По статистике, суммарный коэффициент рождаемости в России, то есть среднее число детей на одну женщину, по итогам 2023 года составил 1,41. При этом число третьих и последующих детей в расчете на одну женщину выросло. Таким образом, кто-то не заводит детей вообще или ограничивается одним ребенком, а кто-то создает большие многодетные семьи. Как можно найти время и деньги на воспитание четверых и пяти детей, думают многие родители, если не успеваешь дать все, что хотелось бы, двум? А сколько стоят кружки, детский сад, репетиторы, одежда, спорт, билеты в театр, поездки на море, не говоря уже про квартиры?.. И кажется, что семья из 10 и более человек, почти ушедшая в историю за советский период, это совершенно непосильная ноша.
Тем временем 2024 год объявлен в России Годом семьи. О том, каково это – родить и воспитать много детей, при этом не лишиться здоровья и осилить переезд из Москвы в деревню, MIR24.TV поговорил с Мариной Соловей – 58-летней мамой 16 родных детей, среди которых нет близнецов, и бабушкой уже 20 внуков. Ее старшему сыну 37 лет, а младшему – 12. В 2013 году глава семьи погиб в результате сердечного приступа, но наша героиня не опустила руки: говорит, лидером в семье всегда была она. Сейчас большинство детей выросли, стали самостоятельными, и решение насущных вопросов взял на себя старший сын. Марина живет между деревней в 240 километрах от Москвы и столичным районом Митино, где семейству Соловей когда-то выделили несколько квартир на одном этаже многоэтажки. В одной из этих квартир мы и встретились, чтобы побеседовать и выпить зеленого чая.
Марина, расскажите о вашей семье, откуда такая удивительная генетика?
Марина Соловей: По моей линии у нас купеческий род. У моего прадеда был колокололитейный завод под Нижним Новгородом, дочери его обучались в Смольном институте благородных девиц. По отцовской линии папы – в основном профессура, математики, по дедушкиным учебникам до сих пор учатся в МГУ на математическом факультете. У мамы родители тоже были преподавателями. В общем, интеллигентная корневая система у нашего семейного древа. Мама с папой закончили МАИ, там и познакомились. Они были очень увлеченными инженерами. У меня еще есть брат с сестрой, двойняшки, они на 12 лет меня старше. А я поздний ребенок, мама родила меня в 39 лет, нежданно-негаданно.
В детстве я была очень болезненной, поэтому маме пришлось со своей карьерой расстаться. А папа, закончив институт, сразу распределился в Конструкторское бюро Миля. Михаил Леонтьевич взял его к себе, и он быстро поднялся по карьерной лестнице – более 40 лет был заместителем гендиректора по вооружению. Работать он закончил совсем недавно, сейчас ему 95 лет.
Семей с большим количеством детей в вашем роду не было?
М. С.: Почему, были. Моя бабушка из семьи, в которой восемь детей выжило, а родилось человек 11. Папа даже составил родовое древо.
Есть мнение, что много детей рожают те женщины, которым это физически легко дается. Как вы думаете, это так?
М. С.: Не соглашусь. Я общалась с разными женщинами, бывают многодетные мамы, например с сердечными проблемами, которые буквально вылеживают беременности, и у них более 10 детей. Я думаю, тут вопрос не в том, что кому-то это легко дается, а в том, что это семьи, где детей любят. Любят это маленькое беспомощное существо, любят наблюдать, как оно начинает ползать, ходить, разговаривать – это такие незабываемые и милые моменты... Причем в каждом возрасте своя прелесть. Маленький – такой теплый, он всегда ласковый, всегда хочет быть с мамой. Ребенок начального школьного возраста уже начинает творить, с ним можно делать что-то интересное, а взрослые дети – это друзья, с которыми можно обсудить любые вопросы и которые тебе помогут.
В своих соцсетях вы рассказывали, что из 16 родов 10 были безболезненными. Вы сразу возвращались к обычному темпу жизни?
Марина Соловей: «Да, у меня немало историй, когда после родов я сразу возвращалась к делам. Например, родила одну дочь, а через два часа провожала в первый класс другую, а потом встречала. В другой раз только приготовили ужин и сели есть, как я почувствовала, что начинаются роды. Еле успела налить воду в ванну, и за 40 минут родилась дочка. Я ее принесла и говорю: «Пока не поем, ничего больше делать не буду».
