Когда взошло осеннее солнце и позолотило лучами темный лес, мужчины уже немало продвинулись на север по Дальней тропе. Радим шел первым; за ним следовали Молчан, Ждан и Горазд. Мечислав замыкал цепочку. Двигались гуськом, друг за другом, особо не разговаривая.
- Ну, вот и солнышко взошло, все на душе веселее стало! – вздохнул Горазд.
Радим отозвался:
- Знать бы еще, верно ли мы идем, а то плутать по лесу без толку радости мало!
- Мыслю я, что верно мы двигаемся, - задумчиво проговорил Мечислав и остановился.
Все тоже стали на месте и проследили за направлением его взгляда. А, когда увидали это, вздрогнули. На толстом стволе большой старой сосны, где-то посередине, был выцарапан какой-то знак. Причем сделано это было так искусно и красиво, что все удивленно охнули.
- Так это ж… это ж тот самый знак, что на обереге начертан! – спохватился Горазд.
- И на перстне, - подтвердил Мечислав.
- Стало быть, идем в правильном направлении! – обрадовался Ждан, который дотоле всю дорогу молчал.
Радим бросил на него ненавидящий взгляд.
- Поспешим же, - сказал он, - логово этого чародея, видать, рядом!
Мечислав предупредил его:
- Ты грубо отзываешься о нем, и при этом тебе не ведомо, с кем имеешь дело! Здесь надо быть поосторожней! Не забывай, что мы явились в его владения с добрыми намерениями. Ведун не должен подумать, будто мы принесли в лес зло.
Радим бесцеремонно расхохотался:
- А что это ты все осторожничаешь, а, дружинный? Уж не трусость ли это в тебе говорит?! Мне лично дела нету, что подумает этот старый ведун! Хозяин леса! Придумаешь тоже! Хозяин в лесу один – человек! И мы имеем право брать дары природы столько, сколько нам понадобится! Разумеешь?
С этими словами он подошел к меченой сосне и пнул что было мочи старый рыжий ствол. Удар был настолько сильным, что несколько шишек попадало на головы мужикам. Ждан задрожал и взмолился:
- Радим, не губи нас, ради Христа! Ты действительно не ведаешь, как опасен сей чародей! Моя-то жизнь не имеет уж большой ценности, но пощади остальных! Разозлится ведун – и несдобровать каждому из вас!
- Запричитал, старик! – разозлился Радим. – Или позабыл ты, кому мы всем этим обязаны? Это твой сын убил моего брата! Ты виновен в том, что все так повернулось! Потому не указывай мне, что делать! Я буду говорить то, что захочу. Я к трусам никогда себя не причислял, оттого стыдиться и бояться мне нечего!
- Будет тебе, сын, будет! – одернул его Молчан. – Мечислав и Ждан правы: нам не следует вести себя так, будто это наши владения. Идемте, не станем терять время!
И он пошел дальше по тропе. За ним последовали остальные.
- Не нравится мне дерзость вашего Радима, - тихо сказал Мечислав Горазду. – Уж больно не сдержан, на рожон лезет.
- Так, что сделаешь, горячая кровь! Он у нас парень смелый, бесстрашный, – вздохнул Горазд, которому в глубине души тоже было не по себе.
Дружинный помолчал минуту, а затем проговорил:
- Доволен ты, что дочку за него отдаешь?
- А чего ж не быть довольным, - тихо ответил Горазд. - Семья у них хорошая, живут сыто, не хуже нашего. У нас, знаешь ли, выбор не таков, как в ваших городах: там, куда ни плюнь – всюду невесты и женихи! Здесь у нас своя жизнь, лесная. В селении народу-то немало, да вот завидные женихи все наперечет, а Радим из них – первый. Потому и рад я за Найду. Будет за ним, как у Христа за пазухой, горя не ведать. Уж кому, как не моей дочери, и идти за него! Она у меня тоже девка хоть куда: к делу пригодная, в работе способная. И из себя ладная-складная, уж ты приметил, наверное. Потому и благословил я детей на благое дело… а что вдруг ты спросил-то?
- Я-то? Да так, подумалось… не тяжко ли будет Найде с Радимом ужиться. Нрава он крутого, это уж я успел уразуметь.
- Ну, что есть, то есть, - согласился Горазд, - спорить не стану. Однако ж, какая девка не захочет за него пойти? Первый добытчик на деревне, настоящий мужик! Моего хоть сына взять, Любима: на пару годков младше всего Радима, но как дите порой, ей-Богу. Куда ему с Радимом тягаться в смелости и силе! А тот – жених, что надо. Ты вот, ежели поглядеть: тоже статный, крепкий, и удалью вышел, и умом. Завидный жених! Оно служба, дело ясное, таким тебя сделала. Закалка появилась, мудрость, притом еще и молодой ты. Мог бы семью завести, девку хорошую в жены взять, детей растить, ан нет! Выбрал службу вместо семьи-то. Отчего ж? Не пора ли о себе подумать, или голову сложить за князя грезишь?
