Цифрохрень
(стенания из живой очереди за электронным талоном к неврологу)
1.
Спал Петрович плохо… Проснулся рано, красные цифры электронных часов в темноте светили половиной четвертого: ровно 03.30. И чего мужику весной по ночам не спится? Сон кошмарный приснился, а потом думы разные нехорошие в голову лезли. Ещё и шея справа болела, спина тоже внизу ныла, отдаваясь болью туда же – в правую сторону. Может почка расшалилась с давнишней кистой? Камушки совсем не драгоценные и песочек, тоже не золотой, обычный… Вдруг на выход собираются? Да нет же! Остеохондроз, наверное, сам поставил себе «успокаивающий диагноз» военный пенсионер Иннокентий Петрович Кошкин. С кем не бывает! Вот и участковый терапевт о том же. Так и сказал ему, что осенью и по весне обострения разные могут случаться.
Эх, весна! Самая красивая и долгожданная пора года, время, когда всё начинает оживать и возрождаться после долгого зимнего сна. «Точно ожили старые болячки! Чёрт бы их побрал…» – мысленно чертыхнулся в постели Петрович. Так и не уснул до утра пожилой холостяк...
2.
Ещё накануне вечером Кошкин был в районной поликлинике, к которой приписан по месту жительства, у доктора. Тот повздыхал на пару с Петровичем, посоветовал какую-то простенькую диетку и сочувственно выписал, то есть распечатал на принтере, направление для консультации у невропатолога. Таков порядок! Чтобы попасть к любому профильному эскулапу, надо получить «добро» у своего участкового терапевта.
В регистратуре Иннокентия Петровича неприятно удивили тем, что запись к неврологу хоть и ведется ежедневно, но только с утра. Талончики расходятся очень быстро! А поскольку его потёртые временем, но точные «Командирские», показывали уже без четверти семь вечера, получалось, что надо было явиться на запись завтра. Причём записаться к невропатологу можно будет на дату, аж на две недели вперёд. Так востребован был в поликлинике специалист по нервным болезням!
«Это ж загнуться можно… За две недели-то!» – с такими невесёлыми мыслями, спускаясь и кряхтя на ступенях, Кошкин покинул медицинское заведение. Но, подходя к своему дому, ветеран военной службы заулыбался и вздохнул полной грудью. Весна даже вечером благоухала своей свежестью!
– Здравствуйте, Иннокентий Петрович! – приветливо поздоровалась с ним соседка, выходя из парадной.
– И вам здравия желаю, Клавдия Федоровна! – по-военному откликнулся Кошкин, провожая даму игривым взглядом.
Нравилась она ему. А что: он холостой и она – вдовушка уж сколько лет. Моложе его по возрасту, с фигурой и характером покладистым. У него пенсия вполне приличная, да и работает еще: дежурит посменно в районном военкомате. Так что денег хватает. Как ни крути, а вон сколько преимуществ! И живут ведь в одном подъезде, только на разных этажах. «Иннокентий сверху над Клавдией…» – снова улыбнулся Петрович. – «Кеша на Клаве…».
Какое приятное время! Что с людьми творит… Весна – она же, как Женщина! Долго красится, подбирает наряды, а как придёт, так своим присутствием точно сделает кого-то счастливым.
Только бы организм не подкачал! Эх, если бы не этот дурацкий остеохондроз… Расшалился в апреле! «Судить о своём здоровье надо по тому, как мы радуемся утру и весне. Кто же это сказал? Читал у кого-то...» – задумался Кошкин, вставляя в замочную скважину ключ. – «Кажется это «открытие» сделал Генри Дэвид Торо, американский писатель-отшельник ещё в позапрошлом веке. Он же уверовал в то, что «мы часто бываем более одиноки среди людей, чем в тиши своих комнат». И Петрович, распахнув дверь, вошёл в своё холостятское жилище…
3.
Нет, занудой он не был. Много читал, особенно на пенсии. В прошлом подполковник, а офицеров, как известно, бывших не бывает, пусть и в отставке, Кошкин всегда отличался пунктуальностью и исполнительностью. Армейская закалка! Так и говорил про себя в кабинете любого врача: «Я – пациент дисциплинированный!». Все таблетки пил строго по назначению специалиста-медика, измерял температуру и давление, в общем, старательно следил за своим здоровьем. Но, как ни следи, возраст…
Прожитые годы давали о себе знать постоянно. То тут кольнёт в пояснице, то в другом месте потянет, то ещё что-нибудь внутри организма напомнит о какой-нибудь хронической болячке. А вы знаете хоть одного здорового военного пенсионера? Не смешите. Таких не бывает априори. Тот, кто всего себя целиком отдавал ратной службе, капитально здоровье на этой службе и подорвал. А всё они – стрессы! От побудки до отбоя и по ночам на боевых дежурствах тоже. Даже семьи своей завести не получилось у Иннокентия Петровича. Жалел, особенно по вечерам, что с внуками сейчас понянчиться не может. Упустил время? Нет, не время, птицу счастья свою упустил.
... В 8 утра следующего дня Кошкин уже был в поликлинике. Впереди очередь огромная – человек под сорок! «Пролетел» Петрович с получением заветного талончика уже на пятнадцатой минуте томления в людской цепочке.
«Граждане-товарищи, талоны к неврологу закончились. Приходите завтра!» – бодро донеслось из-за стеклянного ограждения регистратуры. «Вот те на!» – удивился и расстроился одновременно в мыслях Иннокентий Петрович. – «Как же так! Неужели добрая половина пришедших и толпившихся впереди, из таких же, как он, остеохондрозников, состояла?». И решился военный пенсионер сам спросить об этом в окошечке регистратуры.
– А что вы хотите? У нас электронная запись! – звонко ответила девушка в белом халате с очками на вздёрнутом носике. – Давно уже существует специальная программа на «Госуслугах». И на сайте нашего горздрава такая опция есть. Вы сами можете дома с компьютера зайти и записаться на приём к нужному специалисту. Только номер направления нужен от терапевта. Цифровизация в стране идёт полным ходом! И наша поликлиника в ней участвует. Не забыли? XXI век на дворе, дедуля!
– Так я же с самого утра, с 8 часов здесь! – попытался «защититься» от цифровизации Кошкин.
– А люди с семи часов очередь занимают. Значит им больше надо! Но некоторые – продвинутые пациенты – талончики, то есть время приёма у врача, со своего компа дома перехватывают. Понимаете?
– Понимаю… – ничего толком не понимая, пролепетал Иннокентий Петрович. – С компьютера значит. Дома можно. Или к вам, но пораньше?
– Всё правильно! Завтра с 8 часов – снова на вторую неделю вперёд талоны будут. Так что – или к нам пораньше, или прямо из дома, но тоже с самого утра. К неврологу нынче многим надо! Особенно пожилым людям… Нервные все такие стали. Следующий! Кто по очереди следующий, граждане?!
– Понимаю, понимаю… – вставая со стула, закивал Кошкин. – Всеобщая цифровизация! Но живая-то очередь лучше… Надёжнее!
Так не получилось с «первого тыка» у Петровича записаться на приём к доктору. Поехал в свой военкомат. А вернувшись вечером с работы домой, сразу зашёл на сайт «Госуслуги» и понял, что ничего у него не получится. В перечне специалистов, помимо участковых терапевтов в поликлинике, значились только хирург, оториноларинголог, психотерапевт и врач-гериатр… Невролога не было!
Сайт работал неустойчиво: слева в углу экрана висела «не снимаемая» вывеска «Сервис Минздрава работает с перебоями!». По всей видимости, желающих получить «счастливый талончик» от заботливой цифровизации было очень много. Зато справился в Википедии и узнал, что гериатр – это медицинский специалист, основное направление деятельности которого – оказание помощи пациентам преклонного возраста. Вот к кому никогда не зарастёт народная тропа! Но Кошкину сейчас было не до него, хотелось сначала к невропатологу попасть на приём. Может массаж или гимнастику какую тот посоветует, или укольчики пропишет. Уж больно не хотелось хворать весной!
Решение пришло мгновенно: однозначно надо пораньше занять завтра очередь! Так решил для себя Иннокентий Петрович. Поэтому и не спал нормально в ту ночь… Главное – не проспать!
4.
…В начале 8-го утреннего часа «дисциплинированный пациент» подошёл к зданию своей районной поликлиники. У входной двери уже стояли, переминаясь с ноги на ногу, мужчина и женщина в возрасте за «стольник». На двоих.
– Доброе утро! – вежливо поздоровался Кошкин и сразу пошутил. – Понял, что у меня третье место в очереди и «бронзовая медаль»?
– Нет! – разочаровал его ответом мужчина и сразу обстоятельно всё пояснил. – В призёры вы не попали. «Бронза» моя! Передо мной, за этой дамой – кивнув на женщину, стоявшую первой, ещё одна женщина-физкультурница была с палками для скандинавской ходьбы и за мной две дамочки уже очередь заняли. Отошли недавно только куда-то. Домой, наверно… Так что вы шестой получаетесь.
– Понятно! – согласился Петрович. – Значит мой номер в регистратуру шестой!
– А кто крайний? – тут же за спиной раздался женский тоненький голосок.
– Я! – охотно откликнулся первый с конца Кошкин. – За мной будете.
И сразу потеплело на душе военного пенсионера: он уже не последний. Вскоре начали ещё подходить люди, желающие быть в первых рядах к заветным окошечкам в регистратуру. В очереди из уже десяти человек, не считая отсутствующих, но занявших впереди трёх дам, завязался непринуждённый разговор.
– Скажите, пожалуйста! – обратился к народу мужчина лет 35. – А к невропатологу есть кто-нибудь?
– Я к неврологу! – ответила женщина, которая была первой.
– И я к нему, – поспешил с ответом Иннокентий Петрович. – Может ещё кто-нибудь будет. Впереди меня по факту не двое, а пятеро.
