Про особенности психолога работающего с химическими зависимостями
Текст был написан в 2020 году после завершения психологического интенсива на базе Московского Гештальт Института.
Я уже долгое время работаю в реабилитации больных алкогольной и наркотических зависимостью, в той сфере, которая пугает или отталкивает большинство психологов в том числе и клинических. Я не хочу перечислять все причины вызывающие такое отношение, а постараюсь описать общую феноменологию работы с зависимыми, которая отражается на специалистах работающих в этой области.
Работа с людьми имеющими химические зависимости включает в себя многочисленные задачи, такие как воспитание, инфомирование/ научение, коррекция поведения, и уже в самом завершении курса, возможно, полноценную психотерапию.
Как не трудно заметить, это очень похоже на работу с детьми. По сути, не вдаваясь в подробности, так и есть. Как правило, зависимая личность - личность незрелая и поэтому не смотря на биологический возраст, зависимый это "ребёнок в теле взрослого".
Но сейчас не об этом...
В силу того, что в начале отношений (работы) с таким клиентом, психолог "вынужден" выполнять роль "достаточно хорошего родителя", сохранять устойчивость в периоды "капризов", выдерживать границы и слушать откровенное нытьё, но при этом не верить в беспомощьность самого зависимого чтобы не включаться в спасение.
В процессе работы с таким клиентом психолог сопровождает зависимого пока тот не пройдёт все стадии развития человека. С самого начала курса реабилитации, пациенты регрессируют в тот самый возраст, на котором произошли нарушения, иногда до 3 месяцев (период когда приходится считывать потребности человека по невербальным сигналам), до позднего подросткового периода (когда клиент уже понимает величину своих ресурсов и осознает чего хочет от жизни) когда все вокруг дураки и ничего не понимают, только он молодец, удалец.
Лично я, очень переживал что за время работы в реабилитации, порядком зачерствел, стал менее чувительным к переживаниям других людей, так как ежедневно сталкивался с травмироваными судьбами, смертью, слезами матерей и жён.
Поездка на интенсив в Москву дала мне возможность проверить, так ли это. В процессе супервизии, я слышал и замечал сам, работая с двумя клиентками (не зависимыми), я в обоих случаях был сверх аккуратен, сверхзаботлив и всегда немного неудовлетворён собой. Определённо, я видел что такое поведение в начале нашей работы, было продвигающим и помогало в фазе знакомства и установления доверия (преконтакте), но чем дальше мы шли, тем очетлевее в супервизии было осознавание, что я как-будто задвигаю себя (свои желания) в контакте, хотя в процессе работы я этого не чувствовал..
И тут, вдруг, я понял что такое часто происходит в работе с зависимыми, их гиперчувствительность и не зрелость часто останавливает меня от фрустрирующих интервенций и мне приходится контейнировать огромное количество собственных эмоций.
Похоже что в работе с более адаптивными клиентами (невротиками например), я всё так же выбираю останавливать себя, вернее сказать, становиться не чувствительным к себе, что в результате мешает встрече с клиентом.
Благодаря супервизии, я приобрёл уверенность в том, что у меня всё также есть способность сочувствовать, поддерживать и сопереживать с клиентом разные эмоции
Автор: Бабаджанов Роман Юрьевич
Психолог, Гештальт терапевт
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru