Часть 11
—Вася! Ты дома?! – раздался из-за калитки пронзительный голос. Явилась любопытная соседка Наталья.
Бесцеремонная эта особа физически не способна была пропустить хоть какое-нибудь мало-мальски значимое событие. Обладая поистине сказочным чутьем, Наталья будто гончая мгновенно оказывалась там, где что-то затевалось.
—Заходи уж, коль пришла! –не слишком радушно крикнула хозяйка.
—О! Что это ты так вырядилась, Васенька?! Или ждешь кого? – тяжело поднимаясь на веранду, спросила грузная, одышливая краснощекая Наталья.
—А то ты не знаешь, не ведаешь! ЭТА должна приехать... - Василиса взяла сигарету, вставила ее в длинный изящный мундштук и закурила.
—А-а-а-а-а ! Понятно тогда. Так может помочь чего? – предложила Наталья, внимательно оглядывая стол с закусками, —или ты сама управилась? Не надо ничего?
—Сама, сама, все сама, – Вася выдохнула дым вверх и посмотрела на Наталью, —ты чего пришла-то?
—Думала, посидим с тобой, чаю попьем, посплетничаем. Я шарлотку испекла. А то мои все разъехались, так до самой пятницы я одна. И Лида сегодня в город поехала... Тоскливо.
—Ты иди, Наташа, ступай себе, вечером я к тебе загляну, – Василиса царственно махнула рукой в сторону ворот, —иди, дорогая моя. Приедут скоро. Не до тебя мне.
—Как знаешь... вот всегда ты, Васька, такая! Могла бы и мне предложить дождаться, знаешь же, что интересно! - обиделась Наталья, но спорить не стала, научена была горьким опытом.
—Иди, говорю. ОНА вроде как на все лето с приплодом своим. Успеешь еще познакомиться, - Василиса повела плечами, жадно затянулась.
—Ой! Не Борьки дите что ли? – вытаращила глаза Наталья.
—Да не знаю я! Может, и Борьки, много он со мной откровенничает что ли?! Давай, давай, исчезни говорю тебе! – прикрикнула Василиса.
Наталья ушла, всем видом выражая обиду и недовольство.
А уже минут через десять пожаловал долгожданный Борис со спутницей.
—Здравствуй, мама! – настежь распахивая ворота, чтобы загнать машину в гараж, громко и весело поздоровался он.
Василиса поднялась с кресла, медленно подошла ближе, скрестив на груди руки, и натянуто улыбаясь.
Не дожидаясь, пока Борис откроет дверь, Лана вышла из машины:
—Добрый день, Василиса Аркадьевна! – гостья подошла и протянула руку, – Я Лана. А это Ваня, - указала она на спящего в переносной люльке сына.
—Здравствуй, Лана, здравствуй! - демонстративно проигнорировав руку, с прохладцей в голосе произнесла Василиса. —Что ж, мойте руки и прошу к столу!
—Нам сюда! – Борис показал, где ванная комната и забрал Ваню, чтобы Лана спокойно умылась.
Совсем не похоже, чтобы твоя мама была мне хоть сколько-нибудь рада, – вытирая руки, и поглядывая на Бориса через зеркало, произнесла Лана.
—Не бери в голову. Все в порядке. Не обращай внимание. Она человек сложный, но вы найдете общий язык. Я уверен, – заявил Борис и вернул ребенка.
—Как доехали? – спросила Вася, когда все расселись и воцарилась тишина.
Не таясь, Василиса пристально разглядывала гостью. И, судя по выражению ее лица, не слишком впечатлилась. Лана показалась хозяйке пресной, никакой. Ей нравились яркие, дерзкие, уверенные в себе женщины, Лана оказалась совсем из другого теста. Василиса разочаровалась, но не теряла надежды найти в возлюбленной сына ум, юмор, обаяние или еще что-то, за что можно зацепиться.
—Все хорошо, мамуль, только уж очень мы проголодались. Ты мясо замариновала? – успокаивающе поглаживая руку Ланы, поинтересовался Борис.
—Ну разумеется! Ты же просил! – с вызовом откликнулась Василиса, высоко вскинув аккуратно татуированные брови, —или по-твоему я могла проигнорировать твою просьбу?! Что-то не припомню, чтобы такое случалось!
—Не обижайся, ма, это я так просто спросил. Мы сейчас червячка заморим, и я пожарю шашлык.
—Жду не дождусь, – хмыкнула Вася, —я очень люблю мясо. А ты, Лана? Ты любишь мясо? Или ты из этих, из веганов? – презрительно сморщившись, спросила она.
—Я, Василиса Аркадьевна, всеядна. И еще я думаю, что на одной траве далеко не уедешь, - ничуть не смутившись, быстро парировала Лана.
—Это верно подмечено, – Василиса с наслаждением закурила, выпустив дым в сторону. —Человек – хищник, мясо ему жизненно необходимо. Я рада, что ты не из этих, – добавила она сухо.
—Я чувствую, что абсолютно не нравлюсь твоей маме, – поделилась Лана примерно через месяц. —Все-таки в первый же день, если ты помнишь, я поняла, что мне здесь не рады...
—Почему ты так думаешь? – нахмурился Борис, —она тебя обижает? Сказала что-то?
—Нет, нет, что ты. Не обижает. И не сказала. И я не думаю, а ощущаю всей кожей, – поправила Лана. —Внешне все вроде бы хорошо, но понимаешь, это же всегда чувствуется, когда ты кому-то не симпатичен.
—Никаких "но", - Борис привлек к себе Лану, и, чуть помешкав, поцеловал в губы. Не встретив сопротивления, мужчина прижал ее крепче. Лана ответила на поцелуй.
—Только пожалуйста не спеши! – прошептала она мгновение спустя и слегка отстранившись, расстегнула блузку, —я никуда не денусь.
—Надеюсь... - прошептал Борис, - я думал, этого уже никогда не произойдет.
Грудь у Ланы была совсем небольшая, округлой формы, кормлением ничуть не испорченная. С самого начала беременности Лана заботилась о предотвращении появления растяжек, носила специальное белье, методично втирала различные масла дважды в день и всячески берегла свое тело. Поэтому никакой неловкости, знакомой многим молодым мамам, чье тело претерпело изменения, она не испытывала. Другое дело, что мужчин, кроме Егора, Лана не знала и потому волновалась. Того огня, той страсти, что сжигала ее с бывшим возлюбленным, она не испытывала. Однако прикосновения Бориса, его поцелуи, запах и сама близость, неприятия или протеста не вызывали, поэтому женщина решилась, наконец, пойти дальше.
—Ты уверена? – остановившись, уточнил Борис.
—Уверена! - кивнула Лана, обняла его, притянула к себе.
В тот день Василиса взяла Ивана и вместе с Наташей отправилась на пруд:
-Выгуляем твоего мальчика, – без тени улыбки сообщила она, —покажем ему окрестности. Незачем все время сидеть в доме, да в саду. Нужна смена картинок и впечатлений. Ребенок должен знакомиться с окружающим миром.
Неожиданная прогулка оказалась как нельзя кстати.
—Еще пару часов нас точно никто не потревожит, – медленно раздевая Лану, заверил Борис. Он ласково скользил ладонями по ее телу, наслаждаясь, изучая, знакомясь.
Вскоре они очутились на широкой кровати и прильнули друг к другу, позабыв обо всем и обо всех.
Отдаваясь Борису, Лана все время прислушивалась к себе, к своим ощущениям. Ей было хорошо, и она этому радовалась. То, что она испытывала, значило тем больше, чем меньше она на это рассчитывала. Долгое время Лана считала, что без Егора жизнь ее никогда не будет полной. Спонтанная встреча с Борисом в этот день, убедила ее в обратном, и подарила надежду на счастье с другим.
"Совсем необязательно каждый раз терять голову, - решила для себя Лана, —в семейной жизни достаточно тихого, спокойного удовольствия".
С тех пор, как Лана поселилась за городом, Ваня поутих, лучше спал, меньше капризничал и совсем перестал подолгу орать, вынимая душу чайной ложкой. То ли подрос, то ли свежий воздух действовал на него столь благотворно, но Лана вздохнула свободнее и расцвела. Кожа ее стала чище, покрылась золотистым загаром, на щеках заиграл здоровый румянец, заблестели волосы, заискрились, засияли глаза.
Молока не хватало, и Ваню перевели на смеси. Ел он с большим аппетитом, набирал вес и похоже, чувствовал себя счастливым. Теперь, когда Ваня не зависел от груди, Вася часто предлагала покормить его, и Лана никогда не отказывала.
—Мальчик живет со мной в одном доме, он должен знать меня. И признавать. Дети, как коты, привязываются к тем, кто их кормит, – авторитетно заявила Василиса.
Лане с Ваней выделили комнату на первом этаже под лестницей, она считалась гостевой спальней, окнами выходила в сад. Постоялице комната сразу же понравилась - не слишком большая, но светлая и уютная. Посередине огромная кровать под лоскутным покрывалом, рядом Борис поставил детскую кроватку и пеленальный столик. Имелись так же книжный стеллаж и шкаф-купе с зеркалом. К комнате прилегал санузел, что было, несомненно, очень удобно.
Борис уезжал в Москву три-четыре раза в неделю. Работал он с раннего утра и до позднего вечера.
В эти дни Василиса умела сделать так, чтобы Лана старалась как можно меньше попадаться ей на глаза. Однако посидеть с Ваней, пока Лана готовила обед или убирала в доме, Василиса вызывалась с удовольствием, не дожидаясь, пока ее попросят.
—Займись чем нужно, я побуду с мальчиком, – говорила Василиса и забирала Ваню к себе.
А то вдруг, соскучившись, или же просто каприза ради, звала Лану чаевничать:
—Давай, Лана, завари чаю. Как надо завари! Не забудь чайник ошпарить! И накрой-ка нам на веранде. Посидим с тобой, пообщаемся.
Водрузив на нос очки для чтения, Вася уселась в любимое кресло с книгой в руках.
—Коляску поставь, под яблоней, там тенек, мальчику хорошо будет,- распорядилась она через минуту.
Лана послушно поставила коляску с Ваней аккурат напротив веранды. Яблоню эту, как поведала Василиса Аркадьевна, посадил покойный отчим Бориса:
—Его давно нет, а дерево живет себе и плодоносит, – задумчиво изрекла она. —И всех нас переживет, это уж точно.
—Я читала что деревья запоминают всех, кого им довелось повидать. И будто бы можно многое узнать, если уметь слушать, – поделилась Лана.
—Хм... может и так. Кто знает? Ну, что же? Поговорим с тобой?
—О чем бы Вы хотели поговорить? – разливая по чашкам ароматный чай, вежливо уточнила Лана.
—Ну как это о чем? Я, Ланочка, хотела бы знать, какие у тебя в отношении Бориса намерения? – Василиса осторожно пригубила напиток и внимательно посмотрела на собеседницу.
—Намерения?! – растерялась Лана, —Да нет у меня никаких особенных намерений. Боря предложил мне пожить у вас лето, я очень вам обоим благодарна. Мы просто друзья. Пока еще только друзья.
—Что за лепет? – словно бы обращаясь сама к себе, Вася презрительно подняла бровь.
—Простите, я вас не понимаю... - окончательно стушевалась Лана.
—Все ты, деточка, понимаешь, - Василиса ядовито улыбнулась и откусила бутерброд, стараясь не уронить ни крошки. —У мальчика твоего отец есть? Где он, позволь узнать?
—Отца у Вани нет. Я записала его на свою фамилию, а отчество дала папино – "Павлович", – словно школьница отчиталась Лана.
Ссориться с Василисой не хотелось. Нелюбовь ее Лана отчасти понимала и старалась не усугублять. Тем более что Борис нравился ей все сильнее. И Лана не исключала, что может получиться что-то серьезное.
Как только Ваня начал спокойно спать днем, Лана вернулась к йоге. Она выносила коврик в сад и если не было дождя, с упоением занималась до тех пор, пока сынишка не подавал голос. Вернувшись к занятиям, Лана стала заметно спокойнее и увереннее. Перестала испытывать вспышки ненависти к Ване и вполне могла удержать себя в руках, не поддаваясь на провокации Василисы.
—Стало быть, в графе "отец" у мальчика прочерк? - поигрывая ухоженными пальчиками с перламутровым маникюром, продолжила Василиса.
Надежда Ровицкая