— Ты обманул меня, — отвернулась от любовника Мария, — говорил, что с женой разводишься, детей нет! Зачем всё это враньё?
— Если бы я сказал тебе правду, ты бы не стала встречаться со мной, верно?
Геннадий провёл ладонью по светлым волосам любовницы. Ему нравилась их шелковистая мягкость, а запах всё ещё сводил его с ума.
— Оставь Юлю, не мучай. Она — хорошая девочка, только очень наивная, —Мария взяла у Гены сигарету и затянувшись, закашлялась: — какая гадость!
— Что гадость? — не понял он.
— Сигареты твои... и вообще всё это — гадость, — сказала она, возвращая ему окурок.
Он взял его и затушил, после чего притянул к себе Марию.
— Но, тебе же нравится, верно? Иначе ты бы не пришла сюда! — он стал целовать её, но она выскользнула.
— Это был последний раз. Свинья ты, Гена. Порядочная. Жену обманул, меня обманул. Между нами всё кончено!
— Слушай, а выходи за меня, а? — он снова обнял её, — я буду тебе верным мужем.
— Ты серьёзно сейчас? — она с удивлением посмотрела на него, — ты делаешь мне предложение?
— А почему нет? Из нас прекрасная парочка получится!
— Ну, уж нет, — засмеялась она, — Ни за что! Даже если бы ты был последним мужчиной на земле.
— Почему? — спросил он, борясь с желанием взять её силой.
— Ты врун и маменькин сынок!
— Я больше не буду, — Гена снова попытался поцеловать Марию, но она снова увернулась:
— Рассказывай сказки кому хочешь, я в них давно не верю! — бессердечно засмеялась она, вставая.
— Но тебе же хорошо со мной! — попытался он её удержать, но она вырвалась и не стесняясь своей наготы, пошла к дивану, где лежали сброшенные ею вещи.
— Ты не понял, это правда было в последний раз, Геночка, — сказала она, натягивая джинсы, — Прощай.
— Маш, ну не надо так со мной! Маша! — крикнул он ей вслед.
Из-за дверного наличника показалась её изящная рука с золотым браслетом. Она показала ему средний палец.
Гена с Машей познакомились на сайте знакомств. В профиле мужчины было указано, что он свободен, но на самом деле это было не так. Сначала Гена рассматривал Марию как одноразовое приключение. Но она зацепила его не на шутку, и незаметно для себя он потерял контроль и влюбился.
Гена по-своему любил и жену, Юлю: всё-таки она досталась ему девственницей, а это в наше время редкость. Ценил он и многочисленные Юлины умения — жена вкусно готовила, содержала дом в чистоте и была хорошей матерью для их маленького сына.
Когда-то Юля привлекла его своей непосредственностью. Она была полной противоположностью его матери, и он, вопреки расхожему мнению, что мужчины ищут жён, похожих на матерей, женился на ней. Тем более, что и повод был — девушка по неопытности сразу забеременела.
Мать Гены, Лидия Леопольдовна, овдовела рано, и воспитывала сына так, как будто он был ей не только сын, но и муж. Она давала советы, что и как носить, как вести себя на людях и множество других.
Узнав о решении сына жениться без её одобрения, Лидия Леопольдовна была в ярости. После того, как Гена вернулся домой, проводив невесту, она высказала ему всё, что она о ней думает.
— Ты посмотри на неё, она же деревенщина! — сразу заявила Лидия Леопольдовна, — я вообще не понимаю, как она прошла отбор в педагогическое! Кто её родители? От сохи?
— Мама, ты сейчас поменяешь своё мнение о ней. Её дедушка, был очень известный человек. Профессор-египтолог. Между прочим, автор множества книг, — напропалую сочинял Гена, — а мама Юли работала в журнале "Вокруг света"! Недавно её не стало. Рак.
Про рак он не врал. Так и было.
— Боже, у неё ещё и наследственность плохая! — схватилась за сердце Лидия Леопольдовна, — онкология!
— Мам. Я тебе про её семью, а ты за своё. Ну, какой рак? То, что он был у её матери, не означает, что будет у неё!
