Леон решился-таки ехать в Алжир. Какие к чёрту могут быть полезные советы и рассуждения? Надо осмотреть всё на месте! А там видно будет. Жива Шарлотта или мертва, они из-под земли её достанут. В конце концов, она – француженка, и за неё есть кому заступиться!
Разгорячённый благородным порывом, Леон собрался в дорогу за два дня. Осталось только предупредить родных и, наверное, м-ль Бельмонти. Или не стоит? Пока он размышлял, привратник доставил с пажом сообщение, что прибыл гонец с письмом. Что бы это было? Опять от Алекс? – озадачился виконт.
Через несколько минут запылённый гонец вручил ему срочное послание, но на этот раз не от Алекс, а от самого Жана-Луи, отчего Леон сразу же насторожился и почуял неладное.
В письме были ужасные новости. Жан-Луи писал, что нашёл Шарлотту и даже сумел с ней связаться, подкупив одного из евнухов. Она была еле жива. Ждать подмоги некогда, пришлось действовать быстро на свой страх и риск. Посол, мсье Кишане, по долгу службы зная политическую обстановку в округе, подсказал смелую идею. У шейха Османа есть заклятый враг, предводитель местного воинствующего племени туарегов, затаивший давнюю обиду и мечтающий о реванше. Если ему подсказать, как удобнее можно отомстить, да ещё и обогатиться на этом, то даже подкуп не потребуется – туареги с великой радостью сделают всё бесплатно.
На том и порешили. С помощью всё того же подкупленного евнуха узнали, когда в следующий раз шейх отлучится по делам, забрав с собой основной гарнизон, и где расположены посты охраны в крепости. С этой ценной информацией и щедрыми подарками, которые помогла собрать супруга посла, Жан-Луи в одиночку заявился на стоянку туарегов и испросил аудиенции у их предводителя. Не скрывая своих умыслов, честно рассказал всю историю и предложил напасть на особняк шейха в его отсутствие и разорить его гнездо. Это самый лучший способ досадить своему врагу. И заодно они сделают доброе дело – вызволят из плена французскую девушку, осуждённую на смерть.
Туареги прониклись печальной историей, и на общем совете решились попробовать провернуть такую операцию. Правда, с опаской. Охрана шейха считалась непревзойдённой в скорости передвижения и кровожадности. Как бы им самим не пришлось потом уносить ноги! Но Жан-Луи ещё раз напомнил им о надежности информации, выведанной у шпиона, и они, подумав, согласились.
Спустя две ночи отряд уже был под стенами вражеского особняка. Сам шейх умчался в столицу, охрана расслабилась, не ожидая дерзкого нападения. Тихо-тихо сняв посты, туареги пробрались на стены и внутрь. Они двигались бесшумно, как кошки. И когда охранники опомнились, их осталась лишь небольшая кучка, которую перебили в два счёта. Жан-Луи кинулся искать Шарлотту, едва нашёл. Ослабевшая и почти бездыханная, она даже не удивилась его приходу, думала, что это сон. Не теряя времени, без объяснений шевалье схватил драгоценную добычу на руки и вынес на свежий воздух.
Туареги грабили особняк и связывали пленных. Достаточно оперативно, за час все собрались к отъезду. Чтобы замести следы, напоследок кинули несколько факелов в окна. Занялся пожар. Оставшиеся домочадцы даже и не поняли, кто на них напал и куда подевались – они в ужасе пытались спастись от огня.
Ещё через час кавалькада всадников уже была в укромном месте, где планировалось пересидеть опасное время, когда взбешённый шейх Осман будет носиться по окрестностям в поисках наглецов, осмелившихся разорить его родовое гнездо. Обуреваемый жаждой кровавой мести, он способен на всё, поэтому лучше тихо затаиться и подождать.
Осмотрев по-прежнему бесчувственную Шарлотту, Жан-Луи признался себе, что она чересчур слаба и скорее всего не сможет выжить в пустыне в лагерных условиях. А незаметно переправить её в посольство, где есть возможность оказать квалифицированную помощь, не представляется пока реальным. Неужели все усилия были напрасными? Сердце его сжималось от таких мыслей. Мучимый сомнениями, Жан-Луи обратился к вождю за советом. Может у них найдётся хоть какое-то средство поддержать умирающую девушку?
К утру в их обиталище зашла древняя старуха с котомкой и воин, которого отрядили в роли переводчика, потому что старуха-знахарка по-французски ни бельмеса не понимала. Жан-Луи при виде такой врачевательницы окончательно сник. Ну что можно ожидать от неё?
Но, несмотря на справедливые опасения, после шаманского обряда и последовавшего за ним травяного настоя, Шарлотта пришла в себя. Ей немного полегчало. Потом она впала в глубокий сон. Знахарка обработала раны и дала ещё один настой, после чего сказала, что больная будет спать целые сутки и не нужно её ни в коем случае будить. Организм должен восстановить свои силы. Если ей суждено выжить, то на следующий день проснётся с новыми силами.
