Рим за свою длительную историю имел множество врагов. Но далеко не каждого из них римляне запоминали персонально, да еще и записывали в ранг великих противников. Митридат Евпатор, царь Понта заслужил эту честь, встав в один ряд с Пирром Эпирским и Ганнибалом Баркой. И это была не блажь и не преувеличение, так как он был последним из тех, кто имел шансы подорвать римскую гегемонию. Он проиграл, но проиграл достойнее многих. И это тем более впечатляло, что Понтийское царство всегда было второразрядным даже в эллинском мире, а сам Митридат не блистал какими-то потрясающим полководческими талантами. И все же, в историю он вошел как едва ли не самый упорный враг Рима. В чем же его секрет? Давайте разбираться.
Понтийское царство
Понтийское царство, как и все политические образования эллинского востока, обязаны своим рождением походу Александра Македонского на Персию. Греческий завоеватель хотел создать единое греко-персидское государство, объединив греческую культуру и ученость с восточными моделями управления и власти. Однако Александр умер сильно раньше, чем сумел заложить хоть какие-то действенные государственные механизмы, а его наследник был слишком мал, чтобы занять место отца. А так как вся конструкция Македонской империи держалась на личности правителя, без его отсутствия военачальники - примархи диадохи поступили с государством единственным понятным им образом - поделили между друг другом. Предполагалось, что такой раздел позволит избежать кровопролитной борьбы за власть, однако на деле он лишь дал каждому из диадохов материальную базу для начала борьбы.
Один из диадохов - Антигон, великий и очень амбициозный военачальник решил, что править империей должен только он. В этом начинании ему помогали недюжинный полководческий талант, значительные силы греческой пехоты и конфликты между другими диадохами, вылившиеся в Первую войну Диадохов, в ходе которой регент Пердикка был убит собственными же офицерами, а Антигон получил власть над всей Малой Азией и захотел еще. Постепенно сминая одного за другим правителей азиатских сатрапий, он объединил под своей власть всю азиатскую часть империи. Что очень не понравилось другим диадохам и они объединились против Антигона.
Не смотря на то, что государства диадохов носили ярко выраженный эллинский характер, управляли они территориями населенными в основном многочисленными народами бывшей Персии. И чтобы обеспечить лояльность этого населения даже самым ярым эллинофилам приходилось назначать на посты наместников (сатрапов) регионов местных. Именно в таком качестве и служил у Антигона некий Митридат, происходивший из побочной ветви побочной ветви рода персидских правителей, а его предки были потомственными сатрапами Каппадокии. Т.е. у «безродного» грека в подчиненных ходил родственник царя царей.
Считается, что во время войны коалиции остальных диадохов против Антигона, он вступил в сговор с врагами своего правителя за что и был убит. Однако его сын, тоже Митридат, сбежал с самыми верными соратниками в Понт, бывший самой натуральной задницей державы Антигона. Пользуясь отвлечением Антигона на войну Митридат начал устанавливать свою власть над местным населением и, когда диадох отправился в могилу, решился даже провозгласить себя независимым царем с циферкой I.
Диадохи на такую самодеятельность смотрели очень негативно, но попытка Селевка подчинить в 280 году до н.э. подчинить Понт закончилась ничем, чему немало способствовало сотрудничество с Северной Лигой - союзом малоазиатских государств, объединившихся для противостояния диадохам.
По схожему пути пошли и многие другие сатрапы бывшей державы Антигона и вскоре вся Малая Азия оказалась поделена между кучей мелких царств. Кроме того в этом клубке змей еще и обитали очень воинственные галаты, которых активно призывали из Фракии для борьбы с Селевком, а после войны они решили никуда не уходить и стали отжимать себе земли по вкусу. Вот эти все замечательные люди и стали питательной средой для амбиций понтийских царей, которые мечтали объединить под своей властью всю Каппадокию, на которую они имели права еще с персидских времен.
При этом в их тактике проявилась вся суть отношений в эллинистическом мире. Когда стало ясно, что Селевкиды не хотят военным путем подчинять себе регион, то Понт тут же вступил с ними в союз с целью вдвоем скушать всех конкурентов. По удивительному или нет совпадению союз был заключен очень вовремя, когда царь державы Селевкидов Антиох III Великий решил сделать Make Seleucids Great Again: разбил царя Египта Птолемея и вернул Сирию, подчинил Парфию, Бактрию, Великую Армению, захватил всю южную Малую Азию (Киликию, Ликию и Карию), закрепился во Фракии и вообще имел претензии на всю Малую Азию и Грецию. То есть стал самым могущественным диадохом со времен окончания их войн больше полувека назад. Однако это его и сгубит, а заодно полностью изменит судьбу Восточного Средиземноморья.