— Она мне не нравится, Гена. Она какая-то... дурочка блаженная. Я тридцать пять лет учу детей, и знаю, что из таких, как твоя Юленька, ничего хорошего не вырастает! Их всегда дразнят, а они молчат в тряпочку.
— Мам, Юля не такая! Она школу закончила с одной четверкой! По химии! — защищал невесту Гена.
— Как хочешь, но жить она у нас не будет, — двигая на среднем пальце массивный золотой перстень, сказала мать.
— Так и не надо! У меня, если что, своя квартира.
— Гена! Твоя квартира сдаётся и ещё не окупилась даже на треть! — возразила мать.
— У Юли тоже есть жильё, — нехотя признался Гена.
— Надо думать, раз она из такой интеллигентной семьи! Ну, и чем владеет наша Юленька? — голос женщины потеплел.
Сын улыбнулся, отметив это.
— У неё небольшая квартира на 5-ой Парковой. В сталинском доме, три метра потолки! — укрепил он успех.
— И всё-таки, она деревенщина, — сказала Лидия Леопольдовна, обмахиваясь "Литературной газетой", — Даже странно, при таком-то дедушке! Ну, ничего. Я ей займусь!
***
Теперь жена уже несколько дней не разговаривала с Геной. Когда он пытался помириться с Юлей, она уходила в ванную комнату и закрывалась там на щеколду.
Тогда Гена брал сына и шёл с ним на прогулку. Он был уверен, что прощение Юли — дело времени, но не был уверен, хочет ли он этого. Юля перестала волновать его. Она хорошая, конечно, она простит его, такое ведь было однажды, жена не разговаривала с ним почти неделю, когда узнала, что на деньги от продажи её квартиры он купил роскошный автомобиль.
Ему пришлось долго объяснять, что для того, чтобы его уважали на работе, ему нужно иметь дорогое авто, и быть одетым с иголочки. Рекламное агентство это вам не xpeн собачий. Тут встречают по одёжке! Он хотел получить место директора агентства, и расписывал Юле прекрасную жизнь, которая наступит сразу после того, как он добьется цели.
Тогда, Юля простила его. Всё стало как раньше, даже лучше. На сэкономленные на себе деньги она подарила ему дорогой парфюм. Все коллеги женщины заметили и похвалили, а секретарша босса, Полина, даже сделала Гене недвусмысленный намёк, что не против встретится после работы.
К тому моменту Гена уже встретил Марию. Он пока не знал её настоящего имени, только ник "Скай леди". Рассматривая её фотографии на сайте, он улыбался и мечтал. Потом приходил домой, ел приготовленный женой вкусный ужин, иногда читал Егору сказку, и засыпал в мечтах о прекрасной принцессе "Скай леди".
— Ты так много работаешь! Бедный мальчик! — приходя к ним в гости, жалела его мать, Лидия Леопольдовна, — а Юлька целыми днями сериалы смотрит, зараза. И работу не ищет!
— Мам ну чего ты, так лучше, — возражал Геннадий, — за Егором пригляд. Ты же не хочешь с ним сидеть?
— Сейчас есть детский сад, а в школе продлёнка! А я, между прочим, зарабатываю! — обижалась мать, — я вон тебя вырастила, и работала! И ничего!
Юля
Свадьба Гены и Юли была скромной, а через три месяца на свет появился сын, Егор. Свекровь сразу сказала, что с внуком сидеть не будет. Это поставило крест на дальнейшем обучении Юли, по крайней мере, на ближайшие три года.
Когда ребёнку исполнилось пять, Юля не смогла вернутся в училище, у неё, кроме сына, был муж, который уважал чистоту в доме и требовал свежую рубашку каждый день. Она мечтала о том, что когда-нибудь потом, когда Егор станет постарше, она сможет пойти учится дальше.
Впрочем, свекровь отбила ей охоту становится учителем — она постоянно упоминала о том, что таких, как Юля — дети чувствуют и съедают за месяц. Максимум за два.
