- Привет, ма - это ты? – через помехи пробивался хриплый шепоток в трубке. Инна остолбенела у телефона.
- Я…
- Ма, ты одна?
- Сейчас, - Инна оглянулась на двери зала, её замечательные, послушные, очень грамотные для своих лет воспитанники: три мальчика и одна девочка играли в Буратино. Девочка, изображая Мальвину, заставляла мальчишек учить алфавит, указывая на картинки, закреплённые на мольберте.
Детишкам лет по пять, девочке даже меньше, но все они знали алфавит, мальчики с трудом, но читали по слогам, - заслуга няни Инны, играть не хотели в эту глупую игру и разбредались по комнате. Няня положила трубку на полочку рядом с телефоном, подошла и включила им телевизор, чтобы они не дёргали её. Бегом вернулась в прихожую. Взяла трубку, оглядываясь по сторонам, проверила внутренний замок на входной двери. Два года прошло, как Матвей в розыске. Два года от него никаких вестей.
- Матвей, - выдохнула она отчаянно в трубку. – Где же ты? Матвей, тебя ищут. Матвей, это правда?
- Мам, никому не верь! Всё гон! Чухня.
- А Марина? Ты избивал её? А отец её? Ты грабил его и других?
- Маринка шал…ва, получала заслуженно. По ней не видно? Перед дружком моим стелилась, чуть не легла под него. Её разорвать мало было. А тестю я сразу не понравился, всё из-за этих денег после свадьбы.
- Матвей, она уже пристроилась, замуж выскочила. Здесь, в городе живёт, иногда вижу её. В поликлинике месяц назад видела на флюорографии. Я с ней не разговаривала. Я не общаюсь с ней. Это отец… и то, из-за Али церемонится с Мариной. Матвей?
- Я же говорю шаб…да! Короче, ма, я долго говорить не могу. У меня всё равно, с бабой… с женщиной живу.
- Где ты?
- Ма, ты правда не сдашь меня?
- Нет, родной, как же я могу?
- Я в Москве. Работаю тут, а живу… Ну это потом, потом скажу. Мам, мне деньги нужны. У меня есть, будут через неделю, я нормально зашибаю, кручусь тут. Мобила, шмотки, бабосики, тачку поменял уже дважды, на колёсах всегда, мам.
- А чем ты занимаешься? Ты же в розыске? – волновалась Инна.
- Да, блин, у нас полстраны в бегах. Это ж Москва, тут всем пох… работай себе тихо, делись, и всё будет на мази.
- Ну а конкретнее.
- Ма, ты заколебала! На стройке вкалываю, поняла?!
- Хорошо, хорошо, не кричи, пожалуйста.
- Раскудахталась, сынок звонит, могла бы не выводить меня. Батя дома?
- Он…
- Чё, опять на работе?
- Нет, он бросил стройку, на пенсию вышел. Спина у него. Сейчас в основном в селе.
- Короче, мам, - нервничал сын, - деньги! Мне деньги нужны. Этой дуре вот-вот рожать.
- Кому?
- Да тёлке моей.
- Тёлке? – не понимала Инна, Матвей злился её.
- Короче, потом позвоню, скажу, куда отправить. Жди, - и бросил трубку.
Инна не могла оторвать от уха чёрную пластиковую трубочку маленького китайского телефона.
- Значит, всё хорошо у него, - улыбаясь, сказала она, оставив наконец, телефон.
Настроение у неё сразу поднялось. С широкой улыбкой, с желанием жить, работать, носить на руках детей в другой комнате она явилась к ним.
- Ну, что, ребята? Чем займёмся? Будем учить стихотворение? Для ваших любимых мамочек, для самых родных и дорогих. Пусть услышат, как вы их любите, порадуются.
- А можно на улицу, на площадку? - попросил самый бойкий мальчик.
- Нет, это уж с родителями. Твои, кстати, - взглянула она на часы на руке, - приедут через час, даже меньше.
- Спасибо, — обрадовался ребёнок.
Инна села на диван, дети рядышком по обе стороны. Она открыла книгу, зачитала короткое стихотворение в два четверостишья, - всем понравилось. Начали заучивать, меньше чем через час, каждый по-разному: один картавя, другой жуя слова, Мальвинка говорила чётче всех, но тихо, дети выучили наизусть стихотворение. Заучивание стишков, поговорок и пословиц было обычной практикой у няни. Инна много читала детям, занималась с ними: лепкой, рисованием, письмом, аппликацией, алфавитом, чтением. Многому Инну научила старшая дочь, когда жила здесь, работала в садике напротив. Инна была прекрасной няней, воспитателем, сейчас к ней ходило уже второе поколение детей. Выращенные ею дети приводили уже своих детей, потому что знали - тут лучше чем в детском саду. А что там внутри семьи у няни мало кого интересовало.