Греческие дела
Грезивший уже величием Александра Антиох намеревался захватить и Грецию, что не выглядело сложной задачкой. После гибели Александра правители Македонии, попытавшиеся править ей в стиле восточных деспотов, быстро растеряли все влияние в Пелопонесе. Греция почти мгновенно вернулась в свое привычное состояние - борьбой различных коалиций друг с другом в разных составах из-за целого вороха взаимных претензий, как новых, так и старых. Македония в этом серпентарии все еще оставалась самым сильным игроком, претендовавшим на гегемонию, но за весь 3 век до н.э. успеха в достижении этой цели она так и не добилась.
Македонскому царю Филиппу V, как формальному наследнику державы Александра, идея подчиниться какому-то Антиоху из рода Селевка, совершенно не пришлась по душе. Поэтому он начал искать могучего союзника для борьбы с Селевком, который желательно не имел бы интересов в Греции. И таким союзником стал Ганнибал Барка, который как раз был на пике успехов в своём экскурсионном туре по Италии. Еще одной причиной для союза с Ганнибалом было то, что сами римляне потихоньку начали влезать в дела Греции, воюя с иллирийскими пиратами, что не могло не вызвать опасения. Однако македонцы явно сделали очень опрометчивую ставку.
Хотя македонский царь не хотел вмешаться в войну Рима, да и не мог - у него в этот момент своя война с полисами Этолийского союза как раз в разгаре была, римский сенат ничего не забыл и не простил. Когда война с Ганнибалом закончится сенаторы не долго думая решат наказать Македонию за её поступок.
Народ Рима хлебнувший по полной горя во время Второй Пунической, новой войны не хотел. Поэтому сенаторы развернули пропагандистскую кампанию про «Родина в опасности», убеждая квиритов, что царь Македонии - это часть оси зла и он вот-вот сам продолжит то, что начал Ганнибал. С трудом, но идею новой войны удалось народу продать. А формальный повод был найден быстро - побежденные македонянами греки были очень злы и недовольны миром на условиях Филиппа и потому оказались готовы призвать на помощь римлян.
Греки тогда были народом немного высокомерным и мало интересовались тем, что происходит за пределами эллинской ойкумены. О том, что где-то на западе есть Рим и что он там всех завоевал они знали, но едва ли осознавали мощь и силу этого хищника, который раз вонзив в жертву клыки уже не отпускал её. Поэтому Этолийский союз призвал на помощь в борьбе с Филиппом Республику. За три года кампании в Греции римляне не только разбили македонян, но и посулами реальной независимости, сумели оторвать от Филиппа всех его союзников из Ахейского союза. По результатам войны в 196 году до н.э. Македония подвергалась «оверсаливанию» - возвращала все завоеванное и чуточку сверху, ограничивала армию, а внешняя политика ставилась под контроль римского сената.
Однако окончательно добивать Македонию римляне не стали, так как из неё выходило отличное соломенное чучело. Именно угрозой возрождения империализма Македонии Рим мотивировал сохранение гарнизонов в Греции после войны. При этом, оцените лицемерие, саму Македонию Рим заставлял предоставлять ему воинские контингенты для поддержания оккупации Греции.
В Греции Рим реализовывал отработанную за столетия тактику «разделяй и властвуй», причем, если в Италии Риму приходилось свое господство навязывать силой, то греки сами впустили их в свой дом. Римляне в своей агитации заявляли, что пришли в Грецию исключительно с целью освобождения её от диктатуры и оккупации македонцев. После чего сами стали этим самым диктатором и оккупантом: расставили в ключевых местах гарнизоны, взяли на себя роль третейского судьи в спорах между греческими государствами. При этом судья был еще и палачом, лично принимая участие в исполнении приговора.
По началу всем все нравилось, так как римляне помогали своим союзникам сводить счеты с их недругами. Но потом выяснилось страшное - Рим, следуя верной логике не откармливать своих союзников до такой силы, чтобы они могли бросить вызов, начал потихоньку поддерживать не этолян, а их противников ахейцев. Более того, Рим отказывался выводить из Греции гарнизоны, кивая на угрозу Македонии.
И это серьезно подогревало антиримские настроения, чем и решил воспользоваться Антиох, которому послы Рима прямо заявили, что если он продолжит лезть в греческие дела, то его накажут. Какие-то выскочки-варвары с запада смели угрожать одному из наследников (духовных) Александра Великого! Ганнибал, нашедший у Антиоха убежище, рассказывал царю, что верить римлянам нельзя и надо обязательно успеть вломить первому.
