Интеллект и способности обезьян, особенно человекообразных, действительно впечатляют. Наши родичи по эволюции носят одежду, пользуются столовыми приборами, осваивают работы по домашнему хозяйству, даже в армии служат!
Однако на таком общем фоне возможны и «головокружения от успехов». Многие ученые полагают, что именно так обстоит дело с информацией о необычайных лингвистических успехах равнинной гориллы по имени Коко из зоопарка городка Вудсайд, что в Калифорнии.
Дитя фейерверка
Коко – уменьшительное «семейное» имя. Самка западной равнинной гориллы при рождении получила японское имя Ханабико, что значит «дитя фейрверка». Причина очевидна – родилась обезьяна 4 июля 1971 года в Сан-Франциско, в День независимости, и ее приход в этот мир приветствовался шикарным праздничным салютом.
Как видим, Коко – полностью «очеловеченная» обезьяна. Она никогда не жила в естественных условиях, и с людьми общалась куда больше, чем со своими сородичами.
Вскоре после рождения Коко попала в программу Стэнфордского университета по изучению коммуникативных способностей высших приматов. С нею начала работать молодой зоопсихолог Франсин Паттерсон. Они были вместе всю жизнь; фактически, у Паттерсон и не было другой жизни, вне проектов изучения горилл.
Вся информация о суперспособностях Коко базируется на утверждениях Ф. Паттерсон, причем СМИ популяризировали ее мнение больше и чаще, чем научные организации и издания (хотя и научные работы исследовательница писала и публиковала). Что характерно – особенно популярной история Коко стала уже после смерти почтенной гориллы, мирно скончавшейся во сне 19 июня 2018 года, малость не дотянув до вполне преклонного для горилл возраста 47 лет.
Ныне ученое сообщество, признавая полезные результаты работы Паттерсон, скептически относится к целому ряду ее утверждений. Главным образом недоверие вызывают уверения, что Коко хорошо освоила принятый в Америке язык глухонемых и могла использовать в общении до 2 тыс. английских слов.
Горилла с лингвистическим талантом
Согласно данным исследований, коэффициент интеллекта Коко составлял от 70 до 95. Это примерно средний показатель для горилл, то есть Коко не выделялась особо среди своих сородичей ни в лучшую, ни в худшую сторону. Это важно, ибо исследования Паттерсон призваны доказать, что все гориллы способны научиться «говорить».
Зоопсихолог старалась обучить свою подопечную амслену – так называется язык жестов для глухонемых, применяемый в США и среди англоговорящих канадцев. Паттерсон уверяла, что создала на его основе упрощенную версию – нечто вроде пиджин-инглиш для рук.
Первые ее отчеты стали появляться в 1978 году. Но вал информации пошел уже после смерти Коко. Согласно статьям в СМИ, Коко освоила до 2 тыс. понятий на языке жестов и была способна осмысленно применять их в «беседах» с людьми.
Коко якобы владела такими абстрактными понятиями, как «скука», «печаль», «воображение». Она замечала это в других и сравнивала собственные впечатления с впечатлениями других людей и животных.
Ну, еще там много всего было – например, умение писать некоторые буквы, способности к рисованию, попытки научиться играть на музыкальных инструментах. Но «художественное творчество» вообще свойственно гориллам, это уже давно известно – правда, они те еще абстракционисты. То же можно и про музыку сказать.
Есть, правда, один доказанный факт, для горилл необычный. Коко на определенном этапе пожелала завести себе домашнее животное!
Паттерсон потом уверяла, что обезьяна объяснила ей, что хочет иметь котенка. Какие уж там были объяснения – неясно, но котенка горилле дали. Потом у нее было еще две кошки. И Коко действительно хорошо обращалась с ними и ухаживала за своими питомцами!
В общем, Коко бесспорно была интересной и весьма продвинутой обезьяной. Однако масштабы ее лингвистических достижений у специалистов вызывают недоверие.
Причины для скепсиса
Одной из самых важных причин для такого отношения является примерная скромность Паттерсон в описании своих и Коко достижений при жизни обезьяны. Согласитесь, легко рассказать что угодно, когда изучаемый объект уже мертв и проверить ничего нельзя!
Тем не менее, ученый мир старательно изучил представленные зоопсихологом материалы. И нашел в них свидетельства многочисленных нарушений методики научной работы.
В частности, метод Паттерсон перекладывал задачу интерпретации жестов обезьяны на ее куратора. Почему, собственно? На каком основании куратор уверен, что понял подопечную правильно?
Далее, ученые отмечали, что многим умным животным свойственна способность проделывать определенные действия в ответ на некие сигналы от человека. На этом немало цирковых трюков основано. Но сигналы могут быть даже и неосознанными, а животное по-своему интерпретирует, скажем, позу или выражение лица.
Потом критики Паттерсон отметили, что в обучении Коко применялись обычные методы поощрений, принятые при дрессировке. Соответственно, обезьяна могла выполнять те или иные жесты не потому, что хотела что-то растолковать людям, а для получения вкусняшки. Но тогда и цирковая собачка, лаем решающая арифметические задачи по незаметным подсказкам дрессировщика – математический гений!
Наконец, многие лингвисты (например, доктор А. Шембри из Бирмингема) справедливо указывают, что знание некоторого набора слов (в случае разговора руками – жестов) не означает освоение языка как инструмента общения. Можно ли говорить, что человек, освоивший великую троицу «амур, тужур, бонжур» сделал успехи в изучении французского?
Лингвист М. Перельман предположил, что Коко действительно запомнила некоторый набор жестов, который в ее мозгу ассоциировался с определенными действиями и помогал общаться с кураторами в повседневной обстановке. Но это не знание языка!
Джерардо Ортега преподает язык жестов людям с нарушениями речи и слуха. Он настроен более категорично – никогда Коко даже основами этого языка не владела! Вероятно, она просто смогла запомнить и использовать в конкретных ситуациях конкретный набор жестов. Но это дрессура, вроде нажимания на кнопочку, когда хочешь банан!
Вообще специалисты в области языковедения уверены, что освоение языка – очень сложная интеллектуальная задача, и обезьянам она не под силу. Подобные эксперименты проводились и до Коко, дали кое-какие результаты, но показали и то, что на человеческом уровне даже самые толковые приматы разговаривать жестами не могут.
Посему выходит, что наблюдения за Коко и попытки ее обучения во многом пропали напрасно. Полученные данные просто не были верно истолкованы из-за увлечения участников программы идеей «широких языковых возможностей» гориллы. А ведь Коко действительно многому научилась, и ее жизнь могла дать ценнейший материал для дальнейшего исследования человекообразных!
Но вряд ли Франсин Паттерсон изменит мнение. Не только жизнь Коко вся прошла рядом с этой женщиной – про саму Франсин тоже можно подобное сказать. Когда умерла ее подопечная, исследовательнице был уже 71 год – поздно и для пересмотра опыта, и для начала нового проекта.
Впрочем, на пенсии энергичная дама не сидит – она руководит разными структурами, связанными с изучением и охраной горилл. И это в целом похвально.
Друзья, поставьте 👍если вам понравилась статья. Спасибо!