Александр Вырвич продолжил: "Председатель Комитета Государственной безопасности СССР, по совместительству – член Политбюро ЦК КПСС, Герой Социалистического Труда генерал армии Юрий Владимирович Андропов прошёл сквозь приёмную, мельком взглянув на круглые настенные часы, показывающие без нескольких минут девять, кивком головы поприветствовал двух офицеров госбезопасности, бесшумно вскочивших со своих мест при его появлении, и вошёл в свой кабинет в здании на площади Дзержинского.
(часть 1 - https://dzen.ru/a/Zkn--BQ5kUeohP6h)
На длинном чёрном пальто и тёмно-серой фетровой шляпе, надетых на руководителя КГБ, блестели капельки октябрьского дождя, с утра зарядившего в Москве. Седовласый председатель КГБ был высокого роста, носил очки, поэтому скорее был похож на профессора, чем на руководителя мощной системы органов государственной безопасности Советского Союза.
Словно стесняясь своего роста, он немного горбился, поэтому казалось, что он таким образом демонстрирует скромность, простоту и даже определённую неуверенность и в то же время – готовность исполнить любое указание советского руководства.
Сняв шляпу и пальто, оставшись в тёмном костюме, Андропов повесил верхнюю одежду в шкаф и между деревянной тумбой с бюстом Дзержинского и большим столом для совещаний прошёл к рабочему столу, рядом с которым на отдельном столике стояли телефоны и импортная телефонная книга на 500 абонентских номеров с автонабором и памятью. Камин в углу и большая карта страны на противоположной стене завершали оформление кабинета. Слева от рабочего стола, в углу кабинета, находилась дверь, ведущая в комнату отдыха.
Заняв столь высокий и ответственный пост 13 лет тому назад, Андропов не стал, проводить революционные преобразования в своём ведомстве, но перестройка по отдельным направлениям, несомненно, произошла. В своей работе бывший советский посол в Венгрии, а затем – секретарь ЦК КПСС, заведующий отделом по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран, следовал нескольким фундаментальным принципам.
Основными среди которых являлись: знание по всем направлениям (документов, политических социальных и экономических процессов, научных исследований и публикаций социально-политического характера); твёрдость убеждений в правильности социалистического пути развития страны; соблюдение законности в делах государственной безопасности. Был у него свой принцип отношения к информации, к устным докладам. Доклад без предложений о том, что надо предпринять в соответствии с той или иной информацией, он считал пустым и неполным.
Подчинённые знали эти принципы своего начальника и придерживались их в полной мере. Знали они также, что их начальник не пил, не курил, не кричал, писал стихи, периодически вставляя в них нецензурные словечки, любил музыку и сам хорошо пел, любил играть в домино и болел за хоккейный клуб «Динамо». Кроме того, они знали, что у председателя барахлят почки, но это не влияло на ослабление напряжённого графика работы. Приезжал Андропов к девяти утра и уезжал в девять вечера, а то и позже.
Днём он час отдыхал, обедал и возвращался в свой кабинет, который покидал только для личного доклада или доведения срочных бумаг Брежневу, подчиняясь только ему, посещения один-два раза в неделю своего другого кабинета в Ясеневе для решения вопросов, связанных с разведкой, а также для посещения больницы и проведения различных медицинских процедур.
Приезжал он на работу на несколько часов и в субботу, и в воскресенье. Единственное развлечение, которое позволял себе Андропов, – это ежевечерние прогулки по десять тысяч шагов, которые ему приписал личный врач. Отпуск он проводил по установившейся схеме: две недели в Крыму и две недели в Минеральных Водах.
Впервые Андропов приехал в Ставропольский край отдохнуть и подлечиться в апреле 1969-го года и разместился в санатории 4-го главного управления «Дубовая роща» в Железноводске. Приветствовать члена Политбюро ЦК КПСС прибыли первый секретарь крайкома Леонид Ефремов, второй секретарь крайкома Михаил Горбачёв и начальник краевого управления госбезопасности Эдуард Нордман.
Впоследствии Андропов предпочитал приезжать в санаторий «Красные камни» в Кисловодске, где был особняк для членов политбюро. Кстати, Михаил Сергеевич Горбачёв тоже стал брать отпуск в это время и селиться там же, в «Красных камнях». Вместе они гуляли играли в домино. В какой-то момент Андропов стал подумывать о том, чтобы взять Горбачёва в КГБ на должность своего заместителя по кадрам, но тут как раз того назначили первым секретарём Ставропольского крайкома.
«Опоздал я, опоздал», – сказал тогда Андропов, даже не зная и не думая, как бы изменилась история его страны, если бы он не опоздал. Ведь тогда у Горбачёва появились бы все шансы возглавить со временем КГБ. Но с большой долей вероятности исчезла бы возможность стать Генеральным секретарём ЦК КПСС. Но это уже другая история…
Да, в прошлые выходные Андропов ездил на дачу, где видел и разговаривал с Горбачёвым, потому что тот, став членом политбюро и сравнявшись в партийном ранге с Андроповым, обосновался на даче рядом с дачей председателя КГБ. Сосед по даче, товарищ по партии – эти определения в данном случае никак не предполагали такого понятия, как «дружба». Дружеских отношений в верхних эшелонах власти старались избегать, так как они в определённый момент могли помешать принятию важных объективных решений, не зависящих от каких-то субъективных причин.
Так в прошлом году ведомство Андропова раскрыло целую сеть злоупотреблений в так называемой «рыбной мафии», нити которой тянулись от капитанов рыболовецких судов и директоров рыбоперерабатывающих заводов до чиновников министерства рыбного хозяйства СССР, включая министра товарища Ишкова. В уголовном деле были замешаны сотни высокопоставленных чиновников.
Через сеть фирменных магазинов «Океан», включающую более 150 магазинов по всей стране, принадлежащих министерству рыбного хозяйства, реализовывались в большом количестве излишки рыбной продукции, в том числе и икра, которая наравне с золотом считалась продуктом государственной важности.
Ведь Советский Союз считался монополистом по продаже чёрной икры, экспортируя её по всему миру и получая огромные доходы в государственную казну. Но оказалось, что большая часть этой выручки уплывает мимо казны в карманы нечистоплотных чиновников. Когда Андропов с этой информацией пришёл к Брежневу и доложил, то Брежнев сказал:
– Юрий Владимирович, но ты же понимаешь, что Ишков Александр Акимович мой друг. И он не может быть замешанным ни в каких махинациях. Я допускаю, что его заместитель… как его там?
– Владимир Рытов, – подсказал Андропов Генеральному секретарю ЦК КПСС.
– Вот именно! Этот Рытов и крутит там в рыбном министерстве, подставляя своего начальника. Я думаю, что дело обстоит именно так.
В результате министр рыбного хозяйства СССР Александр Ишков без шума был отправлен на пенсию, а заместителя министра Владимира Рытова суд приговорил к высшей мере. Чтобы дело не получило лишней огласки и не всплыли дополнительные подробности, приговор практически сразу привели в исполнение.
Поэтому Андропов, обладая доступом к информации практически о любом государственном служащем, не стремился менять служебные отношения на дружеские. Жил скромно, как говорится, на одну зарплату. Особо приближённые к Андропову лица, а также финансисты знали так же, что к семистам рублям министерского жалования тот получал четыреста рублей прибавки за воинское звание и выслугу лет, которые перечислял в детский дом.
Андропов понимал, что сегодня день будет хлопотным, так как информации, на которую надо реагировать, много.
Позади остались утомительные и беспокойные хлопоты, связанные с обеспечением безопасности XXII Олимпийских игр, проведённых с 19 июля по 3 августа 1980-го года впервые не только в Советском Союзе, но и в социалистической стране вообще.
Андропову доложили, что в один из предпоследних олимпийских вечеров освещавшие состязания спортивные журналисты решили выяснить, какая же из команд показала себя в XXII летних Играх наилучшим образом? Спор развернулся жаркий. Но все присутствовавшие согласились с тем, что лучшей на Олимпиаде стала «команда Андропова», под которой понимались те сотрудники правоохранительных органов, что обеспечивали безопасность спортсменов и гостей Москвы, Киева, Минска и Таллина, где проводились соревнования Олимпиады.
