно, Стефан! – Антон Палыч снова потряс его руку и продолжил: – Я, знаете ли, верю в приметы, не чураюсь символизма и предзнаменований.
– И, по-вашему, я доброе предзнаменование? – улыбнулся Стэф, оглаживая свою непослушную бородень.
– Встреча с умным человеком – всегда доброе предзнаменование, – усмехнулся Антон Палыч. 

– Зима на исходе, – припечатала баба Марфа и отошла от окна. – Болото скоро откроется.
Это прозвучало так странно, так сказочно. Словно бы болото было дверью, которая вот-вот должна открыться. Стеша слушала молча, не перебивала. В конце концов, от этого зависело их с Катюшей будущее. Болото… Да что ж страшного было в этом болоте? Белое, заснеженное, непроглядное. Сосенки да осинки. По краю крепкие, а дальше все более чахлые, едва ли не ниже кустов с черными мертвыми листьями на корявых ветках. Земля крепкая, по снежному насту птичьи и заячьи следы.