– Вчера тоже пытался взять талончик к невропатологу или, как его там – неврологу, – начал свою вчерашнюю историю молодой мужчина. – Не досталось!
– Так и я тоже «пролетел» вчера, – снова откликнулся Кошкин. – Сказали, что опоздал. Хотя на часах и половины девятого утра не было.
– Безобразие! Хоть с ночи занимай очередь! – возмутилась «первая женщина». Стало понятно, что она так и сделала в этот раз, приехав задолго до 8 часов утра в поликлинику, и потому сегодня была в лидерах.
– Ничего не меняется! – встрял второй, а в очереди (по факту) – третий мужчина. – Что при советской власти маялись в очередях, что сейчас – при капитализме. Ну что изменилось? Ни-че-го!
– Компьютеры появились… – вздохнул тридцатипятилетний. – Цифровые технологии.
– А толку? – парировал обладатель «бронзовой медали» по занятию очереди.
– Да! По большому счёту толком ничего не меняется. – подхватила из очереди бабулька в красном беретике. – Зато по телевизору бубнят про какую-то там цифровизацию! Мол, она всех нас в очередь поставит. А у меня и компьютера-то нет дома.
– Вот-вот… – поддержал бабусю сухопарый старичок. – Сам я не мастак в компьютере, зато внук, когда не играет в «танчики», всегда помогает. Однако, сайт хоть и государственный, но работает порой очень плохо. Не записаться к нужному специалисту! Мне, кстати, тоже к невропатологу надо.
– А вам точно к неврологу? – поинтересовался Кошкин.
– Ну, а к кому? Плечо вторую неделю ноет.
– А у терапевта вы были?
– Нет. Зачем мне терапевт, если у меня этот… Как его? Остеохондроз!
– Ха! – со знанием тактической обстановки в медицинской «движухе» ухмыльнулся Петрович. – Без направления терапевта вас к невропатологу не запишут. Порядок такой!
– Да?.. – смутился сухопарый очередник и потёр больное плечо. – Значит сначала талончик к терапевту возьму. А потом…
– Вот-вот… А потом, уже в следующий раз, снова припрётесь сюда, да пораньше (!), чтобы записаться в регистратуре к неврологу! – отозвалась «женщина-лидер», стоявшая у входной двери. – Очередь, между прочим, на две недели вперёд к нему расписана.
– Вот и весь бардак налицо. – подтвердил мужчина, числившийся пока сразу за ней. – И кому такая цифровизация нужна? Лучше бы врачей нужных побольше было! Ведь сотнями наш медицинский универ их выпускает! Куда они потом деваются?
– Все хотят в коммерческие заведения, за большие деньги работать! – басовито озвучила свою версию полная женщина с конца очереди. – А кто идёт из молодых в поликлинику? Только троечники…
– А что и такие здесь работают? – побледнел тридцатипятилетний очередник.
– Ну вы простой такой! – рассмеялась бабуля в красном беретике. – Вы что же думаете, только отличников учёбы выпускают из мединститутов или университетов медицинских? И троечники, и двоечники, кое-как закрывшие «учебные хвосты», все сюда – к нам – народ лечить в городских поликлиниках.
– Бр-р-ры… – «взбрыкнул» голосом сухопарый старичок, который уже уяснил, что ему не к неврологу, а сначала к терапевту на запись.
– Да бог с ним, с невропатологом! – вздохнула «красный беретик» – Сами скоро все врачами станем. Самолечением занимаемся. И всё на нервах! А в стоматологии, что творится? Ведь там троечники и неумехи тоже встречаются. Не приведи Господь, у такого, с позволения сказать, неопытного специалиста в кресле оказаться.
– Да-да… – прошепелявила вслух с минуту назад подошедшая очередная пожилая женщина, живо поинтересовавшись: «Кто последний?».
– А вы попробуйте плечо своё кремом «Ревмалгон» натереть! Мне, например, очень помогает, – посоветовал сухопарому старичку интеллигентного вида мужчина в шляпе, плотно надвинутой на уши.
– А где его купить? «Ревмалгон» этот.
– Так в аптеке. Он и недорогой совсем. Хороший крем, пожигает – греет, если хорошенько втереть на больное место.
– Спасибо. Запишу даже, – и сухопарый полез во внутренний карман за авторучкой.
– А я запомню, – проявил интерес к спасительному крему Кошкин. – Может и рассосётся за две недели-то? Вдруг…
– Что вдруг? – повернулась к Иннокентию Петровичу «первая леди» у двери.
– Вдруг снова талончик сегодня не достанется!
– Ну, уж нет! – спокойно выдохнула женщина в ответ. – Сегодня я первая! С боем, но вырву талон. Он ведь даже не мне нужен, а престарелой мамочке моей. Для неё за талончиком к неврологу пришла.
– Кто первый? Кто первый? – донеслось с хвоста очереди.
Женщина у входной двери нервно обернулась: что за чёрт, что за хрень?!
– Кто первый с конца? Первый с конца? – хрипло пробубнил неопрятного вида мужик с красным мясистым носом. – Я дважды не повторяю, дважды не повторяю.
– Я крайняя, – пискнула замыкающая накрашенная особа неопределённого возраста. – А вам к какому специалисту, простите?
– К тому самому, к тому самому, кто по нервам, по нервам.
– Так может вам… Как он называется? К психо…
– О, точно-точно! К нему, к нему… К психу, к психу.
Очередь выдохнула: слава богу, не к невропатологу! К психотерапевту он сразу попадёт. Ведь к нему даже с компьютера можно «втиснуться» практически каждый день! А тут… Сам явился пациент «с чудинкой» в речи.
Тем временем к поликлинике всё подходили и подходили люди. Протиснулась вперёд и троица дам, занявших очередь впереди Петровича. Так он реально оказался шестым, но внутренне успокаивал себя, что пробьётся сегодня – пусть и через две недели попадёт к врачу, отвечающему в районе за нервные болезни россиян.
5.
Без пяти минут 8 двери поликлиники для пациентов-посетителей распахнулись и очередь плавно переместилась в вестибюль, а первые граждане – ближе к стойкам регистрации. Одновременно заработали три окна. И тут началось!
Когда же Кошкин, через непродолжительное время, сам оказался у заветного окошечка, он протянул девушке-регистатору, как положено, паспорт, медицинский полис и направление от участкового терапевта. И сразу, к своему удивлению, узнал, что свободных талонов (в «живой», но уже цифровой очереди на компьютере) оказалось всего три. Но он-то должен успеть!
Пока медицинский работник вносила его фамилию с инициалами, номера медицинского полиса и направления от терапевта – остался последний талон! Успеет ли?!!
– Опаньки! – подняла глаза на Кошкина знакомая со вчерашнего дня очкастая девушка в белом халатике. – Ушло время. Было, но уже перехватил кто-то.
– В смысле? – не поняв, что произошло в неведомом и загадочном цифровом мире, спросил Иннокентий Петрович.
– Талоны к невропатологу закончились! – громко объявила регистраторша. – Приходите завтра.
– Как завтра? Я же шестым всего был!
– Мужчина, не задерживайте очередь. Вам сказали, что талоны к неврологу сегодня закончились. Завтра – значит завтра. И приходите пораньше… Первым всегда везёт! А вы лишь шестым, увы, были.
… Расстроенный вдрызг Петрович вернулся домой. На работу ехать не было нужды, типа выходного дня сегодня был у военного пенсионера и работника военкомата. Налил он себе рюмку армянского коньяка и выпил её залпом. Потом ещё захотелось… Снова наполнил из бутылки и осушил. И так трижды. Бог, как говорится, любит троицу! В голове от спиртного «заиграло»… Боль в шее как-то сразу прошла и спина успокоилась.
Телевизор включил. И надо же! По одному из центральных каналов показывали интервью заместителя министра здравоохранения России – молодой и симпатичной дамочки, одетой не в белый халат, что естественно для чиновника такого масштаба, а очень модно, по-современному. Вот и она бодро вещала на всю страну, что цифровизация пришла на помощь населению, что поликлиники переходят на работу «по-умному», что очереди к врачам-специалистам практически исчезли. «В Москве только, наверное?» – засомневался Петрович. А в завершении своей речи дама из Минздрава и вовсе призвала население: «Все на диспансеризацию, граждане!».
– И то верно! Про диспансеризацию... – вслух констатировал Кошкин. – Интересная, однако, женщина! Только «талдычит» не понятно: с одной стороны вроде всё правильно говорит, а с другой…
Послушал эту мадам из телевизора Петрович и уяснил для себя, что фигня всё это. Словно сама не понимает чиновница, что кроме столицы, в которой уже давно хорошо и богато живётся, в стране и другие города с селеньями есть. Те, что гораздо победнее. Ведь у пожилых людей и компьютеров-то зачастую в домах нет. Про всемогущий Интернет они только по радио и телевидению слышат, но не удивляются. Зачем он им? Но как же им тогда на «Госуслугах», у которых их нет, записаться к врачам? От этого и весь бардак!
Ведь как было раньше? Кто первым в живую очередь встал – тому первому и благо досталось. Так всегда было, так и сейчас есть – в наши дни. Но сегодня самая «живая очередь» – это цифровая. Живём-то ведь в цифровом мире! Правда, цифры там «не нашенские», а заграничные, римские – XXI. Двадцать первый век, как-никак…
В общем, как тут было не припомнить Кошкину бессмертную фразу Булгаковского Шарикова из «Собачьего сердца»: «В очередь, сукины дети, в очередь!». Вспомнил её и с улыбкой на лице в миг обнялся с богом сновидений Морфеем. Завтра с утра на дежурство в военкомат ему надо. Не до болячек своих! Авось сами рассосутся… Только Шариков, собака эдакая, всё продолжал скулить и тявкать во сне уже на новый манер: «В цифровую очередь, суки, в цифровую очередь»! Такая вот хрень собачья снилась Петровичу…
А на улице веселилась весна! Пока сосед сверху отдыхал, Клавдия Фёдоровна вечером вывела на прогулку своего лохматого кобеля «дворянской» породы по кличке Шарик. Пес на поводке настойчиво тянул хозяйку в кусты. Все самые свежие «запахи-новости» там. Собаке интересно! А Клаве туда зачем? И она с тоской посмотрела на зашторенные соседские окна…
Дама с собакой - 1, 2
(Береги честь и зубы смолоду, или
Зубной триллер со счастливым финалом)
ПРОЛОГ
Короткое, как выстрел артиллерийского орудия, вступление
«Спал Петрович плохо… Проснулся рано, красные цифры электронных часов в темноте светили половиной четвертого: ровно 03.30. И чего мужику весной по ночам не спится? Сон кошмарный приснился, а потом думы разные нехорошие в голову лезли…».