Не знаю, что это – дар Божий или подготовка. Я готовилась к каждым родам – не могу сказать, что я ничего не делала, и так само собой случалось. Роды проходили сложно, когда в семье были какие-то проблемы, тревожили переживания. Ведь ничего не происходит случайно. Мне все время очень печально слышать, что современные женщины обучаются чему угодно, но только не материнству. И совершенно не уделяют внимания родам – главному таинству, когда женщина буквально находится между жизнью и смертью. Даже когда идут на платные роды, предполагают, что все должны сделать за них.
Недавно читала ужасную историю о том, как женщине зачем-то стимулировали родовую деятельность, потом несколько дней говорили, что у нее подготовительные схватки, а в результате ребеночек умер. Первые роды мне тоже стимулировали, и я прекрасно понимаю, какой это ужас. Роды – это тот процесс, куда влезать нужно минимально. Когда первый раз «петух уже клюнул», я пошла учиться.
А как вы учились?
М. С.: Сейчас огромное количество информации, курсов. Во времена моей второй беременности все это было почти подпольно, но если есть намерение, то жизнь выводит в нужное место. Однажды я попала на лекцию Игоря Чарковского – автора водных родов в России. Мне так понравилось! Но мой тогдашний муж не поддержал, а я была не готова всю ответственность взять на себя. После кошмара с первым ребенком я поняла, что готова взять на себя что угодно, но не допущу подобного снова. И мне попалась совершенно потрясающая инструктор по подготовке к родам – сейчас это называется «доула». Она настолько нас заряжала позитивным настроем, ожиданием этого праздника... А как относишься к событию, так оно и происходит. Когда ты ждешь ребенка, как чуда, когда ты знаешь, что с тобой происходит, что с малышом, почему ты что-то испытываешь, и что он чувствует, когда ты думаешь не о том, что тебе плохо, а о том, что ему намного сложнее и надо ему помочь, а не пугать своим состоянием – это сыграет важную роль. Ну а для начала нужно наладить отношения с мужем, семьей, чтобы не было никаких обид и претензий. Если женщина проводит беременность в состоянии счастья, все будет прекрасно.
В идеале мама должна всему учить дочку, но, поскольку наши мамы сами того не знают, готовиться к материнству надо начинать, когда выходишь замуж или планируешь беременность. Есть книги, которые в этом помогут, например, «Роды без страха» Грентли Дик-Рида.
Насчет психологической подготовки к материнству понятно, а что насчет физической? Вы практиковали какие-то специальные упражнения, йогу для беременных?
М. С.: Чарковский мне говорил: «К родам надо готовиться, как к полету в космос». Заниматься физическими упражнениями, плаванием, конечно, очень полезно. Но регулярные занятия спортом – это вообще не про меня. Дело в том, что в детстве я пережила два компрессионных перелома. Первый раз получила травму на горке – просто съехала, подпрыгнула и ударилась спиной об лед. А второй раз – на уроке физкультуры. Вышла после трех лет освобождения и на первом же занятии, прыгая через перекладину, упала на спину. Врачи потом говорили: «Тебе нельзя вынашивать». Но они ошиблись. Однако никакой особенной физкультуры я не практиковала. Единственное – не ставила для себя никаких ограничений: таскала на себе детей до последнего срока, гуляла с ними.
Муж всегда смеялся: «Если поехали шкафы, мама скоро родит». Каждый год я делала перестановку в квартире. Мне просто хотелось. Это такой момент перед родами, когда начинаешь «вить гнездо». Как бы тесно нам ни было, я не понимала, как можно, чтобы дети спали вместе или на матрацах. У нас были двухярусные кроватки, советская стенка. Все это я компоновала, придумывая, как провернуть перестановку, чтобы не сильно напрягаться. А когда мы только переехали за город, и у нас был совершенно не освоенный, заросший участок, перед очередными родами я за один день откосила ручным триммером участок в 12 соток. Поэтому – никаких ограничений, физические нагрузки нужны в том ритме, который тебе привычен. Но я считаю, что эмоциональная подготовка намного важнее, чем физическая.
Расскажите, как вы познакомились с вашим будущим мужем Игорем, в браке с которым родилось 14 из 16 детей, и как ему удавалось обеспечить такую большую семью?