Лидия Леопольдовна не осознавала того, что сама является социальным каннибалом, который травит свою жертву, наслаждаясь своим интеллектуальным над ней превосходством.
Встреча с одноклассницей Марией перевернула привычный уклад жизни Юли. Она узнала, что муж изменяет ей с её подругой, Машей. После, когда первое потрясение прошло, Юля подумала, что будь она Геной, она бы тоже не смогла устоять перед обаянием Зинченко.
Маша ещё в школе имела успех. Учителя закрывали глаза на её прогулы, мальчики дрались за право танцевать с ней на дискотеках, а девочки все набивались ей в подруги. Но Маша почему-то выбрала её — отличницу тихоню Юлю Филатову. А она... она не смогла сберечь дружбу.
Сейчас Юля смотрела на себя в зеркало и вспоминала ту встречу на улице. Рядом с Зинченко она всегда имела бледный вид: и дело даже не в причёске или одежде. Мария была хороша и в ситцевом платье. Её уверенность в себе и харизма били через край. А Юля... скромница Юля даже стеснялась лишний раз спросить дорогу у прохожих.
Мария
Через месяц с небольшим после последнего свидания с любовником, Мария поняла, что беременна. Сначала не поверила — она пила дорогие таблетки, никогда не пропуская приём! Ну, почти...
На душе было скверно, но у неё было правило: не показывать своё состояние на людях. И поэтому она никому не сказала о новости. Мария раздумывала избавится от ребёнка, тем более, что его отцом был инфантильный человек, муж её подруги Юли. Она заблокировала его номер навсегда.
Через несколько дней сомнений и терзаний, она приняла окончательное решение. Отправилась к врачу и попросила направление на операцию. Врач, которая наблюдала её ещё со школы, стала отговаривать её.
— Сейчас лучшее время для родов, — говорила она, — риски сведены к минимуму. Подумайте, пожалуйста, прежде чем отказываться от возможности стать матерью.
— Я подумала. Дайте направление, Светлана Евгеньевна, — улыбнулась врачу, как лучшей подруге Мария.
— Хорошо. Но я обязана предупредить вас о последствиях, — взяв формуляр направления, сказала врач, — у вас вряд ли будут дети. Маточная беременность с вашими спайками... чудо, что наступила. А так, дело ваше, конечно.
— Ничего. Сейчас ЭКО делают, — махнула рукой Маша, — давайте направление.
— В понедельник пойдёте? — спросила врач.
Мария достала телефон, сверилась с графиком.
— Давайте в понедельник.
Светлана Евгеньевна расписалась и протянула ей направление.
— Печати внизу поставьте. Всего доброго!
В воскресенье Мария решила никуда не ходить, решила поваляться и посмотреть телевизор. По пятому каналу шла передача об ЭКО. Ведущий, чем-то похожий на Мефистофеля, гнусавым голосом говорил, что ЭКО прекрасный шанс для зрелых женщин, которые по каким-то причинам не смогли родить в молодости. На экране мелькали счастливые лица молодящихся, но явно небедных зрелых мам.
С ведущим спорил журналист, который утверждал, что зачастую женщины расплачиваются за ЭКО жизнью. Он упомянул двух известных личностей — одна была певица, другая актриса. Обе заболели агрессивной формой рака вскоре после того, как стали матерями с помощью ЭКО.
— Это совпадение! — тряс бородой активный защитник метода, профессор репродуктивной медицины и по совместительству руководитель клиники, где проводились соотвествующие процедуры, — статистика говорит о том, что..
Мария выключила телевизор и подумала, что сумку в больницу завтра соберёт. На работе она взяла отпуск на несколько дней.
С утра было пасмурно, лил дождь. Мария укладывала в сумку халат и кружку, когда ей позвонил отец.
— Маму только что увезли на скорой, приезжай! — сказал он коротко и назвал адрес.
По иронии судьбы это оказалась та самая больница, куда Мария собиралась ложиться на операцию. Несобранная сумка так и осталась лежать на диване.