Ведь при подготовке к Олимпийским играм у всех в памяти была трагедия, случившаяся на Олимпиаде 1972-го года в Мюнхене, когда от рук террористов погибло 11 членов израильской команды и один полицейский. Пришлось разрабатывать меры борьбы со всевозможными видами угроз, от идеологических до непосредственно связанных с террористическими актами.
Уже в 1972-м году по инициативе Андропова секретным приказом № 0089/ОВ («особой важности») в 5-м управлении КГБ СССР было создано особое подразделение «А» по пресечению террористических и диверсионных акций, впоследствии ставшее известным как подразделение «Альфа». Хорошо проявили себя «Альфа» и аналогичное подразделение «Вымпел» в декабре прошлого года при захвате дворца Амина в Кабуле на начальном этапе операции по вводу советских войск в Афганистан.
Но началом успешных действий «Альфы» была история с обезвреживанием террориста, проникнувшего в марте прошлого года в посольство США в Москве. Задача усложнялась тем обстоятельством, что территория посольства – это с юридической точки зрения территория другого государства, где все действия необходимо согласовывать на самом высоком уровне с обеих сторон. Но посол США в СССР Малкольм Тун без согласования с Вашингтоном лично принял решение довериться в этом вопросе советским властям, чтобы не упустить драгоценное время.
Командир группы Геннадий Зайцев отправился в помещение консульского отдела к террористу один, чтобы убедить того отказаться от агрессивного замысла, взорвать самодельное взрывное устройство. Выяснилось, что 23-летний житель Херсона Юрий Власенко, моряк по профессии, приехал поступать в МГУ и провалил экзамены. Неудача привела его к решению, собрать самодельную бомбу, проникнуть на территорию американского посольства и потребовать, чтобы его в машине посольства отвезли в аэропорт, посадили в самолёт и отправили в США.
У Зайцева возникло подозрение, подтвердившееся позже, о наличии у террориста психического расстройства. Переговоры ни к чему не привели, и Зайцев покинул помещение, после чего начался штурм. Раненому в руку террористу удалось привести в действие взрывное устройство.
В консульском отделе начался пожар, но его удалось быстро локализовать. Кроме погибшего экстремиста не пострадал никто, а материальный ущерб посольству, по признанию самих американцев, оказался минимальным.
Проблемы сегодняшнего дня в конце октября 1980-го года, как рассчитывал Андропов, должны быть попроще, не связанными с применением оружия. Но связанные с прибытием вчера в СССР министра иностранных дел ФРГ Ганса-Дитриха Геншера по поводу обострения ситуации, касающейся возвращения немцев из СССР в Германию.
История эта началась ровно 30 лет назад, после посещения в 1950-м году федеральным канцлером ФРГ Конрадом Адэнауэром СССР и проведения переговоров с участием И.В. Сталина, результатом которых стало установление дипломатических отношений между СССР и ФРГ и договорённость о начале возвращения немцев в Германию.
Формально советские власти были не против возвращения граждан немецкой национальности на свою историческую родину, но конкретных предложений от немецкой стороны по выделению средств, земель, обустройстве возвращающихся не поступало. В Германии хватало проблем с восстановлением своей экономики, строительстве жилого фонда, поэтому по согласованию с властями ФРГ этот процесс проходил постепенно, можно сказать, дозированно, так как сразу принять и расселить большое количество желающих Германия не могла. Выезд регулировался таким образом, чтобы в среднем в год уезжало не более 6-7 тысяч человек.
Процесс эмиграции активизировался с 1972-го года, когда внутренние правила, ограничивающие немцев в выборе места проживания в СССР и невозможности свободного перемещения по территории страны, получили послабление. Но был ещё один фактор, сдерживающий эмиграционный процесс. Часть немцев из Восточных районов России и Казахстана являлись носителями секретной информации, в основном связанной со строительством важных (стратегических) объектов, и определённое время они обязаны были оставаться на территории СССР.
