Тема травмы с человечеством живет бок о бок со времен зарождения первых цивилизаций. Так или иначе людям в разной степени было присуще проявления травматических реакций, только тогда их называли «Духами» или нечистой силой, завладевшей человеком.
Еще на заре цивилизации наши гуманные предки придумывали разнообразные способы борьбы со стрессом и напряжением. Именно оттуда к нам пришел шаманизм, экзорцизм, различные практики и техники, ритуалы, амулеты, чтения мантр, лечения растениями. Сложно судить об эффективности данных подходов, потому что невозможно оценить пользу для людей тех времен, но тот факт, что люди прибегали к этим способам и упоминали их, передавая эти знания через поколения, которые практикуются до сих пор, особенно в регионах, с коренным населением говорит о многом.
И в принципе понимания травмы на современном этапе развития базируется, на несколько архаичном, но в тоже время точном наблюдении за животным миром, которая описывает стратегии совладания с острым стрессом несущие угрозу для жизни у млекопитающих как бей, беги и замри.
У животных при высокой активации нервной системы организм физиологически приспособлен к бегству, если шансов одолеть источник опасности практически нулевой. Или же к атаке (бей), если с источником опасности возможно совладать. При низкой активации нервной системы, организм прибегает к стратегии замри, в надежде на то, что источник опасности не тронет или же для уменьшения болевых реакций, так как реакция замирания приводит к потере чувствительности.
Животные, которыми движут исключительно инстинкты, и которые демонстрируют все эти стратегии при столкновениях с опасностью, приходят в норму и к своему обычному поведению в самые кротчайшие сроки.
Почему же животные не застревают в этих реакциях? Почему же человек, который тоже относится к млекопитающим и которому свойственны все эти стратегии поведения, склонен тяжелее их переживать? Что помогает животным так быстро адаптироваться?
Итак, природой не было задумано, что бы подобные реакции длились продолжительное время. Человеку вероятнее всего тяжелее отчасти из-за высокоорганизованного триединого мозга, который включает в себя рептильный мозг (инстинкты), лимбический мозг (эмоции) и неокортекс (высшие нервные функции). Отчасти в развитой системой социальных отношений. С всевозможными техническими революциями. Усложнением психофизиологических реакций.
А вот понимание процесса адаптивности животных и человека к стрессовой или уже угрожающей жизни ситуации требует более глубинного разбора.
В современном мире психологическая травма определяется как состояние, вызванное стрессовым событием, выходящим за рамки обычного человеческого опыта, и которое явным образом явилось бы в значительной степени стрессогенным практически для любого человека: серьезная угроза жизни или физиологической ценности человека; серьезная угроза или вред нанесенный детям, супругам, а также близким родственникам и друзьям; внезапное разращение дома или общины; видеть другого человека, который был серьезно ранен или убит в результате несчастного случая или физического насилия (DSM-ǀǀǀ).
Звучит грандиозно и очень даже страшно. Но почему же тогда, каждый второй говорит, что он травмирован?
Ответ частично заложен в определении, «состояние, за рамками человеческого опыта», опыт у каждого индивидуален, а также среда обитания и воспитание и природой заложенные личностные качества.
Ну и конечно на данный момент список травмирующих ситуаций куда больше, это и перестрелки, и насилие, ДТП, инвалидизация, падения сопровожденное физиологическими травмами (упасть и ломать ногу), природные катаклизмы, болезни, сопровождаемые сильным жаром, вынужденное одиночество или покинутость, социальная изоляция, обездвиживание длительное, неожиданно раздавшиеся громкие звуки, родовой стресс и многое другое.
Любое из этих событий ведет к колоссальному выбросу энергии, сопровождающимся достаточно интенсивными эмоциональными переживаниями, которые побуждают организм к действию. То есть реализации трех стратегий: бей, беги, замри.
А все выше описанные ситуации, как правило, блокируют реализацию 2-х из 3-х реакций – бей и беги. Совершение действия становится, практически, невозможным, а энергия не растраченной, и возвращение к привычной жизнедеятельности невозможно. Человек замирает. Состояние страх и даже ужаса, приводит человека в оцепенение и парализует.
Энергия есть, она остановлена, но она некуда не делась, она сохранилась «законсервировалась», где-то внутри нас.
Не разряженная травматическая энергия начинает со временем обрастать кучей разнообразных симптомов: панические атаки, фобии, тревожность, гиперактивность, зависимости, потеря памяти, самоистязание, вялость, усталость и другое, вплоть до появления хронических заболеваний.
Важно отметить, что сама по себе ситуация не вызывает появления травматических симптомов. Симптомы — это следствие замороженных остатков энергии, которое остались запертыми в нашей нервной системе. К сожалению, эта энергия не уходит сама по себе, но если её правильно мобилизовать, то травма преображается и исцеляется. И у каждого человека есть на это ресурс.
Не проживая травму, мы живем на автомате, старательно избегая любых напоминаний об травмирующем событии. Но парадокс в том, что подсознательно мы стремимся травму перепрожить (разрядить её), этот процесс называется разыгрыванием травмы.
Завершить и разрешить травму можно – пересмотром травмы. Для этого нам нужны безопасность, поддержка и защита. А также телесно-ощущаемое чувствование. И тут не имеется ввиду мышечные зажимы, которые мы можем ощущать после спортзала и которые решаются массажем и хорошей растяжкой. Телесно-ощущаемое чувствование это про физическое переживание совокупности ощущений в их единстве и полноте, включающие все анализаторы: слуховые, зрительные, тактильные и др., которые способны формировать телесное переживание ситуации. Это что-то близкое к инстинктам.
Часто травматическое событие фрагментарно и неуловимо, и отследить его получается с помощью симптомов. Или же определенных повторяющихся циклов, которые, не имея полноценного завершения, упорно проявляются в жизни человека.
И вот тут-то мы и обращаемся к животным. Что же они такого делают после столкновения с опасностью, что не «замораживает» их. Животное, которое замирает и спасается таким образом от опасности, выходит из состояния оцепенения, через телесную дрожь, вибрацию всего тела. И после этого приходит в норму и способно к дальнейшей жизнедеятельности.
Наш разум может и скорее всего будет яростно защищать нас и маскировать или «забывать» травмирующие эпизоды. И поэтому занимаясь, и фокусируясь только лишь рефлексий «травматических воспоминаний» мы изнурим себя, не придя к разрядке «замороженной» энергии.
И поэтому для проработки травмы особенно важна целостность тела и разума.
Через тело мы инстинктивно сможем переживать и преодолевать препятствия нашего разума. Постепенно, мягко, в медленном темпе через воссоединение со своей телесностью мы можем сбросить накопившееся напряжение, сняв при этом множество симптомов, к которым это самое напряжение и приводит. А подключив разум мы сможем успокоить и отпустить болезненные воспоминания. Приходя к принятию и любви с собой и миром.