Утром, к восьми часам, они с Наной приехали в больницу. Поднимаясь на этаж, ещё снизу услышали громкие крики. Голос показался Светке смутно знакомым.
– Я требую немедленно пропустить меня! – громыхал незнакомец – что за самоуправство тут у вас?!
Все части повести здесь
Она влетела в больницу, словно фурия, не обращая внимания на окликнувшую её медсестру. Когда та попыталась схватить её за сумочку, Светка повернулась к ней, глаза её страшно блеснули.
– Только попробуйте меня остановить! Там мой муж, и я хочу его видеть!
– Пропустите её! – голос врача от дверей ординаторской заставил молоденькую медсестричку втянуть голову в плечи и отпустить ручку сумочки.
– Доктор, что с ним? – испуганные Светкины глаза смотрели на стёкла его очков, и он невольно опустил голову.
Женщина, стоящая перед ним, была слишком красива, чтобы врать ей. Впрочем, врать нельзя никому, и это не зависит от внешних данных, но иногда доктору приходилось говорить неправду, хотя он и не считал это ложью. Он считал, что вселяет в людей надежду, скрывая кое-что... кое-какие детали, которые, например, детям, чьих родителей привозили сюда, знать было необязательно.
А она... её глаза смотрели в самую душу, и он знал, что что-либо скрыть от неё не получится.
– Мы связались с его лечащим врачом...
– Лечащим врачом? – Светка непонимающе смотрела на доктора – но... он не говорил мне...
– Скажите, ваш муж... он в последнее время принимал какие-то препараты... Он пока без сознания, у него понижено давление, капельница приведёт его в чувство.
– Я видела у него какие-то таблетки... Спрашивала, что с ним, но он уверял, что всё в порядке... У нас было плановое ЭКО, и перед этим он принимал препараты, назначенные врачом. Но там... он проходил полное обследование... И никаких нарушений в его организме не было.
Доктор поправил очки на носу.
– Что же, скорее всего, это были препараты для поддержания функции мужских половых клеток. Всё-таки ваш супруг уже в возрасте. Эти препараты спровоцировали обострение...
– Обострение чего?
Доктор кашлянул в кулак и сказал:
– Давайте сделаем так. Скоро здесь будет его врач, он всё вам объяснит.
– Я могу пройти к мужу? Я нужна ему сейчас.
– Конечно. Наденьте халат, я проведу вас в палату. Но прошу – никаких разговоров с ним о болезни. Ему вредно сейчас вообще с кем-либо разговаривать, но для вас я сделаю исключение.
– Я вас поняла, доктор.
Светка пошла за врачом. Князь лежал в палате один, к его телу шли какие-то провода, тут же рядом стояла капельница. Она осторожно присела рядом на стул, и взяла руку мужа в свою. Рука его была необычайно бледной и холодной, и Светка испугалась – ей вдруг стало казаться, что он не дышит. Она склонилась к его лицу и поняла, что ошиблась – Владимир дышал, тихо и спокойно.
Она не понимала, сколько находится рядом с ним. Время тянулось медленно, словно кто-то где-то специально не хотел переводить стрелки часов на минуты, и тянул, тянул с этим. Светке казалось, что она находится в состоянии прострации, какой-то дрёмы. Она не отрывала от мужа взгляда, смотрела в его спокойное лицо, отмечала для себя каждую морщинку, каждую уже такую знакомую складочку.
Дверь кабинета тихонько отворилась, высокий мужчина окликнул её:
– Светлана Викторовна, я лечащий врач вашего супруга. Пойдёмте, поговорим.
Они отправились в ординаторскую, там как раз никого не было. Он, как истинный джентльмен, отодвинул перед ней стул, помог устроиться, посмотрел в её напуганное личико.
– Светлана Викторовна, ваш супруг... как бы это сказать... Он лечился у меня. Честно говоря, я даже сейчас не могу раскрывать всего, так как, сами понимаете, тайна Гиппократа, но скажу вам вот что – к сожалению, ваш супруг обратился ко мне очень поздно. Он следил за собой, занимался спортом, обследовался у врачей настолько, насколько считал нужным и конечно, совершенно не сомневался в том, что он абсолютно здоровый человек. Но существуют коварные формы рака, которые протекают бессимптомно... А развиваются быстро, если не принять мер...
– Что? Рак? Но этого не может быть – Владимир был абсолютно здоров... Бессимптомно? Но мы готовились к процедуре ЭКО, там у нас брали анализы, они бы не позволили ему...
– Этого я уж не знаю, Светлана Викторовна. Поскольку в подобных случаях ребёнок не пострадает, это не передалось бы ему, и Владимир выяснил этот вопрос заранее, он, наверное, заплатил врачам за то, чтобы они допустили его к этой процедуре...
Светка вскочила, потом снова села.
– И что же теперь? – произнесла она таким голосом, что врач не знал, как посмотреть ей в глаза, и что ответить на этот вопрос.