Это начало рассказа «Цифрохрень» о питерском военном пенсионере Кошкине, про его стенания из живой очереди за электронным талоном к неврологу. Помните? Или не читали ещё? Будет желание – почитайте, не пожалеете. С той весенней истории всё и началось!
1.
Спал Петрович хорошо... Всю ночь ему снилась Клавдия Фёдоровна – соседка по подъезду, проживающая в такой же «однушке» – однокомнатной квартире, как у него, только этажом ниже.
Симпатичная моложавая женщина, приглянувшаяся отставному офицеру-холостяку Иннокентию Кошкину, на пенсию пока не собиралась, работала в их «Жилкомсервисе»: двор убирала. А жила с кобелём! С собакой «дворянской породы», которую весь многоквартирный дом знал, как Шарика. Пока Клава тротуары подметала и газоны убирала, пёс всё время, хвостом виляя, вокруг неё крутился. Смешно было на них смотреть Петровичу сверху из своего окна. «Вот ведь парочка – не разлей вода», – улыбался он в седые усы, представляя по-своему. – «Точно чеховская дама с собачкой!». Засматривался на дворничиху часто. Нравилась она ему…
В теле мягоньком пребывала женщина, с фигурой, как у Данаи, что на полотне Рембрандта. Хороша, одним словом! Иннокентий, когда эту картину в Эрмитаже увидел, глазам своим не поверил: как Клавдия там оказалась? Красота! А формы какие! Самое то, что надо. Внешне постарше, конечно, была, чем девица, позировавшая голландскому живописцу, но ведь и Кошкин давно не Кеша, а Иннокентий Петрович.
Очень приветливая, всегда первой здоровается, милая, скромная, ещё «советской закваски» работящая женщина. А сколько лет уже вдовствует! Может и сосед Кошкин ей симпатичен был? Только как узнать? Зато как начнёт Клавдия у себя на кухне котлеты жарить, так весь запах – вкуснятины этой мясной – наверх к Петровичу поднимается. Точно специально любовь в нём подогревает! Пора бы ему решиться и в чувствах своих признаться своей соседушке. Пора… Да всё никак не выходило у Иннокентия с этим животрепещущим вопросом обратиться к одинокой приятной женщине.
Прошлой весной здоровье подвело Кошкина (остеохондроз поясничный, будь он неладен, расшалился), долго в районной поликлинике осаждал он кабинет невропатолога, а затем на работе «непыльной» уставать начал. Конечно, трудился ещё Петрович! Как без работы в наше время, даже подполковнику в отставке? Есть такая профессия на пенсии – на работу ходить. Вот и работал он, можно сказать, «в своё удовольствие»: посменно в районном военкомате дежурил, а после дежурства потом целые сутки отсыпался. А время-то шло… Даже не шло – летело времечко! Но ведь надо человеку, пусть и на старости лет, попытаться ухватиться хоть за крыло, хоть за хвост своей Птицы счастья. Надо! Опять Клавдию представил Кошкин во сне. С живота на спину перевернулся…
«Только теперь, когда у него голова стала седой, он полюбил как следует, по-настоящему – первый раз в жизни», прочитал словно про себя как-то Иннокентий у Чехова в рассказе «Дама с собачкой». И так, оказывается, бывает! Зато Пушкин к своей «Капитанской дочке» сделал эпиграфом пословицу «Береги честь смолоду». Александр Сергеевич – «наше всё» – тоже, наверное, в любви разбирался. И жизнь свою за честь любимой женщины положил. А во «Что делать?» у Чернышевского, что творится? «Кто не испытывал, как возбуждает любовь все силы человека, тот не знает настоящей любви» – вот что! Читал Кошкин много… Ну а что ещё делать на дежурстве, кроме дежурства? Выпадает более-менее свободное время – почему не почитать, если всё спокойно в военкомате. Тогда ещё было спокойно.
Перечитывая классиков, Петрович каждый раз спрашивал самого себя не «что делать?», а «почему?». Ведь служил на совесть в артиллерийской воинской части, подполковником в запас вышел, а в личной, точнее, в семейной жизни, почему не заладилось? В чём он оплошал? Были ошибки? Да были, конечно. У кого они не случаются в жизни? С высоты прожитых лет огрехи свои честно признавал Кошкин: «Горячий был, дуралей!».
Женился лейтенантом, сразу после окончания военного училища, на однокласснице по школе. Она ведь думала, что выйти замуж за офицера – это сразу тебе и квартира, и благополучие (денежное), а самое главное: поскольку никакой мировой войны не предвиделось – жизнь рисовалась в её воображении лишь в достатке и полном спокойствии, то есть – припеваючи. А лейтенант Кошкин увёз свою половинку в такую даль, в такой глухой гарнизон, окруженный таёжным лесом, что мама не горюй! Тёща и не горевала, а вот молодая жёнушка затосковала быстро по городской жизни. И года не прошло, как развелись бывшие одноклассники с банальной формулировкой: не сошлись характерами. Может и так. А может и поторопились. Чего уж теперь вспоминать былое… Так и не женился больше Кошкин. Всего себя на службе отдавал ратному делу.
Минули годы... Сколько уж лет бобылём жил Иннокентий Петрович! Нет, женщины у него были, конечно, только вот серьёзно «даму сердца» не заводил – всё холостяковал… А что до пословицы – эпиграфа к «Капитанской дочке», так суть там проста и понятна: с юных лет надо заботиться о своих моральных качествах, задумываться о последствиях поступков своих. Эту заповедь Кошкин, по долгу службы, прививал в подчинённых на всех занимаемых им должностях от лейтенанта до подполковника. Это, как ни крути, по-пушкински! А сам-то, что и как? Ну, шалил иногда… Выпивал, случалось и погуливал во вне служебного времени. Эх, молодость! Жизнь она такая… Зато как уволился из армии, вернулся в город своего детства и призадумался, наконец: как он жил, для чего жил, а точнее, ради кого жил? Ни семьи, ни детей, ни внуков малых. И тут – на тебе! Приличная женщина и живёт в двух шагах, точнее, в одном лестничном пролёте от него. Пора, Кошкин! Пора, котяра, «построить по уставу» пса Шарика! Ой, чего это он? Проснулся Иннокентий в думах о прекрасной даме с собачкой. Это по-чеховски! Задремал, видать крепко, на дежурстве… Но, «что делать?» (по Чернышевскому), уже знал точно. Действовать!
2.
«Береги честь смолоду, а здоровье под старость», иными словами – в молодые годы нужно было вести себя хорошо, чтобы потом не было стыдно за свои поступки. А в старшем и, особенно, в пожилом возрасте внимательно надобно следить за своим здоровьем. Только в наше время, вообще, болеть нельзя! Никаких денег на лекарства не хватит. И то верно. Беречься приходится и от простуды с гриппом, и от COVIDа проклятого. Про хронические болячки, которые осенью и весной обостряются, разговор особый. Пропади они пропадом…
«Дал бы Бог здоровья, а дней впереди много» – так гласит народная пословица. Если человек будет здоров, то он сможет бОльшего достигнуть в жизни. О, как! И не поспоришь… «Конечно, это всё так. Побольше бы здоровья! Только где ж его взять на старости лет? Может, в любви? В семье?..», – снова и снова размышлял Кошкин, то на работе, то после неё – сменившись с дежурства, в своей «холодной» квартире. Нет, батареи в их доме грели хорошо. «Жилкомсервис» с началом отопительного сезона не подкачал. Просто тепла человеческого уже не хватало Иннокентию – женского тепла…
И тут напомнили о себе зубы! Вернее, их отсутствие у Петровича. А ведь это тоже здоровье. В здоровом теле – здоровый дух! Снова не поспоришь с этим, уже латинским крылатым выражением, ибо «дух изо рта» тоже должен быть приятным. Поэтому сразу после новогодних праздников пенсионер серьёзно занялся протезированием. Этот процесс хоть и дорогой по нынешним временам, но не быстрый. Записался в очередь к стоматологу-ортопеду, как ветеран военной службы, в поликлинике при госпитале. И успел!
А успел Петрович, как планировал, к началу следующей весны, засияв новой белоснежной улыбкой! В общем, аккурат на женский праздник 8 марта – Кошкин решился… Пора! Весна зовёт, весна требует обновления и крутых перемен в жизни. Пора уже – пора! Зубы вставил – можно жениться. Что ещё? Ах, да! Сначала, как и положено, предложение даме сердца надо сделать. Может и не сразу «предложение», но поговорить-то осторожно на эту тему точно нужно. Вдруг сработает!
Накануне мужчины-коллеги поздравляли с международным женским днём всех их «боевых подруг», которые работали в военкомате. Иннокентий всю ночь потом представлял, какие тёплые слова он скажет в праздничный день дорогой Клавдии Федоровне. После дежурства, усталости ветеран совсем не чувствовал.