М.С.: С супругом мы познакомились, будучи еще школьниками, немножко повстречались и разошлись. Мне он казался неинтересным: пэтэушник, а я девочка из благородной семьи… Мы расстались, у меня потом было два неудачных брака, а Игорь все время держал меня в поле зрения, интересовался и ждал. Он был очень верным и преданным человеком. Он работал мастером по электронике. Тогда только появлялись любительские видеокамеры, современные телевизоры – он во всем этом разбирался и ремонтировал. Правда, процесс его обучения дорого нам обходился: сколько надо было сломать, чтобы научиться! Порой приходилось выкупать у хозяев эти поломанные камеры. С другой стороны, в итоге он мог починить любую технику.
Как вы решились переехать в деревню, когда у вас было уже 13 детей? Ведь в бытовом плане это сложнее, чем жить в городе.
М.С.: Я очень долго вынашивала мысль насчет переезда «на землю» и в 2001 году попросила в префектуре гектар. Мне сказали, что гектар не могут дать, но могут объединить несколько участков в СНТ, и нам выделили четыре участка. Несколько лет мы со старшим сыном туда ездили и пытались что-то сажать, но приживалось все очень плохо. Кроме того, машина у нас была ужасная – приедем, что-нибудь посадим, потом застрянем и несколько часов выталкиваемся. Стало очевидно, что, пока ты туда не переедешь, ничего эффективно не сделаешь. Тогда я обратилась к местным властям с просьбой помочь мне в строительстве дома. Они связали меня с предпринимателем, у которого на складе несколько лет лежал сруб бани. Он нам его подарил и прислал бригаду рабочих, а префектура выделила единовременную помощь, на которую мы купили бытовку.
Так мы и переехали: с бытовкой и несколькими палатками. Нам поставили этот сруб, и мы всей семьей жили в СНТ до осени, когда вдруг с мужем поняли, что уезжать не хотим. Старших детей отправили вместе с 18-летнем сыном в Москву (я приезжала к ним дважды в неделю, так что они оставались под моим постоянным присмотром), а с младшими начали обживаться. Тогда шло телешоу «Последний герой» – это было прям про нас, особенно в первый год. Лето было очень мокрое, палатки не просыхали, дети спали в зимних комбинезонах, которые тоже были насквозь сырые. А зимой дороги не чистились – один раз мы преодолевали километр дороги на выезде из СНТ шесть часов… В общем, было много и веселого, и интересного, но мы выдержали.
Со стороны кажется, что в бытовом плане 16 детей – это постоянные хозяйственные дела, в которых проходит вся жизнь. Как справиться с готовкой в такой большой семье?
М.С.: Каждый день я готовила завтрак, обед и ужин. Максимум суп оставался на два дня, но крайне редко. Есть женщины, которые из домашних дел делают какую-то проблему, у меня мама такая была. Для нее это все было невероятно сложно, прием гостей – просто кошмар кошмарный. А я между дел все как-то успевала. Утром встанешь, пока с детьми разговариваешь, готовишь кашу. На всю семью уходил килограмм крупы. Я никогда не делала обед из трех блюд, густого супа нам хватало, чтобы все были сыты. Потом полдник и ужин, на ужин что-то мясное, макароны или картошка на гарнир. Приблизительно детсадовский рацион, все сыты и не избалованы.
А когда мы переехали в СНТ, другого варианта не было, кроме как детям начать готовить. Потому что мы с мужем строили дом. И старшие дети – их было четверо из тех, что остались с нами – взяли это на себя. Им было 11, 10, 9 и 8 лет. Причем в первый год у нас не имелось никаких условий. То есть восьмилетний ребенок растапливал костер, растапливал печку в бытовке, все девчонки умели колоть дрова, мальчишки тем более. И все умели готовить. Например, Степа великолепные борщи готовил, а Илюша у нас был специалистом по плову.
Капризов на тему еды, наверное, ни у кого не было?
М.С.: Какие капризы, не нравится – не ешь. До следующей еды ничего не будет, вот и все. Хочешь – ходи голодный. Капризы иногда были все равно, например, одна из дочек вдруг решила, что не ест красное. Ну, значит, когда у нас борщ, ты голодная, когда у нас салат с помидорами – ты тоже голодная. Потом прошло. Сейчас у нее ребенок капризничает, она так злится, а я говорю: «Вспомни себя!»
Для отношений с мужем все это было большим испытанием? Вы ссорились на почве стресса и усталости?
