Голубой «линией обороны», второй «линией Зигфрида» называли гитлеровцы Днепр. За ним немецкое командование намеревалось перегруппировать свои сильно потрёпанные войска, пополнить их свежими частями и весной начать новое наступление.
Этим надеждам не суждено было сбыться. Советские механизированные соединения на плечах немцев подошли в ряде мест к Днепру. И не только подошли, но и с хода сумели форсировать его в нескольких местах, закрепившись на небольших плацдармах, которым гитлеровцы не придавали вначале серьёзного значения.
На одном из таких плацдармов в районе Малый Букрин бесстрашно сражался старший сержант, механик-водитель Николай Князькин. Он родился в селе Старые Алгаши Ульяновского района. После двух лет работы шофёром в колхозе «Труд» Князькин в 1939 году был призван в Красную Армию и, окончив танковую школу, обучал молодых танкистов вождению грозных боевых машин. Но ему не терпелось самому принять участие в разгроме ненавистного врага.
И он добился своего...
...Не раз танк, которым управлял Князькин, наносил немцам тяжёлый урон. Нередко, удачно маневрируя, он заходил в тыл вражеским артиллеристам и гусеницами сминал их орудия.
Однажды перед танкистами была поставлена сложная задача: прорвать укрепление врага, выйти в его тыл, обеспечить свободу действий нашей пехоте по расширению Букринского плацдарма.
Когда в небо взвились красные ракеты, советские танки ринулись вперёд. Припав глазами к зеленоватому триплексу, Князькин на большой скорости вёл свою машину. Чтобы обезопасить экипаж от прямого попадания немецкого снаряда, он то и дело менял курс.
Сбоку, по курсу, Николай Князькин увидел противотанковое орудие. Оно вело беглый огонь по нашим танкам, наступавшим в лоб. Некоторые из них уже были подбиты. Механик-водитель доложил об обнаруженной им опасной цели.
— Подойти к нему поближе, — приказал командир танка.
Местность благоприятствовала обходному манёвру. Князькин, маскируя машину за кустами, незаметно подходил всё ближе и ближе к орудию немцев. Когда до него оставалось полкилометра, командир танка открыл по нему пушечный огонь. Два снаряда разорвались вблизи. Прислуга в панике разбежалась в стороны.
Но, увидев, что на них движется лишь один советский танк, немцы снова бросились к орудию.
— Шалишь, опоздали малость, — прошептал Князькин.
Он включил передачу и быстро устремился вперёд. Фашисты не успели развернуть орудие, как грозная машина навалилась на него своими гусеницами и вдавила в землю. Таким же путём было уничтожено и второе орудие врага.
Но вот советский танк был замечен с позиций других немецких артиллеристов. Они открыли по нему массированный огонь.
Справа и слева вздымались фонтаны земли и дыма. Один из снарядов разорвался так близко, что повредил гусеницу. Машина, сделав по инерции оборот вокруг оси, встала.
— Перебита гусеница, — доложил командиру танка Николай Князькин.
— Осмотреть и, если возможно, восстановить! — приказал командир машины.
Механик-водитель быстро юркнул в открытый лобовой люк. Понадобилось несколько секунд, чтобы оценить обстановку: гусеницу можно было восстановить.
— Действуйте! — бросил командир танка Князькину и членам экипажа, а сам, стреляя из орудия, стал подавлять ближайшие огневые точки врага.
Нелегко было работать танкистам. Вокруг с воем и свистом рвались мины. Некоторые бойцы уже получили ранения, но, пренебрегая опасностью, продолжали своё дело. Вот гусеница уже натянута на катки. С трудом удалось, отсоединить изуродованный трак от соседних и заменить его новым.
Члены экипажа один за другим нырнули в люк, последним Николай Князькин. Он нажал на стартер. Мотор послушно дал обороты, заработал.
— Теперь держитесь! — произнёс механик-водитель и включил передачу. Танк помчался вперёд, круша на пути все препятствия. Было уничтожено ещё несколько пулемётов и миномётов, раздавлен блиндаж вместе с засевшими в нём гитлеровцами.
И тут произошло более страшное и непоправимое. Прямым попаданием в башню были убиты все члены экипажа, за исключением водителя, и выведены из строя орудие и мотор. Сильно контуженный Николай Князькин лихорадочно пытался завести двигатель, но напрасно.
Князькин осмотрел пулемёт. Он был в исправности.
Водитель окинул поле боя взглядом и увидел тут и там немецких автоматчиков. Они приближались к подбитому танку короткими перебежками. Прицелившись, Князькин дал первую очередь по ближайшей группе немцев. Заметил, что двое упали, навсегда пригвождённые к земле.
— Это вам за моих товарищей, — крикнул Князькин.
А силы были слишком неравными. Заметив, что танк неподвижен и его орудие молчит, фашисты осмелели ещё больше. Они стали приближаться к танку с тыла.
— Не выйдет, — процедил сквозь зубы Князькин.
Он вынул пулемёт из гнезда и перенёс в башню. Так, переходя с места на место, Князькин отбивал все попытки немцев приблизиться к танку.
Около двенадцати часов длился этот неравный бой. Всё реже и реже стрелял пулемёт: механик-водитель экономил патроны.
А вскоре его пулемёт совсем замолк. Фашисты подползли вплотную к танку и забросали гранатами. Мы не знаем точно, от чего погиб Князькин: от пули или гранаты, но он своей кровью написал на броне танка:
«Умираю, но не сдаюсь. Князькин».
Когда на поле боя появились наши танкисты, они увидели танк с развороченной снарядом башней, мёртвый экипаж и более 40 гитлеровцев, валявшихся вокруг.
* * *
Над Днепром, близ Киева, у братской могилы горит вечный огонь, зажжённый в честь воинов, павших в боях за Советскую Родину при освобождении столицы Украины.
Одним из них был сын чувашского народа, бесстрашный танкист, Герой Советского Союза Николай Князькин.
В. РАДЫЛЬЧУК, П. СЛЕСАРЕВ (1964)