Мечислав хотел было что-то ответить, но не успел. Из густых ветвей впереди стоящих деревьев с хриплым карканьем взметнулась в небо стая ворон.
- Ох ты, Господи, - покачнулся от неожиданности Горазд, - откуда тут ворон-то столько, в лесной чаще…
- То вороны, - сказал Мечислав, - чую я, недалече идти нам осталось…
Радим, который шел впереди с отцом, яростно отмахивался от черных птиц, пролетевших прямо над их головами.
- Прочь, прочь пошли, проклятые! Вас тут еще не хватало!
Ждан, казалось, как-то съежился, поник, и шел по тропе, едва передвигая ноги, - не то от страха, не то от усталости.
- Гляди, дружинный: вот и камень особый! – крикнул Радим. - На нем тоже знак имеется! Скажешь, и это дело рук чародея?!
Он шагнул к камню чуть пониже человеческого роста, торчащему столпом у края тропы. На камне был действительно начертан тот самый знак. Радим прикоснулся ладонью к изображению и потер его пальцами, чтобы понять, чем оно было нанесено.
- Не пойму, что это: древесный уголь или сок неведомых ягод, - сказал он, - следов на пальцах нет.
Мечислав проговорил сквозь зубы:
- Думаю, это кровь. Следы крови со временем темнеют.
Радим усмехнулся и с вызовом глянул на него:
- Человеческая?
- Вестимо. Быть может, самого ведуна.
Мечислав огляделся вокруг: тропа пролегала на дне небольшого оврага, и по обеим сторонам тянулись лесные заросли. Лес был смешанным; кроны исполинских деревьев почти смыкались между собой над тропой. Солнце скрылось, набежали тучи. Как-то тихо стало вокруг, непривычно тихо.
- Вот и птицы перестали петь, - заметил Горазд, - к чему бы это? К грозе, что ль? Хотя какая гроза, осенью-то?
- Да так-то и осенью всякое бывает, - отозвался Молчан. - Мы с Радимом разное видали. Помню, однажды нас гроза застала в лесу в то время, как листья уж облетать начали. Тепло было, бабье лето. Ну, и нагнало тучи-то. Ох, тогда гремело…
- Помню, помню, было дело… - пролепетал Ждан.
Мечислав будто не слушал их разговор. Он внимательно осматривался по сторонам, пытаясь, казалось, уловить ухом и глазом то, чего не замечали остальные.
- Тихо! – вдруг скомандовал он.
На пару мгновений все замолчали. Потом Радим недовольно бросил:
- Опять тебе что-то почудилось, дружинный?
Мечислав нахмурился:
- Чую я, вошли мы в чужие владения, и вторжение наше отнюдь не желанно!
- С чего бы это?
- За нами наблюдают с тех пор, как мы пересекли Заячий ручей.
- Это что ж, со вчерашнего дня, что ль? – удивился Горазд.
- Вестимо.
Затем Мечислав откашлялся и прокричал:
- Позволь пройти нам по твоим владениям, хозяин этого леса! Кем бы ты ни был, пропусти нас, явились мы с добрыми намерениями! Дозволь увидеть тебя: беседу с тобой держать хотим.
Слова его эхом прокатились по густому лесу. В ответ была тишина: лишь верхушки старых елей тихо покачивались под легким ветром да поскрипывали вековые стволы.
- Зря надрываешься, дружинный! – усмехнулся Радим. - Старику этому, коли и есть он, дела до нас никакого.
- Он знает, что мы здесь. Я это кожей чую.
Радим снова усмехнулся и, собрав всю силу в голос, прокричал:
- Так пущай выйдет к нам этот чародей и покажется! Хотим видеть, каков он! Мы в гости к нему пожаловали, пущай встречает нас!
Его хриплый крик поднял с верхушек елей еще одну стаю воронов. С карканьем взметнулись они ввысь и улетели вглубь леса.
- Ох, не нравится мне это все, не нравится, - бормотал Горазд.
Молчан с усердием охотника вслушивался в окружающую природу. И вдруг… он замер и прошептал:
- Тише! Вы это слышите?
Мечислав застыл на месте, обратившись в слух, и на его переносице обозначилась глубокая складка.
- Что? Что там? – дрожал Ждан, у которого со слухом давно уж было не очень.
- Слышу! Как есть слышу! – проговорил Горазд.
Откуда-то из глубины леса донеслось странное уханье, будто кто-то бил гигантским молотом в древний барабан… либо же шел тяжелой поступью прямо к незваным гостям. Настолько тяжелой, что каждый шаг гигантской стопы отдавался гулом в землю и заставлял ее мелко дрожать.
Ждан поежился и поспешно спрятался за спину Молчана. Радим и Мечислав стояли впереди остальных, с тревогой вглядываясь вперед. Туда, где верхушки деревьев начали клониться в разные стороны, но не от ветра. Они нагибались будто высокие травы в поле, сквозь которые пробирался идущий человек.