– Светлана Викторовна... В его случае я мог использовать только поддерживающую терапию. Но те лекарства, скорее всего, определённый вид гормональных препаратов, которые он принимал в стадии подготовки к ЭКО, вызвали резкий всплеск болезни... Поймите, гормоны – это не всегда есть хорошо... Как говорится, одно лечим – другое калечим.
– У него была возможность поехать за границу для лечения... Почему он ей не воспользовался?
– Светлана Викторовна, шанс был ничтожно мал, понимаете. Он не стал его использовать. Сказал, что хочет в полной мере насладиться жизнью с вами...
– Это невозможно... Как он мог так со мной...
– Вы должны понять супруга. Чем мучиться в больничных застенках, он предпочёл наслаждаться отпущенным временем.
– И сколько ему осталось этого времени?
Доктор развёл руками:
– Это невозможно предсказать. Врачи делают всё возможное сейчас. Вероятно, на поддерживающей терапии он ещё может прожить какое-то время.
– А... удалить эту опухоль нельзя?
– У него началось метастазирование... Удаление не поможет.
– Подождите, но ведь... ему должны были назначить химию, что там ещё назначается...
– Он отказался от этих процедур. Да и таблетки, когда начал готовиться к ЭКО, перестал принимать.
– Что? Вы... вы это серьёзно сейчас?
– Да. Боялся навредить будущему ребёнку. Соответственно, болезнь прогрессировала.
– Почему я ничего не замечала?
– Он сильный человек. Если и были боли – а они бываю редко, я ещё раз подчеркну, что подобный рак протекает чаще бессимптомно, то он вполне мог терпеть.
– Какой ужас...
– Светлана Викторовна, послушайте, сейчас важно поддержать Владимира Эдгаровича. Вы не должны показывать вида, что расстроены. Да вам и расстраиваться нельзя... И переживать. Поэтому прошу вас держать себя в руках. Будьте ему опорой и поддержкой – тогда, возможно, у него есть все шансы прожить подольше.
– Я вас поняла – Светка вздёрнула голову – я буду держаться. А теперь я хотела бы пройти к мужу.
Он смотрел ей вслед и удивлялся – молоденькая, казалось бы – живи и радуйся, но вон как переживает за него, готова рука об руку встретить всё, что ему выпадет. «Повезло мужику» – подумал он и, вздохнув, встал и вышел.
Светка опустилась на стул рядом с мужем, наблюдая за капельками, монотонно капающими внутри пластмассовой трубки. Перевела взгляд на спокойное, бледное лицо Владимира. «Какая же я слепая и глухая – не видела того, что с ним происходит. А он... торопился жить, потому очень быстро уговорил меня на ЭКО... Торопился сделать так, чтобы я не осталась одна... Правда, сначала не хотел... А потом согласился и на обследование у генетика, и на процедуру. Не хотел оставлять меня одну.»
Владимир открыл глаза, когда Светка задремала, положив голову ему на руку.
– Светик – голос его был тихим, но всё таким же весёлым, как и раньше. Он совершенно не был похож на больного. Она тут же подняла голову, взяла его за руку, сжав её в своей ладони, поцеловала мужа в щеку, прижалась лицом к лицу, закрыв глаза – эх! Эти коновалы всё-таки забрали меня!
И засмеялся. На глазах у Светки выступили слёзы.
– Ты почему мне ничего не сказал, Володя?
– Если бы я тебе сказал, ты бы замуж за меня, старого пня, не пошла...
– Не смей такое говорить! Слышишь, не смей! Ты уже тогда знал?
– Да. И думал о том, как ты будешь... Если я уйду... Но мы ещё поборемся, Света, это я тебе говорю...
– Ты позвал меня замуж, потому что боялся, что твоя родня оставит меня без всего?
– В первую очередь не поэтому – он протянул руку и осторожно погладил её по лицу. Потом прошептал – люблю тебя...
– Я тебя тоже... – она заплакала, уткнувшись в его грудь, накрытую сверху одеялом – почему мне не сказал?
– Я хотел, чтобы наши дни прошли в радости, Света, а не в беготне по клиникам, анализам и больницам.
– Ты поэтому потом согласился на генетика и ЭКО?
– Я решил, что если есть шанс зачать пусть таким образом здорового ребёнка – им нужно обязательно воспользоваться.
– Как ты мог, Володя?! Ты всем этим причинял себе вред! Если бы я знала – никогда бы не пошла на подобное!
– Успокойся, Света. Всё будет хорошо, я тебе обещаю. Твоя задача сейчас – забеременеть и выносить это дитя. Если я буду знать, что так всё и есть – я уйду спокойно. Но не сейчас – он рассмеялся – моё время ещё не настало. И не плачь – тебе вредно волноваться!
– Как тебя допустили к процедуре ЭКО?
– Это уже неважно. Всё можно решить, если очень захотеть, Светик!
– Володя, ты не подумал о том, что будет со мной, если тебя не станет?! Разве мало я теряла?! Это же... несправедливо! Несправедливо!
– Разве ты была несчастна со мной?