Многие из них покидали места своего проживания в Сибири и Казахстане и переезжали в западные районы страны, Прибалтику, Украину и Молдавию, где ожидали наступления времени своего отъезда из СССР. Такие люди в СССР назывались «отказниками». И своё недовольство искусственным затягиванием своего отъезда они выражали в разных формах, вплоть до митингов перед зданием посольства Германии в Москве.
В 1980-м году проблема с отказниками обострилась. Во-первых, ввод советских войск в Афганистан обострил политическое противостояние между странами, в том числе между СССР и ФРГ. В период проведения летних Олимпийских игр Москва была фактически закрыта, и процедура оформления документов на отъезд из страны была свёрнута.
Соответственно, после окончания Олимпиады многие немцы приехали в Москву, начали осаждать ОВИР, устраивать митинги и шествия. Участились случаи попыток прорыва на Красную площадь для публичного выражения своего недовольства. Конечно, все эти вопросы, включая контроль за всё усиливающимся потоком переселенцев немецкой национальности, потребовали пристального внимания чекистов.
В течение нескольких последних дней Андропову докладывали об усилении напряжённости в этом вопросе в Москве. Несколько сот лиц немецкой национальности, в основном «отказники», осаждают ОВИР, а также пикетируют здание посольства Германии в Москве, и по оперативной информации собираются проникнуть на Красную площадь, чтобы буквально приковать себя цепями в районе Мавзолея, обратив таким образом внимание как советских властей, так и мирового сообщества на свои проблемы.
Андропов не любил, как говорится, махать шашкой, тем более, в массовом порядке. Он понимал, что любой процесс в социально-политической сфере, как положительный, так и со знаком минус, зависит от тех людей, кто возглавляет этот процесс.
– Вот эти ключевые фигуры и должны быть объектом нашего внимания, – говорил он, приводя один пример из своих наблюдений за работой сплавщиков леса в Карелии. – Когда на реке возникал затор из брёвен, сплавщики находили «ключевое» бревно и ловко его вытаскивали. Всё! Затор ликвидирован, сотни брёвен плывут дальше. Вот так лучше и действовать. А ещё и потому не надо увлекаться числом, что чем больше вы арестуете людей, тем больше будет шума на Западе.
Как доложили Андропову, одним из руководителей, организаторов таких противоправных, в общем, действий является некто Фенингер. Позавчера Андропову доложили информацию об этом человеке. Выяснилось, что несколько лет назад Фенингер – немец по национальности, образованный человек с двумя высшими образованиями, переселился из Сибири в Молдавию, где поселился в городе Бендеры.
Вскоре он попадает в поле зрения бендерских чекистов из-за своей активной деятельности по установлению связей с экстремистски настроенными соотечественниками с Украины, Сибири, Казахстана и Прибалтики.
Несколько раз с Фенингером встречался и проводил с ним беседы старший оперуполномоченный Бендерского райотдела КГБ майор Эдуард Садовский, объясняя ситуацию, призывая к спокойствию и недопущению экстремистских действий. И вот этот Фенингер, прибывший в Москву из Бендер, и мутит тут воду.
– Так вызовите этого Садовского в Москву, пусть помогает своего Фенингера найти, опознать и задержать! – распорядился Андропов.
Так и поступили. Вчера утром Садовский самолётом прибыл в Москву, а вечером Андропову доложили, что всё начало затихать, так как этот Садовский нашёл «своего» Фенингера, переговорил с ним, и немцы все мероприятия, запланированные на сегодня, включая «поход» на Красную площадь вроде отменили.
На недовольное замечание Андропова, что понятие «вроде» его не устраивает, помощник ответил, что в телефонном разговоре Садовский дал гарантию, что никаких эксцессов в ближайшее время не будет. Более подробно о проделанной работе Садовский обещал изложить в докладной записке, которую составит или поздно ночью, или рано утром.
– Как только эта бумага появится, передайте её в приёмную, пусть ожидает меня, – дал указание Андропов и уехал вчера домой.
Сейчас Андропов сел в кресло, протянул руку к пульту внутренней связи и спросил у дежурного, есть ли срочные материалы.
– Так точно! – ответил дежурный офицер.
Он вошёл в кабинет и, передав папку начальнику, уже собирался уходить, но Андропов движением руки остановил подчинённого и открыл папку… (продолжение следует)