Сама знахарка осталась с больной и бесконечно окуривала помещение какими-то дурманящими травами и читала молитвы (или заговоры, Бог её знает). На следующий день к вечеру Шарлотта проснулась, краски наконец-то появились на щеках. Взгляд её был недоумённым, но старуха не дала ей задать ни одного вопроса и тут же сунула ещё одну порцию настоя, после чего опять последовал беспробудный сон.
Радости Жана-Луи не было предела. Он каждый день наблюдал улучшения и по прошествии недели одарил целительницу монетами и драгоценностями на прощание. Шарлотта набиралась сил и уже начала ходить. Она теперь знала, как попала сюда и что произошло. В свою очередь, прощаясь со знахаркой, услышала от неё, что ослабела она не только от побоев, но и от последовательного отравления медленным ядом, который добавляли в еду и напитки. Эта новость потрясла сознание «любимой жены» шейха. Она не понимала, как, до какой степени можно возненавидеть человека, чтобы так коварно истреблять его. Старуха лишь улыбнулась: на Востоке это обычное дело. Впрочем, и на Западе, похоже, тоже. Нет человека – нет проблем.
Приключения на том не закончились. Туареги, желая поскорее избавиться от улик, пригласили в своё убежище пиратов, чтобы продать им живой товар – пленников. Пираты увезут их подальше и перепродадут где-нибудь в Аравии, куда шейх Осман и не подумает сунуться. А деньги, как говорится, не пахнут. И попробуй потом докажи, причастность «безобидного» племени туарегов к вопиющему преступлению.
Сделка состоялась, все остались довольны, но тут один из пиратов заметил Шарлотту, не в добрый час выглянувшую из шатра, и поинтересовался, почём эта красавица. Предводитель племени постарался отвести внимание пирата, но тот уже позвал капитана и растрезвонил всей команде о том, что самый лучший товар туареги припрятали для других покупателей!
Что делать? Вождь племени попытался объяснить пиратам положение французов, но те уже закусили удила и ничего не хотели слышать. Жан-Луи выхватил шпагу. Он готов был защищать Шарлотту до последней капли крови. Но разбойники лишь усмехались. «Не таких, мол, ещё обламывали».
Через десять минут французы уже лежали связанные на песке. Туареги были не очень довольны таким поворотом дела, но солидное вознаграждение примирило их совесть. В конце концов, пираты их постоянные партнёры, а подозрительные французы неизвестно еще, откуда взялись. Если они приличные люди, как уверяют, то смогут выкупить себя за «скромное» вознаграждение. После чего стороны мирно расстались.
Теперь ситуация сложилась таким образом, что Жан-Луи и Шарлотта сидели в заточении у треклятых пиратов (ни дна им, ни покрышки!) на некоем острове в Средиземном море и снова мечтали об освобождении. Пираты предложили им достойный выход – написать письма домой с просьбой о выкупе, тем более что долго ждать они не намерены (кормить накладно), иначе продадут на обычном невольничьем рынке. Но Шарлотта отказалась писать, потому что не хочет разорять сестру, а больше у неё никого нет.
Денег требуют немерено, на двоих у де Тревилей не хватит. Поэтому Жан-Луи просил Леона, как единственного друга, подумать и посоветовать, что можно сделать в такой ситуации. Нужно выкупить хотя бы Шарлотту, которая досталась ему с таким трудом, почти на грани смерти. Если же ничего не придёт в голову, то придётся положиться на удачную фортуну. В крайнем случае, если следы их безвозвратно затеряются, то Жан-Луи просил отправиться в имение родителей и как можно мягче сообщить им о смерти сына. Они, конечно, будут горевать, но вспоминать его, как воина, а не слабого пленника.
На этом письмо заканчивалось. Леон сел и схватился за голову. Примерно этого он и ожидал, пусть не точно такого, но чего-нибудь подобного. Нельзя путешествовать одному по Средиземному морю и не вляпаться в какую-нибудь беду. Там людей отлавливают и продают, как кроликов. Ну почему он уехал втихомолку? Почему ничего не сказал лучшему другу? Вдвоём поразмыслили бы. Возможно, стоило обратиться к кардиналу или даже к королю (он должен помнить один из прекраснейших цветков своего двора). Попросили бы войско или хотя бы корабль с отрядом корсаров, вооружились до зубов и силой (в крайнем случае, хитростью) добыли победу. А сейчас? Что делать прикажешь? Таких денег Леону и во сне не снилось.
Деньги, деньги… Опять эти деньги! Один раз продал за них свободу. А теперь что? Душу продать? Ничего не поделаешь, одна дорога – к королю на службу. Упасть в ноги, попросить помощи. Одному ехать, как Жан-Луи, глупо, также попадёшься, а то и убьют задаром. И друга не спасёшь, и сам пропадёшь.
Родителям и жене Леон решил ничего не говорить – будут переживать да мешать, на руках виснуть. Вот только к Алекс надумал заехать – рассказать ей всё и попрощаться на всякий случай. Если что случится, хоть она родителей известит о судьбе сына.
Продолжение здесь:
Начало здесь: