Моя институтская подруга, с который мы учились в одной группе, Татьяна, была внешне очень привлекательной девушкой. К несчастью, она имела несколько пропусков по уважительной причине по этому предмету. Таня на «тройку» не согласилась, потому что получала всегда повышенную стипендию, и собиралась делать это дальше. Ее – то на экзамене и «срезал» любитель клубнички. Пригласил через два дня прийти в аудиторию для пересдачи экзамена в восемь часов вечера. Когда в институте, кроме наших "пчелок", будущих преподавателей младших классов, обычно уже никого и не было. Пригласил одну – единственную студентку, а остальных студентов, кто согласился на пересдачу, он "раскидал" на другие дни. Это было почти как назначение свидания. Но мы за Танюшку не боялись.
Она пошла на пересдачу со своим парнем, который был на две головы выше Юрия Ивановича и раза в полтора шире. Пришли специально на полчаса раньше и ждали возле аудитории. У Юрия Ивановича Х-ко , который нарисовался в 20-00, сразу испортилось настроение. Он разложил билеты перед Татьяной. Она быстро выбрала один и без подготовки стала отвечать, потому что ей попался именно тот, который она хорошо знала. Ответила на пять, но один балл он у нее "забрал", так было принято. Однако, четверка – не тройка.
Мы потом спросили у нее, как все прошло. Она ответила, что ее отвлекало, и довольно сильно, - это был запах французского одеколона, которым Юрий Иванович буквально облился с ног до головы, и его белая гипюровая рубашка. Наш преподаватель собрался на романтические свидание. На фоне этой самой белой рубашки его красное от злости лицо казалось еще краснее. Танюшка сказала, что ждала : сейчас его удар от злости хватит. На голове и на лбу у него выступили крупные капли пота, который он вытирал не платком, а взял тряпку у доски и промакивал ею. За четверку Таня ему, конечно, спасибо сказала. А потом взяла у него из рук зачетку и спросила :
-Юрий Иванович, вам нехорошо? Если что, сейчас отправим Антона на вахту позвонить в скорую помощь.
А Юрий Иванович сквозь зубы ей ответил :
-Со мной будет все в порядке .
- Ладно, до свидания! - и вышла.
Мы, конечно, старались выпытать у нее все подробности. Татьяна призналась, что, когда она зашла в аудиторию следом за Юрием Ивановичем, Антон просто прикрыл за нею дверь, оставив щелочку, и стал слушать. Когда она делала паузу, ее парень покашливал басом, чтобы о нем не забывали. Разумеется, Х-ко ничего не позволил себе, просто побоялся. Говорили, что и другие студентки перестали ходить к нему на пересдачу в одиночку. Но самое интересное, что наши ребята, которые со смеху помирали с рассказов девчонок, скоро и сами оказались в интересной ситуации. Правда, на них настойчиво никто не покушался, но повышенное внимание точно присутствовало.
Преподавала у нас одна дама научный коммунизм. Женщина лет сорока пяти - пятидесяти, ухоженная, с небольшим животиком. Не в положении. Носила только свободные платья, длиной почти до каблуков. А каблуки у нее были очень высокие. Сама она - маленького роста, когда становилась за трибуну, как и ее коллеги, оттуда была видна только ее голова с пышным начесом на тонкой шее. Из-за этого ей не удавалось удобно положить руки на трибуну и опереться на нее, как делали другие преподаватели, а также положить туда свои записи, без которых она и слова сказать почему-то не могла. Словом, наша бедная "Дюймовочка" (она же -"голова профессора Доуэля"), Ирина Васильевна, держала их все время в руках. Хотя ей и предлагали читать лекции, сидя на стуле за простым столом, стоящим рядом. Но она, видимо, очень не хотела отстать от своих коллег. Наверное, где-то месяца полтора или два нам давали возможность насладиться этим зрелищем. Потом перестали "мучить" Ирину Васильевну и сделали специальную лестницу, в три широких ступеньки, на которую она и вставала.