Инна занималась воспитанниками, после них прибиралась в квартире, готовила и всё время думала о дневном звонке, несколько раз непроизвольно улыбалась, вспоминая слова сына: мобила, тачка, всё хорошо, живёт и работает в Москве. Будто и дела на него не было. Оглядывалась, забывая, что уже одна в квартире. Она боялась, её мысли услышат, по глазам разгадают: не хотела сегодня видеть Николая, сегодня он и не должен приехать, но мало ли, вдруг переклинит. Как тогда, после свадьбы Нади, уходить собирался.
Не ушёл, вернулся через неделю. Просто потому, что уже привязан к жене, к дому, да и кому он нужен на старости лет? Больной матери? Сестре? Прошли те времена, когда он был лихим молодцом и мог залезть на крышу дома, по дереву рядом, размахивая руками. Он резко состарился, ещё задавался, держался прямо, но возраст давал о себе знать: тут стреляло, тут хрустело, спина не гнулась от малейшего сквозняка. В сырую погоду любимая рыбалка уже не в радость. Шевелюра его на голове заметно поредела, да и не шевелюра это была уже, стригся он коротко, чтобы меньше было видно седых волос. Усы под носом превратились в куцые усики, но сбрить не решался: одна мать родная и сестра видели его без усов в юности и то, наверное, забыли.
Маша и Валера купили квартиру, влезли в кредиты, долги, но взяли. Платить помогал Николай и родители Валеры. У самого Валерия наступил не творческий кризис, а переломный этап в жизни. Репертуар его давно устарел, ведущим на свадьбы его звали редко, по той же причине, приходили новые, экспрессивные, зажигательные, копирующие моду больших городов молодые ведущие, певцы и певички. Провинциального любителя петь задвигали туда, откуда он даже не выбирался никогда, просто жена верила и поддерживала мужа, на том и держался.
Надо было меняться, перестраиваться, но ему сложно было, он любил свою творческую деятельность, хотя она не приносила ничего, кроме самоудовлетворения. Он устроился на работу торговым представителем, мотался по городу, уговаривая хозяев и продавцов в магазинах заказать больше товара в его фирме. Когда его узнавали, он стыдился своей новой работы. Потом была вторая, третья, десятая работа – всё не то.
У Маши ничего не поменялось. Она дни на пролёт просиживала за столиком, перед лампой, видя только женские руки перед собой, а не лица. Пришлось арендовать место в салоне с покупкой квартиры, желающих подниматься на пятый этаж было мало, даже среди самых первых клиенток. Она рисковала потерять основную базу, пришлось подстраиваться.
Инна наконец самоутвердилась: я же говорила, Валера -не подходит для семьи, теперь будет сидеть на шее у Маши! Говорила она мужу. Николай не слушал её, просто помогал детям.
Надя так и не могла забеременеть, слова мамы на свадьбе оказались пророческими. Эксперименты Нади над собой, желая избавиться от ненавистных килограммов, не прошли бесследно. Они лечились, бегали по врачам с Евгением, но всё впустую. Бесплодие. Они не отчаивались, да и рождение детей для них не было идеей фикс. Оба работали, полюбили активный отдых, вылазки на природу, прогулки в парке. Ездили на море, два раза в год обязательно. Евгений показал жене другой мир, помимо работы и дома. Познакомил с театром, кино, они ходили на концерты, в цирк. За 4 года жизни с мужем и свекровью Надежда увидела и узнала больше, чем за все свои тридцать с большим хвостиком. Она обрела себя, обрела любовь, семью, душевное спокойствие, а диагнозы… это же не приговор.
Присоединяйтесь, рада видеть Вас в Телеграм
***
- Дайте, пожалуйста, батон, кусочек голландского и бутылку масла подсолнечного, - читала Инна по списку перед продавцом, стоя у прилавка в белом магазине у дома. Проворная продавщица за несколько секунд выставила всё перед нею и сразу же назвала сумму. – Скажите… - задумчиво сказала Инна, глядя на сотрудницу магазина сквозь очки. В торговом зале никого, кроме них. – А Юлия… хозяйка.
- Я не знаю никакую Юлию, с вас 475 рублей, - ответила ей девушка, думая, что её пытаются отвлечь, заговорить зубы.
Инна достала кошелёк, расплатилась, начала укладывать покупки в сумку.
- А кто сейчас хозяин магазина?
- Генеральный Юрий Алексеевич, по подписям в документах знаю. Управляющая всех магазинов — его жена, - пожала плечами девушка. – Этот магазин самый маленький. У них сеть торговых центров по всему КМВ.
- Сеть?
- Да, "Горная долина" – их центры. Не знаете? - удивилась продавщица.
- Знаю, у меня дочка водит внучку на детские аттракционы в этот комплекс.
- Да, там есть каток на цокольном этаже. Но я вам скажу, - немного перегнулась через прилавок молоденькая, стройная, глуповатая продавщица и приложила ладонь к щеке ребром. – Продают они все свои центры, магазины, бутики. Разорились. Банки за жабры взяли. А ну, как размахнулись! Они же миллионами ворочали.
- Скорее всего, ворочала, - усмехнулась Инна.
- Вы о чём?
- Хозяйка всего этого никогда не пропадёт.
- Ой, ну этого я не знаю. До свидания, приходите ещё, - обиделась продавщица на хромую тётку, будто она больше неё знает.
