Месяц назад мне удалили аппендикс. Аппендицит у меня был острый. Развивался стремительно. Но когда я немного пришла в себя после операции, стала подозревать, что он, во-первых, мог быть хроническим (и ещё неизвестно, какой срок, но год – как минимум, точно), а, во-вторых, за несколько месяцев/недель до приступа организм его уже чувствовал и подавал мне сигналы о том, что со мной что-то не так.
Интересно, что никаких тревожных снов у меня не было, хотя для меня это классическая ситуация – увидеть во сне указание на проблемное место: к примеру, в подростковом возрасте мне один раз приснилось, как меня кусает в ногу змея, да кусает так сильно, что я просыпаюсь от боли и начинаю рассматривать место укуса (и, естественно, ничего не нахожу), а через несколько дней там созревает фурункул размером с детский кулак.
Так вот на этот раз снов не было. Но где-то в марте, когда я начала активно зависать на AliExpress, у меня появилась идея фикс – купить себе жёлтые с красными вишенками или чёрные с фиолетовыми, зелёными и малиновыми разводами гольфы. Зачем они мне нужны? С чем я их буду носить? Почему именно гольфы, а не носки или колготки? Ответы на эти вопросы меня не интересовали. Подобно главной героини фильма «До встречи с тобой» - Луизе Кларк, мечтающей о «пчелиных колготках», я упорно ждала, когда, наконец, можно будет купить понравившиеся мне гольфы (магазины на тот момент предлагали их только положить в корзину), чтобы… и дальше белое пятно непонимания наступало на чёрную дыру фантазий.
В основном, мне казалось, что я хочу гольфы потому, что они – сногсшибательные: смешные, яркие, необычные - такие, которых ни на ком не увидишь. Судя по описанию, они ещё обещали быть и эластичными, что меня невероятно привлекало, так как меньше всего мне хотелось походить на маленькую девочку, с вечно спадающими до лодыжек разноцветными кольцами ткани. Но чем дольше я рассматривала предлагаемые AliExpress варианты, тем чаще натыкалась на информацию, что заинтересовавшие меня модели относятся к разряду компрессионных – предназначенных для людей, занимающихся спортом или готовящихся к операции. «Ну, а вдруг?» - мелькала у меня тогда мысль, которую я, тем не менее, развивала совершенно в другом направлении, думая о том, что большой беды не будет, если я, время от времени, буду носить компрессионные гольфы, поскольку «я же так много хожу!». Надо ли говорить, что после операции моя тяга к гольфам пропала?
Нет, они мне до сих пор нравятся, и я даже заказала одни – бежевые, с совами, просто, чтобы закрыть этот вопрос наверняка, но теперь меня, в основном, привлекают платья, туфельки и чаи, что я считаю добрым знаком, свидетельствующим о том, что со мной всё в порядке!
Когда несколько лет назад мой муж, упав с Segway, попал в больницу с восемью переломами, последним, что я сняла перед этим был очень красивый и очень кровавый закат. За 24 часа до своей операции я, помнится, кругами ходила вокруг одного странного дерева, напомнившего мне Пизанскую башню – крепко держащуюся за землю в своём бесконечном падении. И солнечные лучи, освещавшие зелёную листву, и само клонящееся к горизонту солнце (вплоть до его местоположения) – один в один повторяли картину, которую я затем увидела в больнице, когда ждала подтверждения диагноза. Вот только в отличие от первых снимков, здесь я не обнаружила ничего подозрительного: думаю, мой мозг к тому моменту уже довольно активно сигнализировал, что происходит что-то плохое, и постоянно тыкал меня носом в картинки, которые могли бы прояснить ситуацию, но…всё же не прояснили.
Самым странным и полностью необъяснимым во всей этой истории с аппендицитом для меня стала потеря кота, которая, конечно, была предсказуемой – в силу его почтенного возраста и болезненного состояния, но тот факт, что Армани пропал сразу же, как мне стало плохо (смутно помню, как его искали, пока я маялась от боли, и потом нашли больным) и был вынужден покинуть этот мир, когда меня выписали, до сих пор кажется мне совершенно невероятным (особенно, если учесть, что и его появление в нашей жизни было в каком-то смысле – чудесным).
Маленького чёрного котёнка мы нашли в саду умирающим от голода. Только-только начался Великий пост. В холодильнике, как сейчас помню, оставалось одно варёное яйцо. Его и дали, добавив к нему кусочек мягкого белого хлеба. Изголодавшийся за три дня (потом уже я сообразила, что по вечерам в саду мяукал он, а не, слегка слетающие с катушек в марте соседские коты) котёнок съел всё под чистую, истошно мяукая то ли от удовольствия, то ли от страха, то ли по инерции. Сосед потом сказал, что котёнок сбежал от какого-то парня, нёсшего его в коробке по улице. Малыша искали у него, но не нашли. Он же всё это время прятался у нас, и… так и остался, поскольку мы хоть поначалу его в дом и не приглашали (у нас жили перепёлки, а птицы с кошками – как-то не очень сочетаются), но исправно кормили, слушая становящееся всё меньше и меньшее мяуканье (подозреваю, что Армани орал во время еды, так как всё никак не мог поверить своему счастью).
Из кустов его выманивала я. Ко всем остальным он выходить не хотел. Так что формально это я спасла его от смерти, что он очень ценил, поддерживая меня в трудные минуты и охраняя от разных напастей.
Когда мы выпускали Мышаню (европейского лесного мышонка, который зимовал у нас дома с декабря по май), я расплакалась. Ныла всю дорогу до дома. Думала, как всё поменялось: «Кот нет! Аппендикса нет! Мышани нет!». А потом около порога, где Армани обычно лежал и ждал нас с прогулки, увидела раскрывшийся прямо посреди ночной темноты белый дикий цветок, который вот уже две недели – ни в жару, ни в холод, ни в солнце, ни в дождь, ни утром, ни днём, ни вечером, ни ночью больше не открывался! Только в ту ночь, когда я плакала.
Материал оказался полезным? Ставьте лайк. Подписывайтесь, чтобы не пропустить новые статьи.