Однако, с появлением этой самой лестницы у Ирины Васильевны возникла проблема уже иного рода. По идее, ей нужно было разуваться и становить на лесенку босиком, ну, или ходить на занятия в кроссовках. Отказываться от высоченных каблуков она не собиралась, как и от платьев, которые были слишком длинными, потому что не все же время она у трибуны стояла. Ирина Васильевна носилась по коридорам института, как маленькое торнадо. По городу она иногда передвигалась на такси. Но чаще всего привозил ее на работу и увозил вечером муж. Может быть, Ирина Васильевна считала, что каблуки ей нужны, как воздух, иначе мы ее просто перестанем замечать? Но вы можете и сами себе представить эту маленькую фигурку на высоченных каблуках. Казалось, что она идет на ходулях. Даже не идет, а бежит.
Когда Ирина Васильевна встала на лестницу у трибуны в своих туфлях в первый раз, она, видимо, только тогда осознала, что сохранение равновесия на этой конструкции станет для нее архиважной задачей. Первый час из пары она как-то справлялась с этим, хотя ее и покачивало там, с непривычки. Может быть, ей придавало сил ощущение,что теперь она, как все, может положить на трибуну свои бумаги, опереться локтями или что-то еще там сделать. Видно было, что ей непросто сохранять равновесие, но она из последних сил держала спинку ровно. На ее беду, в тот день у нас была ее пара, а не один час. В перерыве мы заметили, что ей тяжело ходить, но она храбрилась. А когда пришла на второй час и влезла на скамью, то почти сразу оттуда и рухнула.
Ребята бросились поднимать ее. Наш Виталик, который присутствовал на лекции Ирины Васильевны впервые, просто поднял ее на руки и предложил отнести на кафедру истории. Ирине Васильевне стало очень неловко, она соскользнула с рук Виталика, благодарно улыбнувшись ему, взяла в руки свои туфли и пулей выскочила из кабинета. Прошло уже столько лет, а я не могу забыть этот ее переполненный благодарности взгляд, брошенный на молодого мужчину высокого роста, со спортивной фигурой. Ведь он был готов нести ее по длинному коридору, никого не стесняясь и не особо напрягаясь, из одного конца длинного коридора в другой, на кафедру истории.
Надо отдать должное нашим студентам, мы всегда старались хохотать только тогда, преподаватель нас не слышал. Сдержаться было невозможно. Минут через 7-10, когда мы уже все отсмеялись и приняли серьезный вид, Ирина Васильевна вернулась в спортивных тапочках. Чьи это были тапки – неизвестно, может быть, все же с собой брала на смену.
У Ирины Васильевны, как оказалось, была маленькая тайна: она очень любила высоких парней – студентов, которым даже и до груди с трудом могла достать. Справиться с этим влечением ей было непросто. Я как-то увидела очень похожую улыбку только у А.Меркеле, когда она общалась с высокими мужчинами, президентами разных стран, кто не верит - можете сами проверить.
Ирина Васильевна старалась выпроводить девушек с зачета или с экзамена, который принимала сама, как можно быстрее, чтобы остаться наедине с нашими мальчишками. Она сидела за столом, сажала рядом кого-нибудь из ребят, и старалась своей туфелькой, как бы невзначай, наступить парню на ногу, привлекая к себе внимание. Особенно, если студент отвечал, упорно отводя глаза.
- Сергей (Алексей, Владимир и т.д) ! Вы готовились? Старайтесь не волноваться, я же все понимаю! Соберитесь, пожалуйста, я же вас не тороплю.
Ну, фишка у нее такая была. Я до сих пор не могу понять, как ей удавались эти финты с наступлением на ногу, если она садилась не рядом с отвечающим, а напротив него, через стол. Ведь ее ножки были достаточно коротенькими. Думаю, помогало ей то, что некоторые ребята вытягивали ноги вперед, потому что так им сидеть было удобнее. Но чаще всего парни на ее уловки старались не попадаться, пряча ноги под стул.
Никогда не слышала о том, чтобы Ирина Васильевна имела любовника среди студентов или преподавателей, или кого-то шантажировала. Если она это все же делала - то ей либо очень везло, либо мужчины попадались порядочные , которые о своих победах не распространялись.