Наконец, заросли на другой стороне оврага зашуршали, зашевелились, и взору застывших в ожидании мужчин предстало странное существо.
Тело оно имело человеческое с четырьмя конечностями, рост – высокий, но не сверхъестественный. Это и обескураживало: кому же принадлежала столь тяжелая поступь и недюжинная сила, что гнула деревья? Вместо лица все увидали вытянутый череп с зияющими дырами вместо глаз. Но ужаснее всего были рога наподобие двузубца, венчающие череп. Рога были высокие и острые, явно разящие насмерть.
- Вот нечисть какая, Господи помилуй… - в страхе перекрестился Горазд.
Ждан, казалось, не удивился жуткому зрелищу, лишь задрожал и тихо заплакал.
Некоторое время существо глядело в сторону мужиков неподвижно, затем приблизилось к ним пугающе быстро и бесшумно. Указав на них черным перстом, оно хрипло, гулко провозгласило:
- Вы явились в мой лес и смеете звать меня, шуметь здесь, нарушая тишину и спокойствие! Для чего вы здесь? Отвечайте, покуда я готов выслушать вас!
Ждан грохнулся на колени, сотрясаясь от рыданий и страха, и повторял одно лишь слово: «он… это он…». Радим хотел было раскрыть рот, но Мечислав опередил его.
- Прости нас, хозяин, лесной ведун, за непрошеное вторжение! Явились мы сюда с миром.
И он опустился на одно колено перед рогатым существом, склонив голову. Его примеру последовали Горазд с Молчаном. Радим же остался стоять неподвижно. Ведун заметил это и обратил на него свой могильный взгляд пустых глазниц:
- А ты что же, не желаешь оказать мне уважение? Тебе претит склониться перед хозяином леса, столько лет дозволяющем всем вам жить за счет лесных даров?!
Радим усмехнулся и сказал:
- Я покамест не уверен, кто таков ты будешь! Тот ли ты, кого мы ищем? А может, самозванец какой или просто нечисть болотная?
Ждан завсхлипывал еще сильнее. Молчан дернул за рукав Радима, но тот продолжил:
- Доложи-ка нам, кто ты есть таков, черт рогатый, или нам придется свою силу тебе показать!
- Стань на колени, - процедил сквозь зубы Мечислав, - не твори глупости!
Ведун метнул своим посохом в сторону ног Радима и тот упал на колени, как подкошенный. А затем прохрипел:
- Ты груб и самонадеян, но лихачеству твоему скоро придет конец!
Радим хотел было подняться, но колени его будто приросли к земле. Какая-то неведомая сила пригвоздила к месту и остальных. Рогатый череп меж тем продолжал вещать:
- Ты жаждешь узнать, кто я таков? Сомнения продолжают глодать тебя? Так знай: я – тот, кого вы здесь и ищете, хозяин леса, потомственный ведун и чародей! А имен у меня много… можешь звать меня Ведагор.
- Как пожелаешь, - кряхтя, отозвался Радим, силясь подняться на ноги.
- Не старайся, - прохрипел ведун, - вижу я, не ты среди вас главный. А, коли так, то и на коленях постоишь, не рассыплешься!
- Дозволь сказать, Ведагор, что дело важное у нас к тебе имеется, и не одно, а целых два! – сказал Мечислав.
- Ишь, какой резвый! – метнулся к нему ведун. - Целых два! А коли не дозволю я вам мне делами вашими докучать?! Что тогда делать будете?
Мечислав ответил недрогнувшим голосом:
- Коли не дозволишь, придется нам уйти ни солоно хлебавши. Однако ж службу я свою исполню: да будет тебе известно, что послан я сюда сыном князя новгородского, того самого, что однажды бывал в этих лесах… вернуть надлежит тебе одну ценную вещь, и ты сам знаешь, какую…
- Вот как! – вскинулся Ведагор. - Не прошло и полувека! Передай своему князю нынешнему, что опоздал он: ранее я к себе посланников ждал. Ведомо мне, что среди живых уж много лет старого князя нет… среди мертвых он обретается! Отчего ж обещание он, данное мне, не исполнил? Сын его должен был явиться ко мне сразу после кончины отца. Но припозднились что-то ваши князья!
Ведун отошел от Мечислава и стал осматривать остальных. Пристально вглядевшись в лицо каждого из мужчин, он остановил взгляд мертвых глазниц на Ждане и рассмеялся каким-то загробным смехом:
- Ты… снова ты…
Внезапно ведун прекратил смеяться и ударил о землю деревянным посохом, отчего все вдруг почувствовали резкую немочь. Мужчины повалились на землю один за другим, как подкошенные, не в силах сопротивляться странному дурману, затуманившему разум и все остальные чувства…
Назад или Читать далее (Глава 29. Логово ведуна)
#легендаоволколаке #оборотень #волколак #мистика #мистическаяповесть