Думаю, что такого я могу сказать вам сегодня? Что ещё, кроме того, что люблю Россию и не мыслю жизни вне её?
Нет, ну меня никто никуда и не зовёт, если честно. Но тем не менее, ни самовывозом, ни принудительно, ни-ни! Бог не только дал мне лучшую Родину, но и уберёг от мании величия. Может быть, не она заставляла покидать родную землю огромное количество людей, часто творческих личностей, не принимающих своей земли такой, какой она была на определённый момент, но как вариант…
Тему эту, не совсем праздничную, замутил во мне, как ни странно, Бальмонт. Я не отношусь к поклонникам Бальмонта, его стихи не оставляют во мне особого следа. Величину дарования вовсе не оспариваю, просто мне близки другие мастера русского слова. Читала, пыталась проникнуться, потому что в серебряном веке у него есть своё, законное место. Но нет. Другое дело, его судьба. Совершенно случайно попался на глаза его вызывающее и откровенное:
Я – изысканность русской медлительной речи,
Предо мною другие поэты – предтечи,
Я впервые открыл в этой речи уклоны,
Перепевные, гневные, нежные звоны.
Я – внезапный излом,
Я – играющий гром,
Я – прозрачный ручей,
Я – для всех и ничей.
после чего я погрузилась в его биографию и стихи с головой. К стихам отношение изменилось, но к избранным, редким. Гораздо сильнее меня поразила его судьба, которая прошла через меня, как электрический разряд. В подходящую минуту заставшие врасплох тонкости его биографии как будто отомстили мне за прежнее равнодушие и буквально поцарапали изнутри. Причём что это за время? Всего ничего прошло с тех пор, как он ушёл из жизни.
О чём думал «Паганини русского стиха», умирая во французском приюте (оккупированная Франция, 1942г.) с говорящим названием «Русский дом»?
«… нет дня, когда бы я не тосковал о России, нет часа, когда бы я не порывался вернуться».
Настоящее потрясение от одной детали.
На похоронах Бальмонта не было ни поэтов, ни поклонников. Шел сильный дождь. Когда гроб стали опускать в могилу, она оказалась наполненной водой, гроб всплыл, и его пришлось придерживать шестом до тех пор, пока могила не была засыпана.
Мне, за последние годы потерявшей одного за другим близких людей, проводив их в последний путь со всем почитанием, это показалось самым ужасным. И это всего лишь одна жизнь. Всего лишь одна могила вне родины со скромной надписью «Константин Бальмонт. Русский поэт».
А сколько их сегодня, совсем не Бальмонтов, рассыпалось по всему миру… Им не светит известность, хоть некоторые и корчат из себя «уехавшую Россию». Россия никуда не делась, господа, она здесь. Она по-прежнему синеглаза и сильна, по-прежнему любима настоящими своими детьми. И будет таковой всегда.
Есть в том, что мы рождаемся в определённом месте, какое-то предопределение, обречённость даже. Обречённость в лучшем смысле этого слова. Привязка к месту, как твоя личная необходимость быть. Может, поэтому внушают такой ужас "поуехавшие" сегодня. И часто не только поуехавшие, а ещё и глумящиеся над своим святым местом небальмонты. Смотришь в эти лица и они (непосредственно лица) кажутся наказанием за святотатство. За поливание проклятьями своей земли, за непомерную гордыню. Уехали - и ладно. Волен человек. Но остальное зачем?
Ну да ладно, много чести им сегодня.
Всем нам, кому Господь, Родина и родители дали ума, желаю любить их же и друг друга в горе и радости, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас.
***
Скажешь – Россия, и синь в глазах,
Ветер степной васильком пропах,
В поле ржаном золотой стожок
Неба надел голубой платок…
Скажешь – Россия, роса с цветка,
Звон колокольный издалека,
В тайном кармашке – удача впрок,
(Камешек с моря, куриный бог).
Скажешь – Россия, и столько сил,
Что на руках бы её носил,
Косы бы плёл из её берёз,
Камни тесал бы, кабы пришлось…
Скажешь - Россия, и свет, и сласть...
К ней бы в стога до утра упасть,
Но горизонт поднимает бровь,
- Доброе утро, моя любовь!
***
Не ходила в церковь,
Не крестила лоб,
Вышла слишком дерзкой,
И люблю взахлёб.
Не глоток причастий,
А стакан вина
Да тебя, глазастый,
Вот и спасена!
Но одну молитву
Знаю наизусть:
- Бог мой незлобивый,
Клеверная Русь!
От высот орлиных
До холстин полей,
До озёрно-синих
Глаз у матерей.
Мне твоей ряднины
Грубый воротник
Пухом лебединым
По плечам поник.
Что в тебе такого,
Что слезит глаза,
Что в тебе такого,
Что сказать нельзя,
Что в хмельном угаре
Щёлкал соловей
Не влюблённой паре,
Родине моей...
***
...Земля моя! Я твой усталый вздох
Сквозь шум дождя и звоны колоколен
Так ясно слышу. Но у трех дорог
Тяжелый камень снять с тебя неволен.
Тот самый, что "пойдешь направо, и..."
Куда идти? И где мои дороги?
И кажется, что мы вдвоем, в пыли,
С тобою вместе в кровь сбиваем ноги.
***
Диги-дон, диги-дон...
Солнце катится за Дон,
На зеленом сарафане-
Маки вышиты крестом.
Диги-дон, пахнет мёд,
Клён лепечет у ворот,
Под далёкую гармошку
Пьяный ветер травы мнёт.
Диги-донн, диги-донн...
Облака творят поклон,
Засверкали на пригорьях
Синие глаза окон.
Детский смех - серебром,
Вышел месяц на амвон...
Счастье рвёт блажное горло:
"Диги-диги-диги-дон-н...!"