В разговоре с отцом, Мария упомянула этот факт. Мол, собиралась сюда сегодня. Услышав, зачем, отец Марии был потрясён.
— Маша, ты что! Разве можно! Ты соображаешь вообще, чего ты собралась натворить? Даже думать не смей! — закричал он на неё, — совсем, понимаешь, с ума сошла!
— Папа! Позволь мне самой решать, — оторопело сказала она, потому что впервые видела отца в таком состоянии.
— Не позволю! Не позволю! — сказал он, — вырастим! Мы с матерью... тут он осёкся и посмотрел на дочь с каким-то изумлением.
— Пап! Что с тобой? Папа! — закричала она, — эй, кто нибудь! Человеку плохо!
Отца увезли. Этим же вечером Мария сожгла направление в тяжёлой стеклянной пепельнице.
***
— Геннадий Петрович, — вас ждут в переговорке, кокетливо сказала офис-менеджер, Полина, перехватив его на лестнице.
— Сейчас иду, — он улыбнулся девушке, и подумал, что если захочет с ней переспать, вряд ли это будет проблемой... проблема в том, что он не хочет. И всё из-за Марии. Дернул его пёс связаться с ней!
Он хотел положить телефон в карман, но увидев кто сидит за столом переговоров, промахнулся мимо. Айфон упал на ковёр, и он, наклонившись за ним, подумал, как глупо он, должно быть выглядит.
Мария сильно изменилась за те полгода, что он её не видел. Чуть поправилась. Заколола волосы. Но всё равно, её циничная полуулыбка вызывала у него непреодолимое желание подойти, растрепать ей волосы и поцеловать её.
— А вот и наш исполнительный директор! Садитесь, Геннадий Петрович! — улыбнулся шеф, — начнём, коллеги!
Всё время, пока шло совещание, Гена пытался сосредоточится на переговорах, но тщетно. Он думал только о том, как и чем живёт сейчас женщина, разрушившая его, такую уютную и приятную жизнь. Прошло уже три месяца, как жена выставила его, и он был вынужден вернуться к матери.
— Геннадий Петрович, вам слово, — улыбаясь, сказал шеф, — как вам видится этот проект? Как скоро вы могли бы реализовать его?
— Извините, Павел Савельевич, у меня есть несколько вариантов. Я буду готов предоставить два наиболее оптимальных, когда у меня будут реальные цифры.
Кивнув коллегам Генадий сел.
"Что он несёт"? — подумал шеф, но улыбнувшись, передал слово другому спикеру из своей команды: — Борис Фёдорович, прошу вас. Набросайте нам схему, пока Геннадий Петрович размышляет над своими вариантами реализации.
Мария смотрела на Геннадия, словно они никогда не были знакомы. Она тоже была удивлена встречей, но умела скрывать свои эмоции. Если бы она знала, что встретит здесь Гену, лучше бы отправила вместо себя своего зама.
"А он поправился, набрал лишние килограммы, подурнел. Неужели, Юля за ним больше не следит? Надо позвонить ей, узнать, как дела", — рассеяно думала она, делая вид, что помечает важные для себя моменты в блокноте.
Наконец, встреча закончилась. Все стали вставать из-за стола, пожимать друг другу руки.
— А вы идёте? — услышала она тихий голос, прямо у себя над ухом, — Мария?
Она встала и Гена увидел её живот.
— Поздравляю, — сказал он, вскинув голову, — и кто счастливый отец?
— Ты его не знаешь, — опустила она ресницы. — Он, в отличие от тебя не врун, и не маменькин сынок!
Она дерзко посмотрела ему прямо в глаза. От её улыбки его накрыла тёплая волна. Ему захотелось обнять её.
— Это... это мой ребёнок? Несложно ведь подсчитать, — он шёл рядом, заглядывая ей в лицо, как пёс.
— Павел Савельевич! — окликнула она Генкиного шефа, и тот обернувшись, остановился.
— Я буду ждать тебя, — прошептал ей Гена, очень тихо. Но она услышала и так же тихо, но внятно ответила ему:
— А вот этого, не надо!