Есть еще мысль, и она кажется более реалистичной, о том, что Ирине Васильевне просто нужно было убедиться в своей женской привлекательности, в том, что есть еще порох в пороховницах, и на нее обращает внимание противоположный пол. Возможно, если бы она получала такое внимание в семье, у нее бы не было потребности "пугать" наших ребят. Но - все случилось, как случилось.
Был у нас один студент в группе, который и до поступления в институт занимался боксом, часто уезжал на разные соревнования. Соответственно, самой учебе внимания уделять он мог немного, это происходило по "остаточному принципу". Преподаватели ставили ему зачеты и экзамены, наверное, автоматом. Говорили, что он мечтал стать учителем физкультуры. Но такого факультета у нас в институте не было, а родители не хотели отпускать его в другой город одного, потому что парнишка был подвержен дурному влиянию. А для него важно было сохранять диету и режим дня. Он же мог иногда выпить, подраться и учился, как я уже написала, с большим трудом. Еще точнее, не учился почти никак.
На занятия, соответственно, Виталик ходил крайне редко, но часто заходил к нашим ребятам в общежитие. Там мы с ним в основном и виделись.
Когда девчата жаловались на некоторых преподавателей, Виталик с готовностью рассказывал нам, что наши проблемы и яйца выеденного не стоят, а решить их можно так :
- Смотрите, девчонки, внимательно : принимаете вот такую стойку, вот так нужно сложить пальцы, потом отводите руку вот так, вот так размахиваетесь и вот так бьете прямо в пятак! Все, злодей повержен! Повторяю для тех, кто не запомнил…
Кому-нибудь советы Виталика, наверное, могли бы пригодиться, «на гражданке», как мы тогда смеялись. Но драться с преподавателем в институте? Это невозможно.
Ирина Васильевна с нашим Виталиком близко познакомилась как раз тогда, когда он уже пропустил большое количество ее лекций и семинаров. Он внезапно возник в аудитории. Оказалось, что за какие-то нарушения Виталика отстранили от соревнований, он с кем-то поругался и решил пока больше внимания уделить учебе. Виталик и был как раз тем парнем, который поднял Ирину Васильевну с пола, взяв на руки, когда она упала с лестницы за кафедрой.
После того, как Виталик взял ее на руки, Ирина Васильевна, вероятно, в это самое мгновение и поняла, что теперь она может дотронуться до своей мечты, что называется, рукой. Ведь ее держал, прижимая к своей груди именно тот парень, о котором она грезила: высокий, широкоплечий, спортивного типа, с большими ясными серыми глазами и шевелюрой пшеничного цвета. Видимо, в ее понимании, этот парень был еще и очень уязвим , у него ведь было столько пропусков!
После занятий она подозвала его к себе, еще раз поблагодарила и сказала, что допустит его до экзамена только в том случае, если он покажет ей тетрадку с конспектами и лекциями, и никак иначе. Конечно, если бы Виталик был где-то на соревнованиях - вопросов бы и не было, она бы поставила ему зачет или экзамен, как это делали другие. Но Виталик приходил на занятия, значит, можно воспользоваться ситуацией с пользой для себя.
Виталик, может быть, был и не слишком сообразительным, но точно не дураком. Он взял у кого-то из старшекурсников конспекты лекций и семинары. А наши девчата , разобрав эти тетради, проверили и аккуратно подтерли и исправили там даты. Все ненужное было удалено. Сам Виталик несколько вечеров сидел в нашем общежитии, в комнате парней, и старательно пытался копировать почерк своего благодетеля. С этого дня он занятия не пропускал, но на вопросы Ирины Васильевны, когда она его поднимала, ответить нормально не мог : он начинал сильно заикаться. Чего, кстати , раньше за ним никогда не замечалось.
Этим же приемом он пользовался и на занятиях других преподавателей. Его речь почти всегда начиналась так :
- Ну-ну-ну-ну-ну, в-в-в-в-в-в-в-все з-з-з-з-з-з-з-де-де-де - сь -сь з-з-з-з-з-з-з-на-на-на-на-на-ю-ю-ю-ю-т...
Не буду дальше расписывать все по буквам и слогам, но суть сводилась к следующему :
"Все знают, что я красиво говорить не умею. Попросите меня что-то поднять, принести на руках, побить кого-то - я не откажусь. А говорить красиво не умею."
