«Кабы не было зимы в городах и сёлах,
Никогда б не знали б мы этих дней весёлых…»
Юрий Энтин
Как только неожиданно вновь завьюжило после оттепели, так жители Зинзимона категорично постановили, чуть ли не хором:
- Что-то в Чертогах Зимы происходит. Неспроста это.
И отрядили самых смелых в Замок – бить челом Эйе Мироре, дабы уговорила Матушку Зиму сменить гнев на милость.
Долг перед народом до сих пор не был для Королевы Зинзимона пустым звуком, поэтому выслушав жалобщиков и Совет, накинула поданную супругом меховую пелерину, поправила на груди пристанище Айзен-рила да отправилась на «Язык крови».
Вот чего всегда было в достатке у ныне полностью мистических родителей Маленькой Королевы, так это отзывчивости. Отец и мать или оба сразу являлись на зов венценосной дочери практически мгновенно.
И в этот раз стоило Эйе Мироре в сопровождении консорта ступить на дорогу к алтарным вратам Зинзимона, как вокруг сгустился туман, запела громче вьюга, а на краю древнего ритуального камня появился Констант Справедливый.
Да не с пустыми руками.
К счастью или нет, но Маленькая Королева не слышала той странной беседы, что происходила в Чертогах несколькими месяцами ранее.
- Это что это? – недоумевала Матушка Зима, только-только восстав ото сна, который забирал к себе эту могущественную стихию чуть меньше, чем на половину года.
Недоумение имело место быть вполне заслуженное, ибо не каждой особе выпадает счастье проснуться, а там живот уж на нос лезет.
Широко улыбающийся и ужасно соскучившийся по супруге Констант, спокойно заметил:
- Судя по всему – наша младшая дочь.
Паника, отразившая в глазах Зимы, сподвигла бывшего Короля Зинзимона подхватить изрядно округлившуюся любимую женщину-стихию на руки и вынести из спальни на большой балкон.
Устроившись в кресле и закутав драгоценную половину в меховое покрывало, Констант стал укачивать свое тревожное счастье, тихо напевая любимую дочкину колыбельную.
Через некоторое время Зима вспомнила и сколько ей лет, и что она здесь «сила и власть», и вообще может все. Поэтому беспомощно пробормотала:
- Но мы же сейчас не совсем материальные. И младенцу тут не выжить. Я же Мирору тебе поэтому и отдала тогда. Мы не можем…
- Да, мы не можем. Но нам известны те, кто сможет. И принять, и полюбить, и воспитать, - все также спокойно ответил ей супруг.
Этот невозможный мужчина, ее единственная слабость за все бесконечные века простого и подчиненного Порядку, существования во имя долга и ради исполнения обязательств.
Собственно, слова у Константа Справедливого редко когда расходились с делом. Обещал – сделал. И как только на подвластные Зиме территории обрушилась внезапная, несезонная вьюга, стал он готовиться к встрече с дочерями.
Сначала с младшей – неожиданным подарком на закате лет, а после и со старшей – столь же неожиданным подарком, но с зари его бурной молодости.
Слова готовил, аргументы подбирал, а все одно без толку. Стоило только заплакать малышке на руках умиляющейся сквозь слезы Зимы – все забыл. Лишь тоска и щемящая нежность накрыли неожиданно да заполнили до краев и сердце, и душу.
Но, помня об опасности для новорожденной, долго предаваться восторгу и восхищению вечно-молодые родители не стали, а поспешили устроить судьбу второй дочери. Надеясь лишь на то, что понимание семейных уз и ценностей у Эйи Мироры с годами не исчезло.
Так вот.
То, что родители полны сюрпризов, как хорошая глубокая жила зим-рилами, Правительница Зинзимона знала с момента собственной свадьбы, а точнее, с Ночи Кровавых Сестер.
И да, с годами Маленькой Королеве жить проще не стало, а скорее наоборот.
Потому как спокойно заниматься делами государства и семьи возможность ей выпадала редко, ибо достопочтенные предки, даром что нематериальные, но упорно множащие семейные тайны были всегда рядом. И начеку.
И с новыми сюрпризами, которым с течением времени предстояло превратиться в тайны.
В этот раз неожиданность родители преподнесли супруге Раргара Огненного скромную по размеру, но огромную по значению.
- Мирора, это твоя сестра Эйя Эльрора, - Констант протянул дочери крепко увязанный увесистый кулек с тихо сопящей малышкой.