— В чём дело, вы знакомы? — улыбнулся Павел Савельевич, заметив взгляд Геннадия.
— Нет, нет. Просто ваш исполнительный директор предложил нам начать с нативной рекламы, это не наш метод, — улыбнулась Мария, влекомая Павлом Савельевичем в его роскошный кабинет с оранжереей.
Покидая здание, Мария оглядывалась, Гена ей мерещился из-за каждого угла. Нервы у неё были расшатаны, полгода назад она похоронила отца, с которым была очень близка, и до сих пор не оправилась. Если бы не обещание, данное ему перед смертью, она бы избавилась от ребёнка, которого носила под сердцем.
Геннадий ждал её на стоянке. Он нашёл её автомобиль, на капоте машины Машу ждал роскошный букет.
— Маш, — Гена опустил глаза, — Маш, выслушай меня.
— Давай, только быстро, — сказала она, пикнув сигналкой.
— Маш, я люблю тебя. Я понял это, когда потерял тебя.
— То же самое ты и Юле, наверное, говорил, — отвернулась Маша, — лжец.
— Юля выгнала меня, но если бы этого не случилось, я бы сам ушёл. Правда. Потому что мне нужна только ты. Она хорошая, но... я не любил её. Не так, как она того заслуживала. Я знаю, что подонок. Но что мне делать?
— Дай пройти, Гена. Мне совсем неинтересно, что там у тебя: люблю, не люблю. Что за детский сад? У тебя ребёнок, Егор! Прекрасный мальчишка!
Говоря эти слова, она непроизвольно положила руку на живот.
— Маш... выходи за меня! Нашему ребёнку нужен отец.
— С ума сошёл! Не твой это ребёнок, ясно! У тебя есть Егор!
Он склонил голову:
— Ну и что, что не мой? Я его усыновлю!
— Дурак! — сказала она, садясь в машину.
Проехав несколько километров, она съехала на обочину и разревелась. Только один человек мог успокоить или уничтожить её окончательно. И она позвонила ему.
— Алё, Машка! Это ты? — заверещала в трубку Юля, — Прости меня, Маш! Я говорю тебе "Спасибо"! Маш!
— Филатова, ты где сейчас? Можно приехать? Я на машине.
— Кончено, Маш! Ну что за вопрос! Я безумно соскучилась!
— Ты там же, в тёткиной квартире на окраине?
— Нет, пиши новый адрес! — радостно кричала в трубку Юлия.
— Говори, я запомню, — вытирая слёзы, сказала Маша.
Адрес показался ей знакомым. Припарковавшись у башни-свечки, она поняла, что её подозрения верны. Это был дом Геннадия, квартира, которую он сам у себя снимал. Они несколько раз встречались здесь, в то время как мать Гены думала, что он сдаёт её какому-то бизнесмену из Кемерово.
Заинтригованная, Мария набрала номер квартиры в домофоне, и он сразу запиликал. Она поднялась на этаж, где её уже ждал Егор.
— Здравствуй, Маша! — сказал он, — а что ты мне принесла?
Она вспомнила, что у неё в сумке есть конфеты из кумквата. Пытаясь их найти, она нащупала сложенный вчетверо лист. Как он сюда попал? Она не помнила, чтобы клала его. Хотела выкинуть, но не стала.
— Держи — протянула она мальчику пакет конфет.
— Спасибо! — сказал он, — пошли скорей, у мамы сейчас урок заканчивается.
— Урок? Она учится, — уважительно покачала головой Мария, — ну, а ты? Когда тебе в школу?
— Через год, — улыбнулся Егор, — но Лида говорит, что лучше через два.
— А сам как хочешь?
— А я вообще в школу не хочу, — засмеялся Егор, разворачивая конфету, — мне в садике хорошо!
— Вот как! Понятно! — потрепала его по вихрам Мария.
Тут к ней вышла Юлия. Увидев подругу в положении, она немного растерялась.
— Ой, Машка! Когда успела? — ахнула она.
— Так получилось! — улыбнулась та, но улыбка вышла грустной, виноватой.
