Навигация по каналу здесь, а также подборки
Аня стала чаще обращаться к отцу и матери. Беседовала с ними на волнующие её темы. Младшая сестра также вовлеклась и порой давала неожиданные, но дельные советы. Вся семья втянулась в это обсуждение, хотя Анна и не называла имени Якова, все понимали, о ком идёт речь и деликатно обходили этот момент.
В другой же семье, в доме напротив шло тихое и почти молчаливое противостояние. Отец, переступив порог квартиры, только зыркнул на сына и прошёл в свою комнату. Надо сказать, что время в больнице пошло ему на пользу. Он посвежел и стал походить, собственно, на мужчину своих лет, а не старика с дрожащими руками. Но насколько этого хватит? Яков уже не строил иллюзий на этот счёт, нутром чувствуя, что отец не остановится.
Для себя он решил мысленно отграничиться от него. Помогали в этом и всё тоже упорное разбирание себя и встречи с Анной. В них появилось что-то ещё, помимо того доверия и открытости, которое было между ними.
Отцова же полупьяная благодушность сменилась тихой злостью. Недовольство выражалось им теперь громыханием посуды на кухне или хлопаньем дверей. Он методично ломал элементарный порядок, оставляя грязную обувь посреди прихожей, бросая где попало свои вещи. Яков молча наблюдал за этим, пока решительно не остановил отца, который с полной тарелкой еды собирался идти в комнату.
- Сядь здесь, - указал на табурет возле стола. Тот уставился на него с явным недовольством. – Поешь и помой посуду за собой.
- А то что? – вскинулся отец.
- Применю силу.
- Слабак ещё.
- Уже нет, - возразил Яков. – Ты своим алкоспортом гордишься?
- Отвали, щенок, - у него задрожали губы.
- Не получится. А теперь послушай. Мы живём в одной квартире. Здесь должен быть порядок и чистота. От тебя требуется мало, так что соблюдай нехитрые правила.
- Чтоб ты знал, это моя квартира! – возопил отец и шваркнул тарелку об стол. Макароны разлетелись, вилка упала на пол. Яков недовольно дёрнул губой.
- Вообще-то, квартира такая же твоя, как и моя. Ты это знаешь. И я в последнее время вложил в неё больше, чем ты за все годы!
- Да ты!.. – сжал кулаки отец.
- Остынь, - посоветовал сын. – Хочешь что-то решить? Тогда включи мозг и поговорим.
- Ты оборзел, ты точно… - сын жёстко прервал его.
- Кончай тут базар дешёвый. Мне не десять, чтобы тебя шугаться. Сказал, хочешь жить как человек – живи. Нет – иди дальше бухай. Можешь сгнить там со своими собутыльниками, - зло выдал Яков, держа руки на груди скрещенными. – Решай сам.
Развернулся и включил газ под чайником. Напряжение внутри не отпускало. Он не отрываясь смотрел на блики пламени, то синие, то проскакивающие оранжевые. Можно сколько угодно, вроде бы, держать себя в руках, но по ходу не так то это просто. Чувствовал, что отец всё ещё стоит за спиной. Чувствовал, что тот в ярости, что атмосфера в кухне будто накалена. Но уйти сейчас, значит отступить, проиграть. Нельзя.
То ли предчувствовал это, то ли блестящий бок чайника подсказал движение, но резко отвернул вправо, отец влетел кулаком в навесной шкаф. Тут же взвыл от боли и досады, схватившись второй рукой за травмированную и прижав к себе. Яков, нагнув голову и сощурившись, следил за отцом. Тот в полуприседе всё стонал и выдавал ругательства, обращённые к сыну.
- Гнида!.. у-у… паскуда…
- Сунь под холодную воду, - бесстрастным тоном посоветовал Яков и выключил засвистевший чайник. Взявшись за ручку, постарался чтобы не дрожала рука, налил кипяток в кружку.
Отпустило же только к ночи, когда поговорил с Аней.
- Я чего-то одного не понял, почему он так переменился, - стуча пальцами по столу, задумчиво произнёс Яков. – То лебезил всё, а теперь то и дело норовит что-то назло сделать или вот в драку полез?..
- А знаешь… - Аня прислонила палец к губам, затем словно идея какая пришла в голову, заговорила быстро. - А не похоже ли это на абстиненцию?
- Ну… Ань… - опешил Яков. - Я конечно понимаю, но он же не наркоман всё-таки.
- А ты думаешь, только у них синдром отмены бывает? – приподняла она бровь. Он запнулся и всё смотрел в монитор на её изображение. Замотал головой и обхватил ладонью лоб, уставившись в стену.
- Однако... А ещё у кого? – поднял на неё взгляд.
- Как ни странно, много у кого. Например у людей, которые не в состоянии контролировать своё обжорство.
- Фига себе! Не знал. Ну и что? Получается, я ему опохмелиться не даю? Слушай, ну он же в больнице пролежал прилично…
- Яш, ты подумай. Сколько он пил и сколько в больнице этой пролежал. Будь там хоть какие доктора и препараты, но не они же снимают желание выпить за месяц, - с убеждением произнесла Анна.
- М-да… - потёр он лоб кулаком. - Снова ударяемся в психологию, так?
- Ну, да. Собственно, почему у него это желание, - покивала она.
- А тут секрета нет. Он приспособленец. Его всю дорогу кто-то куда-то пристраивал. Сначала дед с бабкой о нём беспокоились. Я даже это помню. Бабка моя постоянно ходила просила за него на его работах. В смысле, чтобы не выгоняли. На матери женился, потому что, в отличие от него, она всё-таки умела работать. Даже, не поверишь, после её смерти, подыскал себе какую-то бабу, уговаривал меня, чтобы сюда её привести жить. Короче, так проще.
- Как-то не по себе, - резюмировала с грустью Аня.
- Не-не… всё правильно. Я должен знать ошибки, дабы знать что и как исправить.
- Тогда обрати внимание ещё на одно, - предложила она, Яков чуть прищурился слушая её. - Ты сам тоже меняешься, а это не нравится ему. Ты говорил про себя, что привык к сложившимся отношениям, но и он тоже.
- Да, у меня тоже была такая мысль, - закивал он. - На всякое действие, так ведь?
- Вот именно. Пытается тебя продавить, дабы вернуть к прежнему поведению.
- Это уже вряд ли выйдет, - жёстко произнёс Яков.
О прекрасной и милой художнице, создавшей иллюстрации к некоторым моим историям.🎨🖌
Буду благодарна🙏 за вашу поддержку моего творчества донатом.