В 192 году до н.э. Этолийский союз объявил войну Риму с целью деоккупации Греции. Антиох вторгся на Пелопонес, но был разбит римлянами в битве при Фермопилах. Собрав после неудачи новую армию и разграбив дружественный Риму Пергам, Антиох вновь был разбит, переправившимися в Малую Азию легионами. Конец в войне поставила высадка римлян в Сирии. Антиох принял мирные условия Рима, по которым отказывался от всех завоеваний в Греции и Малой Азии. Последняя попытка возрождения державы Александра Македонского была римлянами прекращена как-то даже буднично. Ничего похожего на размах пунических войн не вышло.
Римляне подчинили себе этолийские города, через 20 лет сломали лицо Македонии, после чего окончательно её упразднили. Так как своим союзникам римляне, после передела власти в Греции, ничего толком не дали, то теперь уже начал возмущаться Ахейский союз. Но как и этолийцы ранее, они не смогли выиграть в открытом противостоянии. В 146 году до н.э. все уже захваченные римлянами в Греции земли были объявлены римской провинцией Македония. Часть наиболее крупных и значимых центров, таких как Афины и Спарта, сохранили ограниченные права и свободы, а также формальную независимость, но гегемонию Рима уже никто не мог и не хотел оспорить оспорить.
Новый мировой порядок
Наблюдая, как Рим всего за 50 лет походя уничтожил всех крупных игроков региона, у малоазиатских государств в сущности выбора практически и не оставалось - ты либо друг и союзник римского народа, либо перспективная жертва. Теоретически, объединись все осколки империи Александра в единый антиримский союз, то они еще имели шансы. Но для такого объединения не было сильного лидера, а взаимное недоверие и накопленные обиды делали перспективу союза против Рима менее привлекательной, нежели союз с Римом против своих врагов. Поэтому, как это часто присуще востоку, местные цари приняли условия игры и дружбу с сенатом и народом Рима и стали ждать, а вдруг притязания на господство Рима окажутся столь же недолговечными, что и у македонян. Однако Рим с «разделяй и властвуй» и тут оказался на высоте.
Когда в 183 году разгорелся конфликт Понтийского царства с Вифинией и Пергамом из-за Фригии, римляне ранее дружественные к Пергаму, тем не менее отказали в какой-либо помощи своему союзнику, так как опасались его излишнего усиления. Наоборот, сенат старался затянуть конфликт, тем самым ослабив сражающихся и заставив их еще больше зависеть от посредничества хитрых латинян. А когда союзники победили царя Понта Фарнака, римляне заставили их подписать максимально беззубый мир, где отдельно было прописано формирование союза против любого из подписантов вступившего в союз с Македонией. Таким образом Рим победил в войне в которой даже не участвовал.
После разгрома Фарнак уже не имел альтернатив ориентации на Рим, так как все окружающие его государства были настроены недружественно. А римляне были готовы поддерживать самого слабого игрока в его борьбе за ослабление сильных. Стремясь разорвать изоляцию, царь Понта заключитоборонительный союз с Херсонесом Таврическим. В тот момент этот факт не сыграет своей роли, но просто запомните его.
Царь Митридат V Эвергет продолжил политику предшественников и для того, чтобы доказать свою верность, посылал Риму вспомогательные отряды во время Третьей Пунической войны, за что получил благодарность сената. Конвертировать доброжелательность Рима в нечто большее ему удалось, когда в Пергаме после смерти царя Аттала III развернулось антиримское восстание (да, это те самые события с завещанием Аттала и Тиберием Гракхом).
Брат Аттала Аристоник, захватил часть территории Пергама, который снеат уже объявил своей провинцией Азия. Поэтому римляне начали собирать из местных царств команду для приключения на 20 минут по подавлению восстания, обещая хорошее вознаграждение. Правда, приключение вышло довольно проблемным: было несколько унизительных поражений, а от рук пергамцев погиб, посланный усмирять их консуляр Публий Лициний Красс (родственник Красса, того что триумвир). Только в 129 году мятеж удалось подавить, а сам Аристоник был удавлен в тюрьме в Риме, чтобы больше не создавал проблем.
Пергамское царство было разделено между всеми участниками. Так Понту досталась Великая Фригия (возможно, что за взятку), считавшуюся царями Понта собственной родовой землей. Царь Вифинии Никомед II долгое время пытался добиться от римского сената отмены этого решения, но Рим, верный своим принципам, непременно отказывал в этом, создавая тем самым новые поводы для конфликтов между царями. Остаток территории Пергама после раздела был преобразован в римскую провинцию Азия - в «большой игре» восточного средиземноморья резко выросли ставки. Теперь у Рима появилась своя территория в Малой Азии, а значит и повод еще сильнее вмешиваться в дела региона. Однако Митридат V не обратил на это внимания и ошибочно посчитал, что Рим будет и дальше поддерживать его усиление.