– Как раз я была слишком счастлива! И до сих пор я счастлива от того, что ты рядом, что ты смотришь на меня, говоришь, дышишь! Но будущее меня пугает – я не хочу тебя потерять!
– Света, девочка моя, послушай, но ведь это естественный процесс, и ты должна была предполагать подобный вариант, учитывая нашу с тобой разницу в возрасте.
– Разве можно смириться со смертью близкого, любимого человека?
– Время вылечит, Света...
Они ещё долго разговаривали, Светка успокоилась сама, и поняла, что всё, что произойдёт в будущем нужно принять, как данность. Да, она во многом виновата, но вся её вина – это последствия незнания.
– Света, а теперь тебе надо пойти домой и отдохнуть, тебе это необходимо больше, чем мне, поверь.
Он опять провёл рукой по её волосам, и, увидев испуг в её глазах, сказал:
– Со мной всё будет в порядке, не переживай. Давай, ступай, тебе надо отдыхать.
Светка не решилась возражать ему – они так долго добивались процедуры ЭКО, что было бы обидно упустить этот шанс, тем более, она очень сильно верила в положительный исход этого.
Она отправилась домой и с порога позвала Нану. Та подошла к ней – Светка внимательно смотрела ей в глаза и молчала. Потом заговорила:
– Нана, ты уже давно в этом доме. И конечно, хорошо знаешь привычки Владимира Эдгаровича, и отлично знаешь его самого. А теперь не ври мне, а скажи правду – ты знала?
– Что? – спросила её женщина. Взгляд Светки пугал её, она чувствовала, что именно сейчас происходит что-то страшное и неотвратимое.
Света вдруг сникла, и опустилась на пуф. Она больше не смотрела на домработницу, только произнесла:
– Значит, не знала... Он от всех скрыл...
– Светочка – осторожно, словно боясь вызвать волну гнева от неё, заговорила женщина, губы и подбородок её тряслись – Светочка, ты хоть скажи старушке Нане - что с Эдгаровичем? Я ведь не чужой вам человек-то...
Откуда, ну откуда взять силы, чтобы рассказать о таком? Она говорит себе самой, что надо быть сильной, а душа меж тем на части рвётся и кровоточит бесконечно...
Стараясь не выказывать эмоций, Светка рассказала всё. Нана уселась рядом с ней, лицо её некрасиво скривилось.
– Господи, за что нам всё это? – она вознесла руки к потолку, моля того, кто конечно, никогда не даст ответа – за что ей всё это?
– Прекрати, Нана – тихо попросила её Светка – нам надо быть сильными, слышишь? Возьми себя в руки!
– Хорошо, детка! – она так и стояла, прижав кулачки к груди – Светочка, ты же завтра поедешь к нему? Возьми меня с собой...
– Возьму, но ненадолго. Нельзя оставлять дом без присмотра. И ещё, Нана – не слова его родне о том, что он в больнице. Владимиру нельзя волноваться, а эти специально могут сделать так, чтобы спровоцировать его.
– Конечно, конечно, детка, ты что!
– И вообще – чем меньше народу будет знать о его болезни – тем лучше!
– Я понимаю... Но прессу, прессу ты куда денешь?
– Прессу я беру на себя. В ближайшее время они всё равно ничего не узнают, а там посмотрим. Сейчас самое главное, чтобы его родня не прочухала ничего, иначе быстро завертятся вокруг него.
Светка ушла в комнату Владимира, которая стала их общей, и оттуда позвонила Вадимке. Объяснила ему, не упоминая о том, что муж в больнице, что ей необходимо кого-то временно поставить на своё место. А поскольку её обязанности довольно часто выполнял Вадим, она посчитала, что не стоит это нарушать и ставить кого-то другого. Потом подумала и набрала Нину.
– Привет, подружка! – как всегда бодро ответила та – как дела?
– Нин, Володя в больнице...
На том конце провода воцарилось молчание, а потом враз изменившийся голос Нины спросил:
– А что случилось?
Светка как можно короче объяснила ей, в чём дело.
– Ты не расстраивайся раньше времени! Слышишь? Держись там давай, хотя бы ради него! Завтра мы с Алёшей приедем, его же можно навестить?
– Да. Но Нина, у меня одна просьба – никому не говори об этом, хорошо?! Слухи быстро разносятся, а я абсолютно не хочу, чтобы его родня или пресса знали об этом.
– Ты же знаешь, подружка, что я – могила, а Алексей – тем более.
Утром, к восьми часам, они с Наной приехали в больницу. Поднимаясь на этаж, ещё снизу услышали громкие крики. Голос показался Светке смутно знакомым.
– Я требую немедленно пропустить меня! – громыхал незнакомец – что за самоуправство тут у вас?!
– А я вам говорю, что посещения у нас с двух часов, а вне этого времени в палату впускаются только близкие, для ухода за больным!
– Я близкий ему человек!
Когда они подошли, скандалист обернулся. В нём Светка узнала Марка, брата своего мужа.
Продолжение здесь
Спасибо за то, что Вы рядом со мной и моими героями! Остаюсь всегда Ваша. Муза на Парнасе.