Инна, опираясь на трость, направилась к выходу. К магазину подъехали одна круче и дороже другой машины. Инна уже выходила. Из первой вышел Юра с супругой, Инна узнала её, она мало чем изменилась после той встречи. Из двух других вышли четверо кавказцев. Юра дорого и со вкусом одет, годы его только красили – он выглядел великолепно, совсем не похож ни на отца, ни на мать. Инна задержалась у дверей, глядя на посторонних ей людей.
- Вот, - показывал Юра на здание, - строили сами, практически без подрядчиков. Моя жена вам всё расскажет по документации и обороту магазина, извините, - отвлёкся он на мобильный телефон и отошёл в сторонку. – Да. Нет. Когда прилетаешь? Да, мам, встретим. Из аэропорта наберёшь. Папа в порядке? Понял.
Столько любви, тепла и уважения было в этом коротком разговоре. У Инны мурашки пробежали по спине, она не удержалась:
- Юра, - позвала она молодого человека, когда он положил трубку. Все оглянулись на неприятную, оплывшую, хромую тётку, спускающуюся по ступенькам.
- Я займусь ею, - гибкой пантерой, Лена оказалась около мужа. Она быстро расправлялась с любыми просителями из любых фондов, на любые храмы.
- Не надо, продолжай. Надо закончить сделку, - сказа Юра, глядя на женщину с тростью в убогом платье.
- Юра, как там мама и папа? – улыбалась ему Инна.
- Нормально, а вы кто?
- Я старинная подруга твоей мамы. Каким ты стал, не узнать тебя, - протянула она руку молодому человеку, он отстранился. Лена, не прекращая переговоры, посматривала на женщину и вспоминала, где она её видела? Не получалось вспомнить. – Боже мой, - причитала Инна, - я помню тебя маленьким мальчиком.
- Я вас не помню.
- Ну, как же? Вы только приехали с Севера, ты совсем маленьким был. Москвич зелёный, помнишь? Деревню, бабушку? Тётку хромую на дороге с коляской? Ты такими глазёнками на меня смотрел из машины, испуганными, как на ведьму из мультика, - несла Инна невпопад.
Юра и сейчас смотрел на эту женщину так же.
- Что вы хотели?
- Просто спросить, как мама? Папа после аварии в порядке?
Юра немного расслабился, если эта женщина знает об аварии, значит, она действительно хорошая мамина знакомая. Хотя мама с папой несколько лет уже живут на Кипре.
- Всё хорошо. Сегодня прилетают.
- Отдыхать летали?
- Нет, они не живут здесь, - Юра старался поскорее избавиться от внезапной собеседницы, но воспитание не позволяло грубо отшить. Он ощущал неприязнь, чувствовал, ничем хорошим эта встреча не закончится. Лена увела покупателей в магазин.
- Как же ты похож на отца, - ласково улыбалась Инна.
- Правда? Никакого сходства, больше на маму.
- Я про настоящего отца.
Юра немного приподнял густые, блестящие брови.
- Ой, болтнула лишнего, - изображая из себя больную старуху, припав на трость, сказала Инна.
Юра молчал.
- Ладно, пойду я. А с мамой твоей я бы повидалась.
- Женщина?
- Да? – обернулась Инна.
- Вы о чём сейчас говорили?
- Не бери в голову, меньше слушай старых тёток.
- Нет, подождите, - догнал её Юра.
- Я знала твоего настоящего отца, и всё.
- У меня один отец.
- Правильно, Юра. Родной не тот, кто сделал, а тот, кто воспитал, - сказала Инна, напоследок, отвернувшись от него. Отчего-то так приятно на душе стало и пусто.
Ну почему ей всё?! Почему всю жизнь Юльке везло? Почему всё у неё получалось: мужу врать, с Николаем спать и ещё Бог знает с кем? Деньги зарабатывать. Сына правильно воспитывать. Бизнес, тряпки, деньги, заграницы. Почему? Почему в моей семье всё не так? Почему с самого начала наперекосяк? – думала Инна, идя к своему подъезду.
Сын её старой подруги, стоял и смотрел ей вслед, не понимая, что это сейчас было? Сделало ли это счастливее Инну? Изменило ли судьбу её детей? Нет. Обыкновенная подленькая месть из зависти. Она всю жизнь завидовала подруге и забыть не могла измену мужа, скорее, его любовь к Юле. Она понимала- момент упущен! Слишком крепкая у Юли семья, и тайна её первой любви, выпавшей из ниоткуда, мало что изменит.
Ничего дурного Инна не сделала своей мелкой пакостью. Даже тени сомнения не зародила в молодом, состоявшемся во всём мужчине. Очнувшись через минуту от голоса жены, Юра подумал, что женщина больная на голову. Маразматичка. Он не сказал маме о ней и не посмел задать вопрос: а правда ли? У него один родной отец, а остальное останется между папой и мамой.
продолжение _______________
канал с аудиорассказами и подкастами Наталья Кор приглашаю всех ☕📚🎧 там громко, но так же уютно и хорошо.