Вскоре династическим путем, естественно подкрепив силовым образом, царь присоединил к своим землям Галатию, Пафлагонию и Каппадокию, тем самым наконец объединив наследственные земли своей семьи. Была лишь маленькая проблема: делал это он не спрашивая Рим. Такого сенат и народ вечного города спустить не мог. В 122 году Гай Гракх поднимет вопрос об отчуждении Великой Фригии от Понтийского царства и сенат спокойно согласится с разумностью требований. Митридат V на протяжении нескольких лет будет пытаться оспорить решение сената, но все было без толку - Рим ясно дал понять царю, что тому нужно умерить амбиции. Митридат этого, похоже, что не понял.
Рождение грозы римлян
Рождение в 132 году до н.э. у Митридат V сына было событием долгожданным и, как и следует рождению великих людей, сопровождалось явлением кометы в небе. Как наследник престола, Митридат воспитывался в традициях эллинизированных государств Малой Азии вместе с персами и греками под надзором своей матери Лаодики. Согласно сведениям римских историков уже в детском возрасте будущий царь превосходил всех своих сверстников как в изучении наук, так и в физической силе. Не обделен был Митридат и личными добродетелями, привлекая к себе людей великодушием и щедростью. Был честолюбив, да и как не быть честолюбивым при родословной по отцу от персидских царей, а по матери от Селевкидов и самого Александра Великого. Мнительность и гневливость, в то время не были спутниками царя, проявившись гораздо позже из-за военных неудач.
В 120 году до н.э. в городе Синопа внезапно скончался отец нашего героя - Митридат V. Считается, что Лаодика отравила своего мужа, чтобы править самой, так как по понтийской традиции она была объявлена регентом при двух своих малолетних сыновьях. Одним из первых решений царицы, стала передача Великой Фригии, Пафлагонии и Галатии в протекторат Риму, в качестве жеста доброй воли и для легитимации своего правления. Рим с жестом согласился и в течении пары лет инкорпорировал Фригию в состав провинции Азия. Свечку, конечно, никто не держал, но латинская мудрость «Is fecit cui prodest» (лат. сделал тот кому выгодно) довольно явно указывает на Вечный город.
Митридат, опасаясь, что следующим откушать яда может уже он - отравление супруга и детей для удержания у власти в те времена на востоке было не единичным случаем, бежал в Малую Армению к царю Антипатру. Так как столь явная сдача интересов государства Лаодикой ради удержания власти многим в Понте не понравилась, то к Митридату потянулся ручеек недовольных, вскоре превратившийся в реку. Собрав небольшую армию Митридат совершил победоносное шествие к столице почти не встретив сопротивления. Юный царь проявил милосердие к своей матери и брату, отправив их в ссылку, но жизнь их оказалась недолгой - по подозрению в организации заговора их позже убьют.
Взойдя на трон, в соответствии с персидскими традициями Митридат VI женился на своей сестре Лаодике - данный поступок сохранял чистоту крови царской династии (персы таки ведь настоящие арийцы, а не как некоторые). Обеспечив себе твердые позиции внутри страны, молодой царь сосредоточил свое внимание на упрочении положения Понтийской державы, чья мощь благодаря краткому правлению его матери, была серьезно подорвана. Тягаться с Римом за свои земли силенок у Понта пока не хватало, поэтому пришлось обратить свое внимание на земли за пределами сферы влияния Республики.
Херсонес Таврический, основанный греками еще в 400-х годах до н.э. на Крымском полуострове к началу первого века до н.э. переживал тяжелые времена. Некогда богатый полис, распространявший свое влияние на все западное побережье полуострова вот уже больше 100 лет вел затяжную войну со скифами и сарматами. Война эта из-за несоразмерности сил привела к тому, что полис потерял почти все свое могущество, не раз оказываясь на краю гибели. Херсонес активно искал союзников в своей борьбе, но соседи из Боспорского царства, также страдающего от набегов скифов, мало чем могли помочь. Зато на другом берегу моря было Понтийское царство, с которым почти 70 лет назад был заключен договор о взаимопомощи. Во время очередного обострения херсонесцы без всякой надежды послали посольство в Понт и им там, внезапно, ответили «Поможем».