Чем настойчивее был преподаватель, тем сильнее заикался Виталик. Многие догадывались, что он обычный симулянт. Но все знали и то, что когда период "наказания" для спортсмена закончится - он отправится заниматься своим обычным делом, и его снова на занятиях никто не увидит. Поэтому воспринимали это так : спасибо, что вообще пришел.
В последний день занятий, уже перед экзаменом, Виталик собрал свои тетрадки до кучи и понес показать их Ирине Васильевне.
Было заметно, что этот парень оказывал на женщину почти гипнотическое влияние. Она краснела и бледнела под его взглядом. Иногда задавала ему вопросы, и Виталик сначала начинал заикаться, потом находил ответ в конспекте, показывал ей, скользя по странице пальчиком. Их пальцы соприкасались и Ирину Васильевну как будто током ударяло. Это были, вероятно, очень приятные для нее ощущения. Потому что, спрашивая Виталика о чем-либо, она уже не могла ни о чем спрашивать нас. Не до нас ей было.
В результате до экзаменов были допущены все, а на месте многочисленных буковок «Н» у Виталика появились буквы «О» - значит, он этот семинар или лекцию «отработал», дал преподавателю полный отчет.
Потом наступила сессия. Мы как-то быстро поняли, что мы-то с экзамена уйдем, а Виталик там зависнет, скорее всего, надолго. Зря надеялись. Он даже договорился с нашими мальчишками, что они пойдут после экзамена пить пиво, и он заплатит, чтобы они его подождали, не уходили.
Ирина Васильевна быстро отпустила всех девушек, поставила нам экзамен практически «автоматом». Потом отпустила наших мальчишек, кроме Виталика. Он крутил в руках выбранный им билет. По его словам, он нашел на стенах аудитории, на плакатах, развешанных там, несколько цитат, которые можно было использовать при своем ответе. И переписал их на листок. И когда Ирина Васильевна не села напротив, а неожиданно присела рядом с ним, он начал говорить, разумеется, от волнения заикаясь больше обычного.
А игривая Ирина Васильевна решила провернуть с ним ее обычный трюк и слегка туфелькой наступила ему на носок.
Стоявшие за дверью одногруппники услышали вой в аудитории, без всяких признаков заикания :
- Ой-ой, ка-а-ак же больно ! Да что же вы мне все пальцы оттоптали! Да я же спортсмен, и ноги – мое слабое место! Ой-ой-ой, ка-а-а-к же больно ! Наверное, вы своим каблуком мне палец сломали? Как же буду выступать на чемпионате города и области? Я же не могу подвести родной институт!
Фраза прозвучала громко и без запинки.
Ребята сказали, что они постучали в аудиторию, приоткрыли дверь и спросили:
- У вас все в порядке? Помощь не нужна?
-Да, все в порядке, - не сразу ответила растерянная Ирина Васильевна,- сейчас Виталий выйдет!
Схватила его зачетку и вывела уверенную четверку. Виталий посмотрел, увидел оценку, не поверил своим глазам, подмигнул Ирине Васильевне и, театрально закатывая глаза, заголосил еще громче :
- Ирина Васильевна, да за что мне это? Спасибочки, конечно... Ой, как больно!
-Виталий, перестаньте плакать, идите уже, там вас друзья ждут!
Тогда Виталик перестал жаловаться, схватил Ирину Васильевну за руку и поцеловал эту ручку благодарным поцелуем:
- Спасибо, я ваш должник !
И убежал.
В коридоре никто не засмеялся. Ребята вышли на улицу и смеялись там.
Кстати, сказать, слова Виталика по поводу того, что он в долгу перед Ириной Васильевной, оказались пророческими.
Окончание следует...
Этот текст был впервые опубликован на моем канале "Лана Орловская. Солнце на парусах" на платформе "Яндекс Дзен" 08.06.2024 года. Копирование или иное использование текста, в том числе, его озвучка, без разрешения автора ЗАПРЕЩЕНО.
#рассказ#повесть#криминал#уголовное дело#мошенничество#преступление