М.С.: На почве детей – никогда. Есть мужчины с женским типом мышления, мой муж был таким. Он прекрасно понимал женщин, прекрасно относился к детям. Так что в этом плане все было хорошо. Наши отношения строились на дружбе, а это очень важно, чтобы люди, вступающие в брак, сначала становились друзьями, могли решать друг с другом любые вопросы. Не было никаких разногласий, которые мы не могли бы обсудить и прийти к какому-то общему решению.
У вас было время на себя? Почитать то, что вам интересно, сходить в салон красоты, уделить время своим увлечениям?
М.С.: Мы с мужем многие вещи делали вместе, к примеру, психологией занимались, ходили на тренинги и брали с собой детей. Если, допустим, ему не интересно, то я ездила на слеты, которые устраивали мои друзья-психологи, с детьми. Потом он заинтересуется и тоже подключается. Что касается салонов красоты, это просто не мое. Книги – да, если что-то мне интересно, я про все забуду и буду читать, «не вылезая». Я люблю шить, люблю всякие рукоделия, сейчас очень мало этим занимаюсь, а тогда – если я взялась за пошив какой-то вещи, то, пока ее не сделаю, не оторвусь. Конечно, многие вещи делались по ночам. Муж посуду помоет, приготовит – взаимопомощь была полная.
Вы писали, что прожили большую часть жизни под лозунгом «Я и баба и мужик». Что вы имели в виду?
М.С.: Если у моего мужа было женское мышление, то у меня – мужское. Я умею строить, люблю делать многие мужские дела, и у меня достаточно жесткий характер. Поэтому я принимала решения в семье, была лидером. А муж не претендовал на роль лидера, так что нас обоих все устраивало. Но мама-лидер в большой семье – это достаточно частое явление. Тут приходится быть руководителем, иногда жестким, потому что без дисциплины коллектив не удержать.
А почему вы не отдавали детей в детский сад?
М.С.: Не вижу в этом смысла, если я все равно дома. Неужели чужая тетя будет лучше заботиться о моих детях, чем я, или лучше воспитывать их? К тому же у меня есть педагогическое образование. Неужели я не могу позаниматься с детьми прикладным творчеством? А если нужно что-то на более высоком уровне, есть кружки. В большой семье дети общаются друг с другом, и нет особой надобности посещать детский сад.
Как вы определяли приоритеты в делах, ведь надо и с детьми заниматься, и выкраивать время на бытовые дела?
М.С.: Приоритетом у меня всегда были дети. Я могла не закончить уборку, это не так важно. Еду приготовить надо, а вот посуду помыть и постирать – уже не очень, это можно отложить на то время, когда дети спят или сами себя занимают. Когда у меня рождались первые дети, таких посудомоек, как сейчас, и в помине не было, а стиральная машинка была полуавтомат. Теперь все намного проще – техника решает.
И обязательно надо привлекать детей к труду. Например, мыть посуду в восемь лет – это нормально, поэтому для моих девчонок сейчас семья из трех-четырех-пяти человек не проблема. У нас были дежурства. Дежурный ребенок в свой день готовит, убирает посуду, прибирает кухню. Когда детей много, один раз в неделю подежурить не сложно. А если дежуришь плохо и следующий не принимает «смену», придется пересдавать! Доходило до пяти дней.
Со всеми детьми вам удалось выстроить хорошие отношения?
М.С.: Я всегда считала, что каждый человек должен быть личностью, поэтому не загоняла детей в рамки. Были какие-то общие требования, но я все равно старалась способствовать, чтобы каждый развивался по-своему. И они все разные – и интересы разные, и характеры. Отношения со всеми хорошие, но с кем-то я каждый день разговариваю, а с кем-то – раз в полгода. К примеру, у моей дочки Сони трое детей. У нее свои заботы, она хорошая мама, знает, как управляться с детьми, вопросов у нее нет. Я приехала – мы прекрасно общаемся, долго разговариваем, потом можем еще несколько месяцев не видеться.
И напоследок расскажите, почему вы еще официально не «Мать-героиня»?
М.С.: Мои дочки прошлым летом обратились к властям, чтобы меня наградили этим орденом, еле пробились к главе управы, и им там кто-то сказал: «Вам это надо? Вас сейчас замучают проверками – опека и прочее. Вас целый год будут проверять, достойна ли ваша мама». Мы не отказывались, но и активные действия прекратили.
А потом, осенью 2023 года, прошло мероприятие в Кремле на День матери, и показывали женщин, награжденных орденом «Мать-героиня» – из любых регионов России, только не из Москвы. В Москве еще ни одной «Матери-героини» нет, просто удивительная ситуация.