В 114 году до н.э. (по другим данным в 110) в Крым прибыли 6 тысяч понтийских воинов под предводительством Диофанта, выросшего при дворе боспорского царя и знавшего как местность, так и самих скифов. В ходе блиц-кампании царство скифов было разгромлено. В частности, в ходе похода был освобожден город Керкинитида, расположенный на месте современной Евпатории (что интересно, свое название современный город получил только в 1784 году, так как предыдущее турецкое наименование Казлев (Козлов по-русски) посчитали неблагозвучным). Естественно, что для Херсонеса помощь оказалась небесплатной и теперь город должен был принять владычество Понта.
Закончив с делами в Крыму, Диофант отправился в Боспорское царство, где после переговоров убедил царя Перисада V завещать своё царство Митридату. Однако, воспользовавшись отсутствием Диофанта, снова подняли голову скифы, но были разгромлены в очередной блиц кампании в 111 (107) году до н.э. И все это сделала совсем ничтожная по меркам эпохи армия в 6000 человек.
Следующие шаги Митридата были направлены на заключение союза с фракийскими племенами и полисами. Превращение Черного моря во внутреннее полностью отвечало интересам как торговли, так и войны. Для завершения этого процесса требовалось подчинить Колхиду, лежащую на юге от Боспора. Колхида на тот момент представляла собой множество разрозненных царств, конфликтующих друг с другом. Митридат комбинируя дипломатию и военную силу сумел к 80-м годам до н.э. полностью подчинить и их. Примерно в это же время была присоединена и Малая Армения, таким образом создав цепь почти непрерывных владений Понта на побережье Черного моря.
Присоединенные территории быстро входили в общеэкономическую жизнь царства, включаясь в структуру управления государства в зависимости от того, как были присоединены: наследственные владения находились под властью сыновей царя, остальные же территории делились на сатрапии. При этом существующий уклад старались не менять. Черное море должно было стать экономической базой Понта. С закреплением на нём Митридат мог приступить и к расширению влияния в Малой Азии.
В 116 году до н.э. Митридат заговор Гордия, желавшего убить царя Каппадокии и привести таким образом к власти, как регентшу, его жену Лаодику, по счастливому совпадению сестру Митридата. Однако Лаодику положение марионетки брата не устроило и она решилась на сговор с царем Вифинии Никомедом - тот желал жениться на Лаодике и таким образом объединить в своих руках оба государства. Для того чтобы царь Понта не помешал его планам в Каппадокию в 103 году были посланы войска. Митридат, видя как ускользает из рук Каппадокия, поддержал сына Лаодики Ариарата, как законного правителя. Римским послам, ситуация была представлена так, что это Никомед аннексировал Каппадокию, а Митридат всего лишь хочет восстановить “конституционный порядок”. Римлян, такой подход устроил, так как драка между местными царьками полностью отвечала политике разделяй и властвуй - когда одна из сторон окажется на грани поражания, можно будет вмешаться и навязать выгодный Риму мир.
Изгнав вифинцев из пределов Каппадокии, Митридат установил власть своего племянника, чьим тронным именем стало Ариарат VII. Царь Понта тут же потребовал вернуть Гордия, убийцу предыдущего царя и главу пропонтийской партии, но племянник по каким-то причинам отказался, чем вызвал гнев своего дяди. Вскоре армия Митридата вновь вступила в пределы Каппадокии. Ариарат, имея меньше войск обратился за помощью к недавним врагам - Вифинии. Понимая, что легкого похода не предвидится, Митридат решил пойти на переговоры. Дядя и племянник явились на нейтральную территорию со своими придворными и солдатами. Когда слуга, обыскивая Митридата на предмет скрытого оружия, стал щупать нижнюю часть живота, царь обнаружив в себе толстого тролля, сказал, что тот может обнаружить кинжал не того рода, что ищет. Смущенный слуга прекратил обыск, а Митридат отозвав в сторону Ариарата отбросил шутки в сторону и достал из под одежды, спрятанный в нижней части живота, кинжал и заколол племянника на глазах у всех.
После такого перформанса желающих спорить с Митридатом не нашлось и Каппадокия приняла власть его маленького сына, который стал именоваться Ариаратом IX. Для успокоения знати регентом при малолетнем царе стал Гордий. Теперь Понтийское Царство становилось слишком сильным игроком в регионе, что не могло не вызвать реакцию Рима.
Вторая часть: завтра
Автор: Владимир Герасименко
___________________________________________
Статья создана при поддержке главного филиала ZOG в РФ — исторического сообщества Cat_Cat.
С другими моими текстами можно ознакомиться здесь
Если мои тексты понравились, то подкинуть автору на пиво можно на карту: 4279 3800 2975 2807 (Сбер)