Примчался домой, купив по дороге в цветочном ларьке большой букет свежих молоденьких тюльпанов, принял душ, тщательно побрился перед зеркалом в ванной, неотразимо сверкнув во весь рот «голливудской улыбкой» со съёмным верхним протезом. Пока мылся, мысленно повторил «признательный монолог о своих чувствах», а потом, уже в банном халате, дважды отрепетировал сцену вручения цветов. Очень даже симпатичный букет избраннице своей (!) – Клавдии он подарит.
Холодец сварил заранее, обед (первое и второе блюдо) успел приготовить, салат овощной нарезал, даже селёдочку под шубой изваял в глубокой тарелке. Военный человек всё умеет! Стол накрыл не пустыми тарелками с ложками и вилками, а закуской праздничной: колбаской копчёной, сыром двух сортов и ветчиной. Рыбка красная и икра такая же на аккуратных бутербродиках тоже были. Сервировка будьте нате получилась, всё чин чинарём! Шампанское и вино заранее в холодильнике охлаждалось, а бутылка хорошего коньяка у хозяина в баре всегда стояла.
После всех кулинарных и прочих приготовлений Иннокентий переоделся в костюм, который только по праздникам доставал из гардероба, галстук новый надел – специально научился по такому случаю завязывать. Ещё разок прыснул на лицо импортным одеколоном. В магазине, когда его покупал, девушка-продавец заверила, что он французский, только из Китая привезённый.
Время «Ч» – пора! Торопливо спустился на один этаж. Его «Командирские» часы показывали ровно 16.00. Осторожно нажал и сразу отпустил кнопку дверного звонка соседки. Сердце мужчины забилось ещё сильнее. Потом ещё разок позвонил, чуть подлиннее. Только в ответ ти-ши-на! Даже Шарик не тявкнул. «Может, ушла куда? К знакомым, к подруге какой-нибудь 8-е марта отмечать!», – расстроенным поднялся к себе Кошкин. – «Куда могла Фёдоровна запропасть? Эх, раньше надо было! Утром ещё, как приехал с дежурства, следовало бы предупредить её о своём визите…».
А сейчас, такой облом!
Дама с собакой - 3, 4
3.
Дома – в своей квартире, скрипнув от досады зубным протезом, Кошкин налил рюмку коньяка и выпил, чтобы снять напряжение. Сразу есть захотелось. Оно и понятно: проголодался бывший артиллерист за день. Но «новые зубы» вверху мешали, не привык ещё к ним. Вытащив изо рта «творение стоматолога-ортопеда», Иннокентий аккуратно завернул протез в бумажную салфетку, поместив свёрток на краю обеденного стола. Не забыть бы только про него! Налил себе тарелку супа, разогрел в микроволновой печи и с разыгравшимся аппетитом принялся трапезничать. Решил так: «небольшой перекус красивый стол не испортит, а там посмотрим!».
Надо было собраться с мыслями. Ещё наполнил рюмочку. Но выпить не успел – в дверь настойчиво позвонили дважды. «Мать честнАя, да кто же это?» – отодвинув тарелку с супом, поспешил открывать своё жилище. А на пороге… Она! Его Клава. Сама пришла. В нарядном платье, вся такая красивая, благоухающая нежностью. Что весна с женщинами вытворяет!
– Здравствуйте, Иннокентий Петрович! – приветливо первой поздоровалась соседка. – Гостей не ждёте? Можно к вам?
– И вам здравия желаю, Клавдия Федоровна! – по-военному, улыбаясь, приветствовал даму Кошкин и сразу бодро продолжил разговор, выбросив из головы свой неудачный поход вниз. – Жду только вас! Проходите, пожалуйста, к столу праздничному. Ведь 8-е марта сегодня!
Иннокентий вынес букет алых тюльпанов и со словами поздравления вручил Клавдии цветы. Она была в восторге! Всё – первый этап к заветной цели Петровичем был выполнен. Теперь можно перевести дух и чуточку расслабиться. А уж потом, что само-собой разумеется, приготовиться к главному: за разговорами под шампанское и коньячок в любви признаться. И хозяин квартиры гостеприимно пригласил счастливую даму к обеденному столу…
Что всё-таки застолье с людьми делает! Еда по-доброму насыщает, алкоголь мозг веселит и настроение поднимает. А ещё разговоры приятные заводить помогает. В это самое время и просыпается душа человеческая: на подвиги зовёт! После очередного тоста Клавдия прислушалась…
– Вот ведь, паразит! Попросила же по-человечески его потерпеть…
– Кого? – не понял Иннокентий.
– Да кобеля моего. Не слышите разве? Как воет, дурачок. Ревнует, наверное.
– Ваш Шарик? Ревнует ко мне?
Пёс, запертый в квартире Клавдии Фёдоровны, уже лаял на весь подъезд, призывая хозяйку откликнуться.
– Знаете что, Иннокентий Петрович? – предложила дама. – А не прогуляться ли нам сейчас? Погода прекрасная, весна на дворе! Заодно и баловника моего выгуляем.
– А давайте! – с радостью согласился Иннокентий, смекнув попутно: «На свежем воздухе разговор даже лучше пойдёт в нужном русле. И на «ты» пора бы уже перейти…».
– Вы не беспокойтесь, тарелочки я помою, – охотно предложила Клава. – И, вообще, лишнее уберу со стола. Где у вас мусорное ведро?
– Как у всех, и у вас тоже, наверное, – кивнул в сторону кухонной мойки Петрович. – Под ней! Вам помочь, Клавдия Федоровна?
– Вместе быстрей справимся! Вы мне подавайте, а я быстренько всё вымою, – и Клавдия по-хозяйски включила воду.
Кошкин радовался всей своей «оттаявшей» душой. Хорошо ему было! Вот ведь как всё здОрово, по-домашнему складывается у Кеши и Клавы. Пока она мыла посуду, Иннокентий собрал со стола все скомканные использованные салфетки, смахнул в пустую тарелку хлебные крошки со скатерти, прочую «ненужность» и выбросил всё в ведро. Несколько кусочков ветчины с колбасой Петрович предусмотрительно завернул в фольгу для неугомонного Шарика. Надо будет и с ним поближе познакомиться.
– Ой, сколько у вас мусора накопилось! Давайте я ведро вынесу! – предложила Клавдия.
– Как можно?! Сам донесу пакет до мусоропровода. Нам же по пути – он ведь на вашем этаже расположен. Ну что, пошли спасать четвероногого ревнивца?
– Идёмте!
И все-таки весна – это прекрасное напоминание о том, насколько прекрасными могут быть изменения в жизни. Вот и в судьбе Иннокентия с Клавдией в самом начале марта – в праздничный день эти перемены наступили. Как же им было сейчас хорошо вдвоём! Впрочем, почему вдвоём? Их было трое: Шарик бегал без поводка и резвился рядом, совсем не мешая влюблённой паре. И на него весна тоже действовала по-особому: хотелось облазить все кусты и газоны сразу. Сколько новых запахов после минувшей зимы они таили в себе! Только собаки, обладающие отменным нюхом, могут оценить это. Шарик был ещё тем ценителем!
А тем временем Клава, прижавшись к Кеше, «шла под ручку». И не было им вдвоём сейчас счастья бОльшего от светлой мысли – одной на двоих: как же хорошо, как тепло им сейчас! Сначала Иннокентий Петрович много рассказывал о своей службе, а его спутница внимательно слушала, не перебивая вопросами, затем Клавдия Федоровна изложила свою биографию и уже Кошкин кивал и поддерживал словом любимую женщину. Да, он уже любил её! И тянуть со своим признанием ей более не имело смысла…
– Я люблю вас, Клава! – остановившись, неожиданно громко произнёс Иннокентий.
– Правда? – на какое-то еле уловимое мгновение растерялась Клавдия и зачем-то переспросила. – Это правда, Иннокентий Петрович?
– Да что вы меня всё по имени-отчеству называете… – смутился Кошкин, но, взяв себя в руки, сразу повторил признание. – Люблю вас, Клавдия Фёдоровна и хочу, чтобы вы стали моей женой. Давайте жить вместе! И давайте уже перейдём на «ты»…
– Ну вот… И вы меня тоже по отчеству величаете… Впрочем, и я отвечу вам тем же. Мне вы тоже нравитесь, Иннокентий Петрович, то есть Кеша. Очень нравишься! – призналась в свою очередь Клавдия и продолжила. – А пойдём ко мне чай пить? Я такой торт приготовила к празднику!
– Пойдём! – улыбнулся Кошкин, повторив своё предложение руки и сердца. – Так ты согласна, Клава? Замуж за меня…
– Дома скажу. Всю дорогу буду думать. Но, честно, так устала уже жить одна. Очень хочу полюбить тебя, Иннокентий. Мне кажется вы, то есть ты, хороший человек. Настоящий военный! Это уже о многом говорит. Ах, как же хочется счастья! Большого-пребольшого. Семейного, на двоих.
– На троих… – кивнув в сторону пса, добавил Кошкин.
– Он славный. Мой Шарик! А теперь у меня будет и мой Кеша. А Шарик будет у нас общий.
– Я согласен.
– И я согласна. Чего до дома тянуть с ответом… Спасибо вам. Ой! Волнуюсь… Тебе, конечно. А теперь скорее домой! Торт ждёт нас.
– А какой торт?
– Мой фирменный! Тебе понравится, – улыбнулась Клавдия. – Во рту просто тает. Зубы не нужны!
И тут Кошкин вспомнил про свои зубы… Как током долбануло! «Боже мой, а куда же я свой протез подевал?» – начал волноваться он не на шутку, с каждым шагом, приближающим их к дому. – «Похоже, что выбросил его вместе с мусором. Сам выбросил, вот балда!».
4.
– Клава, тут со мной казус один приключился… Мне надо тебе ещё кое в чём признаться, – тихонько и загадочно произнёс вслух Кошкин.
– Говори. У тебя есть дети от первого брака? – почему-то сразу о наследниках заговорила она.
