Одно время очень много читала на пикабу авторские историй про скорую помощь — решила написать свою. Расскажу про быт. На скорой нам отводилось около двадцати минут на приём пищи, чуть больше в вечернюю пересменку, то есть в восемь вечера, когда водители сменялись. За отведенное время кто-то успевал сходить в клозет, перекусить и даже немного вздремнуть. Лично мне удавалось редкий раз сделать два из трёх занятий. Почему так мало времени? Нехватка бригад и огромное количество профильных и непрофильных вызовов – скорая гребла деньги со всего подряд. Многие удивятся, но каждый вызов – это деньги в бюджет скорой, главное, чтобы страховщики не «порезали» за ошибки в картах вызова. К слову, нам всегда говорили, что карту вызова надо писать хорошо: внятно и без ошибок, потому что пишем мы её для прокурора, а мы добавляли от себя: и для страховой. Для справедливости стоит отметить, что бывали дни, когда на станции удавалось посидеть порой час, даже два. Обычно это связывали с дачными сезонами, периодами отпусков и даже дождиком, желательно проливным, чтобы гипертоники чувствовали себя хорошо.
Редкий раз, когда ночью удавалось поспать два часа, а такое случалось раз в год и эти два часа сна были очень кстати. Я сильно удивилась, когда узнала, что некоторые бригады иногда спали всю ночь (их либо не дергали, либо у них не было транспорта и им позволяли отсыпаться), тогда я впервые прочувствовала, что значит хорошее знакомство в диспетчерской. Замечать такое я стала, когда заметила, что некоторые бригады, приехавшие на станцию позже нас, почему-то уезжали после нас. Иногда бывало, что меня просили кого-то заменить или выйти не в свою смену, была молода и не могла отказать, а наставление старших товарищей, что здоровье надо беречь и я потом им (начальству) буду не нужна – мною игнорировались.
Так вот, бывали бригады (а всё зависело от бригад), где честно сказать, я даже не уставала. Давали лёгкие вызова, например: температура, боль в животе, тошнота и возраст до 30 лет, либо транспорт, из лечебного учреждения в другое и порой и вовсе сельские вызова. Сельские вызова это отдельный вид удовольствия: 2 часа туда и 2 часа обратно, куча времени чтобы отдохнуть, ведь это не 15 минут между вызовами по городу. К слову, бывали и дальнобои – это когда пациента нужно доставить в дежурную больницу на другом конце города, одно время беременных рожать возили в соседний город. В этом я терпела, много лет, прежде чем из скромного человека с обостренным чувством справедливости я превратилась в выгоревшего человека с чувством «сгорел сарай – гори и хата».
Обычно же мои вызова передавались по наследству от моего наставника: давление (обычно хрущевки, бабушки больше центнера веса и все не ниже 3 этажа), нарушение сознание (либо алкоголики, либо инсультники) и плохо на улице (отдельный вид вызовов так как стоял в таком же приоритете как ДТП, то есть даже выше инфарктов и инсультов). В конце карьеры прибавились "уходящие" больные, потому что как-то раз родственники одного из таких позвонили в диспетчерскую и поблагодарили их за меня. В общем, с тех пор меня стали особенно чаще направлять на такие вызова, где я в целом-то ничем кроме слова и обезболивающего помочь не могла, это можно сказать меня и надломило.
Когда я уходила, были те, кто меня осуждал, что я повела себя как "слабак", были те, с кем прощаться не хотелось, но я всегда помнила слова своего наставника: «Запомни, на скорой обычно работают до трёх лет, тогда наступает профессиональное выгорание и если продолжить работать, то ты начнёшь профессионально деформироваться и станешь как я. Поэтому обычно люди уходят из профессии, чтобы сохранить себя, а те, кто остаётся либо фанатики, коих мало, либо профессионально деформированные: циничные и чёрствые люди.».
Получилось сумбурно очень, надо бы как-то систематизировать… но лень – просто записываю поток мыслей.