Она рассказала подруге всё, как есть. И про "последнюю встречу" и про отца. Юлия слушала не перебивая, а потом спросила:
— Маш, а может, это судьба?
— Не понимаю, на что ты намекаешь, — сказала Мария, — что судьба? Что наши дети станут родными по отцу?
— Да нет, лицо Юли стало серьёзным, — просто Гена любит тебя.
— Что, прости?
— Тебя трудно не любить, — сказала Маша, — ты такая... и он влюбился. Он мне признался потом, что не может тебя забыть. Я не смогла этого вынести, и выгнала его.
Потом тётка позвонила, сказала, что через неделю возвращается. Гена, узнав об этом, привёз нас с Егоркой сюда, и прописал. Сказал, что квартира наша. Он неплохой человек, хотя эти его рубашки! — засмеялась Юля, — вспоминаю, как страшный сон!
— Но как ты? Как у тебя жизнь? Егор сказал, ты учишься? — перевела Маша тему разговора в другое русло.
— Нормально. Учусь, как и собиралась, на психолога. Дистанционно.
— Нравится?
— Да, я стала увереннее, сильнее. Вот, тренируюсь... на сайте знакомств!
— О! Покажи свой улов, — заинтересовалась Маша.
— Пойдём! — Юля включила компьютер и открыла сайт.
Листая фото написавших Юле мужчин, Маша, время от времени, комментировала:
— О! Вадик! Юля, не трать время, он только языком!
— В смысле? — схватилась та за голову, — инвалид, что ли?
— Болтун, вот чего! А вот этот, Денис, занудный очень. Просто с первого раза у меня в бан улетел, — засмеялась Мария.
— Это всё так, ерунда! Мне тут один понравился,— Юля открыла профиль мужчины, — вот. Ну, что скажешь?
— Не знаю даже, — изучая мужественное лицо соискателя женских сердец сказала Маша, — я всегда думала, что разбираюсь в людях... но теперь не уверена.
Вернувшись от подруги домой, Мария быстро уснула. Ночью она проснулась, и вспомнила про листок в сумке.
Достала его. Принесла свою верную пепельницу толстого стекла, в которой сгорело направление на аборт, и спички. Развернула, и прочла всего одну строчку:
"Я буду любить тебя вечно".
Она чиркнула спичкой, и листок, прогорев, превратился в пепел.
После этого Мария видела Гену лишь однажды — на свадьбе Юли. Та выходила замуж именно за того брутального парня, которого показывала тогда на сайте Марии.
К тому времени, Маша уже родила дочь и явилась на свадьбу подруги под руку со своим хорошим приятелем. Боялась, что Гена опять станет атаковать её. Это сработало. Увидев, что Маша не одна, Гена расстроился и почти сразу уехал.
Как-то раз, подруги встретились в центре, и Юля обмолвилась, что Гена отбыл в Юго-Восточную Азию, где открыл филиал своего агентства и возглавил его. Что там он женился на скромной и покорной женщине по имени Нын, и по слухам, она на сносях.
— Так что, у Егора и Алёнки скоро будет брат или сестра! — засмеялась Юля, заканчивая свой рассказ,— ловок, конечно, Генка оказался!
— Да, — улыбнулась Мария, — не промах.
Вернувшись домой, она отпустила няню и закрыла лицо руками. Панчо, чувствуя её настроение, тихонько поскуливал, и она взяла его на руки. С пёсиком на руках, она пошла выключить свет в комнате Алёнки. Но та не спала.
— Мам, ты чего? — спросила она, нахмурив брови.
— Боже, да ты вылитая Лидия Леопольдовна! — утирая слёзы, всхлипнула Мария.
— А кто она? Кошка?
— Почему кошка? — удивилась Мария.
— Ну, если Леопольдовна, значит, у неё папа был кот Леопольд! — села в кровати девочка, — ... а мой папа скоро придёт?
— Боюсь, что никогда, — Маша обняла дочку, — прости меня, малыш.
Конец. А кто слушал — молодец! ❤️