– Нет. Никого нет. Я про другое…
– Про здоровье? Что-то болит, Иннокентий? Не беспокойся, я буду ухаживать за тобой, милый.
– Спасибо, Клава. Да вроде здоров. Почти… Вот только зубы!
– Болят? – улыбнулась Клавдия и пошутила. – Ты хочешь меня ими покусать?
– Покусал бы! – в свою очередь отшутился Кошкин. – Да нечем! Скажи, пожалуйста, а ключи у тебя есть он нашего мусоропровода? Ну, от того помещения у входной двери нашего подъезда, где бак мусорный…
– Поясни… Сдался он тебе! Это моя территория ударной работы. Завтра с утра, пока машина не приехала, мне убрать его надо.
– А можно я его с вечера сам уберу? Помогу тебе…
– Это зачем же? Спасибо, конечно, за помощь. Но праздник же сегодня. Выходной день! И торт я приготовила нам… Сказала же – он во рту просто тает!
– Ох, не смейся только, Клава! Шарика напугаешь… – решился на пикантную откровенность Кошкин. – Я случайно, пока ты мыла посуду, собственными руками выбросил в мусорное ведро свой новенький зубной протез. Он же на столе лежал, в салфетку завёрнутый. Забыл про него совсем. Так хорошо нам было! А сейчас вспомнил… Он и сейчас там – только уже внизу, в общем баке, наверное, так и покоится в моём пакете… Что делать будем?
– О, Господи! – не на шутку уже взволновалась Клавдия. – Так идём скорее! Я ещё и фонарик возьму дома. Только бы сильно не забросали твои зубики жильцы-соседи наши своими отходами жизнедеятельности. В любом случае всё перевернём там, а пропажу найдём!
И они поспешили к своему подъезду… К их общему удивлению в небольшом помещении приёмника отходов мусора было с горой. Праздничный день называется! Найти свой мешок Иннокентию сразу не удалось. И он начал рыться в баке, как заправский бомж в поисках съестного. Клавдия помогала ему то светом фонарика, то советом, где лучше копнуть. Самое поразительное, что времени прошло совсем немного, а «заветный мусорный пакет с зубным протезом Петровича внутри» всё никак не находился. Разных целлофановых и полиэтиленовых пакетов в баке было очень много. И казалось, что все они были одинаковые. Иннокентий рвал их, но никак не находил своего. Куда же его пакет подевался? Кошкина одолевал ужас! Как он будет без зубов-то? Ведь жениться собрался… С зубами!
– Спокойно! – сказала, Клавдия. – Давайте перевернём бак и высыпем всё содержимое на асфальт. Удобней будет искать!
Так и сделали. Высыпали… Только результат тот же. Зубной протез Кошкина найти не получалось! Выходящие из дома и, наоборот, заходящие в подъезд люди чертыхались от увиденного, спрашивая «старателей»: уж не золото ли они ищут?
– Угадали! Кольцо золотое обручальное случайно потеряли, – заверяла всякий раз Клавдия Фёдоровна, – Смахнули случайно в мусорное ведро. Вот и ищем пропажу!
Люди верили, вздыхали и охали, даже помощь предлагали – порыться в мусоре все вместе! Кошкин, естественно, не соглашался. Однако, отчаяние охватило его полностью. Расстроился… Виду не подавал, но Клавдии уже было видно его состояние. «В конце концов… – размышлял Петрович, – Запишусь снова в поликлинику к уже знакомому стоматологу-ортопеду!».
– Правильно! – словно услышала его Клава. – Справим тебе новые зубы!
Темнеть нАчало… Поиски результата не дали. Асфальтовая площадка перед подъездом напоминала настоящую бесхозную помойку. Разорванные пакеты, мусор, разбросанный повсюду… Зрелище ужасное! А ведь всё это ещё и убрать потом надо! Сама дворник за порядок отвечает. И вдруг… Шарик, который активно сновал туда-сюда по всей мусорной куче, завилял хвостом и смиренно затявкал. Клавдия подошла к своему «четвероногому помощнику и охраннику» и к удивлению Кошкина, подняла блестящую зубную конструкцию. Так и есть! Это был он – его протез!
– Ну слава богу, нашёлся! – заликовал Кошкин. – А то ведь, как же я жениться без зубов-то буду?
– Это всё Шарик – молодчина наш! – блеснула глазами Клавдия.
– Точно! Свидетелем будет на нашей свадьбе! – улыбнулся в ответ Иннокентий, обняв свою любимую.
Совсем стемнело... Они ещё некоторое время так и стояли, обнявшись посреди кучи мусора, не стесняясь никого, поцеловались. А потом быстро-быстро навели порядок вдвоём.
Шарик одобрительно вилял хвостом, показывая всем своим видом, что эти человеческие «обнимашки и целовашки» можно продолжить и дома. Торта ему тоже хотелось… Праздник ведь не только у людей бывает, но и у собак тоже!
ЭПИЛОГ
Короткое умозаключение, по горячим следам
всех участников настоящего «зубного триллера»
«Как хорошо, что зубы Кешкины нашлись. Шарик молодец!» – подумала Клавдия Фёдоровна и улыбнулась, погладив по голове собаку.
«Кольца обручальные завтра же пойдём выбирать…» – уже решил Иннокентий Петрович, глядя влюблёнными глазами на Клаву.
«Хозяйка замуж выходит… Скоро свадьба. Эх, заживём! И Кошкин этот, вроде мужик нормальный. Хоть и фамилия кошачья, но колбасу с ветчиной в обед вкусные принёс…», – размышлял пёс, облизываясь, посматривая в кабине лифта то на свою Клавдию, то на своего Иннокентия...
Не упал! А следом - все попадали...
И дальше (т.е. ниже) тоже будет интересно!
Ни так, ни сяк. Но больше всё-таки «сяк»! В общем, чаще беспокойно было Иннокентию Петровичу этой зимой… Особенно по ночам.
Зато как хорошо ему спалось всю прошлую весну! Вы ещё не читали про нашего героя – отставного военного пенсионера Иннокентия Кошкина и его Клавдию – «даму с собачкой» по кличке Шарик, которая работает дворником в «Жилкомсервисе»? Как сосед сверху – честно подтверждаю: всё нормально у них. Живут душа в душу!
Слышимость в нашем панельном доме советского стандарта (толщины стен и высоты потолков), что на улице Камышовой в Питере, просто идеальная. Музыка внизу «гремела», голоса раздавались и кровать – семейное ложе любви – по ночам скрипела трое (а если с учётом всех встреч: когда туда-сюда гости заходили, а потом, долго прощаясь, выходили), то четверо суток – так получается. Всё это время той весной гуляла развесёлая свадьба Иннокентия Петровича и Клавдии Фёдоровны.
Так в нашем подъезде появилась новая ячейка общества современной России под общей фамилией Кошкины. И это ничего, что самим «молодым» на двоих было далеко за сотню лет. Ведь душа человеческая не стареет никогда! Старость – это, в основном, понятие физиологическое. А душа не имеет ничего общего с физиологией, поэтому в этом смысле не имеет возраста. Да разве кто против!?
Верный пёс Шарик (четвероногий подопечный и нескучный помощник работницы «Жилкомсервиса») лаял от радости в квартире снизу по целому часу в день. А то и больше! После всех застолий у кобеля особенно громкое солирование выходило. Так удачно «выдал он» свою хозяйку замуж! Только в преддверии четвёртой ночи разноголосые тосты под звон бокалов, а заодно и нежное, одобряющее собачье потявкивание, начали затихать. Совет да любовь чете Кошкиных!
Весна плавно перетекла в лето, а потом лето – в осень. Жизнь продолжалась! Наступил декабрь…
Ну и зима в этом году выдалась в городе на Неве! Жителей-петербуржцев то в 25-градусную стужу бросало, то – в 5-градусную оттепель! «Температурные качели» – так эти перепады называют синоптики. То циклон с севера, то атлантический антициклон с запада. Балтику сильно штормило, а метеозависимых граждан давление жутко мучило. Им больше всего физических неприятностей досталось, хорошо хоть лекарства выручали. И обоих Кошкиных, и меня тоже, опять к слову – их соседа сверху. Здороваемся и разговариваем про «то, да сё», но, в основном, про погоду почти ежедневно.
Клавдия Фёдоровна по-прежнему ударно трудилась на своём участке: убирала наш двор. Иннокентий Петрович же посменно (на сутки) выходил на дежурство в районном военкомате. В общем, пусть и на таблетках, но все работали. В любую погоду! А тут ещё «звезда по имени Солнце» регулярно начала «взбрыкивать» зимой своими вспышками, накрывая Землю-матушку сильными магнитными бурями. Тяжело пришлось уже всем землянам! Простите, отвлёкся…
Итак, про зиму! Она, как всегда, в Питер пришла неожиданно. Особенно для городских властей, отвечающих за уборку дорог, улиц и внутридомовых территорий от снега. Из года в год в лучшую сторону толком ничего не менялось. А раз так, то сначала родилась реформа! По предложению Жилищного комитета с 1 января 2023 года уборкой занялись не муниципалы и подрядчики (а иногда и подрядчики подрядчиков), как это было прежде, а администрации районов и подведомственные им структуры. С 1 июля (тоже уже прошлого года) в Петербурге произошло и переустройство системы уборки дворов: «поменяли хрен на редьку», но это если совсем простым языком изъясняться. Суть: если раньше все городские дворы убирали «Жилкомсервисы», то теперь за это стали отвечать районные жилищные агентства. Теперь поняли? Сложно. Тем не менее, про реформу помпезно объявил Смольный, пообещав, в частности, питерским дворникам платить чуть ли не по 55 тысяч целковых, что несказанно обрадовало Клавдию Фёдоровну, а механизаторам и того больше. Закупили технику, а вот с людьми…
Опять недобор случился! Не помогли и гастарбайтеры. Многие из них разъехались по своим южным странам – в Таджикистан и Узбекистан. А уж про «доморощенных дворников» и говорить не приходится. Где они? Хорошо, что у нас в доме есть такая труженица, как Клавдия Кошкина! Но не во всех дворах такие добросовестные работники сейчас имеются. Может мало денег на зарплату им положили? Или по 100 тысяч надо платить «человеку с лопатой», как какому-нибудь профессору ВУЗа? А что, идея хорошая! Любой труд должен быть в почёте. Как в советские времена… Правда, в то время дворник «чистыми» за наведение чистоты зарабатывал мало, но зато имел возможность получить на льготных условиях от города квартиру. Пусть и на первом этаже, но тоже неплохо!
Так что же случилось этой зимой в северной столице? Если коротко, то система уборки Петербурга вновь не справилась с погодными трудностями. Опять непогода виновата! Но в этот раз чиновникам было обидно особенно, потому что «очередной бардак» случился на фоне разрекламированной в СМИ реформы (!) этой самой зимней уборки. В январе, как оказалось, в городе стартовал уже её второй этап. Правда, первый никто из горожан так толком и не заметил. Ничего во дворах и на улицах, в частности, Приморского района Питера лучше не стало.
Сильные снегопады, которые обрушились на город, и последующая оттепель, сделали многие тротуары в Петербурге не только труднодоступными, но и травмоопасными. О проблеме сложных погодных условий и их последствий ещё в декабре прошлого года затронул и губернатор. Про «лопату своего имени» не вспомнил, но честно сказал (точнее – написал на своей странице «ВКонтакте»): «Все коммунальные службы заняты очищением кровель, так как именно кровли представляют особую опасность для наших жителей. Но на очистку крыш требуется время…». Всё правильно, скорей бы весна! А там всё само-собой растает и на крышах, и на тротуарах.
Зато президент Санкт-Петербургской Ассоциации собственников жилья и их объединений (есть оказывается и такое добровольное сообщество) Гульнара Б. прямо заявила, что «территории города из «старой системы» вышли, а в «новую» – ещё не вошли». И сколько ещё ждать горожанам?
То, что люди видят ежедневно, свидетельствует лишь о том, что никакой реформы по сути нет. А раз признаков деятельности нет, стало быть, никто толком этим и не занимается. Значит, тот, кто этим управляет, не распорядился, не поставил задачи своим подчиненным. Должна работать техника, должен быть соответствующий план работы (как без него?): сегодня мы убираем такой-то квартал, завтра – следующий.
Есть и ещё одна проблема… Дворы наши заставлены нашими же припаркованными авто. Поэтому вновь созданные госструктуры по уборке улиц, обязаны заблаговременно звонить в те же ТСЖ и просить (а может и требовать!) убрать машины: «Мы завтра к вам приедем двор убирать. Пожалуйста, обеспечьте доступ!». Только ничего этого нет.
Реформа банально сдулась… Или ещё нет? Ах, да! Идёт же её второй, наверное, решающий этап! О, Господи, скорей бы уж эта зима закончилась. Все ждём весну… Вся надежда на неё и на нашу Клавдию Федоровну с верным помощником Шариком!
Но городская власть не сдаётся. По её заявлениям, система организации уборки внутриквартальных территорий Петербурга с 1 июля 2023 года полностью поменялась. Детские площадки в Питере, например, обслуживают муниципальные образования. Ага! Вот что значит – грамотная реформа! Все дороги, тротуары, дворы, улицы и закоулки – всё теперь поделено! Убирать лишь некому…
Людей «с лопатами и мётлами» катастрофически не хватает! Но Смольный на своей реформе крест ставить не собирается и к лету 2024 г. уже надеется завершить реорганизацию системы уборки дорог регионального значения. В её рамках планируется преобразование восьми дорожных предприятий в четыре государственных бюджетных учреждения (ГБУ), которым будут передана в обслуживание городская улично-дорожная сеть.
Вы что-нибудь поняли? Деньги, то есть финансирование надо перераспределить и «прозрачности» добавить. Дальше всё пойдёт, как по маслу!
А пока… Пока лишь одни «победные рапорты»: столько-то миллионов кубометров снега вывезено с городских дорог и улиц! А сколько миллионов не вывезено? Об этом молчок…
Но самое главное – хорошее время выбрали для завершения реформы. Лето! Надеемся к лету весь снег с искусственно созданных «эверестов» – пунктов сбора вывезенного снега и так растает…
Голова разболелась у обоих Кошкиных с самого утра. Опять, наверное, очередная магнитная буря… Иннокентию Петровичу сегодня на дежурство в военкомат не надо, зато Клавдия Федоровна на работу вышла. Как она хоть на один день двор свой без присмотра и должной уборки оставит? Да и Шарику, неугомонному помощнику, тоже гулять надо.
Допив кофе, Иннокентий взял в руки вчерашнюю газету «Петербургский район», которую всем желающим в метро бесплатно раздают. И сразу работающий пенсионер увлёкся её содержимым. А там всё про эти, пропади они пропадом, магнитные бури! Зависят они, как все уже знают, от космической погоды – изменений, вызванных вспышками на Солнце. Зачитался Петрович…
«Если вы склонны к плохому самочувствию во время сильного возмущения магнитного поля Земли, лучше узнайте заранее, когда они будут, и примите следующие меры:
– проверьте свою аптечку: все ли медикаменты, которые могут понадобиться, там есть?»
«Вроде все таблетки на месте» – сразу отметил про себя Кошкин и заинтересованно «побежал глазами» вниз по тексту.
«… – не занимайтесь самолечением, обращайтесь к врачу, если нужно;
– соблюдайте режим сна, полноценно и правильно питайтесь.»
«Понятно, понятно… Спим, уж как получается, а питаемся вроде хорошо. О!..», – остановился на главном военный пенсионер.
«… – больше двигайтесь, чаще бывайте на свежем воздухе!»
Иннокентий привстал со стула и посмотрел в кухонное окно…
«Упадёт или не упадёт?», – начал «гадать» он, глядя на одинокого пешехода, балансирующего с распростёртыми руками, как канатоходец под куполом цирка.
Мужик осторожно передвигался по дорожке, покрытой свежей коркой льда…
«Не упал!» – обрадовался Кошкин. «Дошёл-таки до своего подъезда… Молодец!»
Значит Клава с Шариком тропу эту песочком с солью уже посыпали. Тоже молодцы!
Перешёл к другому окну… «Где же Фёдоровна моя? И собаки что-то не видно…» – забеспокоился Иннокентий.
По тротуару, ведущему от автобусной остановки, уже шла вереница людей.
И понеслось! Как в кино, точнее, в какой-то грустной кинохронике.... Четверо завалилось: кто на бок, а кто прямо навзничь – на спину. Среди пострадавших: пожилая дама с сумками, школьник лет десяти-одиннадцати с рюкзаком за плечами, и две девицы, почти не выпускавшие электронные сигареты из своих ротиков (такая беспечность в зимний период!) – все растянулись практически синхронно на льду.
С Днём травмотолога, город!
Интересно, а существует такой праздник в нашей стране? Оказывается, есть и он даже всемирный! В России День травматолога тоже отмечается 20 мая. Правда, праздник этот проходит на неофициальном уровне. Что б обычные люди сильно не маялись, потому и отмечают его медики в мае – ближе к лету, а не зимой.
Зимой праздновать некогда… Работы у всех много. И у травматологов, и у дворников!
И Кошкин засобирался на улицу. Надо скорее жене помочь с уборкой придомовой территории!
Несварение-2 с маленьким эпилогом
2.
Вернувшись с цветами домой, Иннокентий сварил пельмени с лавровым листочком и несколькими горошинами черного перца. Те самые – «февральские пельменчики», что они вместе с Клавдией с запасом тогда налепили. Себе в тарелку положил и жене тоже. Вкуснейший аромат быстро заполнил кухонное пространство. В один из уже готовых пельменей (в тарелке супруги), аккуратно острым ножичком сделав надрез, Кошкин вложил чистую копеечную монету – на счастье любимой. Вот ведь обрадуется жена! Клаву за стол, который уже украшал цветочный букет, пригласил. С праздником, дорогая!
Сидят они вдвоём улыбаются друг другу, кушают пельмешки со свежей сметаной. И вдруг! Что-то металлическое звякнуло под зубным протезом Кошкина, простите за подробности, и хоть с трудом, но внутрь всё-таки провалилось… Поперхнулся Иннокентий, запивая съеденное свежим кофе, но вида расстроенного сразу не подал. Потому что ничего не понял.
На минувший (две недели назад как) праздник 23 февраля – счастливая монетка ему уже попадалась. Клавдия его постаралась. Под коньячок хорошо пельменчики тогда пошли! А сейчас-то что? Ведь сегодня он сам со 100-процентной гарантией положил монету в одно из «рукотворных творений», которое не тронутым пока лежало на тарелке жены. И что же в таком случае «крупное», как ему показалось, скрипнуло на его зубах? Осторожно первым завёл разговор…
– Клавушка! Кушай осторожно пельмешки, сдаётся мне, что и ты сейчас счастливой станешь! Смотри только денежку не проглоти…
– Хорошо-хорошо, дорогой! Только и ты кушай осторожно. – улыбнулась в ответ супруга. – Я ведь несколько монеток копеечных и двухкопеечных тогда в пельмени положила. Помнишь, как мы с тобой по «гостям-военным» в нашем подъезде ходили? Даже трёхкопеечная монета в одном пельмене была. Наверное, ещё никому не досталась! Поэтому ты тоже, на всякий случай, аккуратно сейчас ешь… Вдруг тебе выпадет эдакое денежное «трёкратное счастье»!
Сказать, что Иннокентию сразу за столом «поплохело» – ничего не сказать! В лице изменился и, покраснев, как варёный рак, Петрович признался:
– Клава, кажется я уже…
– Что уже?
– Три копейки эти проглотил!
– Как проглотил? Такую большую монету?
– Вот именно! А ты смотри – вон у тебя в одном пельмене бочок надрезан – там тоже монетка имеется. Это я тебе на счастье утром положил.
– Спасибо, конечно, – Клавдия отодвинула пельмень «с сюрпризом» на край тарелки. – Обязательно вкушу счастья от тебя, дорогой. А тебе, значит, снова от меня удача привалила, Кеша. Не думала, честное слово, что ты проглотишь её…
– И что теперь будет?
– Что-что? – подмигнула Клавдия. – Выйдет… Естественным образом! Никуда не денется.
– Как выйдет? В смысле, а когда выйдет? Вдруг застрянет в желудке или ещё где… Начнутся колики от несварения!
– Ну чего ты, право! Где монета может застрять?
– Где-где… На дне!
– На каком дне, Кеша? Какое там – в животе – может быть дно?
– На дне желудка… Я сам читал в Интернете про случаи его несварения. Очень неприятная штука.
– Не думай об этом… Забудь, Кеш! – попыталась успокоить супруга мужа, сама уже не на шутку разволновавшись.
– Как же я о счастье своём забуду? Номиналом в три копейки… Нет, похоже, такая монета сама не выйдет. Великовато счастье советское! Навсегда там со мной останется…
– Пройдёт! Побольше только воды пей! И покушай хорошенько сейчас. Давай я тебе ещё пельменей отварю!
– Нет-нет! Что ты, спасибо, родная. Наелся уже! Давай лучше ты доедай свои, только с осторожностью, а потом погулять с тобой выйдем. Вон Шарик, как на нас уже смотрит. Зовёт на улицу, баловник!
– Хорошо. Я быстро, но обед праздничный и ужин за мной. Сегодня покушать вам – моим мужчинам – много придётся! – снова улыбнулась Клавдия, поинтересовавшись на этот счёт мнением пса, – Да, Шарик?
Пёс дважды гавкнул, мол «конечно-конечно» и одобрительно хвостом завилял, что любимая хозяйка про обед с ужином всем напомнила.
Вышли на улицу Кошкины, прогулялись во дворе с Шариком. Вернулись домой, отобедали. День праздничный за телевизором быстро пролетел! Потом поужинали… Иннокентий ел много и с особым аппетитом, помня о «трёхкопеечном счастье», от которого поскорее хотел избавиться.
Пару раз в туалет заходил. Безрезультатно… По настоятельному совету жены – воды много пил. И так до самой ночи. Спать, естественно, не хотелось… Уснёшь тут! С мыслями про несварение желудка.
Монета не выходила! На ночь Иннокентий ещё поел… Заснуть долго не мог. Потом, как-то забылся и задремал… Хорошо, что утром на работу не надо было.
Спал Петрович плохо… Ещё бы! А утром снова в туалет, как в лабораторию, поспешил… Клавдия тоже проснулась, спросила осторожно мужа, как только он «интимное помещение» освободил:
– Ну что?
– Ничего… Застряла. На дне! Несварение, пропади оно пропадом, наверное, началось. Мозгом чувствую.
– А желудком? Болит, Кеш?
– Нет пока. Но…
– Воды больше пей и на мучное налегай! – в очередной раз посоветовала расстроенная жена. – Давай скорую вызовем! Пусть рентгеном тебя просветят.
– Столько воды уже выпил! И ем так, что Шарик слюной от зависти исходит. Только скорую помощь пока беспокоить не будем.
– Думаешь само рассосётся?
– Клава! Ну как она рассосётся?!
– Значит должна выйти. Я плов на обед приготовлю.
– О, Господи!
– Кеша, ну прости ты меня… Подумать даже не могла, что её проглотить можно. Лучше бы мне такое «большое счастье» досталось.
– Скажешь тоже! – неожиданно в ответ улыбнулся Петрович и, подмигнув супруге, игриво продолжил, – Ответь мне, дорогая, как бывший работник торговли, может её там как-нибудь разменять можно?
– Как разменять? Где разменять? В животе? Всё шутишь… Но это уже хорошо. Значит точно на удачу сюрприз выйдет!
И, о чудо! «Размен» как раз и сработал.
После вкусного обеда и очередного посещения туалета (снова извините за намёки на подробности) из Кошкина действительно вышла пара советских монет: копеечка и двушка. Чудеса, да и только! Откуда они взялись? Может их обе под аппетит праздничный проглотил Кошкин за завтраком 8 марта? Вот тебе и несварение желудка! Или всё-таки была трехкопеечная монета?
Довольный сидел Петрович на кухне... Принял рюмку коньяка – «на здоровье». Слава Богу, не подвело! Поднялся и подошёл к окну, широко отодвинув занавеску. Внизу Клавдия его трудилась: подметала тротуар, а Шарик по всему двору резво гонял всех «мартовских» котов и кошек. Эх, весна-весна!
Да, верна всё-таки крылатая фраза из одного легендарного российского фильма Александра Рогожкина: «Жить захочешь, ещё не так раскорячишься». Точно про Кошкина. Хотите верьте, хотите нет, но в стрессовой ситуации одной силой воли можно «разменять» любую монету. Даже пятачок. Лишь бы несварения «банкомата» не случилось!
Маленький, как мини-пельмешка, эпилог
Вскоре трёхкопеечная монета обнаружилась дома в миске у Шарика. С одним вареником к нему попала, который случайно достался счастливой собаке. Но он пёс умный! Деньгами не питается.
С той поры больше никаких сюрпризов «на счастье» Кошкины в пельмени и вареники не клали.
Живут счастливо и без них!
Загни палец!
Ну а сейчас – в самый последний день весны – этот анекдотично-сонный, но правдивый случай про наш самый важный палец.
Всё началось ночью, вернее ранним утром…
– Загни палец! – громко прокричал Иннокентий (сосед по подъезду) и тут же, ни секунды не мешкая, только ещё громче, повторил свою просьбу-мольбу. – Загни палец, прошу тебя!
«Господи, показалось, что ли?» – Евгений Петрович Коляшин пробудился ото сна и привычно бросил взгляд на электронные часы, которые показывали 05.00 – пять утра. – «Ничего себе утречко начинается!»
Питерские белые ночи… Романтика! Для тех, кто их не видел: это когда поздно вечером засыпаешь, но за окном ещё достаточно светло, а когда просыпаешься, то уже светло, как днём. Представили, кто ещё ни разу не был летом в городе на Неве? Ну и какой тут может быть романтизм? Когда будят истошным криком с утра пораньше и просят кого-то загнуть палец. Интересно, какой палец имеется ввиду!? Романтика проявляется в другом!
Та самая романтика белых ночей, которая начинается со второй половины мая. Когда всю ночь можно гулять с любимой девушкой по Невскому, любоваться с ней разводкой Дворцового моста и проходом судов, а если повезёт, то и военных кораблей. Коляшин улыбнулся (молодость свою вспомнил) и вдруг опять…
– Загни палец! – снова взмолился Иннокентий (тот самый сосед-пенсионер, что этажом ниже проживает). – Палец загни!
Какой уж тут сон?! Евгений Петрович поднялся с кровати и подошёл к распахнутому окну в спальне. Ну, точно! У соседей по подъезду Иннокентия Кошкина и супруги его Клавдии внизу тоже окна открыты. Май в этом году удивляет петербуржцев и гостей города «летним» теплом – до +29 днём и очень солнечно! Но ещё больше поражает исключительная слышимость в наших панельных домах, что зимой, что летом. А в летнюю пору – в особенности!
«Что там у них происходит? Вроде «медовый месяц», как они расписались в ЗАГСе, у Кошкиных закончился больше года назад...», – терзался в мыслях Коляшин, как вдруг снова тот же истошный крик:
– Загни палец!!!
«Может, спросить по-соседски? Вдруг помощь какая нужна? Палец просит загнуть человек…» – продолжал размышлять Коляшин.
– Кеша? Петрович?!! Ты живой? Какой палец тебе загнуть? – негромко, но настойчиво крикнул Коляшин сверху вниз соседу (тоже Петровичу) в открытое окно.
«Клавдии дома нет, что ли? И Шарик – верный пёс, живущий с ними молчит и не тявкает даже…» – мысли Коляшина сворачивались в «детективную тревожную спираль», как неожиданно он услышал мощнейший храп Кошкина и уже до боли знакомое:
– Да загни же палец, чудовище!
«Ну, это точно не к Клавдии и не к собаке относится. Значит, всё нормально у соседей. Хозяйка с Шариком, скорее всего, на даче, а Иннокентию, вероятно, сон страшный снится. Бывает!».
Коляшин посмотрел на свою жену, спящую безмятежным сном, и не спеша отправился на кухню. Белые ночи, однако… Романтика!
Евгений Петрович налил в электрический чайник воды, включил его и, по привычке, сразу заглянул в холодильник. Под кофеёк и бутерброд захотел себе сделать. Достал сыр и, отрезая миниатюрный ломтик, обрезался… Вот незадача! Из большого пальца правой руки мгновенно выступила капелька алой крови.
– Ой! – вскрикнул Коляшин, инстинктивно поднеся травмированный палец к губам и языком впился в ранку. – И у меня палец! Может, тоже следует загнуть его в какую-нибудь сторону?
Но как он так умудрился порезать себе палец на правой (!) руке, нарезая сыр, будучи правшой? Это же надо было так «изловчиться»?!! И с чего это он решил левой рукой ножом орудовать? Точно, не выспался… А тут ещё сосед горланит на весь дом: «Загни палец, да загни палец! Куда его загнуть-то?».
Рана, как на зло, оказалась глубокой и уже начинала зудеть… Надо бы зелёночкой её смазать и перевязать! Но как правше наложить себе повязку на палец правой руки? Не будить же супругу в такую рань! Часы показывали уже 05.15…
Смазав спасительной «драгоценной» жидкостью – раствором бриллиантового (!) зелёного спиртового и кое-как перевязав порез, пальчик оказался забинтованным в белый марлевый кокон. Отлично!
Вот что значит военная сноровка бывшего служивого на флоте. Скоро пятнадцать лет, как в запасе Коляшин будет. Только какая это пенсия у отставного военного? Ведь их «бывших» не бывает, поэтому и работает ещё Евгений Петрович. Впрочем, как и сосед, Кошкин тоже трудится: в районном военкомате дежурит посменно. Видать, сегодня не его смена. Вон как крепко дрыхнет! И во сне орёт даже, палец кого-то, чудак, загнуть просит.
Надо бы застегнуть пуговку на рубашке... Это оказалось первой проблемой! Не пробовали ещё с больным (перевязанным) большим пальцем пуговицы застёгивать? Морока ещё та! Коляшин посмотрел на свою правую руку…
Вот указательный палец! Сколько раз на военной службе он стрелял из табельного оружия, нажимая на спусковой крючок пистолета Макарова или автомата Калашникова именно этим пальцем. Вот мизинец… И в ухе поковырять, да и в носу (уж простите) случалось тоже. А большим пальцем – «всё хорошо» им только и показывать. Ан нет! И пуговицы, оказывается, тоже никак без него не застегнуть. Евгений Петрович даже расстроился…
Снова в спальню заглянул к супруге. Спит человек! «Эх, женщина, эх, женушка ты моя, эх, романтичные белые ночи…» За компьютер сел Коляшин и сразу набрал в поисковике слово «пальцы»: у кого чего болит! Зачитался…
А ведь верно: многие части тела у нас присутствуют в единственном числе или парами. Одна голова, один нос, язык один, и то, что между ног у сильного пола – тоже один. Зато яичка (снова извините за анатомические подробности) – два. В наличии два уха, два глаза, есть два колена, две ноги и две руки. Но вот пальцы… Это что-то исключительное! По пять на каждой ноге и руке.
Пентадактиль – условие наличия пяти пальцев – это распространенное явление в биологическом мире, но мы единственный (человеческий!) вид, который имеет возможность их называть на руках и о них говорить. Причем в разные периоды истории их различали по-разному.
Начнем с самого, как оказалось, важного – с БОЛЬШОГО пальца. Его внешний вид говорит сам за себя. В древнеанглийском языке название его означало «толстый». В других европейских языках подчеркивался факт того, что он является мощным, крепким, хоть и коротким. Латинский термин для его обозначения – pollex, все еще используется в медицинском контексте. Происходит от глагола, означающего «быть сильным». Кстати, в курдском языке эти ассоциации с силой и упёртостью выразились в том, что большой палец они называют «бараньим».
Всё это говорит о том, что люди часто воспринимают свои пальцы как одушевленные существа, обладающие собственными личностями. Их часто называют в честь животных или проводят ассоциацию с социальной ролью человека. Например, в некоторых индейских языках большой палец называется «главным пальцем». Кто бы спорил! Коляшин это испытал на себе. У других народов он часто носит имя главных членов семьи – «отец», встречается даже «дедушка». Историки провели исследования, в ходе которых обнаружили, что сравнения большого пальца с членами семьи встречается в каждом пятом из 123 языков, участвовавших в научном анализе.
Большой палец имеет множество и других имен. В греческом языке, к слову, он известен как «то, что находится напротив пальцев». В нескольких тюркских языках он известен как «палец головы». В некоторых областях Ближнего Востока и Средиземноморья его название происходит от неприятной функции, которую он часто выполнял – «убийца вшей». Что есть, то есть! У них там… Зато Коляшин своим большим пальцем неоднократно нажимал кнопку «Пуск» на пульте управляющего огнём, словно «мажорным аккордом» завершая предстартовую подготовку, после которой ракета сходила с корабельной пусковой установки и устремлялась к цели.
Продолжаем рассматривать нашу руку дальше? Следующим будет – УКАЗАТЕЛЬНЫЙ палец. Понятно, что его наименования связанно именно с указательной функцией. И встречается оно во многих языках мира. Он «первый среди равных», но первый – после большого. Средневековые тексты называют его «встречающим» и «учителем». В древние англосаксонские времена (по неизвестным, правда, причинам) его называли «косым пальцем». А также «стреляющим», так как он использовался для оттягивания тетивы лука. Коляшин, как и военный пенсионер сосед Кошкин, из лука не стреляли, но из пистолета и автомата именно им «постреливали».
Во всем мире указательный палец связан с другими функциями. В иранских языках он считается пальцем призывания, проклятия и защиты. Известен также, как «палец молитвы», или «палец свидетельства». Такое название он имеет, например, в турецком языке.
СРЕДНИЙ палец! Просто средний… Это местоположение на руке закреплено у многих народов. В тюркских языках его часто называют «средним тополем», сравнивая пальцы с образами деревьев. У индейцев он известен как «средний сын». Еще одним заметным аспектом этого пальца является, конечно же, его длина. Часто встречаются такие наименования как «длинный палец». Есть более поэтические варианты: «высокая трава», «высокий турок».
На латыни средний палец был известен как digitus impudicus, или obscenus, то есть «бесстыдный», «похотливый» палец. Некоторые исследователи предполагают, что эти термины были связаны с некоторыми особенностями его использования, о которых и самим можно догадаться…
Следующий – четвертый палец – БЕЗЫМЯННЫЙ. Именно на нем принято носить обручальные кольца. Но не все знают о том, что именно стоит за этой традицией. Согласно средневековым представлениям, от безымянного пальца к сердцу шла прямая артерия. Именно поэтому влюбленные при заключении брака надевали на него кольца. Палец играл важную роль в медицинской практике. Всё из-за пресловутой прямой артерии! Врачи часто использовали его при назначении лечения. Такие функции безымянного пальца вдохновили на его названия: «палец доктора», «исцеляющий палец», «сердечный палец» и «пиявочный палец». Последнее появилось, так как на него часто в медицинских целях насаживали пиявок.
Термин «безымянный палец» встречается по всему земному шару. Известный сказочник Вильгельм Гримм, один из братьев, предположил, что благодаря своим исцеляющим свойствам и использованию в медицине безымянный палец носил некоторое сакральное значение и люди не осмеливались произносить его имя.
Впрочем, есть и другая версия. Это же название встречается в языках индейцев и в китайском языке, что делает маловероятным его происхождение из культовых верований, характерных для Европы. Скорее всего, безымянность этого пальца может быть вызвана его абсолютной непримечательностью.
Ну и, наконец, самый маленький наш пальчик – МИЗИНЕЦ. Он же «младенец», он же «младший ребенок», или «младшая доченька». В турецком языке мизинец известен как «воробьиный палец». Благодаря тому, что он немного отстает, в некоторых местностях его называют «сиротой». Честно говоря, мизинец вообще мало что делает. Термины, основанные на его функциях, скудны. Одно исключение можно найти в латинском языке, где мизинец был обозначен как auricularis – то есть «ушной палец». Эта ассоциация еще встречается в современном французском языке и связана она, скорее всего, с самым примечательным талантом этого пальца – им удобно чистить уши.
Вот как оказывается интересно про наши пальцы! … А на часах уже шесть утра и Коляшин решил прогуляться, а заодно и пакет с мусором (то, что накопилось) вынести из квартиры. И о, какая встреча! С утра-то пораньше.
– Здорово, сосед! – первым поприветствовал он Кошкина на лестничной клетке, спустившись на этаж ниже.
– Здорово-здорово, Петрович! – протянул руку Иннокентий. – Тоже не спится?
– Смеёшься, что ли? – пожимая руку и улыбаясь, продолжил. – Сам же разбудил! С пяти утра на ногах…
– Я разбудил? – не понимая сути претензии парировал Кошкин.
– А то, кто же? Кто просил загнуть палец? Да так громко, что весь дом готов был тебе его загнуть! Знать бы только в какую сторону…
– Ха! Так это же сон мне снился, дорогой ты мой! Вот я и просил, благим матом только чуть не ругаясь.
– И кого просил?
– Снежного человека… Приснился он мне. И ведь, как в том старом анекдоте – всё так и случилось!
– Подожди-подожди, рассказывай, как дело было!
– Ну горы… Высоко в горах, в общем. Гималаи, наверное, а может и у нас – на Алтае. И поймал меня там снежный человек. Приснится же такое! С ума сойти...
– Ты давай не отвлекайся. Про палец рассказывай!
– Да чего там рассказывать?! Схватил меня этот громадный и волосатый йети и… И в то самое моё место свой палец засунул. Извращенец...
– В какое место? – решил уточнить Коляшин, вспоминая «бородатый анекдот».
Кошкин хлопнул себя по заду.
– В это самое!
Коляшин рассмеялся… Вот так сон!
– А дальше?
– А что дальше? Всё, как в том анекдоте. Воткнул, гад, палец и держит меня над обрывом…
– А ты?!!
– А я что? Висю… То есть вишу. На его пальце! Только как ты сам понимаешь – потихоньку съезжаю с него. А там внизу… Пропасть!
– И?!!
– Ну я и ору ему… Извергу этому – загни палец! Чтобы не сорваться вниз…
– О, Господи! Ну и напугал же ты меня.
– А то! Сам даже вспоминать боюсь… Еле жив остался. И то – только потому, что проснулся в холодном поту. Спасибо белым ночам!
…Из подъезда, смеясь, соседи вышли вместе, но разошлись в разные стороны. А на улице уже светло, как днём! Кошкин, помогая своей Клавдии, которая дворником трудится, принялся тротуар подметать, а Коляшин свернул к мусорным бакам. Так для обоих пенсионеров начался последний день весны – 31 мая. Зато завтра уже долгожданное лето!
Эх, жаль Евгений Петрович забыл спросить: на какой свой палец снежный человек Иннокентия «нанизал». Сдаётся, что на самый главный – на большой. Надо будет завтра уточнить. Романтика белых ночей продолжается!